Григорович Василий Иванович и его семья

Конференц-секретарь Академии художеств, художественный критик  Василий Иванович Григорович входит в число известных людей первой трети XIX века, которых художник-портретист А.Г. Варнек (1782–1843) запечатлел на выполненных им портретах. Многие из них читатель статьи может увидеть в Интернете на сайте «Воскресный день», просто набрав в поисковике три ключевых слова: Воскресный  день Варнек. 

Интересуясь творчеством А.Г. Варнека,  автор настоящей статьи  (потомок художника) одну из своих задач видит в ликвидации белых пятен в биографиях портретируемых и членов их семейств. Таких белых пятен в биографии В.И. Григоровича–члена Российской академии и почетного члена Петербургской академии наук с 1841 года – немало. Так до сих пор не узаконена точная дата рождения главы семейства и имеется порядка десяти источников информации, в которых приводится дата 1792 год, и примерно столько же источников, где указывается 1786 год. Выполненный анализ показал, что отдать предпочтение одной из приведенных дат просто на основании авторитетности  источников информации затруднительно, т.к. такие источники имеются в каждой из групп. 

Так первая из указанных дат приводится в справочнике  «Петербургский некрополь», изданном в 1912 году под наблюдением Великого князя Николая Михайловича, в Воспоминаниях М. Каменской [1], в книге Л.А. Черейского «Пушкин и его окружение», в справочнике С.В. Волкова «Высшие чины Российской империи» [2]. Она приводится  также в заметках, опубликованных на сайтах «Родовод», Geni и Бориса Тристанова  (ок. 16 000 просмотров  на 15.11.19 для заметки, посвященной В.И. Григоровичу).

Вторая приведенная  дата указана на сайте «Почетные члены РАН», в Биографической энциклопедии Половцова, в монографиях Н.С. Беляева [3] и В.С. Турчина[4], в Каталоге ГРМ от 2002 г. и в Википедии.  Автор статьи намерен доказать в ней, что верной датой является 1786 год, но это будет сделано ниже по тексту.  Другие белые пятна в биографии Григоровича существуют из-за того, что периоды его жизни, включающие годы учебы в Киевском духовном училище  и начальные годы службы практически не описаны в первоисточниках.      

Говоря о белых пятнах в биографиях членов семейства Григоровича, следует отметить, что существуют они, прежде всего, в интернетовских документах, представленных  на сайтах Родовод, Википедия, и Geni. В этих документах практически отсутствуют даты жизни и количество детей в семье, а в Родоводе вообще имеются серьезные ошибки (указаны «лишние члены» семейства). В целом же, крупицы подобных сведений удалось отыскать, и содержатся они в Воспоминаниях Каменской, многочисленных письмах Григоровича,  опубликованных в монографии Беляева и в письмах скульптора И.П.  Мартоса (тестя Григоровича), опубликованных в журнале «Киевская старина» за 1896 год. Особенно много биографических данных о семье Григоровича содержится в монографии С.Н. Беляева, однако этот солидный труд петербургского ученого рассчитан  на специалистов, и малодоступен для широкого круга читателей [3]. 

Познакомившись с названной монографией и другими первоисточниками, автор статьи хотел бы просто рассказать в ней об одном из портретируемых А.Г. Варнека, облик которого художник запечатлел на портрете, выполненном в 1818 году, а также и о его семье. В монографии В.С. Турчина  портрет В.И. Григоровича назван, кстати, лучшим мужским портретом художника.

Василий Иванович Григорович родился 31 декабря 1786 года по старому стилю (11 января 1787 года по новому летоисчислению) в семье мелкопоместного малороссийского дворянина Григоровича Ивана Никитича (ок. 1756 – 1834) и его супруги Прасковьи Дмитриевны (ок. 1770 – после 1843) в небольшом городке Полтавской губернии – Пирятине. Вероятно, склонность юноши  к гуманитарным областям знаний проявилась довольно рано, почему и была выбрана в качестве учебного заведения Киевская духовная академия, где ему предстояло провести несколько лет. Ко времени обучения Василия Григоровича Академия получила новый устав (в 1798 году), по которому обучение происходило в семи классах.

В начальных классах обучали грамматике (русской и латинской), правописанию, поэзии и риторике; в последних классах – философском и богословском – преподавались история философии, логика, метафизика, краткая церковная история и другие. Студенты должны были в обязательном порядке сочинять и произносить в праздничные дни проповеди, что развивало их ораторские способности. Именно этот опыт затем позволит В.И. Григоровичу легко писать и читать речи в Торжественных собраниях Императорской академии художеств (ИАХ). Немаловажно, что студенты Киевской духовной академии могли обучаться и «рисовальному искусству. Возможно, именно тогда у Василия Ивановича возникло первое желание познакомиться с изобразительным искусством  поближе.

В 1803 году после окончания учебного курса в Киевской духовной академии со званием «студента философии» В.И. Григорович поступил на службу в Полтавскую губернскую контору и в том же году, 1 августа, был произведен в первый классный чин – коллежского регистратора. В 1806 году он уже губернский секретарь и помощник столоначальника Малороссийского почтамта, а в 1806 году – коллежский секретарь и начальник «стола». Однако в 1810 году почтамт перевели в Чернигов, а Григорович в конце 1811 года был «уволен для  определения к другим делам».

В Санкт-Петербург Григорович попал в 1812 году, где он был определен в Особую канцелярию Министерства полиции  «для производства дел по секретной части». Одним из таких дел явилось убийство хана Джунтюра  Айчувакова, совершенное еще  в 1809 году в киргизских степях. Но такая «полицейская работа» мало прельщала  Григоровича и когда в мае 1816 года открылась вакансия «начальника архива с составлением при управлении производством дел по секретной части», то он занял ее [3].  Примерно в это же время Григорович вступил в тайную организацию «Ложе избранного Михаила», основанную будущим вице-президентом  Императорской академии художеств,  графом Федором Петровичем Толстым, ставшим в  1817 году отцом упомянутой выше Марии Каменской, автора мемуаров, в которых большое внимание уделено жизни академической элиты. Оказаться в стенах Академии  уже в этот период  петербургской жизни стремился, похоже, и Григорович. 

Так или иначе, в конце лета 1817 года он написал два письма своему будущему тестю, знаменитому скульптору Мартосу Ивану Петровичу, ректору Академии с 1815 по 1829 гг., который находился в это время в Москве на установке памятника Минину и Пожарскому.  О получении этих двух писем  Мартос известил Григоровича  в своем ответном письме от 20 сентября 1817 года, приведенном в [3]. Начинает свое письмо Мартос со слов: «Милостивый государь Василий Иванович. В бытность мою здесь я получил от вас два письма. За последнее очень вас благодарю, в нем видны чувства такого человека, которого моя дочь достойна и с которым она будет счастлива, а я спокоен и утешен! Взирая на обоюдное Ваше счастье, которого сердечно желал быть свидетелем, чтобы порадоваться, дай бог, чтобы Софья совершенно выздоровела. Спасибо Вам, что уведомили меня о ее состоянии…Остаюсь навсегда, усерднейший и доброжелательный ваш друг Иван Мартос».

Уже 1 октября 1817 года состоялись бракосочетание Василия Ивановича  и  Софьи Ивановны (второй дочери  Мартоса) и их свадьба. Произошла эта церемония, как следует из письма Мартоса своему родственнику от 10 ноября 1817 года,  в стенах ИАХ.  Похоже, с этого времени, Григорович и поселился на первом этаже Академии, в комнатах, которые занимала семья Мартоса. Случилось это задолго до того, как Григорович станет работать в этом заведении в должности конференц-секретаря ИАХ.
Началом же  педагогической деятельности Григоровича стал 1818 год, когда в Петербурге было основано «Общество учреждения училищ по методике взаимного обучения Белла и Ланкастера». Среди его создателей значатся уже упомянутый выше граф Ф.П. Толстой, В.И. Григорович, поэт и публицист Ф.Н. Глинка, писатель и издатель Н.И. Греч,  коммерции советник Н.И. Кусов, поэт и переводчик Н.И. Гнедич, художник А.Г. Венецианов. Для Григоровича это был первый опыт участия в столь серьезном педагогическом проекте, который он использует  в дальнейшем на посту секретаря Общества поощрения художников.

В ноябре 1822 года Григорович подает прошение в Санкт-Петербургский цензурный комитет с просьбой разрешить ему издание  «Журнала изящных искусств». К прошению он приложил «План журнала», который включал разделы: «История художеств», «Обычаи, обряды и костюмы древних и новых народов», «Изящная словесность», «Биография», «Художества в России», «Критика», «Смесь».  10 января 1823 года вышло предписание, разрешавшее титулярному советнику Григоровичу издавать с 1823 года «Журнал изящных искусств» по представленной программе на основании общих правил цензуры. Первый номер журнала прошел цензуру 22 марта 1823 года, после чего началось двухлетнее существование журнала. Средства на его издание в общем объеме 17000 рублей были отпущены из кабинета Его Императорского величества и Департамента народного просвещения.

«Журнал изящных искусств» стал единственным отечественным искусствоведческим журналом, включающим статьи исторического и критического характера.  В нем Григорович опубликовал помимо работ других авторов  ряд собственных статей. А в марте 1823 года он удостоился получить от Государя императора и Государыни императрицы Елизаветы Алексеевны  за  усердную службу и литературные труды по части художеств, два перстня, украшенные брильянтами. Однако журнал в целом оказался убыточным, и его дальнейшее издание  после 1825 года прекратилось.

Весьма любопытно, что в июле 1823 года, когда Григорович уже стал издавать свой «Журнал изящных искусств», к нему обратился президент ИАХ   А.Н. Оленин с предложением занять место инспектора ИАХ, потребовав изложить свой ответ на бумаге. В результате этого разговора и возникло дипломатично написанное письмо Григоровича к Оленину от 27 июля 1823 года, воспроизведенное в [3], в котором автор письма подчеркивает, что место инспектора Академии он почитает весьма важным, и называет условия, на которых  готов вступить в должность инспектора ИАХ. При этом он замечает, что его обязанности по архиву Министерства внутренних дел  невелики. 

Условия Григоровича в его письме были опущены автором монографии, но из цитируемого в ней же на стр. 71-72 письма Оленина  министру народного просвещения относительно трудоустройства  Григоровича суть его условий становится ясной: он поставил в своем письме вопрос о возможности совмещения им должностей в ИАХ и в Особой канцелярии. Управляющий Министерством внутренних дел отказал в этой просьбе, в результате чего инспектором Академии Григорович так и не стал, продолжив свою работу в Особой канцелярии (зарплата здесь, как видно, была более высокой).
 
Особенно любопытной в цитируемом выше письме Григоровича Оленину является следующая фраза: «Служа Его Императорскому Величеству в обер-офицерском чине двадцать лет и десять лет в должности управляющего производством дел секретной части Министерства внутренних дел, я имел случай приобрести внимание моего начальства удостоиться всемилостивейших наград и получить некоторое право на дальнейший ход по службе». Вчитываясь в данный фрагмент, можно сделать следующие выводы:

1. Все двадцать лет со времени завершения учебы в Киевской духовной академии до момента написания письма  (с 1803 по 1823 гг.) В.И. Григорович, занимаясь чисто гражданскими делами и нося гражданскую одежду, имел на самом деле обер-офицерский воинский чин и получал награды за свою службу, о которых будет сказано ниже.  2. Все годы проживания в Петербурге (с1812 по 1823 гг.) Григорович, имея  обер-офицерский воинский чин, состоял в должности управляющего производством дел секретной части Министерства внутренних дел и пытался одновременно найти себя в сфере журнальной деятельности и искусства. 

Еще являясь издателем «Журнала изящных искусств», Григорович становится в 1824 году вначале членом Общества поощрения художников, основанного в 1820 году, а затем и его членом-секретарем. Этому способствовало его знакомство как с учредителем Общества графом Ф.П. Толстым, так и с его председателем графом В.В. Мусиным-Пушкиным -Брюсом. В обязанности Григоровича входило составление отчетов и официальное право наблюдать за воспитанниками Общества и руководить их художественным творчеством. Одной из наиболее важных задач Общества  Григорович считал его содействие изданию книг по изобразительному искусству. В эти же годы он продолжил публиковать свои статьи в петербургских журналах, приобретая известность в области «изящных наук». В частности, в «Северных цветах» за 1826 и 1827 гг. им была опубликована большая статья  «О состоянии художеств в России».

В 1829 году Григоровичу была предложена должность конференц-секретаря ИАХ, которая освободилась в связи со смертью занимавшего ее воспитанника Академии, художника А.И. Ермолаева (1780–1828). На сей раз он, отказавшись от должности управляющего производством дел секретной части Министерства внутренних дел, сделал выбор в пользу Академии. При этом пост секретаря Общества поощрения художников  еще оставался за ним до декабря 1842 года. Так начался новый длительный этап жизни  В.И. Григоровича, продолжавшийся до 1859 года.

Перечень дел и обязанностей  Григоровича  на посту конференц-секретаря ИАХ  был обширным. Он пришел в Академию уже опытным чиновником, имея чин коллежского секретаря.  По роду службы ему приходилось оперировать большим количеством официальных бумаг, в том числе делать и зачитывать на заседаниях ИАХ ежегодные отчеты, читать лекции учащимся по теории искусств и т.д.  При этом период времени  с 1829 по 1841 гг.  оказался для Григоровича  самым продуктивным в его жизни в творческом отношении, а имя его стало известным в сфере искусства.
 
Его квартира в здании ИАХ превратилась в это время во многом в салон, который, по словам В.В. Стасова, был «чем-то вроде очень значительного и очень влиятельного художественного центра. Там собирались часто все наши художественные знаменитости. Там бывали Пушкин и Жуковский, и князь Вяземский, и Гоголь (только что входивший в славу)». Бывали здесь и многие художники, в частности, Карл Брюллов,  Аполлон Мокриций и др. А в конце 1841 года Григорович, став почетным членом Петербургской академии наук, отправился в длительную зарубежную поездку. Ее главной целью было посещение Рима, но в пути он останавливался во многих других европейских городах.

В 1859 году В.И. Григорович завершил свою карьеру конференц-секретаря Академии художеств. В чине действительного статского советника , с орденами  Св. Анны II степени с императорской короной и Св. Владимира III степени, со знаком отличия за 50 лет беспорочной службы, награжденный подарками от Высочайших особ, и с правом ношения мундира он был отправлен в отставку. В год выхода его на пенсию ушел на пенсию и вице-президент Академии художеств Ф.П. Толстой, давний друг и покровитель В.И. Григоровича.

Ознакомив читателя с элементами биографии Григоровича, вернусь к вопросу о дате его рождения. Думаю, что определенные соображения о ней можно высказать из анализа того периода его жизни, когда он учился в Киевской духовной академии.  Простые оценки показывают, что при завершении учебы в Киевской духовной  академии ему должно было быть всего 11 лет, если он родился в 1792 г. и 17 лет в случае даты 1786 г. Как видно, первый вариант не выдерживает критики, поскольку обучение продолжалось 7 лет.

Для убедительности этого рассуждения приведу также краткую информацию из  справочника С.В. Волкова «Высшее чиновничество Российской империи» [2]. Вот эта строка: « Григорович Василий Иванович, р. 1792. В службе и классном чине с 1803 г. действительный статский советник с 1855 г; профессор АХ. Отставка1858 г. ум. 1865.» Просматривая справочник, не мог найти других примеров вступления в службу в 11 лет. Странно, что издатели Справочника не увидели этого огреха. 

Итак, остается заключить, что родился В.И. Григорович  31 декабря 1786 г., а умер 15 мая 1865 г., (по старому стилю), как и указано в монографии Н.С. Беляева. Но как же быть с датой 1792 г.?  Каково ее происхождение?  Выскажу по этому поводу такую версию.  Именно в этом году родился  еще один известный Григорович с таким же отчеством: Григорович Иван Иванович (1792–1852) – археолог, историк, археограф, священник, собиратель рукописей по истории Белоруссии. Принадлежал к «западнорусскому» историческому направлению. (см. Википедию  и множество других статей).   Очевидно, что однажды дату рождения  Григоровича В.И. в каком-то документе ошибочно заменили на дату рождения Григоровича И.И. , после чего ошибку эту растиражировали авторы других биографических изданий.   

Поговорим теперь о семье Григоровича, для которого семья и дом являлись важной составляющей его жизни [3]. Каменская так описала обстановку, царившую в этой семье:  «За Мартосами, по коридору, перейдя через парадную лестницу (Академии художеств), первым жил Василий Иванович Григорович. В квартире его не было ничего необыкновенного, кроме множества гравюр в золотых рамах, которые покрывали все стены залы и его кабинета. Меблировка была самая скромная: соломенные стулья кругом всей залы да старинное фортепьяно; веселили ее только зеленые кадки с померанцевыми деревьями около окон. <…> Около окна на Неву стояли два кресла, на которых в свободное от занятий время Василий Иванович приходил посидеть с женой своей Софьей Ивановной. Сидя один против другого, они болтали кое о чем и оба курили сигары <…>. Любили они с Василием Ивановичем друг друга умною серьезною любовью; в детях, которых у них было пятеро, души не чаяли [1].

Каменская, называя их имена (Коля, Костя, Вася, Аня, Соня), отмечает любопытную закономерность: «они через одного были очень долгоносые или совсем курносенькие».  Подчеркнув, что все имена детей  и их чередование являются верными, приведу ниже максимально полную информацию о детях, которой располагаю. Особенно много сведений о них содержится в 25-х письмах Григоровича жене, написанных в период его поездки в Италию (с 01.12.1841 по 20.09.1842), опубликованных в [3], а также в письмах И.П. Мартоса своему родственнику, опубликованных в 1896 году в журнале «Киевская старина».  Привожу ниже после знакомства с десятью источниками  список детей семейства Григоровичей, сформированный в порядке рождения детей.

1.Сын Иван (1818–1819). Иван Петрович  Мартос очень хотел, чтобы все дочери подарили ему внуков-Иванов, и хотя родилось три внука, которым дали это имя, в живых остался только один (у старшей дочери Анастасии, проживавшей с 1815 года с мужем  Г.И. Лузановым (государственным служащим) и детьми в городе Орле) [5].   
 2. Дочь  (1819–1820). Мартос извещает о ней, а точнее о ее потере, в письме родственнику от 20 января 1821 года. Одновременно он сообщает, что  его дочь Софья «утешена» сыном Василием, которого крестили на новый год. Но тут что-то не так, т.к. следующим сыном мог быть только Николай (см. ниже).

3. Сын Николай  Васильевич ( 1821–17.03.1886), действительный статский советник, помощник старшего чиновника Собств. Е.И.В. канцелярии по учреждениям имп. Марии, награжден орденами Станислава II ст. и Св. Анны II ст. Эта информация заимствована из [3], но имя Н.В. Григоровича присутствует и в справочнике Волкова «Высшие чины Российской империи». Похоронен же он был на Смоленском православном кладбище, где и его родители. Но хочется отметить и то, что Василий Иванович в период своей поездки в Рим в 1841/1842 гг. обратился в письмах к старшему сыну более 10 раз. В одном из писем он поручает ему и Косте (см. ниже) списать копии всех своих предыдущих писем и отправить их бабушке в Пирятин. А в письме от 27.06.1842. он поздравил милого Колю с выпуском и окончанием Императорского училища правоведения. В следующем же письме от 25.07.1842. отец поздравил сына с вступлением в службу. В Справочнике Волкова сообщается, кстати, что Григорович Николай Васильевич был Воронежским губернским прокурором.

4. Сын Константин Васильевич (18.11.1823–17.08.1855). [3] В каталоге ГТГ 2005 г. сообщается: «Учился в ИАХ (1840–1848) в классе исторической живописи у К.П. Брюллова. В 1845 г. за программу «Апполон и Гиацинт» награжден малой золотой медалью. В 1848 г. за программу «Иисус Христос благословляет детей» награжден большой золотой медалью, получил звание классного художника 1-й степени и право на пенсионерскую поездку за границу. Из-за политической обстановки в Европе пенсионерство в Голландию, Англию и Испанию предоставлено лишь в 1850 году. С 1851 года жил в Мадриде, где выполнил копии картин Тициана, Мурильо, Рафаэля, а также несколько портретов, в их числе и автопортрет. С июля 1853 г. жил в Риме. В 1854 году пенсионерство в Италии было продлено на два года. В Риме работал над картиной Мироносицы у гроба Господня», которую не успел окончить. Участвовал в выставках ИАХ. Скоропостижно скончался в Риме».    

В 1857 году В.И. Григоровичу удалось второй раз побывать в Риме и посетить могилу сына на русском кладбище. Не приходится сомневаться, что ранняя смерть любимого сына, подающего большие надежды, стала большим ударом для родителей. Можно думать, что это явилось причиной преждевременного ухода из жизни и матери Константина, Софьи Ивановны (15.04.1798 –;12.02.1856), случившегося спустя восемь месяцев. О том, что отец возлагал большие надежды на сына, свидетельствуют письма Григоровича жене из его первой зарубежной поездки. В них имя Константина упоминается более 20 раз. На этом можно было бы и завершить этот фрагмент, но считаю целесообразным обратить внимание на опечатку в дате смерти Григоровича К.В. в  Каталоге Русского музея за 2002 год (том 2): указан 1885 год.

5. Сын Василий Васильевич (1827–после 1868), полковник лейб-гвардии Финляндского полка, награжден орденами Анны III ст. с мечами, Св. Станислава II ст. [2]. В своих письмах  жене  Григорович 10 раз упоминает Василия. Так в письме из Милана от 24.03.1842. Григорович  похвалил своего 15-летнего сына: «Васе спасибо за то, что хорошо учится и учителя им довольны». А в письме 31 июля 1842 года он обращается непосредственно к сыну: «Вася, засвидетельствуй мое почтение генералу Павлу Петровичу Годейну», и отсюда следует, что Вася в это время уже проявляет интерес к воинской службе.  Написав эти слова, вышел в интернет и сразу же нашел, что генерал Годейн Павел Петрович был в 1842 году директором 1-го кадетского корпуса, а  полковник Григорович Василий Васильевич был в 1870-1871 гг. командиром 7- го  Самогитского гренадерского полка.

6. Дочь Анна Васильевна (1829–?), была замужем, при этом фамилию после замужества установить не удалось, как сообщается в [2]. В письмах отца она упоминается всего пять раз (меньше всех). Так в самом первом после отъезда письме из Таурогена от 30.11.1841. В.И. просто пишет:  «Колю, Костю, Анюту и Сонечку целую. Ваничку целую также. В следующем письме  из Мюнхена от 15.12.1841. В.И. пишет: «Васе, Анюте особые поклоны (неясно–в связи с чем?), а Ванечку целую без счета». Как видно, Анюту В.И. упоминает лишь вместе с другими детьми, и какого-либо индивидуального обращения к ней нет. Поэтому, казалось бы, нет каких-то зацепок в письмах, касающихся ее лично, чтобы догадаться о ее занятиях  или заинтересованности в чем-то.
 
Тем не менее, в интернете на генеалогическом сайте Geni имя Анны обнаружилось в числе членов семьи Григоровича, и нашлась важная, касающаяся ее информация. С учетом информации на сайтах РРФ, Родовод и Википедия можно утверждать, что Анна Васильевна Григорович в возрасте 25 лет вышла замуж за известного петербургского архитектора Кракау Александра Ивановича (род. 08.04.1817). Венчание состоялось 18.04.1854. Год смерти и место захоронения Анны Васильевны найти не удалось, тогда как, супруг ее скончался 12.04.1888 и был похоронен на Смоленском православном кладбище (хотя и был лютеранского вероисповедания).  Проживало семейство на 8 линии Васильевского острова в доме №43, построенном самим архитектором. В семье было два сына и дочь. Их имена и биографии  имеются в интернете.

7. Дочь Софья Васильевна (1830–?), была замужем, при этом фамилию после замужества установить не удалось, как сообщается в [3]. В письмах отца упоминается  восемь раз (чаще, чем Анна). Связано это с мечтой младшей двенадцатилетней дочери поступить в Дом трудолюбия. Так в письме из Флоренции от 06.03.1842 г. В.И. пишет жене: «Что моя маленькая Сонечка? Поступила ли в Дом трудолюбия?». А 20 марта он пишет более требовательно: «Напиши мне, когда поступит Соня в Дом трудолюбия?». В письме из Рима от 07.05.1842. В.И. просит жену  поблагодарить от всей души своего друга, вице-президента ИАХ Ф.П. Толстого за хлопоты о Сонечке, и, стало быть, «важный» вопрос наконец-то был решен.  Что касается замужества и дальнейшей судьбы Софьи Васильевны, то крупицы информации об этом нашлись на тех же сайтах, на которых найдена  информация, касающаяся Анны.
На сайте РРФ сообщается, что 4 июня 1854 г. Софья Васильевна была повенчана с инженером-поручиком Николаем Оттовичем Вертом, но в других местах он назван Робертом. Так в справочнике Волкова о нем приведены следующие сведения:   «Родился 26 окт. 1813. Офицером с 1835 (ПИПС). ДСС. Ум. 15 мая 1873».  Других сведений о Софье Васильевне  нет.

8. Сын Иван Васильевич (?– 1843 или до1861) [3]. В письмах отца этот самый младший ребенок в семье Григоровичей упоминается пятнадцать раз. О нем имеется скупая информация не только в [3], но и на сайте Ceni, где приведена его дата рождения – 5 июня 1838 г. Считая эту дату верной, находим, что в самом начале зарубежной поездки В.И. младшему сыну Григоровичей было примерно три с половиной года. Поэтому не молодой уже папа приводит в своих письмах, в основном слова умиления, да постоянные просьбы  Софье Ивановне поцеловать сына. Вероятно, назвали Григоровичи  последнего ребенка именем  своего первенца, стремясь сохранить память о нем, но по некоторым признакам жизнь его тоже оказалась недолгой. 

На сайте Geni в числе детей Григоровичей указана еще одна дочь Екатерина Васильевна с датой рождения  26 сентября 1835 г. Но поскольку В.И. ни разу не упоминает ее в своих многочисленных письмах 1842 г., то видится два варианта. Либо не было дочери с таким именем, либо жизнь ее была совсем недолгой.

Завершая свою статью о В. И. Григоровиче и его семье, надеюсь, что она заинтересует  тех читателей, которые хотели бы узнать подробности жизни человека, написавшего о себе следующие слова: «Мне не суждено было быть художником, и может быть, к лучшему. Если бы я не удовлетворял себя, я был бы несчастнейшим человеком. Теперь могу видеть, понимать и удивляться. Это также дает наслаждения чистые, высокие, святые!» [3]. Думаю, что с этим изречением полезно будет ознакомиться тем авторам, которые в своих статьях называют  В.И. Григоровича художником (см., например, свежую статью в Википедии).

ПРИМЕЧАНИЯ.

1  М. Каменская. Воспоминания. М. Художественная литература. 1991. 383 с.

2. Волков С.В. Высшее чиновничество Российской империи. Кр.словарь.М. 2016.798 с.

3. Григорович В.И. Избранные труды / сост., вступ. ст. и примеч. Н.С. Беляева; науч. ред. Г.В. Бахарева; БАН. — СПб.: Лема, 2012. — 480 с.: ил.

4. Турчин В.С. Александр Григорьевич Варнек. 1782–1843. М. Искусство, 1985.168 с.

5. Варнек В.А. Портреты дочерей скульптора Мартоса. Мир музея. 2014. С. 20–23.