Оранжевое небо

 Фамилия Лепёшкина  досталась мне от папы. В Смоленской области, в ста километрах  от места, где он родился, находилось село Лепёшкино. Думаю, оттуда всё и началось.  Понятно, что жизнь ребёнка с такой фамилией и без того не сахар, а учитывая, что в детстве я была весьма упитанной, считалось, что фамилия эта мне ещё и "к лицу". К тому же, на радость окружающих, она позволяла образовывать массу производных. Уже в детском саду воспитатели обращались ко мне, называя разными хлебо-булочными изделиями, но чаще всего - Пампушкиной или Пампухой. Звучало вполне уютно, и мне даже нравилось. Что уж говорить о школе.  Кем только ни довелось побывать за долгие десять лет: и Лепёшей, и Лепёшкой, и Лепёхой, и Лепёней, и Лепендрихом, и Лемехером,  и Лепёндрей, и Лёпой, и Плюшкиной, и Плюшкой, и даже Лемешкой, что вообще-то  и не прозвище вовсе, а вполне себе нормальная украинская фамилия, которой меня однажды ошибочно назвала учительница истории, и на какое-то время прилипло. Надо отметить, что все эти прозвища несли в себе заряд скорее доброй иронии, звучали довольно беззлобно, а потому я особо не обижалась. Ну почти. Но среди всего этого многообразия имён собственных, было одно, не имеющее ни малейшего отношения к моей фамилии. А появилось оно вот как. Дело было зимой, классе в шестом. Мы с шли  в парк, на урок физкультуры. Все  - в куртках и с лыжами. Мне, по этому случаю, первый раз в жизни была куплена куртка. Гордилась я ею страшно. Вообще-то, мама считала, что куртки меня полнят, поэтому упорно покупала мне исключительно пальто, но спортом заниматься в них было неудобно. И тогда, несмотря на эстетические соображения, маме всё-таки пришлось поступиться принципами, и у меня появилась стёганная куртка оранжевого "вырви глаз" цвета. Уже не вспомнюю, что было модно в ту пору, но в магазинах всё равно ничего не было, кроме цветастых ситцевых домашних халатов, маек и трусов до колена из толстого трикотажа, поэтому, каким-то чудом добытая родителями куртка стала редкой удачей. Сейчас такого же цвета выпускают сигнальные жилеты для дорожных рабочих, но тогда не было и их, зато  из каждого утюга лилась задорная "Оранжевая песня" - самый раскрученный эстрадный хит 70-ых в СССР:
"Оpанжевое небо,
Оpанжевое моpе,
Оpанжевая зелень,
Оpанжевый веpблюд..."
   И вот идём мы весёлою толпой одноклассников, и проходим, аккурат, мимо пивнухи на углу Фельмани и Вилмси. Около неё, за высоким столиком, стоят с пивом два алкаша и орут на всю улицу: "Оранжевое не-ебо, оранжевая мо-оре..." И тут на горизонте появляюсь я. Они аж
стихли на мгновение. И вдруг один как гаркнет: "Оранжевый медведь!"  Сказал, как припечатал - тут же подхватили однокласснички. На полгода точно  закрепилось. Но время шло, и через некоторое время обращения по прозвищам прекратились вовсе. Во-первых,мы повзрослели, а во-вторых, была ещё причина. Чаще всего, в ту пору, мою фамилию если и переиначивали, то совсем нежно и вкусно. Например, частенько называли Плюшкиной. И тут - та-да-да-да-ам - в нашу школу пришёл настоящий Плюшкин. Я ликовала. Хотя учился Плюшкин на класс младше, справедливости ради,  надо сказать, что учился он хорошо, и вообще оказался симпатичным парнем. Мы оба занимались общественной работой и практически подружились. Учительница по внеклассной работе подтрунивала:
- Эх, Лепёшкина, вот вырастешь ты, Лепёшкина, выйдешь замуж за Плюшкина, и будешь ты, Лепёшкина, Плюшкина-тире-Лепёшкина.
Мы с Плюшкиным  смущались, но звучало это, на самом деле, весело, поэтому и смеялись вместе со всеми.
Однажды, в Клубе моряков, проводилась встреча школьников с известным артистом, после которой
меня и  Плюшкина вызвают в кабинет директора клуба, где журналистка  из местной газеты берёт у нас интервью. Напоследок она просит оставить координаты.
- Плюшкин Андрей, - отрапортовал Плюшкин, - девятый "Б".
- Лепёшкина Марина, - выпалила я,  - десятый "Б".
 Корреспондент перестала записывать и  с интересом уставилась на нас:
- Шутите? Ещё раз!
Мы растерянно мялись у двери. Видимо, выражение наших лиц говорило больше, чем слова. Корреспондент, сделав над собой усилие, чтобы не расхохотаться, поблагодарила и объявила, что мы свободны...
    Ещё один курьёзный случай произошёл несколько позже, когда я уже училась в Москве. Плюшкин был в столице проездом и без предварительной договорённости зашёл вечером в наше общежитие, в  надежде меня разыскать. Вахтёрша сообщила номер комнаты, он поднялся. Дома он меня не застал, но мои соседки пригласили его к чаю и предложили  подождать, пока я задерживалась на занятиях. Время шло, пора было уходить, а меня всё не было. На прощанье девчонки спросили, что передать, кто искал-то?!
- Передайте, что Плюшкин искал.
 Бедолаги, еле дождались, пока дверь за ними закроется. Хохотали остаток вечера, а позже легенда о том, как Лепёшкину искал Плюшкин, ещё долго кочевала из уст в уста, забавляя студентов и обрастая новыми подробностями.