Твердая Рука и Верный Глаз или Чертежник

    Да, именно «Чертежник» с большой буквы. Но обо всем по порядку.
    В те времена не все школы давали полное среднее образование (десять классов), многие было «восьмилетками», а «десятилетки» были профориентированными, т. е. наряду с общими предметами, обучали какой-либо специальности. У меня было желание после восьмилетки пойти в школу с радиомонтажным уклоном, но она находилась далековато от дома, к тому же к нам в конце восьмого класса пришел завуч из школы с чертежно-конструкторским уклоном – агитировать поступать к ним. Он и «соблазнил» меня пойти в эту школу, о чем я впоследствии не пожалел, тем более, что школа находилась достаточно близко от дома – около километра.
    У парней в этой школе была специализация «чертежник-конструктор», у девушек – «стенография и машинопись». Что интересно, девятых классов было шесть, а один оказался полностью «девчачьим», при том, что в других классах парней и девчонок было примерно поровну.
    Специальность нам преподавал конструктор с завода пластмассовых изделий «Эстопласт». Он даже организовал нам экскурсию на завод. Завод производил разную электротехническую продукцию – розетки, штепсели, выключатели, коробки – все, что можно было штамповать из пластмассы, а также светильники. Самой распространенной пластмассой в то время был бакелит. Старшее поколение помнит эти черные, реже – цветные, розетки, вилки и выключатели, а также телефонные аппараты. Из всей экскурсии в памяти остался только запах свежеотштампованного горячего бакелита.
    На одном занятии чертежнику нужно было нарисовать на доске достаточно большую окружность. Он не стал пользоваться циркулем – просто взял кусок мела, примерился и, не отрывая руки, нарисовал почти идеальную окружность. Мы, конечно же, были поражены такой точностью. На другое занятие он принес несколько больших листов ватмана, закрепил их на доске. Весь материал урока – схемы, формулы – он записал на эти листы, причем почерк у него оказался столь ровным, как-будто это все было отпечатано в типографии. А ведь писал он не ручкой на столе, а маркером на вертикальной поверхности, и достаточно крупным шрифтом. Закончив урок, он собрал листы и сказал: «На следующем занятии приделаем рейки – будут плакаты по этой теме.»
    Но больше всего нас поразил его глазомер. Про музыкантов говорят «абсолютный слух», у него был «абсолютный глаз». В то время только настоящий ватман выпускался с размерами по стандарту, а обычная бумага для черчения формата А4 могла иметь размер листа на несколько миллиметров меньше. Обычный человек этого просто не заметит. Он же, когда сдавали ему чертеж, брал лист в руки, смотрел на него, и если лист был «нестандартным», заявлял: «У вас лист короче на три миллиметра.» Измеряем линейкой – так и есть.
    А как он выявлял скопированные чертежи. Задания иногда были стандартными, и при желании можно было отыскать ранее сделанную кем-то работу. Ватман – не калька, и скопировать чертеж на просвет достаточно трудно. Поэтому применялся метод «иглокопирования» – на деревянную чертежную доску укладывался чистый лист, поверх него оригинал, и все необходимые точки, даже для рамки чертежа, накалывались иголкой от циркуля. Далее наколотые точки соединялись линиями, дописывался текст, следы проколов с обратной стороны разглаживались ногтем, и – вуаля – чертеж готов. Но следы на лицевой стороне и небольшие отверстия все же оставались. На показавшемся подозрительным чертеже он внимательно осматривал поверхность, а затем смотрел бумагу на просвет – даже затертые следы иглы можно было разглядеть.
    Вот такой встретился мне преподаватель, про которого уверенно можно сказать – «Твердая Рука» и «Верный Глаз».

9-й класс