Виртуалы. Никколо Макиавелли

Глава 9. Лиса и лев. Никколо Макиавелли
 
М - Вообрази, что ты являешься правителем Флоренции – города-государства в Италии XVI века. Твоя власть абсолютна. Любой приказ будет исполнен. Тебе ничего не стоит бросить кого-то в тюрьму просто потому, что этот человек плохо отозвался о тебе.
В – К моим услугам верные войска, готовые исполнить любой мой приказ?
М – Конечно, ведь ты правитель. Однако при всем при этом твой город со всех сторон окружен другими городами-государствами, чьи амбициозные правители облизываются на твою территорию.
В – М-да… Возникает вопрос: как мне себя вести? Должен ли я в подобной ситуации держать свое слово, поступать добродетельно и всегда думать о людях лучшее?
М - Никколо Макиавелли (1469–1527) полагал, что это плохая идея, однако, возможно, все же стоит хотя бы казаться добрым и честным. По мнению философа, иногда гораздо полезнее обманывать, нарушать обещания и даже убивать своих врагов. Государю нет необходимости держать слово.
Никколо – Ну вот и меня воскресили в памяти. Да, я считаю, что правитель должен научиться не быть хорошим. Ведь самое важное – это удержать власть в своих руках, а такая цель оправдывает любые средства.  Я изложил свои взгляды в книге «Государь», она стала скандально известна с самого момента своей публикации в 1532 году.
В -  Кто-то и сейчас полагает ее воплощением зла на Земле и настольной книгой преступников, другие же видят в ней самое точное изложение политических реалий.
М - Начнем с того, что эта книга писалась не для всех – ты задумал ее как руководство для тех, кто недавно пришел к власти. Ты работал над ней, живя на ферме, в семи милях к югу от Флоренции.
Ник. – Я родился и вырос в этих краях. И тут надо сказать, что Италия XVI века была весьма опасным местом. В качестве дипломата мне довелось повстречать многих сильных мира сего, включая нескольких королей, императора и папу римского. Однако все эти персоны не произвели на меня благоприятного впечатления.
М - Единственным политиком, которым ты по-настоящему восхищался, был Чезаре Борджиа, незаконнорожденный сын папы Александра IV, известный своей безжалостностью. Чезаре не видел ничего зазорного в том, чтобы идти к власти над Италией по трупам своих врагов.
В - По твоему мнению, он делал все верно, а проиграл исключительно из-за собственного невезения – заболел в тот момент, когда враги предприняли атаку. Тебе  по жизни тоже часто не везло, и ты много размышлял на тему удачи.
Ник. - Когда богатая и влиятельная семья Медичи вернула себе власть над Флоренцией, я оказался в тюрьме, куда  бросили по обвинению в участии в заговоре с целью свержения их власти. Я пережил пытки, но был выпущен на свободу.
М - Не многим из твоих друзей так повезло. Тебя отправили в изгнание.
Ник. -  В глуши, отрезанный от мира политики и интриг, я проводил вечера за воображаемыми разговорами с философами минувших дней, обсуждая, как наилучшим образом добиться власти и суметь удержать ее в своих руках.
В - Своего «Государя» ты написал, чтобы произвести благоприятное впечатление на власть предержащих и получить должность советника по политическим вопросам и смог бы вернуться во Флоренцию
Ник. - Но моим надеждам не суждено было сбыться. Я посвятил себя творчеству. Помимо «Государя» я написал еще несколько книг, также моему авторству принадлежит пьеса под названием «Мандрагора», которую можно встретить в репертуарах театров и по сей день.
М - Что же такого ты советовал правителям, что так шокировало его читателей?
Ник. -  Моя главная идея заключалась в том, что любой государь должен обладать virtu, что принято переводить как «доблесть» или «мужество». Я убежден, что успех во многом зависит от удачи. Тогда как другая – от наших собственных поступков.
В -  Но ты полагал, что мы можем повысить свои шансы, если будем действовать быстро и решительно. Мы не должны вести себя как жертвы.
Ник. - Да, река может разливаться, и это то, что мы не можем предотвратить. Однако если мы заблаговременно озаботимся о строительстве плотин, то наши шансы на выживание будут выше. Другими словами, тот лидер, который хорошо подготовился и сумел поймать правильный момент, с большей вероятностью преуспеет в деле борьбы за власть, нежели тот, который этого не сделал.
М – Ты полагаешь, что философия должна основывать свои выводы на том, что есть, а не на том, что должно быть.
Ник. - Для того чтобы объяснить своим читателям, что я имею в виду, я обратился к ряду примеров из ближайшей (для меня) истории, причем бо;льшая часть этих примеров включала в себя людей, с которыми мне доводилось встречаться лично. Так, когда Чезаре Борджиа прознал о том, что семья Орсини готовит против него заговор, он притворился, что ни о чем не подозревает. Чезаре пригласил лидеров Орсини в место под названием Сенигалия, а когда они туда прибыли, приказал их всех убить. Я одобрил поступок Борджиа, это был отличный пример virtu.
В - Чезаре захватил власть над одним из регионов Италии, Романьей. В качестве своего представителя на месте он назначил человека по имени Ремирро де Орко, который был печально известен своей жестокостью. Де Орко огнем и мечом привел Романью к покорности. Однако, когда провинция наконец-то покорилась власти Борджиа, тот приказал казнить де Орко и бросить его расчлененное тело на центральной площади Романьи. И опять ты хвалишь действия Чезаре, ведь тем самым он добился цели, которую поставил перед собой, а именно – покорил Романью, жители которой, с одной стороны, были обрадованы смертью Ремирро де Орко, а с другой – были напуганы, поскольку прекрасно знали, кто приказал его казнить.
М – Получается в твоих глазах действия Чезаре были поступком настоящего политика-виртуоза – именно так должен поступать разумный правитель? Ты одобряешь убийство как метод ведения политики?
 Ник. - Не в этом кроется смысл приведенного примера. Я хотел показать, что методы Чезаре работают. Убивая своих врагов или даже собственных подчиненных, он, тем самым, обходился «малой кровью». Важен именно результат, а не то, как он был достигнут. Я не одобрил бы убийство ради убийства, однако действия Борджиа не были бессмысленной жестокостью. Наоборот, по моему мнению, милосердие в подобной ситуации обернулось бы катастрофой как для правителя, так и для государства.
М - Получается для государя предпочтительнее, чтобы его боялись, а не любили. В идеале, конечно, лучше, если тебя и боятся, и любят, однако подобного достичь очень сложно.
Ник. – Мне кажется, если правитель полагается только на любовь своих подданных, то он рискует быть покинутым в трудные времена. Те же, кто его боится, останутся ему верны.
В – Твои взгляды отличаются изрядной долей цинизма – ты был невысокого мнения о человеческой природе.
Ник. - Я полагаю, что в большинстве своем люди ветрены, жадны и бесчестны.
В – Тут я согласен с тобой, ты прав…Если ты хочешь быть успешен как правитель, то об этом факте ни в коем случае нельзя забывать. Доверять же можно только тем, кто опасается последствий своей измены.
М - Но если с добротой ничего не выходит, то нужно вспомнить о том, что ты не только человек, но и зверь, и, помимо человеческих качеств, тебе присущи еще и звериные.
Ник. - Это важно – в отличие от других мыслителей, я был убежден, что хороший правитель должен брать все лучшее не только у людей, но и у зверей. Государь должен быть хитер как лиса, и силен как лев.
В – Согласен, что далеко не всегда одной силы достаточно, чтобы выбраться из ловушки, в которую ты угодил. А хитрость без силы не обеспечит твою безопасность. Ты писал, что, если же правитель будет полагаться только на доброту и справедливость, то он долго не протянет.
Ник. - Вы, возможно, посчитали меня ужасным злодеем. Еще раз скажу, многие люди и по сей день продолжают так думать. Но некоторые полагают, что мне удалось нащупать нечто важное. Почему бы не допустить, что обычные стандарты поведения не применимы к лидерам? Ведь одно дело быть добрым и доверять обещаниям других людей в повседневной жизни, и совсем другое – поступать так, будучи главой государства.
М - Как известно из истории, доверие на государственном уровне может приводить к печальным последствиям. Так, в 1938 году британский премьер-министр Невил Чемберлен поверил словам Адольфа Гитлера, когда тот пообещал не расширять территорию Германии за счет Чехословакии.
В - С высоты сегодняшнего дня подобное поведение кажется наивным и глупым, ведь нам известно, что именно Гитлер вскоре развязал Вторую мировую войну. Ты бы обратил внимание Чемберлена на то, что у Гитлера есть все причины солгать, и доверять ему ни в коем случае не стоит.
М - С другой стороны, мы не должны забывать, что Макиавелли поддерживал жестокое отношение Чезаре Борджиа, которое шокировало многих современников.
В – Мне кажется, что должны существовать законы, которые ограничивали бы возможное преследование правителем своих врагов. Если таких ограничений нет, раз за разом к власти будут приходить тираны, подобные Адольфу Гитлеру, Пол Поту, Иди Амину, Саддаму Хуссейну и Роберту Мугабе. Все они использовали те же приемы, что и Чезаре Борджиа, чтобы добиться и удержать в своих руках власть. А это, согласитесь, плохая реклама для твоей философии.
Ник. – Я же полагал себя реалистом, то есть тем, кто видит людей такими, какие они есть на самом деле – корыстными и эгоистичными, а не такими, какими они должны быть. Томас Гоббс также придерживался подобного мнения. Более того, он положил его в основу своих представлений об обществе и государстве.
С этими словами на устах философ отправился восвояси, не допив чай.
В – Обиделся…
М – Переживём…
Хорошо жить…