Кофейное озеро продолжение Благая весть от Иосифа

Откровение отца Иосифа. (продолжение рассказа Кофейное озеро)
Григорий Демидовцев

Глеб уже несколько дней пытался увидеться со своим необычным знакомым.

То, что его встреча была реальностью, сомнений не вызывало.

Другое дело - где она была? На Марсе? Понятно, что это не реально, хотя он точно помнил, ощущения были не земные. Но тогда где? Глеб пытался анализировать, вспоминал про гениальных фокусников, пересмотрел фильмы с разными необычными явлениями и его здравый смысл подсказал идею: а что если это все было просто гипнозом? Такой сеанс можно провести и с экрана монитора.

Эта мысль все более завладевала им. Гипнотизер, вполне реальный человек, может быть и в образе мальчишки. Он может повторить свой сеанс. Главное напомнить ему о себе.

Глеб продолжал искать своего «друга – гипнотизера». Но какие бы слова он не набирал в Интернете, компьютер не находил ничего необычного.

На экран монитора села муха. Глеб, резким движением руки спугнул ее. «Какая назойливая, мешает!» - произнес он, но продолжил свои попытки, лихорадочно набрав слова: «Муха… Кофейная муха, назойливая муха… Муха из кофе… Марсианская муха»

Перед ним пролетела бабочка… «А она откуда?» - удивился Глеб. Он проследил за полетом красивого крылатого создания. Даже заметил на ее крыльях глаза. Может в ней и не было ничего необычного, но за окном было не лето, а зима!

«Так… Бабочка зимой! Непонятно откуда, а перед этим муха? Что-то не так…»

Глеб встал и прошелся по комнате. Он открыл дверцу шкафа, и, посмотрел на отражение стола с компьютером. Ведь именно так он впервые увидел кофейного гостя. Но на экране монитора все было как всегда, ничего странного. Глеб расстроился. Он подошел к окну: «опять ночь, опять темное небо, только звезд не видно».

Но в этот момент, прямо перед ним на стекло села та самая крылатая гостья. Глеб стал рассматривать ее. Бабочка застыла и можно было отчетливо видеть рисунок на ее крыльях. Действительно глаза. Очень отчетливые, словно человеческие. Бабочка сложила крылья.

«Откуда же ты зимой?» - засмеялся Глеб.

«А сам догадаться не можешь!» - услышал он позади голос своего кофейного гостя.

Глеб, радостный подбежал к компьютеру, но на экране никого не было.

«Чего ты там увидеть хочешь? Это даже по земным меркам неприлично!» - раздался тот же голос. Глеб оглянулся. В странном кресле, которого не было в его квартире, сидел мальчишка.

- Привет… Не ожидал, – растерянно произнес Глеб.

- Что значит, не ожидал? А кто весь Интернет переполошил странными запросами?

- Интернету это все равно…

- Ему-то может и все равно, а «больным», что анализируют, уже не до смеха!

- А они тут причем?

- А как же? «Больной есть больной». Он зациклен на каком-либо явлении и видит его проявления даже там, где все просто.

- Я не понимаю…

- А что ты набирал в поисковиках Интернета? Несколько дней подряд.

- Даже и не помню, сейчас посмотрю историю запросов…

- Как ты думаешь, что подумает с виду нормальный человек, если ему анализатор покажет, что некто набирает… Множество раз кофейная муха! Кофейная бабочка… И до этого кофейное озеро, кофейный ребенок, кофе на Марсе?

- А что он может подумать?

- А еще разумный человек! – неожиданно засмеялся юный гость.

- Что ты смеешься? Не может быть кофейной мухи или бабочки?

- Один раз это не вызвало бы интереса, а когда много раз, в разных вариациях - это может показаться подозрительным. «Больной», он всегда следит, чтобы кто-то его в ненормальности не переплюнул. Твое «кофейное рвение» дало кое-кому предположить, что ты собираешься совершить, как бы это помягче сказать, что-то противоправное! Что ты через кофейные слова ищешь единомышленников. Поэтому я был вынужден придти наяву сразу… Без Интернета! Но пришел со своим сиденьем… Ты его назвал креслом, пусть будет так.

- А не выпить ли нам кофе… Я сейчас заварю, - придя в себя предложил Глеб.

- Кофе? А давай чай! С кофе я разобрался, а вот чай, для меня загадка!

- Хорошо… А тебе какой? Зеленый, черный, или…

- На твое усмотрение… Чай, это напиток сложный, многогранный. У каждого народа был свой. Сейчас, обычно под ним понимают определенный, хотя, даже он разнообразный!

- Это точно! Попробуешь, даже сравнишь, – засмеялся Глеб. Он пошел на кухню заваривать чай. Благо у него был хороший выбор. Его отец, часто привозил именно чай в подарок, который Глеб редко пил.

Кофейный гость, последовал за ним. Глеб долго колдовал, лихорадочно заваривая разные чаи во всем, в чем мог.

- Не волнуйся ты так! – успокаивал его мальчишка, - Себе сделай кофе, если так его любишь.

- Нет! Чай так чай. Я люблю зеленый с жасмином, он придает особый вкус!

- Хорошо… - ответил мальчик с Марса.

- Сейчас, чай, должен завариться, надо подождать!

- Я понимаю. Кстати, пока чай твой заваривается… Во что ты веришь?

- Верю, что когда сталкиваются разные культуры, часто одна пожирает другую, недавно читал об этом, про испанцев и индейцев… - колдуя над чаем машинально произнес Глеб.

- Как мы с тобой?

- Я не испанский конкистадор фанатик, надеюсь и ты тоже. Мне интересно узнавать новое, тем более, что, как мне кажется, мы друг друга понимаем, и нет корысти.

- Это верно! Иначе бы я к тебе не пришел. Мы похожи. Я тоже люблю новое. Но я не об этом, я верю, - подглядывая за Глебом признался мальчишка.

- Во что?

- Как во что? В того, кто создал наш мир…

- А-а, ты об этом, верно, мне тоже кажется, что, это чудо… Нашу планету, весь космос кто-то создал, не человек, кто-то Всесильный, масштабно всесильный.

- Вездесущий! У нас Он так называется, но я не о Нем.

- А о ком еще?

- О тех, кого можно было бы назвать шарлатанами, ну или якобы пророками, мессиями, божками.

- Так! И кого ты божком называешь? – отвлекшись от чая поинтересовался Глеб.

- Например, у нас есть такой «пророк». Он был ученым и… Ошибся! Поэтому, сегодняшний Марс более не пригоден для жизни. Но у нас он признан по-вашему, святым! Кто-то с этим не согласен. Но, благодаря мифу о нем, многие стали задумываться о жизни, стали разумными, а не «больными»! Поэтому я в него верю, хотя отлично знаю, кем он был на самом деле. Сам понимаешь, с моими возможностями путешествовать.

- Ты и в прошлое можешь заглянуть?

- Разумеется. Время, это величина физическая. Сегодня, вчера, завтра, все едино, если выйти за пределы материального. Поэтому и говорят: многие знания, многие скорби. Надо еще и не в ущерб себе, понимать, что вокруг происходит.

- Мои чаи готовы! Тебе какой?

- Разумеется, тот, что рекламировал! Ты же сказал от чистого сердца!

И Глеб, налив чай в две чашки, одну подал своему гостю.

- Забавный вкус… - Пригубив, произнес марсианский мальчишка.

В это время на чашку Глеба села бабочка, но тут же отлетела.

- Представь, что эта бабочка полетит не к твоей чашке, не к твоему мелькающему монитору компьютера, а к пламени свечи! Это ведь, тоже привлекает… - неожиданно чай в чашке Глеба вспыхнул, он явно ощутил жаркое пламя…

- Это опасно… Сейчас чашка нагреется… - испуганно, но и завораживающе смотря на пламя произнес Глеб.

- Видишь, ты это понял, но бабочка не может предугадывать будущее, как ты. Ее жизнь слишком коротка, чтобы получить подобный опыт.

- Дура, лети отсюда! – Глеб взмахом руки отогнал наивную бабочку.

- Ты даже сообразил, как безопасно ее отогнать… Надолго ли? Но достаточно, пей спокойно чай, - засмеялся мальчишка и пламя погасло так же неожиданно, как и возникло. Глеб подозрительно понюхал содержимое чашки, но кроме чайного запаха не почувствовал ничего.

- Странно! Словно огня и не было.

- Как говориться, первопричина остается всегда цельной. Даже когда превращается в землю. Ее можно отделить от огня, как тонкое от грубого. И если делать это нежно с большим искусством, то отойдет тьма разрушения и вещь останется прежней.

- Туманно говоришь, как в церкви.

- А что ты имеешь против ваших церквей?

- Да, ничего, просто не верю… Сказки это все.

- Наш пророк тоже уже сказка. Интересно, а во что ты не веришь?

- В церковников не верю, что Христос бог, тем более в сидящего старика на небе.

- Но веришь в то, что кто-то создал этот мир, который всюду?

- В него сложно не поверить с одной стороны, а с другой сложно об этом говорить, масштаб не тот.

- Масштаб говоришь? А как же это, «что внизу, то соответствует тому, что вверху и вместе осуществляют чудеса единой вещи!»

- Это какая-то магия?

- Ха-ха-ха, это просто мир так устроен… Почитай ваш герметизм, там много чего написано, об устройстве мира. А хочешь слетаем в одно место? Хочу тебе показать один текст написанный около двух тысяч лет тому назад, - неожиданно предложил мальчишка. Глеб не успел ничего сказать, мысленно прикинув, что интересно, что предложит ему гость.

Глеб оказался в каком-то подвале. Тусклый свет проникал из маленького оконца наверху.

– Где это мы?

- Какое это имеет значение, главное ты сейчас здесь и можешь прочесть то, чего практически никто из земных людей не знает.

Глеб прошелся между стопок разных древних книг и свитков. Он нежно проводил рукой по древним тайным сокровищам. Наконец он остановился у одного одиноко лежащего свитка. Ему показалось, что он чуть светился. Взяв свиток в руки, он не решался его развернуть, и посмотрел на своего кофейного гостя.

- Смелее! Не бойся, он выдержит твои руки, я же здесь! – улыбнулся мальчишка.

- А как я его прочту? На каком языке он написан?

- Ты, просто смотри на текст, попробуй почувствовать его. Язык - это логическое оформление мыслей, чтобы его понять не обязательно знать его.

- Почувствовать?

- Именно, мысленно води глазами по написанному тексту. Прими его в себя, войди в него, ты увидишь то, что хотел сказать другой, ведь писал это человек, а все люди связаны.

Глеб стал с трудом от полумрака, вглядываться в написанные символы. Его посетило видение. Он словно услышал голос в себе.

«Я, Иосиф плотник, хочу поведать тебе, кто будет меня читать о своем горе. Я не знаю, поймешь ли ты меня. Надо быть отцом, что бы понять! Я не смог остановить своего сына, не смог защитить его. Но, начну сначала.

Мой сын Иисус родился, когда я уже и не помышлял о нем. С детства, он был смышленым ребенком. Мне был знак, что его способности это его путь в миру, но как он ими распорядится зависит от него. Мне надлежало удержать его от гордыни. Я, засомневался, смогу ли я? На что был ответ, что должно произойдет в любом случае, но его ранняя гибель в его руках.

Сейчас ты уже знаешь, что произошло. Мой сын принес себя в жертву, принес жертву, хотя мог этого не делать. Но когда делаешь одну ошибку, неминуемо делаешь еще большую, пытаясь ошибку исправить. Изменить можно только себя, а не то, что уже сделано.

Человек сначала это не кусок дерева, он само дерево. И в его возможности творить, пока его ствол не угаснет и не превратится в древесину. Из которой уже другие будут мастерить. Так произошло и с моим сыном.

Многие станут жертвой тех, кто начнет из тела моего сына творить во имя себя, свою гордыню.

Легче сказать: мои грехи искуплены другим, чем реально изменить себя, и, тем самым стать иным смертным, на кого грех уже не распространяется. Этому пытался учить мой сын, но его никто не слушал. И, я тоже не верил.

Надо потерять, чтобы понять. Мой сын пытался всем объяснить словами, но его не понимали. Тогда в отчаянии он раскрыл перед людьми свои способности, что стало его ошибкой. Он прошел испытание в пустыни, но не смог пройти испытание среди людей.

Увы, многие по наивности своей погибнут в гиене огненной своих страстей, уйдя от реалии жизни в уединение. Ведь жизнь нам дана не просто так. Дана во всем своем разнообразии. Жизнь дана, чтобы иногда ошибаться, потом осознавать это и самим менять себя.

Не повторяй ошибок моего сына, не слушай тех, кто ради корысти пытается обмануть тебя. Никто тебя не спасет, если ты сам не пройдешь свой путь. Сам не поменяешь себя, не принесешь себя в жертву, но, принеся жертву, возродишься. В этом есть смысл воскрешения моего сына. Увы, опыт посмертный, он хотел это показать, но его опять не поняли. От него ждали лишь чудес, но чудеса это удел лишь только самого создателя нашего мира. Он дает нам эти чудеса постоянно, его мир сам по себе чудо изначальное. Но мы этого не замечаем! Чудо - это прожитый нами каждый день, это хлеб, что мы едим, или вода, которую пьем.

Поэтому я и пишу это тебе. Кто ты я не знаю. Люби того, кто Вездесущий и чьи намеренья никому не изменить. Ибо он создал наш мир, и лишь ему менять, даже предначертанное. Но дальше делай все, что захочешь, ибо твоя любовь к нему остановит тебя, если ты действительно задумаешь сделать противное Ему. Но Он не будет тебе мешать в твоем поиске… Ведь жизнь души твоей вечна!"

Видение Глеба прервалось. Глеб положил свиток, пытаясь осознать, что с ним было.

- Что такое? Тебе нехорошо? Бывает, - засмеялся таинственный мальчишка.

- Что это было? Это действительно было написано в этом свитке? Его писал земной отец Христа?

- А ты думал кто? Исповедь отца, после смерти своего сына. Написано искренне, в надежде, что кто-то его боль сохранит. Кто-то сохранил вопреки указаниям уничтожить. Сам понимаешь, этот текст противоречит тому, что принято. Точнее тому, что выгодно группе людей превративших веру в его сына в торговлю, с которой даже по официальным текстам сын Иосифа боролся.

- И, никто этого не знает?

- Многие догадываются, теперь ты узнал! Помнишь с чего начался наш разговор сегодня, кроме кофе, чая и бабочки?

- Кажется с веры, что я отношусь к ней с сомнениями.

- Поэтому мы здесь. Не сомневается лишь тот, кто по настоящему не умеет любить, он скрывается за скорлупой веры в ритуалы. Так легче.

- Хорошо! Если было ошибкой воспользоваться своими способностями творить чудеса, то почему тебе позволительно? Ты мне уже столько чудес показал.

- Я же показал не толпе неподготовленных зевак, и показал без какой-либо пользы для себя. Сын же Иосифа показывал ради привлечения сторонников, что последуют за ним. В этом и была ошибка, которую он понял потом. Поэтому, когда его предавали суду, уже не пользовался чудесами, пытался убедить лишь словами, это и спасло его Душу, но телом пришлось пожертвовать. А временное воскрешение – это чудо не его, а Вездесущего.

- Теперь не знаю, что и делать? Может стоит зайти в церковь?

- Ха-ха-ха! Вот уж спросил, так спросил. Хочешь зайди, только помни, как сказал сын Иосифа о служителях культа: «слушайте, что они говорят, но не поступайте, как они поступают!» В миру они просто люди, во время службы сами не понимают, что вещают, ибо говорят в состоянии чудесного транса. Но мне пора возвращаться, - неожиданно произнес кофейный мальчик.

- Что-то случилось? – удивился Глеб неожиданному решению гостя.

- Нет, но меня зовут. Закрой глаза, ты сейчас вернешься обратно домой. Помнишь мои инструкции? Представь свой стол, компьютер, можешь мое кресло, я его забирать не буду, пусть будет напоминанием тебе обо мне. И не зови меня разными необычными способами, которые читают «больные». К нашей дружбе не надо привлекать внимание. А в том, что я не часто прихожу есть смысл. Частое общение опасно для тебя, думай, осознавай мир в котором живешь. Вспоминай о чем мы говорили. Когда придет время я появлюсь вновь. До встречи!

Глеб закрыл глаза, он не спешил их открывать, на ощупь он понял, что дома и сидит в оставленном гостем кресле.

«Интересно, сколько тайн сокрыто в разных подвалах, и я узнал об одной из них… Забавно!» - подумал Глеб засыпая, с радостным чувством, от того, что повидал своего необычного гостя, но с огорчением, что отец его редко навещает, и что ему некому рассказать о том чуде ребенке с которым он познакомился