Снежные буквы

В небольшом алтайском городке в общежитии коридорного типа жила прехорошенькая девочка. К тому же умница. Каждый, кто видел девочку, невольно любовался ею. Да и разговор она могла поддержать на любую тему и с малышами, и с ровесниками, и со старшими.

Однажды девочка вышла из своей комнаты в коридор. Огляделась: никого нет. Ей стало скучно. От нечего делать начала ковырять туфелькой жирное пятно на облезлом полу.

Вдруг дверь позади девочки скрипнула. Она перестала ковырять доску и оглянулась. Перед ней стоял мальчик. Выше ростом на целую голову. Он остановился, как вкопанный, не отрывая взгляда, пристально смотрел на девочку.

Сердечко у неё почему-то похолодело, сжалось. Мальчик смотрел в её глаза и вдруг увидел, что в них открылись дверцы, в которые его приглашали. Он сделал шаг и остановился. Дверцы захлопнулись.

Девочка смутилась, и вдруг в её глазах внезапно запрыгали непрошенные бесенята, она их почувствовала, но чтобы не показать своего смущения и своих бесенят, вызывающе спросила:
– Ты чего на меня уставился?

– Я не уставился, – неуверенно произнёс мальчик и покраснел. Он был очень смуглый, и румянца от смущения не было заметно. Такой красивой девочки он ещё ни разу в жизни нигде не видел.

– И ничего не уставился, – увереннее возразил мальчик.
– Уставился, уставился. Я же вижу, меня не проведёшь.

Дети помолчали. И девочка спросила:

– А ты кто? И откуда взялся? Раньше тебя не видела.
– Мы сегодня рано утром приехали. С юга. Видишь, какой я загорелый, у нас там солнышко горячее, как утюг. А ты кто?

– Я здесь давно живу.
– А как тебя зовут?
– Зачем тебе?
– Я же здесь тоже буду жить.
– Ну и живи, – снисходительно сказала девочка.
– В школу ходишь?
– Хожу.

Девочке показалось, что она сказала слишком много слов незнакомому мальчику. Неосознанно ей хотелось, чтобы он задавал много разных вопросов, ей понравился его голос. И в то же время девочка не хотела отвечать или отвечала скупо. Она сама не знала, что с ней случилось при этой неожиданной встрече. С другими мальчиками она вела себя иначе, непринужденно, а тут… хотела одновременно и дерзить, и улыбаться ему.

– А ты будешь со мной играть? – спросил мальчик.
– Не буду, – холодно сказала она.
– Почему?

Девочка не ответила. Помолчала, что–то решая.

– Много с тобой говорю. Знаешь, что я с тобой сделаю? – неожиданно резко сказала она и скрылась за своей дверью.

Через минуту девочка вернулась. В руках держала пистолет. Чёрный, блестящий. Мальчик опешил: вот так да! Откуда он у неё? Стрелять собралась?
– Ладно, не буду, не бойся, – снова снисходительно сказала девочка.

Она посмотрела на свои туфельки, подняла взгляд на мальчика и протянула пистолет:
– Хочешь подержать?

Мальчик молчал.
– Ты боишься?
Мальчик молчал.

– Не бойся! Он игрушечный, не стреляет, просто сделан классно. И я совсем не плохая, я не хотела тебя пугать. Меня зовут Рита, а когда вырасту, будут звать Маргарита. Правда, красиво? А тебя как зовут?

– Меня Рашид.
– Таких имён не бывает, – безапелляционно возразила девочка.

– Как не бывает?– рассердился мальчик. – Вот я Рашид. Стою перед тобой. Тебе разве не читали сказки тысячи и одной ночи? Там есть Гарун-аль-Рашид. Сейчас покажу эту книгу. Подожди меня.

Мальчик зашёл в свою комнату и вскоре вернулся с толстенной книгой в руках:

– Хочешь, я почитаю тебе про Гаруна-аль-Рашида? А ты говоришь, не бывает Рашидов.

– Ну, ладно, ладно, почитаешь, у нас дома нет такой книжки, – согласилась девочка. – Не сердись. А как тебя будут звать, когда вырастешь?

– Так же, как и сейчас, Рашид, – сказал мальчик.
– Так не интересно, – разочарованно протянула девочка. – И маленький Рашид и большой Рашид, совсем не интересно.

– Тебе не интересно, а мне интересно, – возразил мальчик. – Зато никогда не забудешь. Длинное имя Маргарита можно забыть, а моё нипочём никто никогда не забудет. Ладно, не будем спорить.

– Не будем. Теперь и я твоё имя не забуду, – сказала девочка и неожиданно протянула ему руку. – Давай с тобой дружить. У меня никогда не было друга Рашида.

– А что, у тебя много было друзей? – с ревностью спросил мальчик.

– Почему было? У меня они и сейчас остались. Вот, например, один мальчуган. Правда, он маленький и пузатенький. Зато даёт мне леденцы и пряники. И мы дружим, уже давно. Он такой смешной. Все мои приказы выполняет, да-да, все! Он как колобок кругленький, но он мне нравится. Потому что угощает леденцами, – и она рассмеялась, что-то вспомнив, но не стала продолжать.

И вдруг, приблизившись, прошептала на ухо:
 – Он хочет меня поцеловать, ха-ха-ха!

Эти слова словно обожгли мальчика.

– Он тебя купил леденцами!

– Нет и нет, не купил! Вот ты какой…

Рашид понурил голову. Он мог бы дарить ей шоколадные конфеты и зефир в шоколаде. Но ему было совестно угощать сладостями такую красивую девочку.

– Ты зачем обиделся? – участливо спросила девочка.

– Я не обиделся, – сказал мальчик, не поднимая головы.

– Вот и обиделся, – со смехом произнесла девочка. – Моя мама всегда говорит, что на обиженных воду возят. Это когда я на неё обижаюсь. Но я не понимаю, как это возят воду на обиженных. Ты не знаешь?

– Не знаю, – хмуро ответил мальчик, отвернулся от девочки, крепче прижимая к себе толстую книгу, и повернулся к своей двери.

– Ты же хотел почитать мне? – разочарованно произнесла девочка.
– Потом.

– Когда потом?
– Потом.

Дверь печально скрипнула. Мальчик ушёл. Девочка осталась одна, и вдруг ей стало очень грустно и одиноко. Она подумала, что потеряла что-то драгоценное для себя.

Прошло три дня. Когда мальчик открывал дверь, та предательски скрипела. Дверь комнаты напротив тотчас приоткрывалась, в проём выглядывала девочка. Глаза её вопросительно и выжидающе смотрели на мальчика. Но тот стремительно захлопывал свою дверь.

На четвёртый день мальчик вышел в коридор и остановился у стены. Моментально открылась дверь напротив. Девочка, увидев мальчика, тоже остановилась у своей стены.

– Ты обещал почитать книгу, – укоризненно сказала она. – И забыл.
– Не забыл, – угрюмо ответил мальчик.

– Почему ты сердитый?
– Я не сердитый.

– Почему не выходил? Ты злишься? Ты ещё ревнуешь? Я не буду брать у него леденцы, они кислые, а пряники твёрдые, зубы сломаю.

– А почему раньше брала?

– Раньше тебя не было, – девочка замолчала. Лёгкий румянец проступил на её щеках.

– Не знаю, будешь ли ты хорошим другом? – с сомнением произнёс мальчик.
– Буду, сам увидишь.

– Как же будешь? У тебя куча друзей. А папа говорил, что настоящим может быть только один друг.

После непродолжительного молчания она полушёпотом произнесла:

– Ладно, буду одним.
– И не будешь ни с кем дружить?

– Не буду.
– И даже с тем, кто приказы выполняет?

– Даже с тем. Потому что теперь ты… будешь мои приказы выполнять. А я буду верным другом.

И снова покраснела.

Мальчик этого не заметил.

– Подожди меня, я сейчас принесу книгу.

Он забежал в свою комнату и вернулся с книгой:
– Вот!
– Давай читать, – оживилась девочка.

– Прямо здесь?
– А что?
– Стоя не читают. И здесь темно. Пойдём во двор, на скамейку.

– Пойдём, – сказала девочка и тихонько, полушёпотом добавила:

– Можно взять тебя за руку? А то тебе тяжело нести такую толстую книгу. Я помогу.

Дети взялись за руки, спустились по ступенькам во двор.

Там росли большие деревья и маленькие кусты, между ними были вкопаны скамейки со спинками. В укромном уголке среди зелени они уединились на скамейке, прижавшись друг другу. И мальчик начал читать:

– В одном персидском городе жил когда-то бедный портной, У него были жена и сын, которого звали Аладдин…

Девочка внимательно слушала, поочередно заглядывая то в книгу, то в глаза чтецу.

Они прочитали эту сказку за три дня. И ещё больше сдружились.

– А кем ты станешь, когда вырастешь? – однажды доверительно спросила девочка.

– Я хочу быть врачом, – с достоинством ответил мальчик. Он гордился тем, что уже выбрал себе профессию.

– А ты крови не боишься?

– Нет, совсем не боюсь. Когда я вырасту, и если ты заболеешь, я тебя буду лечить.
– Ой! Я обязательно когда-нибудь заболею, – с радостью заявила девочка. – Ты меня вылечишь. И я больше никогда не буду болеть никакими болезнями.

Девочка недолго помолчала и таинственно спросила:

– А мы будем вместе, когда вырастем? Ну, это… – она споткнулась на слове, боясь произнести фразу: – Ну, как это… будем... потом… мужем и женой?

– Не знаю, – в замешательстве ответил мальчик. Не ожидая такого откровенного поворота в разговоре, он густо покраснел. И как тогда, девочка не заметила его румянца на смуглой коже.

Лето прошло. Закончились каникулы. Наступил сентябрь. Дети пошли в школу. Теперь они меньше времени проводили вместе. Надо было делать уроки. Помогать родителям по хозяйству.

На деревьях желтели листья и, падая, устилали землю. Рита и Рашид собирали их для школьного гербария.

Потом наступила зима. Они катались на коньках на хоккейной площадке во дворе. Лепили снежки и кидали друг в друга. Рашид размахивался слегка и бросал в Риту не с полной силой, чтобы не сделать ей больно. Зато Рита со всего маху, заливаясь от смеха, бросала снежки в спину Рашида. Он не обижался.

Когда выпадал обильный снег, дети протаптывали дорожки и долго бродили, держась за руки, по замысловатым снежным лабиринтам. Они громко смеялись, когда выталкивали друг друга с дорожки в глубокий снег. Им было очень весело и радостно вместе.

Однажды Рашид вытоптал замысловатую дорожку и крикнул Рите:
– Прочитай!

Рита посмотрела и разочарованно произнесла:
– А что здесь читать? Простая буква.
– Это не простая буква. С этой буквы начинается твоё имя.
– Подожди, ну-ка отвернись, – скомандовала девочка.

Мальчик послушно отвернулся.
– А теперь смотри.

Рашид обернулся и увидел рядом со своей большой прописной буквой маленькую – «Р».

Рита довольно рассмеялась: «А с этой буквы начинается твоё имя» и, убегая, кинула в Рашида большой снежок.

– Давай теперь, когда выпадет снег, всегда писать наши буквы «Р», – на бегу крикнула девочка. – Догоняй меня!

Какой бы длинной ни казалась зима, но и та нехотя ушла. Наступила весна. Пригревало солнце. Снег, оседая, ноздревато бугрился.

Дети гуляли в скверике. Внимание Рашида привлекли сосульки на ели. Солнечные лучи просвечивали их насквозь, с острых кончиков падали капли, выдалбливая в снегу воронки.

– Рита! Посмотри, какими сосульками встречает запоздалую весну наша голубая ёлочка. Посмотри, там, за беседкой, где летом мы читали книги. Ёлочка обижается на то, что зима никак не хочет уходить... Днём ёлочка плачет, а ночью мороз замораживает её слёзы.

– Как ты красиво говоришь, – восторженно сказала Рита. – Мне тоже плакать хочется вместе с этой ёлочкой. Я не знаю, кто ещё так красиво скажет.

– Да, ладно тебе, ты тоже можешь, если присмотришься и подумаешь…
– Нет, не смогу. Мама говорит, мне не хватает воображения, а ум у меня аналитический.

Девочка сосредоточенно сморщила лобик. Надула губки. Хитро стрельнула своим пронзительным взглядом в Рашида и невинно спросила:

– Ты, наверное, поэтом станешь?
– Нет, я же говорил тебе, что буду врачом.
– А ты хоть одно стихотворение написал?

Рашид не умел обманывать и ответил:
– Да. Про котёнка.
– Фу, про котёнка, – фыркнула Рита. – А ты напишешь для меня? Про любовь?

Мальчик в очередной раз смутился.

Потом пришло долгожданное лето. И самые длинные каникулы. За отличные успехи в учёбе Рашиду папа в начале июня купил велосипед. Мальчик был на седьмом небе от счастья, глаза его излучали невыразимую радость. Вместе с ним радовалась и Рита.

– Я научу тебя кататься, – сказал Рашид.
– Научишь? Правда? – с восторгом воскликнула Рита. – И мы поедем искать Синюю птицу?
– Поедем! Я тебе обещаю.

По-прежнему время от времени Рашид читал своей подруге сказки, рассказы и короткие повести. Как-то они прочитали историю про Синюю птицу, и девочка загорелась мечтой отыскать её, чтобы она принесла им счастье.

– Да, мы поедем, – согласился Рашид. Он не верил, что такая птица где-нибудь живёт на белом свете, но не хотел огорчать Риту. Пусть она не разочаровывается.

– А когда мы поедем? Каждый день ты обещаешь, а мы не едем. Давай завтра, – настаивала Рита.
– Давай завтра, – согласился Рашид. – Договорились.

– Я возьму с собой еду, чтобы у нас были силы. Мы же целый день будем ездить по разным местам. А когда найдем птицу… – мечтательно проговорила Рита, – я тебя… я тебя… – она на мгновение замолчала, закрыла глаза и полушёпотом добавила:
 – Поцелую...

Рашида настолько смутили её слова, что он не знал, как себя вести. Он остановился как вкопанный и не смог смотреть в лицо Риты.

– Что с тобой случилось, – обеспокоилась Рита. – Ты стал какой-то не такой.

– Нет, нет, я такой, ничего не случилось. Мы завтра поедем.

Наутро Рита в нарядном платье, с ярким бантиком в пушистых волосах, с нетерпением постучала в дверь комнаты Рашида. Мальчик сразу вышел в коридор.

– Ты готов? – спросила она.
– Да, сейчас выкачу велосипед.

Рашид спустил велосипед по ступенькам во двор.

– Мы сначала пойдём пешком, я его покачу, а ты иди рядом. А за городом я буду учить тебя кататься. Самое главное: держать равновесие. Я покажу как.

Дети шли по обе стороны велосипеда. Рита с гордостью держалась за раму.
– Нет, давай сначала найдём Синюю птицу, а потом ты научишь меня кататься, – предложила девочка. – Стой! Это и не потребуется. Я попрошу птицу, и она сделает так, что я сама смогу кататься безо всякой учёбы. Да?

– Не знаю, – ответил Рашид. – Хорошо, садись сзади на багажник.

Рита вскарабкалась на багажник, обхватив мальчика за талию.

– Только, смотри, не щекочи меня, – предупредил Рашид. – Я боюсь щекотки, и мы упадём. Папа говорит, что все ревнивые мужчины боятся щекотки.

– Ревнивые? Ты ревнивый? – удивлённо спросила девочка. – А что такое ревнивый мужчина?

– Ну, я не буду говорить. Я сам толком не знаю, но это когда у тебя сжимается сердце и начинает болеть от всякой несправедливости, – сказал Рашид.

– А вот и нет, – горячо возразила Рита. – Теперь я знаю, что такое ревнивый. Помнишь, я сказала тебе про мальчика, он давал мне пряники, а ты сразу обиделся, ушёл и не стал со мной разговаривать. Ты был ревнивый? Ну, скажи, ведь теперь ты мой друг, ну, скажи, скажи, – приставала девочка.

– Не скажу, – почти сердито ответил мальчик. – Вот ещё придумала неизвестно чего. Поехали искать Синюю птицу!

Рашид быстро помчался по гладко укатанной дорожке.

– Давай быстрее, – поторапливала девочка, сидя сзади на багажнике. – А то мы сегодня не успеем найти её.

Дети проехали километров пять по узкой тропинке в светлом лесу, насквозь пронизанном солнечными лучами.

– Ой, остановись, я устала, устала, мне больно сидеть на железке, – взмолилась девочка. – Остановись, а то я сама спрыгну.

Дети остановились, слезли с велосипеда и сели на траву.

– Отдохнём немного, – предложил Рашид. – А потом я буду учить тебя кататься.

– Нет, сначала давай покушаем. У меня бутерброды есть и водичка, – девочка достала из пластикового пакета свёрток, развернула его:
– Вот, бери, ешь.

Дети съели бутерброды, попили воды.
– Я очень сытая, – сказала Рита и спросила:
– А ты?

– Я тоже. Спасибо тебе!
– Теперь, давай, учись! – сказал Рашид. – Я помогу тебе забраться на седло. Держи крепко руль.

Подсаживая девочку за талию, он спросил:
– А ты не боишься щекотки?
– Нет, не боюсь. Я не ревнивая.

– Села? Выпрями спину, не сутулься. Вот так. Смотри вперёд и крути педали. А я буду велосипед поддерживать, чтобы ты не упала.

Рита засмеялась:

– Я быстро научусь. Мама говорит, что я смышленая, у меня ум аналитический.

– Ладно, ладно, – согласился Рашид, – Не отвлекайся, крути педали без перерыва.
– У меня получается? – спросила девочка.
– Получается, получается.

– Ура, – воскликнула девочка, – Я научила…

Внезапно руль круто завернул в сторону, колесо встало поперёк дорожки, и девочка со всего маху свалилась на землю.

– Ой, ой, нога, нога, – громко закричала девочка. Слёзы крупными градинами брызнули из глаз. – Ой, больно, как больно…

Мальчик растерялся и не сразу сообразил, что произошло. Когда опомнился, а длилось это мгновение, он опустился на колени перед распростёртой на земле девочкой. Из рассечённого колена сочилась кровь.

– Сейчас, – шептал он, – сейчас.
Он слизнул с ноги красную солёную струйку вместе с пылью. И губами приник к ране.

– Щиплет, мне больно, – навзрыд плакала девочка.
– Рита, Рита, потерпи, сейчас не будет больно, – уговаривал Рашид.

Мальчик проглотил накопившуюся во рту кровь, языком прижал рану, чтобы остановить кровотечение.

Девочка, не переставая, плакала и звала:
– Мама, мамочка, мне больно!
– Рита, тебе скоро совсем не будет больно. Потерпи, потерпи ещё немного, – просил Рашид. – Не зови маму. Я с тобой. Я не брошу тебя.

Наконец девочка успокоилась, вытерла краем запылённого платья слёзы. И попыталась встать. Но только слегка шевельнулась и осталась лежать на траве.

– Что с моей ногой? Я не могу встать, мне больно. Я не могу идти…– снова заплакала девочка.
– Ты не можешь? Как же так? Что делать? – вопрошал мальчик.

Вдруг взгляд его стал решительным и он воскликнул:
– Придумал! Я понесу тебя на руках. Ты же лёгкая.
– Я лёгкая, – всхлипнула Рита.

– Да, – подтвердил Рашид.
– Я никогда по утрам не ела манную кашу. Хорошо, что не ела. А то ты не унёс бы меня, – всхлипывала девочка.

Рашид присел, осторожно приподнял Риту, она обвила руками его шею и плечо, и он пошёл.

Девочка успокоилась, прильнув к своему другу, и спросила:
– А велосипед? Мы его бросим?
– Нет, нет, не бросим. Я тебя пронесу метров двадцать, посажу на траву и приведу велосипед, так мы и доберёмся до дому.

Дети отправились в обратный путь.

Двадцать шагов с Ритой на руках. Двадцать медленных шагов к велосипеду. Двадцать шагов с велосипедом в обратный путь. Ещё двадцать шагов с Ритой на руках.

– Тебе не тяжело? – участливо спрашивала девочка, когда Рашид аккуратно поднимал её с травы. – Я ведь совсем лёгкая? Ну, скажи, лёгкая?

– Конечно, лёгкая. Я могу пронести тебя не двадцать, а пятьдесят шагов, – уверенно отвечал мальчик.

Пятьдесят шагов с Ритой на руках. Пятьдесят медленных шагов к велосипеду. Пятьдесят шагов с велосипедом в обратный путь.

Пока он шёл за велосипедом и обратно, он отдыхал. Силы его успевали восстановиться.

Прошло несколько часов. Солнце поднялось к зениту. Наступил июньский полдень.

Теперь, пока он шёл за велосипедом и обратно, он не успевал отдохнуть. Силы мальчика не могли восстановиться. Пот с него лил ручьями. Мальчик не замечал пота. И не хотел замечать усталости. Он шёл и шёл, неся на руках Риту, становившуюся с каждым шагом всё тяжелее и тяжелее.

Уже не пятьдесят, а двадцать медленных шагов с Ритой на руках. Двадцать медленных шагов к велосипеду. Двадцать медленных шагов с велосипедом в обратный путь…

Девочка закрыла глаза и ни слова не произносила, только слегка стонала, когда Рашид бережно усаживал её на траву. Она уже не плакала. Все свои слёзы Рита выплакала. Она думала, что скоро умрёт и никогда больше не увидит ни маму, ни папу. Зачем она поехала искать Синюю птицу? Вот бы волшебная птица сейчас прилетела и выручила их из беды. В надежде девочка открывала глаза, надеясь увидеть птицу, но птицы не было.

Мальчик тоже ничего не говорил. Все слова утешения им были сказаны, а новые он не мог придумать.

Небо потемнело. Сгустились сумерки, когда Рашид подошёл к дому. Виноватыми глазами он посмотрел на Ритину маму, ждавшую свою дочку. Женщина сидела на скамейке с поникшей головой и не видела подошедшего мальчика.

– Вот, – сказал он робким голосом, – я принёс вашу Риту.

Женщина словно очнулась.

– Где вы были целый день? Что ты с ней сделал? – не сдерживая гнева, воскликнула она.

– Мамочка, он ничего со мной не сделал, – вступилась девочка за своего друга. – Я ушибла ногу. А он всю дорогу нёс меня на своих руках. Он не бросил меня. Не ругай его. Он очень устал. Правда, Рашид?

Мальчик понурил голову. Он чувствовал себя виноватым от того, что отправился в такую далёкую прогулку и навлёк на свою подругу беду.

– Я сама виновата, что упала с велосипеда, – защищала девочка Рашида. – Он учил меня кататься, а я поторопилась, сказала, что уже научилась. А получилось, что совсем не научилась. Прошу, не ругай его. И папе не говори. Ты же знаешь, Рашид – мой самый лучший друг. Он один такой! Мы с ним зимой писали на снегу первые буквы наших имён... Иногда снег падал и падал, засыпая буквы, а мы снова писали их и писали. Наши буквы были очень глубокими. Снег не мог засыпать их.