Рыбацкие перегрузы. глава 5

                5
     Закончился ремонт. Взяли на борт марокканских рыбаков, и судно вышло на промысел. На судне отмечали Новый Год. Я сидел за столом с капитаном, старпомом и стармехом. Капитан поздравил всю команду судна с Новым Годом, и пожелал удачи во всех делах.
Но ему вскоре пришлось выйти для усмирения конфликта между марокканцем и нашим матросом. За столом у старпома вышел конфуз: он спросил у стармеха получил ли тот новогоднее поздравление от сына. В ответ на это стармех рассердился:
– Ты что, старпом, совсем пропил свой ум? Пьешь и не знаешь, что вокруг тебя творится. Мой сын уже двадцать дней, как похоронен. Разве с того света он пришлет мне поздравление?
– Но я же не знал, извини, – ответил старпом.
      Дальше находиться за нашим столом старпому было уже неудобно, и он пересел за другой стол. А семьсот граммовая бутылка водки осталась на нас двоих. Я пил символически не более 50 грамм, поэтому основная часть напитка употреблялась стармехом, тем более, что в его ситуации это было ему кстати. Довольно поговорив о жизни и рейсах, мы ушли из салона. Остаток недопитой водки стармех унес к себе в каюту.
      Оба наши судна уже отошли от причалов, и шли в район промысла у берегов Марокко. Через два дня после отхода уже был поднят на борт трал с десятью тоннами скумбрии, и в рыбном цехе началась работа. Утром я выходил на сортировку рыбы. Скумбрию оставляли на конвейере, а сардинеллу, как прилов, отправляли в мукомольное отделение. Но по желобу с водой часть этой рыбы уходила за борт, к большой радости чаек, по названию олуши, которые  облепили наше судно с кормы. Многие чайки (олуши), сложив  крылья, падали стрелой в воду одна за другой, поды-
мая фонтаны алмазных брызг, и выныривали через несколько секунд с рыбой в клюве.
– А почему не весь прилов идет в мукомольное отделение? – спросил я у рыбмастера.
– Дело в том, что мукомолка уже забита рыбой, и не может перемолоть её всю, – ответил тот.
      Меня удивило, что в рыбцехе курят, и никому до этого нет дела. Рыбмастер мне ответил, что каждый успокаивает свои нервы, как умеет. Главное, чтобы окурки не оказались в рыбе.
      Вечером я уже видел пустынный песчаный берег Марокко с его одиноким городом Дахла. Берег высокий и обрывистый врезается в океан крутым мысом. Ничего хорошего и красивого на нем не видно. Зато закаты в этом районе бесподобны. Раскаленное солнце,  повисшее над нитью горизонта, блестит, как расплавленое золото. А вокруг него яркий желтооранжевый ореол с зеленоватым оттенком. Во все стороны там рассыпаются ослепительные лучи, среди которых изредка вспыхивает зеленый луч. Над головой небо голубое и чистое. Все облака расположились грядами к горизонту, не прикасаясь к нему. Облака над солнцем и возле него раскаленные докрасна, а подальше от него – белоголубые. На противоположной солнцу стороне горизонта небо розовое с огромными длинными белоголубыми облаками. А весь океан темносиний и покрыт рябью мелких волн, блещущих под закатным сиянием. Но, лишь только солнце зайдет, на его месте остается длинная яркая оранжевая полоса, на которой видны желтые, голубые и зеленые просветы.
Этот закат можно по праву назвать марокканским сиянием. Он виднеется на небе долго, почти один час. Вдали чернеют редкие силуэты рыбацких судов. На  некоторых из них начали загораться огни.
      Все дни в нынешнем январе на промысле хорошая погода. По-прежнему вокруг судна множество белых чаек. В основном это олуши, с черными кончиками крыльев и длинным прямым клювом, как у вороны, и бакланы с загнутым кончиком клюва и желтым ободочком вокруг шеи. Частое ныряние чаек с высоты предвещает хорошую погоду. Над нашим судном пролетел марокканский пограничный самолет. Судно идет на юго-запад и чайки несутся следом за ним. Многие обгоняют его и потом облетают вокруг.
      Ночью в половине четвертого меня разбудили на подвахту в рыбцех. Я вышел на палубу. Меня удивило ночное небо у берегов Марокко. Здесь полумесяц лежит на небе, как лодка, в то время как на севере он обычно расположен косо. Работа в рыбцехе была легкая: сортировали рыбу. А через два часа рыба закончилась, и я ушел спать.
                (продолжение  следует)