В зарослях полыни горькой

Всё смешалось в парке осенней порой.  Сюда Даша ходит выгуливать свою  рыжую любимицу  шпица по кличке Мушка.  Многоцветье красок радует глаз. Янтарь, пурпур, изумруд.... И золотистая шерстка Мушки сливается  с золотом опавшей листвы, увядающей травой. Аквамариновое, холодное небо купается  в потемневшей лужице , на  поверхности которой плавно покачиваются, словно крошечные кораблики,  сухие листочки. Но вот медленно начала загораться  заря, будто  художник мазнул  огненной краской по аквамарину, заалело на востоке.   И в  мягком сиянии первых солнечных лучей легкий туман, стелющийся  почти над самой землей, кажется тонкой, волшебной паутинкой, легким дивным флером или фатой застенчивой невесты.  Ещё  кое-где зеленеющая  трава подернута инеем . Она будто поседела от неожиданных заморозков и ждет с нетерпением, когда же теплые блики переместятся и согреют...
Вот в такое чудесное утро Даша , как всегда, прогуливалась  с Мушкой, которая постоянно вынюхивала что-то в пожухлой траве,  сливаясь с ней, но далеко не убегала, хоть и была не в меру вертлявой, и Даша особенно не переживала. А тут вдруг , будто укусил кто-то Мушку. Понеслась в сторону  густых зарослей полыни.
–Мушка! Ты куда, Мушка?!–Даша помчалась следом, пугаясь , что среди такого осеннего цветения разглядеть любимицу будет трудно. Мелькнул раз, другой пушистый рыжий хвостик , и исчезла Мушка будто её  и не было вовсе. 
Даша звала собачку, раздвигая полузасохшие кущи. Выглянув в очередной раз, она увидела проселочную дорогу, мельком удивившись, такого здесь быть не должно, но тут же забыла, ведь Мушки нигде не было. В этот момент раздался  залихватский свист. От неожиданности Даша даже присела. Потом послышался топот  множества копыт, раздался грохот, похожий на то, что тяжелое что-то везли. Любопытство взяло верх, и девушка выглянула из своего укрытия. И удивилась в очередной раз. Ведь за парком высились городские многоэтажки, а здесь…дорога, а вдали виднеются сельские домики. И сейчас по этой проселочной дороге , вздымая клубы пыли, мчались всадники в будёновках с красными звездами, за ними ехали телеги  с пулеметами. Такие Даша видела в кино. А следом маршировала пехота. Люди были одеты кое-как, на ногах- у кого сапоги, у кого-то что-то типа лаптей…
–А-а… Так это съемки,– решила Даша,– но где же Мушка,– она только собралась вернуться к поискам собачки, как двое молодых людей в будёновках подхватили её под руки.
–Попалась лазутчица!–радовался белобрысый юнец.
–Смотри, Матвей, это баба… в штанах,– другой, чернобровый с лихо завернутыми усами, изумленно вытаращив глаза, тыкал пальцем в Дашины джинсы.
–Ребята, да вы чего? Я не с вами… Я собачку ищу…
–Смотри-ка, еще и с собакой… Ну точно, лазутчица,– тот, которого назвали Матвеем, казалось , был чрезвычайно доволен.
–Да, отпустите же меня,– Даша пыталась высвободиться.
–Еще и трепыхается,– поразился усач, дернув себя за ус,– эй, не дергайся! Мы – парни крепкие, если уж поймали , то не уйдешь… Вот доставим к командиру, пусть сам разбирается, что с тобой делать… Може, расстрелять, а, може, ещё на чё-нибудь сгодишься….
И тут Даша поняла, что никто с ней не шутит и всё происходит  по-настоящему.
–Наверное, я сплю, решила она,– шире распахивая глаза, одновременно пытаясь освободить хотя бы одну руку.
–Сказано, веди себя тихо,– Матвей крепче сжал её локоть. Стало больно.
–Не сплю… ,– совсем растерялась девушка,– и, похоже, я оказалась в прошлом…Идет гражданская война…Ох, уж лучше бы в какое-то другое время… Страшновато,– Даша поежилась,– хотя…чего мне бояться, я ведь в это время еще и не родилась, а были мои пра-пра- предки, значит , жива буду, но…я домой хочу…с Мушкой… А вдруг, я здесь останусь навсегда…,– стало тоскливо, хотелось разреветься, и Даша шмыгнула носом.
–Ну-ка, не реветь!– прикрикнул Матвей.– Все девчонки плаксы…. Только наша Софья Александровна … Она… Она такая…,– и в его голосе прозвучало столько нежности, что Даша позавидовала этой неведомой Софье Александровне,– он тряхнул головой, словно отгоняя что-то видимое только ему, и  добавил,– но ты не бойся. Наш командир справедливый. Зря не будет душу живую губить,– и внезапно погладил девушку по голове.

Так, держа за руки девушку, они вошли в селение. Со всех сторон бежали  любопытствующие люди. Село оказалось большим, утопающим в садах, уже слегка позолоченных осенью. На самом высоком месте высился собор, купол которого сиял в утренних солнечных лучах. У колодца несколько человек поили лошадей. Дашу провели к  крепкому бревенчатому дому. В просторной  комнате за огромным деревянным столом  на лавках сидели люди.  Они что-то активно обсуждали, тыча пальцами  в карту. При появлении Даши и сопровождающих  наступила тишина. И было слышно, что в углу шуршит то ли мышь, то ли кошка устраивается  поудобнее.
–Вота,– Матвей подтолкнул Дашу,– лазутчицу, значица, нашли,– он подергал свое ухо. Наверное, соображая, как лучше объяснить,– в полыни, это, пряталася, выглядывала.
–Выглядывала , значит?– темно-серые со стальным отливом в густым черных ресницах глаза внимательно уставились на Дашу. Чувствовалось , что это и есть тот самый командир, о котором говорили ребята.
–Ой, да ведь я его где-то видела… ,– мысли скакали, точно блохи на собаке, и никак не  давали сосредоточиться и вдруг,– вспомнила!– Даша чуть было не ляпнула это вслух. Да она видела этого человека на старой семейной фотографии,– а, может, просто похож…Нет , не может быть, чтобы настолько. Вон и усы залихватски закрученные, и ямочка на подбородке… Нет, точно, это мой прадед…Но, как же так? Как могло случиться, что она оказалась здесь, за сотню лет назад…
–Алексей Петрович,– окликнул его кто-то из подчиненных.
–Точно! Алексей Петрович Краснов- мой прадед,– Даша знала из рассказов, что он геройски прошел всю гражданскую войну, имел награды, был ранен и не раз, и от этих ран скончался уже в мирное время. Во время войны он успел жениться на Софье Александровне- дворянке. Сонечка заболела тифом, косившим в ту пору многих. В это же время отплывал последний, или один из последних пароходов в Стамбул, на котором родители, братья и сестры уплывали в чужие края. Больную Сонечку оставили  на попечение няни- обычной деревенской жительницы. Никто и не думал, что она выживет. Спасали себя, других детей… Позже стало известно, что пароход этот затонул. Время было тяжелое, голодное, власть в деревне менялась чуть ли не каждый день- то белые, то красные, то анархисты…  Она лежала на старой, влажной соломе в сарае для скота и только верная нянюшка была рядом, выхаживала свою воспитанницу и прятала её от армий всех цветов. И Сонечка выздоровела. В крестьянском платье и платке, скрывающем почти всё лицо, её трудно было узнать. И только взгляд  оставался одухотворенным, нежным, мечтательным, несмотря на все перипетии судьбы. И это не очень удивляло. Сонечка была юна и, как все девушки её возраста, как в мирное время, так и в годы войн мечтала о любви, о том самом принце, который непременно должен появиться в её жизни. И он появился.   Неожиданно и совсем не так и не в таком виде, но… Сонечка влюбилась. Шло сражение. Метались кони, люди, пыль столбом стояла, трещали пулеметы, сверкали сабли… И вдруг  наступила тишина, да такая, что было слышно, как муравьи восстанавливают свой муравейник. Сонечка осторожно пошла к калитке. Хотелось посмотреть, что происходить.  То  тут то там раздавались приглушенные стоны. Некоторые тут же затихали, прерванные каким –нибудь заблудившимся штыком, или пулей.  Стало понятно, что село заняли белые. Только они так уничтожали недобитых врагов. Сонечка присела в зарослях травы и тут… Совсем рядом, в том самом сарае, где пряталась   совсем недавно она, раздался стон. Девушка кинулась туда. Зарывшись в  вонючую солому,  лежал  красноармеец.  Стальные глаза в густых черных ресницах  в упор смотрели на Сонечку. Он был в сознании.  Девушка узнала его. Это был командир отряда - Алексей Краснов. На лице выступали капельки пота, на белой когда-то рубахе расплывалось алое пятно.  Девушка сделала шаг уйти, но ноги не повиновались. Она повернулись, его глаза внимательно следили за Софьей. В руке он сжимал наган.
–Вы убьете меня? – не выдержала Сонечка.
–Т-тебя?– слова давались ему с трудом.–Не-ет. Себя, если ты приведешь сюда врагов.
Осмелев, Сонечка подбежала.
–Нет-нет! Я не приведу. Я помогу вам. Лежите тихо.
 Так они познакомились, чтобы не расставаться никогда. Алексей узнал историю Сонечки, жалел и любил безмерно. Он не мог без  неё не просто жить, он не мог дышать, а потому она следовала за ним всюду, была санитаркой, медсестрой. Помогала, выхаживала бойцов, учила… А вскоре стала его женой.
Эту семейную историю Даше рассказывала много раз бабушка, потом мама…
И вот эта встреча  через столетие. И сказать нельзя . Никто не поверит.

Алексей отошел от стола, сапоги скрипнули. Даша уловила запах ваксы. 
–Так-так… Значит, лазутчица, говоришь…,–он внимательно смотрел на девушку, и Даше страшно хотелось бросится ему на шею. Слова почему-то комком застряли в горле, и она только головой мотнула.
–Дедушка, дедулечка мой,– мысленно шептала она, стараясь наглядеться на него, живого…
– Ну-ну…. Странно, ты так похожа на Софью…,- он задумчиво покрутил ус и ,повернувшись   к Матвею, распорядился,– а ну , позови сюда Софью Александровну… Пусть  она с ней побеседует.

–И прабабушка здесь…,– не могла поверить своему счастью Даша,– увижу… живую, а не на той желтой  фотографии…  А ведь я на нее действительно похожа.

В распахнувшуюся дверь стремительно вошла молодая женщина, щеки её раскраснелись, непослушный локон выбился из-под красной косынка. Одетая   в темную юбку и белую из тонкого полотна блузку, украшенную камеей, она  была бы , если бы не красная косынка , похожа на классную даму из института благородных девиц, а не на жену красного командира.
  Даша, затаив дыхание и, распахнув очи, смотрела на своих дальних предков. Они были здесь , рядом, живые и молодые. В это трудно поверить, но они жили, и она стояла совсем близко. Казалось, она даже слышит легкий аромат лаванды.
–И где тут лазутчица?– поинтересовалась молодая дама. И словно зазвенел серебряный колокольчик.  Взгляд вошедшей  с откровенной нежностью был обращен на мужа. Казалось, она никого рядом не видела.
–Вот, Софьюшка,– ласково проговорил Алексей,– поговори с девушкой, узнай всё… Интересно, почему вы так похожи…
–Да, Алеша…,– наконец Софья повернулась к Даше и замерла, будто призрак увидела. Спохватившись, она ухватила Дашу  за руку так крепко, точно боялась, что  та убежит ,– идем, милая барышня.
–Но-но, у нас нет барышень…,– Алексей нахмурил брови.
–Конечно, нет… Идем, дорогая,– повторила она.

 И, не давая опомниться, она вывела девушку на улицу.
–Расспроси же обо всём,– донеслось вслед.
Так, держась за руки, они вышли на пыльную дорогу, также  молча прошли к соседнему дому, поднялись на высокое ,деревянное крыльцо. И, толкнув тяжелую дверь, оказались в светлой чистой горнице.  Здесь почему –то пахло полынью и медом.
–Ну, рассказывай,– усадив  Дашу на лавку, обратилась к девушке Софья,– кто ты? На крестьянку не похожа… А вот  на меня  очень даже.  Может ты внебрачная дочь моего отца? Моя сестра?
–Нет-нет… Всё не так… Я не знаю, как вам объяснить… Вы не поверите. Да, я и сама с трудом верю в то, что со мной произошло….,- Даша замолчала, собираясь с духом.
–Ну-ну… Говори же, я поверю…Обещаю.
–Я действительно ваша родственница. Да. Но вы – моя прабабушка…
–Кто-о?
–Вот! Я знала…Понимаете, я гуляла с собакой, она убежала, я за ней…, а потом… Чудеса начались,–она подумала,– я домой хочу…
Софья сидела , задумавшись…
–А зовут тебя как?– спохватилась она.
–Даша… В честь бабушки- вашей дочери.
–У меня будет дочь?
–Да. И сын… Только он погибнет в Великую Отечественную войну.
–Ты что-то путаешь, девочка…,– Софья убрала локон,– такой войны не было…
–Была, началась в 1941 году… Ваш сын Александр ушел воевать и не вернулся… Погиб…
– Погиб…,– голос Софьи дрогнул. Она помолчала,–а я?
–Вы…,– Даша открыла рот, чтобы поведать, что прабабушка в самом начале войны попадет под бомбежку и погибнет, но вовремя прикусила язык. Никому не стоит знать заранее о том, что его ждет…,–вы будете жить,– добавила еле слышно. Рассказала, что  дочь  Софьи тоже будет воевать и , как и мать, встретит на фронтах войны свою любовь.
–А потом?– прошептала Софья.
–Родится моя мама –Елена, потом –я… Жизнь продолжается.
–Надо же… Трудно поверить…
–А еще вот,– спохватилась Даша, отодвигая волосы. В лучах заглянувшего солнца засверкали небольшие бриллианты в виде цветка, вкрапленные в золото,– это ваши сережки…
–Мои,– эхом откликнулась Софья,– таких вторых нет… И у тебя…
–Да.  Вы их подарили своей дочери. Она своей, а та уже мне…
–Эти серьги-единственное, что у меня оставалось. Я верю тебе, девочка,– она обняла Дашу,– подумать только, обнимаю свою правнучку. Но… Об этом никому ни слова не говори. Не поверят. Ещё и скажут, что ведьмы. Скажем вот что,– она секунду помолчала,– скажем, что ты моя дальняя родственница. У тебя никого нет, и искала ты меня… Согласна?
Даша кивнула. Так приятно, что рядом стоял родной человек и… странно как-то…ведь в том, её мире этого человека уже не было…
–Только вот что… В этой одежде оставаться нельзя,– она распахнула дверь и крикнула,– Настя! –и тут же появилась молоденькая то ли девушка, то ли девочка с тонкой белобрысой косицей, лукавыми смышлеными глазами,– Настя, принеси сюда юбку и рубашку какую-нибудь. Надо переодеться Даше.

И вскоре Дашу нельзя было отличить от обычной селянки.
Незаметно молочные сумерки окутали село. Ночь надвигалась быстро. Загоравшиеся лучины быстро гасли. Сельские жители рано ложились спать. Даша к огромному неудовольствию Алексея улеглась рядом с Софьей, и они проболтали до первых петухов. Девушки замолчали, когда на востоке появились первые алые сполохи. И в это время раздался грохот, посыпались стекла. Строчил пулемет. Власть менялась…
–Ты поедешь с нами и будешь помогать перевязывать раненых, лишние руки не помешают,– заявил Алексей.
–Но она не умеет…,– испугалась Софья.
–Ничего…Быстрее шевелитесь!
–Я могу остаться в деревне,– робко вмешалась Даша,– разведаю, сколько их, сколько пулеметов, где размещены…
–Ай да молодец!– восхитился Алексей.– Так и сделаем.
–Нет и нет,– Софья воспротивилась,– она молоденькая совсем.
–Тю… Да она постарше тебя будет…
– Я хотела сказать, неопытная…
–Справится! –Он  повернулся к Даше, заглянул в глаза,– не боись, мы скоро вернемся.
–Я не боюсь.
–Вот и молодца!–Алексей  выскочил на крыльцо и тут же разнеслось:
–По коням!
А Даша и правда не боялась. Чего же бояться, если ты из другого мира…

Белые с большими потерями, сильно потрепанные вступали в село. Обозленные, они тут же приступили к карательным мерам… В течение нескольких часов слышались крики, стоны… Расстреливали тех, кто лояльно относился к красным. Нейтральных стегали кнутами… Так, чтобы на будущее испугать…

Даша с Настей сидели тихо, прячась в зарослях густой, горькой  полыни. Постепенно всё затихло, люди стали выходить на улицу. Даша тоже ходила, считала, а ночами громко мяукала кошка. Это уже знакомый Матвей приходил за сведениями.
В то утро Даша только еще умылась и собиралась прогуляться.
–Софи! Софи!
Даша не сразу поняла, что это обращаются к ней. Обернувшись, она увидела офицера, шагающего прямо к ней. На круглом лице сияла такая улыбка, будто его смазали жиром. Явно, что это был знакомый прабабушки.
Даша  натянула улыбку, размышляя , как поступить.
–Софи, что с вами? Вы меня не узнаете? Я ведь Георгий- друг вашего брата.
–Извините, но я долго болела, да и пережила гибель своих близких. Они ведь все утонули. Вы слышали?
–Да-да что-то помню…,– напустив грусть в свои глаза, промолвил Георгий.
–И теперь что-то с памятью моей стало… Не всех узнаю, не всё помню. Но восстанавливается потихоньку…
–Не помнишь даже, как отказывала мне?– с ехидцей поинтересовался Георгий.– И теперь откажешь? Нет! Не посмеешь, теперь выйдешь за меня. Готовься к свадьбе через три дня.
–Но три дня…Это же мало для подготовки,– стала торговаться Даша.
–В военных условиях достаточно,– отрезал Георгий,– а то велю и прямо сегодня обвенчают…,– ухмыльнулся он,–хочешь?
– Я буду готовиться,– тихо шепнула Даша.
–То-то же.
С тех пор Георгий стал заглядывать к Даше, мешая её работе…
 Даша часто  прогуливалась по деревне, а теперь проходила рядом с пулеметами, спрятанными в стогах сена . И тут  её прихватил бородатый крестьянин.
–А-а попалась!– разорался бородач.– Чаго ты тут вынюхивашь?! К командиру пойдем…
–Отпустите , дяденька. – пискнула Даша.
–А вот и не отпушу… Не-ет!
И опять знакомое крыльцо. А там–Георгий…
–Софи, что случилось?– он встал из-за стола.
–Так ведь , барин, коло пулеметов маялась, вынюхивала, значица…
–Да я просто гуляла,– Даша округлила глаза.
–Ой, да я узнал её,– продолжал верещать бородач,– она вить женка красного командира. Точно! Она!
–Софи?! Ты предала наше движение? Вот ты какая!
-Да я и не была замужем…,– Даша искренне возмутилась,– да и не знаю никакого командира. И, конечно же, не предавала.
– А вот мы проверим. На площадь ее!– распорядился Георгий.- Да людей согнать. Бить будем , пока не признается…

В полдень  на сельской площади Даша с грустью вглядывалась в уже знакомые лица. Люди отводили глаза. Многие хотели бы, но ничем помочь не могли. За подобное вмешательство могли сжечь дом, или расстрелять всю семью. Глаза выхватили из толпы Настю. Она плакала. У Даши сжалось сердце. Не могла же она крикнуть, что с ней всё будет в порядке.
–Скидывай юбку и лягай на телегу,– приказал ей бородач, крутившийся рядом , помахивая плеткой. Чувствовалось, что ему очень нравится процедура и он сам с удовольствием отхлестает эту бабу.
 Даша попятилась. Наступая на нее, бородач споткнулся и распластался в пыли, точно жирный тюлень.   И откуда только взялась эта рыжая, маленькая собачонка невиданой масти, метнувшаяся в  пожухлые полынные заросли.
–Мушка!– Дашка бросилась за ней. Всё случилось так быстро, что никто не успел её задержать. Послышался топот, свист. Но Даша уже скрылась в высокой траве. Рыжая шерстка мелькала впереди, и она была для девушки путеводной звездой. Даша запыхалась, чувствуя, что преследователи ее уже догоняют, но боялась остановиться.
Внезапно посветлело. Заросли полыни закончились.
–Ну, вот и всё,– подумала девушка, устало прислоняясь к какому-то дереву и прикрывая глаза.
–Гав!
Даша встрепенулась. Мушка крутилась рядом. Впереди возвышались многоэтажные здания, рядом с парком по дороге мчались автомобили. Девушка оглянулась. Сзади покачивались кусты, которые она с опаской раздвинула. Но и там мирно шумел город.
–Приснилось, или это полынь такая ядовитая и вызывает галлюцинации. Даша на всякий случай отошла подальше.
–Дашка! Это что за наряд такой интересный? В каком сундуке откопала?– рядом стояла давняя подружка Маша.
–Ой , и правда,– Даша оглядела себя,– хотела в массовке участвовать, вот и нарядилась, а снять не успела, Мушка гулять захотела.
 Ну не рассказывать же Машке о  чудесном путешествии. Не поймет-не оценит, да и не поверит.