Депрессия

   День длился долго. Серый, пасмурный он был на редкость неудачным. Компьютер постоянно вис, программа закрывалась и очередь из посетителей смотрела на Светлану недовольно и крайне раздражительно, шевеля желваками и отпуская едкие комментарии. Светлана Ивановна нервно била по клавишам, раз за разом пытаясь подключится к системе. Оправдывалась и просила очередь подождать.
   – Пять минут, я позвоню администратору и он всё исправит.
Телефон не отвечал, она мило улыбалась и пыталась шутить:
   – Наверное вышел на обед, знаете – только системщик вышел из аппаратной, система упала. Покурить — упала, поесть – упала, не представляю себе, что будет если он в отпуск уйдет?
   После работы она защищала проект, на вечернем, в универе. Нервы сдавали. Всё было правильно, почти идеально, но от страха она не могла связать и два слова. Возвращалась домой уже поздно, в полном мраке осенних улиц. Её била дрожь. То ли от холода, то ли от чего то ещё.
   Дома муж сказал неприятную вещь. Они поцапались. Светлана жарила котлеты, а из зала доносилась напряженная музыка: шел фильм «Мистер и миссис Смитт». Что-то сдавливало грудь, ныло, поднималось вверх по горлу и проникало в голову, ввинчиваясь в неё смертельным вихрем. Светлана пропылесосила пол и небрежно отставив пылесос в сторону, упала без сил, на ещё не застеленную кровать, проваливаясь в глубокий сон...

   Компьютер жестко лагал, окна на экране перекосило, напряженный клиент смотрел на неё сощурив глаза, приподняв кверху черную, кустистую бровь. В универе, она снова защищала проект, рассказывая преподу, невесть какой бред про красители, якобы добытые ею из раковины моллюска… Дома ждал скандал с мужем. На кухне громоздилась полная раковина немытой посуды. Котлеты подгорели. Она мыла посуду и пар от горячей воды медленно заполнял маленькую кухню. Через минуту Светлана уже нервно дергала трубку пылесоса, пытаясь высвободить щетку, застрявшую между ножек стульев... бросая в отчаянии пылесос, она падала без сил на застеленную кровать...

   Сидя за компьютерным столом, посередине проезжей части, Светлана оглядываясь по сторонам, пытается найти системного администратора. Вставая, идёт в универ и оказывается в школьном в классе. Стоя у доски и выстраивая трехэтажное логарифмическое уравнение она понимает, что зашла в полный тупик. Открывая дверь в квартиру и чувствуя запах горелых котлет она вспоминает, что забыла коляску с маленьким ребенком в подъезде. Ищет, страшно волнуясь, сбегая вниз по бесконечной винтовой лестнице. И вот, она уже моет гору посуды на кухне. Вода слишком горячая и пар, удушливым осенним туманом, заполнят все уголки маленькой кухни. Она пылесосит пол... и валится, мешком, на измятую кровать засыпая...

   Просыпается она от звука запущенного компьютера. Он противно пищит, резонируя с каждой клеткой её воспаленного мозга. Светлана поднимает голову и видит свою кровать стоящую на кухне, перед рабочим столом. Компьютер не запускается, а очередь из посетителей смотрит на неё осуждающе: в ночной рубашке, с темными кругами от туши, под глазами и всклокоченными беспокойным сном волосами, она чувствует себя крайне не комфортно. В горле саднит, хочется пить и Светлана отчаянно бьёт по клавишам, что-то роняя со стола заваленного эскизами проекта. Муж моет грязную посуду, горой заполняющую небольшую раковину и чад от горящих котлет расползается по всей кухне… Светлана берёт в руки пылесос, но тут же падает на кровать скованная мертвым сном.
   Во сне она пылесосит...

   – Светлана, вставайте... сегодня последние процедуры и домой, – мягко будила Светлану медсестра, – ско-о-ро обхо-о-о-д. Подъем. Галина Феофановна, подъем. Лечение явно прошло успешно, спите как сурки, девчонки! Вставайте.
И вышла из палаты.