12 глава. Ланч

Глава, которая советует творить даже тогда, когда ты готовишь себе простой и легкий…    
                Ланч.
            
            Босиком, как всегда мечтала, я мирно ступала по влажной траве. Каштановые волосы с сединой на корнях, коротко стриженная челка и давно нещипаные брови придавали мне забавный вид: видно было – я давно не посещала салонов красоты.
            Как обычно, в двенадцать часов пополудни, я начинала готовиться к ланчу, перенося продукты в ажурную беседку. Рядом с беседкой старый дуб как верный страж, своей многослойной листвой надежно укрывал три молодые березки. Они, словно родные сестры, распустив свои длинные кудри, ластились к отцовскому плечу и вели нескончаемую беседу, завлекая туда и меня. Каждое приготовление, а тем более кушанье – это для меня ритуал, особое место в котором занимала сервировка стола.
            «Пока накрываешь на стол, есть уже не так хочется, глазами наедаешься,» – говорила мне мама, а я повторяла для любителей сытно поесть и тем непоседам, кто не мог долго ожидать моего угощения.
            Я всегда старалась как-то разнообразить и по-особому провести это время. Пару раз в неделю мы с Артемом ходили в горы, к Медине, приятной женщине лет пятидесяти пяти: парой литров молока от козы Лизаветы и головкой сыра мы были обеспечены. По-соседству с Мединой проживал домовитый старичок, Гаврилыч. У него всегда были в запасе большие мясистые помидоры в виде сердца, пупырчатые маленькие огурчики и перец разных сортов. Мы и у него приобретали все эти овощи.
            Вот и сейчас, я выкладывала на раскладной столик приобретенные у соседей сладкий красный перчик, помидор, редис и зелень, которую выращивала сама. Наполнив водой прозрачную стеклянную вазу для цветов, я поставила в нее нежную алую розу с нераспустившимся бутоном. Затем взяла большой помидор и, аккуратно срезая кожицу от помидора, я закрутила ее так, что получилась роза с чуть раскрытыми лепестками. Укладывая тонкими кольцами друг в друга, нарезала перец, в серединку – щепотку черного молотого перца, и вот передо мной – оригинальный маковый цветок. Симпатичными сиреневыми маргаритками, вырезанные из редиса, дополнила я свой букет. Словно художница, со вкусом и усердием я создавала картину, соединяя цветочный узор свежей зеленью и заполняя нетронутые места россыпью из разноцветной приправы. Сегодня блюдо у меня под названием «Рождение». За время его приготовления, бутон алой розы, освежившись в прохладной воде, открыл свои нежные лепестки, рождая новую красавицу.
            Устроившись на деревянной скамейке, я налила в бокал красного вина, кликнула соседа, приглашая присоединиться к ланчу и, не дожидаясь, так как все равно он всегда опаздывал, принялась к трапезе. Неумело используя деревянные палочки и очень… ну очень стараясь неторопливо пережевывать пищу, лилейным взглядом я продолжала наблюдать.
            Фигурные облака, похожие на запряженную тройку, тянулись к югу. За облаком, похожем на ладную лошадку, пробивался силуэт уже знакомого мне орла. Я часто наблюдала за его полетом. Не отпуская взглядом птицу, кружась вместе с ней, я озаряла земные просторы с высоты его полета.
                ***
            – Всё, твой комп накрылся! – прокричал Артем, направляясь ко мне.
            При этом он улыбался той язвительной улыбкой, от которой я усердно стремилась избавить свою жизнь. Он зашел в беседку и согнулся перед единственной тарелкой, в которой оставалась еще еда. Алая роза из тонкой шкурки помидора позировала ему так красноречиво, что румянец на его щеках стал меланхолично рисовать свои узоры.
            – Как ты можешь такое говорить, да еще так улыбаться при этом!? – разбушевалась я. – Ты же прекрасно знаешь, что у меня там всё! Всё, от чего зависит моя будущая жизнь! А ты скалишься!
            Я смотрела на эту ухмылку, постепенно сменявшуюся на сочувствие, и не могла понять, как за два года нашего с ним знакомства он до сих пор не освободил меня от нее!? Ведь он прекрасно знает, как она меня бесит!
            – А что с ним вообще!?
            «О! Мой сосед-психолог соизволил уделить для меня свое драгоценное время, пожелав уточнить детали!» – удивилась я, но вслух произнесла:
             – Я же сказала, он не включается! Если бы я знала больше, неужели ты думаешь, что я приходила бы к тебе за помощью!?
            – Так тебе помощь была нужна? А…, а я думал - вердикт, – заявил Артем и ушел восвояси добывать то, что заменит ему овощ, закрученный в спираль.
            Вот так мы и живем. Я и мой новый сосед: странный парень, бросивший свою работу в самом разгаре своей карьеры. А странный он был потому, что, наступая на третий десяток дарованной ему жизни, он все это время избегал ее преимуществ. Вступая в зрелую жизнь, он решительно не желал в нее погружаться, но есть причина, и довольно серьезная, которая позволяла проживать с ним рядом и принимать его выбор с достойным уважением.
            Этого на вид красивого, смуглого парня, с тонким чутьем и душевной заботой, с горящим в глазах, а не в трусах, пламенем, стремящийся направить этот огонь на создание чего-то нового, достойного и полезного, изнутри поедал старик, мерзопакостный старикашка, уставший от этой пустой жизни и жаждущий своей смерти или, что еще хуже, страстно желающий расстрелять, зарезать, придушить всех тех, кто мешал ему жить так, как ему хочется. Своей сварливой вонью он так щедро и усердно гадил на чистую детскую душу, что обнаружить ее за этим зловонным смрадом мог только тот, кто очень нуждался в чуткости и доброте; тот, кто безумно хотел найти свою по-настоящему родственную душу. Чтобы уничтожить в себе это уродство, Артем решил скрыться от всех и разобраться: кто даровал ему такой подарочек, и что ему с этим делать.
            «Как жить, чтоб не убить…?»
            После каждого сеанса с таким соседом я получала меткую пулю прямо в свой котелок… И это – мой выбор. Ведь с каждым таким выстрелом, медленно, но верно, мой упрямый сосед высвобождался от того неприглядного пациента, каким-то Макаром сумевшего захватить высшую ступень в его сознании.
            Я взяла на себя смелость и стала для него мишенью…, на время, пока он не найдет способ, как перехитрить иль, наконец, убить в себе озлобленного на весь мир старика. Я так увлеклась этой обороной, что заполнила достижениями все свое пространство!  Ян слишком стал зашкаливать! А я, бухгалтер в крови, просто обязана свести все к балансу!
            Здесь и сейчас…
            Это стало моей истинной работой.
            Но, между тем…, одна половинка жизни уже прожита, и кто эту половину прожил за меня? В основном тот, кто так хорошо скрывал мою женскую половинку, и мало кто смог ее разглядеть, а тем более прочувствовать, кроме меня самой. А что я хотела!? С таким мужем, что я себе когда-то выбрала иль вот сейчас… Такого соседа заманила в сети свои! Да с таким упрямым соседом, единственная цель которого – повысить уровень сознания не только своего Я, но и всего человечества, я точно дойду до конца!
            Вот вчера, смотрели мы с Артемом фильм, «Слова» называется, где главная тема этой картины сильно затронула меня. По сюжету, к начинающему писателю, с намерением найти свое истинное выражение в прозе, случайно попадает рукопись, написанная таким же начинающим писателем, но много лет назад. Там было всё, в рукописи этой: чувства, эмоции, страсть, страдания, любовь; любовь к женщине, к своей единственной, но так же и любовь к Словам, которые могли передавать все его чувства к той, что была рядом. Но его избранница, его жизнь, неожиданно принесла в дом смерть, случай успел сотворить безумную проделку. Та, что готова была провести все свое время рядом с любимым, потеряла рукопись, а для молодого писателя – это страшнее смерти. Умерло то, что он считал главнее своей жизни, даже главнее, чем любовь к своей возлюбленной.
            Вот и у меня… есть Слова, с помощью которых я раскрываю в книге то, что подарено мне жизнью – мои воспоминания, переживания, смысл, который я обрела, благодаря перепросмотру и погружению в себя; встречи с божественной магией, которую не увидишь вот так, в суете; все то, что меня волновало и окрыляло, и то, чем я хотела поделиться с другими, оставить свой след, чтобы и другие знали о том, что я познала… здесь и сейчас…
            И все это в ноутбуке, у которого батарейка давно уже на грани отмирания! Что можно испытать, когда тебе сообщают такое!? Даже когда этот комп отключался каждый раз, как только я нажимала кнопку включения, я не чувствовала такое, у меня всегда оставалось в запасе место для надежды. А когда этот парень говорил свои безумно-умные заключения, да еще так просто, невзначай, без всякого сочувствия, он как будто на мгновение стирал во мне искру надежды, которая тоже, как и мой верный ноутбук, был на грани. Но… о, счастье, я научилась быстро улавливать такие важные моменты, в них я могла увидеть свои ошибки, зафиксировать их и, с облегчением, пойти дальше.
            «Будь внимательней и задавай точный вопрос, если желаешь получить верный ответ», – вот первый вердикт, который я вынесла после сегодняшней пули.
            «Будь бдительна! Здесь и сейчас… Проходит испытание твоей Веры!» – и это восстанавливало во мне силы. Я становилась воином, стремящимся к победе. Он даже получил от меня имя – Джон и хорошо устроился в моем сознании: защищал мою женскую инь и тонкую чувствительную душу. Я выбрала для него лучшее дело, где он уж точно захочет стать лучшим, но так как совершенствовать вселенский разум – задача, не знающая границ, моя женская половинка, терпеливо ждала своего часа, мудро наблюдая за развитием событий.
            Но я жутко скучала по “Женщине”, но не по той, как, например, моя мама. Каждый божий день она драит полы, покупает продукты для всего семейства, пришивает пуговицы, зашивает колготы, гладит, моет, чистит, стирает, собирает волосы в пучок найденной детской резинкой; ест, что готовит всем, спит, свернувшись калачиком на краю дивана: ведь скоро все равно вставать  и, пока все еще спят… – она успеет почистить, погладить, сготовить, помыть, постирать и убрать за тех, у кого совершенно нет на это время, они ведь постоянно чем-то заняты: кто-то своим делом, кто-то отдыхает от дела – и это хорошо, просто отлично! И она будет экономить, экономить чужое время! Ведь это для нее самое что ни на есть дело, и это – именно то, что ей нужно.
            Я верю в это… Я хочу верить в это! Но это – ее выбор, не мой.
            Я скучаю не по той, которая большую часть своей жизни проживает в офисе. Растрачивая все свои ресурсы на поддержание формы, всегда с открытой настежь грудью, в мини юбке и ажурных стрингах, она старательно соблазняет перспективного менеджера, а если повезет, закоренелого бизнесмена – того, кто посадит её на возвышение. Расположившись чуть пониже, он устремит свой меткий взор вверх, напряженно разыскивая там решение важной задачи, который сам перед собой поставил. И…, пройдя сквозь стеклянный потолок, намеренно застеленный здесь по супердизайнпроекту, он заострит свой взгляд на той, кого он комфортно, на стуле из прозрачного стекла, разместил чуть выше себя. Свободно наблюдая, что творится у неё между ног, он конечно не будет торопиться искать ответ.
            А ведь эта супердизайнмодель тоже экономит, экономит чужое время! И может… для нее это тоже дело, и это – именно то, что ей нужно!?
            Я верю в это… Я хочу верить в это! Но это – ее выбор, не мой.
            Если честно, я соскучилась по своей семье, по городской жизни с ее заботами, суетой и людьми. И я так истосковалась по всяким женским штучкам: по плавным движениям рук и танцующим бедрам; по облегающим талию платьям и открытым плечам; по высоким сапогам и мягким кожаным туфлям; по ухоженным ногтям и длинным, сияющие блеском, волосам! А можно ли долго прожить без страстных объятий и нежных прикосновений любящих рук, а без искрящего взгляда и бесшабашной взаимной любви? А красивые вещи, созданные золотыми ручками и которые я с таким наслаждением и бесконечным терпением, мечтаю создавать сама!? А раздавать уют и теплоту!?
            Я не хочу на этом экономить! Дизайнер в душе, я готова посвятить творению все свое время!
            Я безумно скучаю по той, которая играет в волейбол с друзьями или со своей семьей; кто может поиграть с детишками в футбол, поплавать в море с ними наперегонки и, доплывая до буйка, решается доплыть за ними дальше, к игривым дельфинам.
            Этот ребенок внутри меня уже вечность ждет своего часа. И я не хочу на этом экономить!
            Но когда мне заниматься всем этим, если я все свое время уделяю чистке, заваленного всякой всячиной, вселенского разума!? К сожалению, пока еще не создали такое устройство, которое может быстро избавить тебя от сгустков страха, болей и обид, от грехов и пороков, съедающие тебя изнутри; от блоков памяти, что хранят след от перенесенных страданий; от назойливых связей и несметных бессмысленных желаний.
            Конечно, есть спецы, которые могут прочистить твой мозг и довольно быстро. Дай только им волю, они сначала отформатируют твой котелок, а потом, пока ты будешь потихоньку выходить из ума, быстренько запрограммируют тебя уже под свой. А крыса, танцующая под чужую дудку – это, однозначно, не мое призвание.
            Здесь и сейчас…
            Кто-то соблюдает пост и ходит на исповедь, чтобы освободиться; кто-то регулярно читает молитвы дома; кому-то повезет – находят духовного наставника, кто-то обходится психотерапевтом… Попробовав всего понемногу, выбирая блюда на вкус, от чего-то отказываясь сразу, а чем-то, наоборот, объедаясь, я выбрала себе иное…
            Я выбрала себе… соседа...
            Пригласила к себе в гости, в надежде растопить в нем желание жить той жизнью, что может быть не уникальна, но она желанна этому миру, она доступна в этом мире, и она создана для этого мира; жизнь, где ты рождаешься на свет в той семье, которая помогает тебе встать на свои собственные ноги, расти, представляет для тебя все те знания и возможности, что они познали до твоего рождения, она помогает тебе до тех пор, когда ты сам, по своему собственному выбору, сможешь подобрать себе дело для души,  партнера для души, с которым тебе не будет одиноко и с которым, по нраву и вашим желаниям, вы создадите своими руками свое жилище – храм для чистой и светлой души Жизни.
            И в этом, созданным своими руками, а значит с душой, пространстве, вы раскроете друг другу свои объятия и откроете путь для любви, той любви, что копилась в ваших сердцах, сохраняя тепло именно для этого момента. И от этой теплой любви обязательно родятся ваши дети – вот тебе и новое, чистое и светлое начало, с которым можно дальше изучать и развивать себя, а значит и всю Вселенную.
            А между тем… тот холодный разум старика, что обитает в голове, постепенно будет согреваться и, в конце концов, он увидит, увидит и поймет…
            Как жить, чтобы не убить? Как жить, чтобы любить…
            Конечно, не все так гладко и не сразу получается воплотить в жизнь такой сценарий, скорее наоборот. Ты можешь долго искать свое дело, свою половинку, свое место в жизни. Ты выбираешь и ошибаешься, ты легко преодолеваешь препятствия или сильно бьешься об стену, чтобы пробить дорогу. Но я точно знаю, что это обязательно случится!
            Я точно знаю, что как только мой искренний и упрямый сосед начнет дышать полной грудью, петь своим голосом, жить своей жизнью… жить так, как подсказывает дух… жить, чтобы любить…, я точно знаю, что и у меня начнется новая, неизведанная, невиданная ранее жизнь… 
            Я не сомневаюсь… Я отдалась этому… Я верю в это!
               
                ***
            Отдыхая после легкой еды, я решала очередную задачку: нужна ли мне добавка? Хотелось ли мне чего-то особенного… необычного…, в общем, того, на что частенько настраивала меня моя творческая натура.
            Между тем, знакомый орел вот уже много времени кружил над высокой горой, что было необычно для него. И я, с улыбкой на устах, в рваных джинсовых шортах и кепке с длинным козырьком, как юный подросток, готовый к приключениям, направилась туда, куда манила меня птица.
            Ступая по узкой тропе, я шаг за шагом изучала творения, созданные самой природой. Высокие ели, выстроившись в шеренгу, распустили в стороны свои зеленые ветви, небрежно касаясь друг друга.  Подобно хороводу, взявшись за руки, они, похоже, в любую минуту готовы пуститься в пляс. А вот и древней одинокий дуб: его толстый вековой ствол обнажил от скуки свой потайной мир, привлекая зверушек или птиц укрыться в нем от дождя, а может и от хищного зверя. Шустрые маленькие ящерки, светясь зеленым переливчатым цветом, мелькали на ее пути. Большой коричневый уж выполз из травы и проскользнул прямо у моих ног. Я громко вскрикнула, и змея, извиваясь, быстро затерялась в кустах.
            Извилистая тропинка, что подвернулась мне, проводила меня по небольшому полю, заросшему нежнейшими колосьями ржи и вскоре вывела к тому непроходимому лесу, которым местные жители пугали туристов. Это небольшой, но очень заросший, низкий лес, с молодыми, сильно вьющимися деревьями, сплошь опутанными паутиной и сухими ветками. Там давным-давно был пожар, много деревьев сгорело, посадили новые, а огромные сосны с подгоревшими стволами так и стоят, черные как смоль. Довольно жуткая картина. Только нагнувшись и стараясь не задевать сухие колючие ветви, можно пройти сквозь паутину зеленых ветвей. Деревья так близко посадили друг к другу, что их ветви стали сплетаться между собой и создавать непроходимое полотно, скрывая солнечный свет.
            Я внимательно присмотрелась вглубь леса и вошла в колючий, негостеприимный шатер. Пройдя совсем немного, тропинка стала расходиться: одна тянулась по окраине леса, в обход, другая – уводила тебя вглубь, через заросли, покрытые сплошным ковром сухой листвы. Естественно, женщина ЖеЗЛ выбрала короткий путь.
            – Наконец-то я вышла, – обрадовалась я, разгибаясь во весь рост. Неуютный квартал остался позади. –Не так долго, как казалось вначале, пришлось сгибаться.
            Мне очень захотелось потянуться после хоть и недолгого, но постоянно согнутого состояния. Я вытянула руки вверх, подняла повыше голову и изумленно застыла в этой позе.         
            – Так вот, оказывается, какой он – “черный лес”!
            Моя взгляд остановился на высоких стволах подгоревших сосен, на которых только на самой верхушке высоко в небе зеленела листва. На фоне низкого и заросшего леса эти необыкновенно толстые и высокие стволы выглядели очень контрастно. Ты, будто лилипут, неожиданно попадающий в страну Гулливера: все время ходил у себя дома, не парясь, что там, наверху, а теперь вот, волей-неволей, а приходится смотреть наверх.
            С открытым ртом и шальными глазами я продолжила свой путь среди подгоревших сосен… подгоревших, но все же величавых, с достоинством продолжающих зарождать жизнь там… высоко… под небесным шатром… Как только я склонила голову, чтобы не оступиться, крохотный птенчик перегородил мне дорогу. Он сидел на тропинке, и когда я подошла к нему совсем близко, не улетел.
            – Малыш, ты летать-то можешь? – спросила я птенца и протянула к нему руку. “Надо же ему помочь или хотя бы узнать, что с ним такое”. Испугавшись, тот попрыгал в кусты, так и не взлетев.
            – Ты ведь откуда-то упал? –  заботливая душа начала расправлять свои крылья.
Оглядев деревья, надеясь найти гнездо птенца, я направилась к кустам, куда скрылся птенец. Обнаружив его под сухой листвой, на этот раз я смогла взять его в руки. Птенец, уже не сопротивляясь, уютно устроился на моей ладошке.
            – Что же с тобой случилось? Ты что, совсем летать не можешь? – беспокоясь за это симпатичное маленькое существо, я гладила его нежные перышки. Через пару мгновений, взметнув крыльями, птенчик взлетел вверх. Пролетев несколько метров, он приземлился в лесной чаще, скрывшись в густом кустарнике.
            – Значит, все-таки, можешь летать.
            И, заглотнув заботу куда подальше, я подалась к новой тропе.
            Наконец, впереди, за извилистым поворотом, я увидела просвет и ускорила шаг. Мне поскорее хотелось узнать, что орел презентует на сей раз. Тропинка проводила меня вдоль крутого склона каменистой горы и неожиданно открыла вход в глубокую пещеру, притягивающую своей таинственной темнотой и прохладой.
            – Странно, я много раз здесь ходила, но эта пещера не попадалась мне на пути, –  удивилась я, заходя внутрь пещеры.            
            Темнота поглотила меня всю, обволакивая холодным воздухом. Я сделала шаг, второй… и вдруг поняла, что больше не могу двигаться! Страх сковал мои движения и окутал трепетом все мои мысли. Чувствуя, как сильно заколотилось сердце, с жуткой тревогой и волнением я стояла на месте, не решаясь идти дальше. 
            – Так фонарик же есть! – вдруг вспомнила я, достала его из кармана ветровки, осветила пещеру и торжествующе продолжила свой путь.
            Местами тоннель становился таким узким, что приходилось идти в присядку. Так я продвигалась я довольно долго, а когда стала витать идея вернуться назад, я, уставшая от холодного одиночества и нескончаемой темноты, увидела долгожданный просвет. Силы мои иссякли, но дух уверенно прибавил шаг. С каждым шагом свет приближался, стены тоннеля расширялись и вот… я уже рядом с ним.
            Дойдя до источника света, мне открылось небольшое пространство, заваленное камнями, в центре которого находилась витая железная лестница, уводящая наверх, оттуда и исходил свет. Присев на камни, я немного отдохнула и сразу направилась на подъем. На вершину высокой отвесной горы привел меня этот длинный тоннель. 
            – Я и не знала, что на высоту внутри горы можно пройти. И кто смог проложить этот тоннель и как!? – дивилась во мне баба Лень. –Эх, здесь бы свет провести, в тоннеле этом… – добавила я. – Хотя, зачем? Каждый себе фонарик найдет, если захочет этим путем пройти.
            Забравшись вверх, может на тысячу метров лесного массива, я увидела орла, он так и кружил над горой, прикрывая своими крыльями лучики солнца. Я начала пристально обследовать местность, надеясь найти того, чего здесь в принципе, может и не быть, но это в принципе, а в частности…
            – Все может быть… – молвил Голос Вселенной.
            – Все может быть… – согласилась Душа.
            Проходя еще дальше, по тропе, я зашла за угол каменистой впадины. В этот момент мне бросился в глаза небольшой предмет золотистого цвета. На сломанной ветке постаревшего сухого дерева, зацепившись железным наконечником, я увидела украшение в виде ящерицы, с загнутым хвостом и раскрытыми лапками, протянутыми вдоль золотистого тела. В центре этой изящной вещицы на месте глаз ящерки блестели прозрачные, переливающиеся многоцветием, камни, они и помогли обнаружить себя.
            – Какая красота! – я всем своим телом потянулась за этой красотой, пытаясь ухватиться за сухую ветку и склонить ее на себя… – Так это же…
            Неожиданно земля разошлась в стороны, и я… покатилась… вниз.