Горох

                Г О Р О Х

     Годы проходят, время меняется, здоровье тоже… Теперь я не бываю в тех краях, но «волшебная палочка» памяти возвращает меня где-то лет на десять назад. Ничего особенного, обычный будничный случай.
     Признаюсь, я люблю заходить на подворье садового дома Галины. Самой надоедать хозяевам неудобно как-то, но, если окликнут, когда мимо иду, вернусь, даже если спешу. Всего на несколько минут окунуться в тот мир, где живёт старый человек, с его обычаями и взглядами на мир. Это мир отца Галины, старого мастера, который из бросового материала способен сделать нечто, просто залюбуешься. Особенно он любит плести всякие блюда, корзинки разной формы из тоненьких прутиков. Гибкие ветки плакучей берёзы в его руках необычайно послушны. Старик мало говорит, говорят его руки. А я, затаив дыхание, наблюдаю за ними. Его мастерская – уголок под навесом. Всякие прутики лежат просто на земле, но по ним не смей ходить, это может обидеть мастера. Поэтому я сажусь в сторонке и… смотрю.
     В тот день я сидела на скамеечке и, отвечая на вопросы Галины, (чаще всего невпопад), смотрела на руки старого человека, потемневшие, изработанные, пальцы уже не гнутся,  а он с крестьянской изворотливостью как-то умудряется ими плести прутяные узоры.
     Подошла Галина и на летний столик поставила широкое плетёное блюдо, дно которого застелено белой тряпочкой. Хозяйка в это блюдо собирала зелёные стручки гороха и даже в уголочке уже был натеребленный горох. Я только мельком глянула на это блюдо с горохом и то, чтоб отметить искусную работу мастера. Но в эту минуту в калитку вошёл неопрятного вида подвыпивший мужик. Бесцеремонно подошёл к столику, загрёб немытой рукой горсть уже натеребленного гороха и, запрокинув голову, высыпал в беззубый провал, между носом и заросшей щетиной бородой. Меня даже передёрнула от такого его поведения. На крыльцо вышла хозяйка и, на просьбу пришедшего занять денег, плеснула на него из ковшика водой. Не подбирая слов, выпроводила его за калитку.
     Спустя несколько минут в моей голове родился вопрос: почему этот несуразный человек первым делом направился к гороху? Неужели так уж важно было для него пополнить содержание его тощего брюха зелёным горошком?.. Видимо так. Но, неужели сам горох не заслуживает внимания, чтоб на него просто так, посмотреть? Бог с ним, с этим недалёким человеком, но ведь и другие люди видят в нём только еду. «С твоим умом только в горохе сидеть!» - вспомнилась мне пословица и лицо залилось краской стыда. Чаще всего люди берут то, что не требует обработки, просто бери и ешь. Именно потому мудрые люди советуют «не сеять горох у дороги». Мелкая кража, люди и за грех свой поступок не принимают. А ведь это урон хозяину поля. Он пахал, сеял, рассчитывал на урожай для своей семьи, а в итоге… ему даже никто Спасибо за горох не сказал.
     И чтоб вконец не заморочить себя этим извечным вопросом, я решила переключить своё внимание на исподволь подступившем другом или может быть десятом вопросе: «Кто знает себя, тому не страшно то, что о нём люди говорят». Эти слова любила говорить Серогодская Л.Г. – хороший человек, бывшая нач. смены на хлебозаводе. Мол, если я не причастна к неприглядным поступкам, то и совесть моя чиста… Но так ли мы «знаем себя»? Вот, к примеру, произнеся слово «горох», что всплывает перед моими глазами? Вот такие, тугие зелёные стручки, суп гороховый, мальчишки, стреляющие горохом и моё детское платьице в горошек. Но, наконец-то, в свои несколько десятков лет прожитой жизни, признаю, что это растение с многовековой родословной, выпестованное матушкой Природой, просто – красивое! Да-да, красивое! Эти гроздочки, наполненных зёрнами стручков, а на самом кончике стебелька, к которому, как пуповиной, они приросли, белеет цветочек, как надежда будущего семени, так сказать – на продолжение рода горохового народа, что ведёт своё исчисление ещё от царя Гороха…
     - Угощайся! – как-то неожиданно прозвучали слова хозяйки. Я очнулась от задумчивости, поблагодарила, сославшись на то, что и в моём огороде растёт горох, и мне тоже пора бы им заняться, стала прощаться с радушными хозяевами.
     В этот день я действительно собирала и теребила горох. Ворчала и выдёргивала из кустов пионов неведомо откуда там выросший там неистребимый мышиный горошек. Он хоть сам по себе красив, но в огороде это растение – прямо таки стихийное бедствие. И всё думала и даже восхищалась стойкости и приспосабливаемости к условиям гороха и корила себя за то, что не разглядела его раньше. Не разглядела, почему? Потому, что возгордившись званием «человек», не предала ему значения, как своему земляку, собрату, живущему рядом, как и я, на земле-матушке, питающемуся земными соками, пьём воду, дышим воздухом и греемся на солнышке. «Нет, так нельзя жить, не по-человечески…»

                ***
     Размышление – это труд, быть может, самый тяжёлый из всех работ, который человека сделал человеком. Физическая работа – это уже потом. Но если окинуть жизнь человеческую пристальным оценивающим взглядом, то в конечном итоге как раз получаете ровным счётом наоборот. Всё потому, что размышления овладевают человеком уже в зрелом возрасте, когда накоплен опыт жизни, когда человек самолично побывал в самых разных ситуациях, когда есть уже ему с чем сравнивать и есть личное понимание «Что такое хорошо, а что такое плохо». Ведь у каждого человека по-разному складывается жизнь, а в результате свой взгляд на многое, что с нами происходит.
     Какой бы вопрос не выплыл на передний план, это далеко не градина, которая упала с неба, хоть и у ней есть своя предыстория. Когда видишь перед собой широкую речку, то чтобы понять это природное явление, (а не просто текущая вода), надо, хотя бы мысленно вернуться к её истокам. Понять из чего сложился этот бурный поток, откуда сила в нём такая? И так во всём, даже в самых обыденных мелочах.
     Во многих документах есть графа, в которой пишут адрес, то место где человек проживает или название предприятия. Просто человек, идущий по улице, это всего лишь маленький фрагмент той действительности, которую заполняет само, одетое в одежды тело человека. У большинства из нас есть свой дом. Нет, это не здание на какой-то улице, не номер квартиры, это именно то место, где человек может быть самим собой. Где он свободен от предрассудков, от оценивающего взгляда тех, кто может его осудить или закидать его ненужными советами. Именно в этом месте он волен сам решать как ему расставить мебель в комнате, что приготовить себе на ужин и какую песню себе напевать, когда делает ту или иную работу. Вот эта маленькая его свобода и называется Домом, где именно он – Хозяин!
     Зачастую дома, особенно в городской черте, внешне похожие один на другой, даже расположение квартир предсказуемо одинаковые, но, обойди хоть сотню квартир похожего внутреннего убранства – не найдёшь. Люди в квартирах живут разные, а взгляды, даже у членов семьи, несоизмеримо различаются, вплоть до противоположных. Но это всё потом, потом. А вначале, после общежития, когда наконец у человека появилась своя крыша над головой, свой унитаз и кастрюля со своими неповторимыми щами, это уже такое богатство, такое счастье, такие радужные мечты и чуть ли ни волшебные планы на будущее, что воздуху тесно в груди. Не то, что песни петь, а просто хочется открыть настежь окно и крикнуть: «Люди! Смотрите! Я тут живу! Я – человек, в паспорте которого записан адрес моей квартиры…  Я, не просто единица, я – птица, свившая себе гнездо…» Большое гнездо или маленькое, это начнёшь оценивать потом, через пару лет. А пока: голые стены обклеенные новыми обоями, кем-то подаренный шаткий стол, только что купленные диван и два кресла. И всё это добро ещё не нашло себе постоянного места, а стоит посреди комнаты, а под потолком, вместо люстры висят деревянные плечики, поддерживающие и разъединяющие два провода с двумя, выпачканных во что-то белое, лампочки. «Но это уже мои лампочки, я, своей рукою могу включить или выключить свет…» Ещё нужно вымыть окна, да много ещё чего нужно сделать, но это потом, потом. Впереди целая жизнь, счастливая жизнь… И то, что в этой жизни будут будни, не только праздники, но и принесённая с работы усталость, и ещё в ушах не утихли чьи-то колкие слова, и всё, что как грязь на ботинках, человек приносит в дом, об этом сейчас не думается. Этот жизненный опыт потом скопится, как пыль на высоком шкафу. Но для этого нужно время. И только много-много лет спустя, когда диван станет скрипучим, придут размышления, воспоминания и анализ пройденного пути и всего того, что случилось так, как случилось.

                ***