Рассказы о Дне Победы 2

                ДЕНЬ ПОБЕДЫ
               
                Автор Анатолий Бахвалов

  Анатолий Лаврентьевич Бахвалов (1926-2008),
генерал-майор милиции, историк.

Окончание рассказа.
Начало http://www.proza.ru/2019/11/08/1143

                «НИКТО НЕ ЗАБЫТ, НИЧТО НЕ ЗАБЫТО»

  «На территории Ленинградской области в годы Отечественной войны погибли сотни разведчиков, многие из них до сих пор считаются пропавшими без вести. А между тем их деятельность и гибель во имя долга заслуживают гораздо большего, чем «пропал без вести». Это были смелые, мужественные люди, сделавшие всё, что было в их силах, во имя грядущей победы и отдавшие этому свою жизнь. Вот несколько отчётов немецких офицеров перед вышестоящим органом – СД:

  «5.03.43 близ с. Подмошье задержана группа советских разведчиков: Гранин, Фёдоров Владимир, Докторов Николай, радистка Михайлова Татьяна, Бойков убит при задержании»,
«В камере покончил с собой задержанёный Дятлов, он же Журавлёв. Он разоблаёчен как разведчик»,
«Задержан Михаил Васильевич Нестеёров, 2 августа 1943 г. в районе оз. Чёрное сброшен с парашютом. Руководитель Данилов».

  Читаю протокол допроса Виноградовой (девичья фамилия Гусева) Зинаиды Егоровны и Булыниной Марии. 7 июня 1942 года они были сброшены на парашютах в немецкий тыл близ села Вруда Волосовского района. Задание диверсионное: подрыв железнодорожных путей. Взрывчатку и оружие закопали и пришли с заготовленными для них документами для регистрации в комендатуру. Но фашисты паспорта опознали как фальшивые и разоблачили их. Дальнейшая их судьба неизвестна.
Таких примеров можно привести немало. Все документы хранятся в архиве, ознакомиться с ними нельзя. Не настала ли пора их рассекретить и вызвать из небытия имена ныне безымянных героев?

  Есть еще одна нераскрытая страница книги печальной памяти: погибшие в лагерях военнопленные. Вся область была покрыта густой сетью концлагерей и лагерей смерти. Каждый имел порядковый номер: Любань – № 17, Красное Село – 18, Котлы – 101, Саблино – 134, Рождествено – 140, Кингисепп – 200, Луга – 320 и так далее. Таких лагерей было более десяти, и в каждом свой режим уничтожения.
Вдохновителем этого режима в конц-лагерях Ленинградской области был бригаден-фюрер СС генерал-майор полиции Штеллекер, в марте 1942 года убитый в Гатчине советскими патриотами. Незадолго до этого акта возмездия он направил во все лагеря инструкцию «О чистке лагерей военнопленных и гражданских лиц». В ней говорится:

«...среди заключённых нужно отбирать политически оппозиционно настроенных людей, присутствие которых в лагере недопустимо... Прежде всего отбирать: всех государственных и партийных деятелей из центральных и областных комитетов и народных комиссариатов и их заместителей, бывших комиссаров Красной Армии, всех руководящих лиц центральных и средних инстанций госучреждений, советских и русских представителей интеллигенции и всех, кого можно отнести к категории коммунистов-фанатиков... Случаи особого обращения (читай расстрел) должны учитываться в документах по особой форме... Чистку предлагается проводить регулярно с помощью расположенных по соседству подразделений полиции безопасности и СД». О том, как выполнялась эта инструкция, свидетельствуют расследования, проводимые Областной чрезвычайной комиссией по изучению зверств над русскими военнопленными.

  «В 1941/42 гг. в лагере военнопленных пос. Волосово путём голода, холода и непосильного труда ликвидировано свыше 6 тысяч советских военнопленных».
«За период немецкой оккупации в Гатчинских лагерях военнопленных погибли от голода, пыток, а также насильственно уничтожено не менее 80 000 человек».
«В месте захоронения с надписью на немецком языке «кладбище только для русских военнопленных» установлено на основании вскрытия могил и исследования находившихся в них трупов как мужчин, так и женщин, с пулевыми отверстиями и травматическими повреждениями, что в данной могиле захоронено около 2300 человек. Ширина могилы 1,5 м, длина 120 м, высота холма 20-30 см. Кладбище расположено в северо-восточной части города Гатчина».  Данные эти весьма точны, они подтверждаются в том числе и захваченными у немцев отчётными документами руководства концлагерей. Вот один из таких отчётов – лагеря № 154, который являлся пересыльным лагерем:
«Пересыльный лагерь № 154.
Содержится 11 500 чел. Умерло – 7198 чел.
Отправлено в Германию – 800 чел.
Завербовано в русскую роту – 180 чел.».

  Печальную известность имел лагерь военнопленных в селе Рождествено. По свидетельствам работавших там врачей Розенберга А. П., Матвеева Я. В. и других,
в нём содержались советские военнопленные и гражданские лица. Свидетель Крицин
А. Г., житель села Рождествено, рассказал, что люди содержались в холодных, неотапливаемых помещениях скотных дворов. Согласно регистрационному журналу, который вёл военнопленный врач Самоваров, в лагере погибло от казней, истощения и болезней не менее восьми тысяч человек. После освобождения Рождествена комиссия вскрыла 15 могил, каждая длиной 30 и шириной 2 метра, в которых были обнаружены трупы с множественными пулевыми и другими повреждениями.

  В лагере было немало военнопленных, ранее оборонявших лужский рубеж, бойцов 2-й ударной армии. Здесь содержались военврач 2-й ударной армии Бабарыкин Константин, начальник артиллерии 327-й дивизии 2-й ударной армии Поддубняк Семён, штабные работники этой же армии полковники Голоштьяров, Горюнов и многие другие.
Как сложилась в дальнейшем их жизнь, какова их судьба? Попытки разыскать родственников этих командиров Красной Армии, чтобы узнать их судьбу, к успеху
не привели. На мой запрос в Центральный архив Миниёстерства обороны поступил категорический отказ со ссылками на запретительные инструкции. Спрашивается:
а какой смысл в этих запретах?

  В лагере в селе Рождествено находился бывший сотрудник газеты «Отвага» 2-й ударной армии Муса Джалиль. Именно в этом лагере он писал:
«Я разве знал на воле цену воле!
Узнал в неволе цену воли я!»
Сломленный голодом, он был насильственно зачислен в татарский легион, создал в нём подпольную патриотическую группу, но разоблачён и казнён фашистами. Да, многие, очень многие безвестно погибли в немецких лагерях смерти и концлагерях на территории Ленинградской области. Фашисты старались не оставлять «автографов» своих преступлений. На месте бывшего лагеря в северо-восточной части Рождествена, за давно не крашеной деревянной оградкой, как мне сказали, «для обозначения» этого страшного места, лежит цементная плита в виде надгробия. На ней краской написано: «Здесь захоронены советские граждане, погибшие в фашистском концлагере, который находился в с. Рождествено в 1941/43 гг.». Дальше такого увековечения не пошли – кругом непролазная грязь, неухоженная окрестность. Неужели и впредь здесь будет такое же запустение?

  А что знаем мы, ленинградцы, например, о деревне Натальевке, находящейся в том же Гатчинском районе, где был лагерь смерти для гражданских лиц, подозреваемых в связях с партизанами, подпольщиками, всех тех, кто враждебно был настроен к немцам, не желал с ними сотрудничать? Это был страшный лагерь, из которого дорога была одна — в безымянную могилу. А может быть, всё-таки стоит попытаться узнать, кто же захоронен в этих безвестных могилах? Мне, например, кое-что удалось узнать. «В феврале 1943 г. за связь с партизанами был немцами арестован житель дер. Замостье Лужского района Архипов Фёдор Иванович и в лагере Натальевка был расстрелян». (Показания жены Архиповой, ф. 9421, д. 180, ЦГООР.) «В пос. Волосово арестован Крюков и направлен в лагерь смерти Натальевку, откуда не возвратился» (фонд 9421, д. 21, ЦГООР).

  Был я и на месте, где располагался этот лагерь. Жительница Натальевки Л. А. Новожилова, которая в дни оккупации видела обречённых пленников своими глазами, показала мне огромную территорию, заросшую бурьяном. Другая трава там почему-то не растёт. Именно здесь, тесно примыкая друг к другу, стояли зловещие бараки, куда привозили людей и увозили только с одной целью – на расстрел. Место, где погибли тысячи Советских граждан, до сих пор даже не обозначено.
Задумаемся теперь, сколько же соотечественников погибло, защищая наш город: при отступлении, при наступлении, в годы партизанской войны, в концлагерях, в оккупированных городах и сёлах? 500, 600 или 700 тысяч? Или гораздо больше? Не верю, что нельзя установить. И не ради любопытства, а для того, чтобы знали все, сколько жизней стоила наша победа.

  Может быть, в честь погибших есть смысл воздвигнуть мемориал, достойный этой Великой битвы под Ленинградом. Тогда в День памяти (надеемся, такой памятный день будет) мы будем знать, где возложить цветы, в том числе и в память о безымянных героях. Сейчас ещё не упущено время для того, чтобы в книгу народной памяти включить поимённо тех, о ком остались не смываемые временем следы в протокольно лаконичных архивных папках. Надо только заставить их заговорить. Память повелительно требует широко открыть двери архивов, привлечь для изучения материалов о войне работников военкоматов, ветеранов войны, комсомол, школьников- старшеклассников, всех тех, кто готов исполнить последний наш долг перед  погибшими. «Никто не забыт и ничто не забыто!» должно быть высечено не только на  памятниках, но и на наших сердцах».