Страх внутри тебя

Сидни молча сидела напротив доктора Робенса, потупив глаза в пол. Она нервно перебирала свой браслет на руке.
— Сидни, если Вы не будете общаться со мной, то я не смогу Вам помочь, — доктор внимательно смотрел на пациентку, — Ваша мать очень беспокоится и хочет, чтобы Вы скорее поправились.

Сидни медленно подняла голову. Взгляд ее казался тусклым и безжизненным.
— Простите, доктор, — тихо произнесла она, — я Вам все расскажу.
— Молодец, Сидни, — обрадовался тот, — итак, начнем?
Сидни кивнула.

— Расскажи, с чего все началось, — доктор взял ручку и приготовил блокнот.
— Ну …, — Сидни протерла рукой лоб, — всю жизнь я мечтала вырваться из нищеты. Так уж сложилось, что моя семья очень бедная. А поскольку у меня есть способности к языкам, я решила выучить немецкий и получить образование в Германии, — с каждым словом голос девушки становился тверже и громче. — Тогда я и решила переехать в Кёльн. Это было два с половиной года назад. Нашла семью «по обмену» и осталась у них жить на время обучения.

— Хорошо, что произошло дальше? По порядку, — подбадривал ее доктор.
— Сначала все шло хорошо. В семье трое детей, отец и мать. Мать на момент моего приезда была на последнем сроке беременности. Как мне показалось, отношения в семье были не плохие, поэтому я ничего не заподозрила, — Сидни тяжело вздохнула.
— Воды? — предложил доктор.
— Нет, спасибо, — отказалась Сидни и продолжила, — дом, в котором они жили, был просто огромным. У меня была своя комната и ванная около нее. Одним словом, все шло не плохо, и учеба тоже шла как по маслу.

— Так, хорошо, — доктор сделал пометки в блокноте, — в какой момент все пошло не так?
Сидни подняла голову и уставилась в потолок. Поразмыслив пару секунд, она ответила:
— Когда я решила подработать у этой семьи.
— Поподробнее в этом месте, — попросил доктор Робинсон.
— Понимаете, у меня совсем не было денег, а устроиться в Германии хоть на какую-то работу — очень сложно. Тогда я спросила у отца семейства, у Ника, как бы я могла заработать и на чем, то тот предложил понянчиться с их детьми за неплохую плату. И я, конечно же, согласилась.

— И что произошло дальше? — доктор был неподдельно заинтересован историей пациентки.
— Раньше я виделась с семьей не так часто. Учеба начиналась утром и заканчивалась под самый вечер, ужинала я почти всегда с подругами в кафе, поэтому и уклада жизни новой семьи не знала, но, когда начала сидеть с детьми, поняла, что все очень не просто.

— Что же именно? — уточнил Робинсон.
— Все дети были очень странными, видимо, из-за воспитания. Мать била их за каждый проступок, и даже просто так. У них везде были ссадины и синяки. Николь, девочка девяти лет, когда делала уроки, выходила от матери почти полумертвая и вся в слезах. Но она никогда не кричала, мать била ее втройне сильнее, если та начинала кричать.
— Боже мой … — доктор внимательно посмотрел на Сидни, будто не веря своим ушам, — неужели отец не предпринимал никаких действий, чтобы предотвратить это?
— Нет, ему было абсолютно все равно на методы воспитания детей. Да и в целом он не интересовался семьей, — вдруг Сидни покраснела, — а вот мной он интересовался. Часто флиртовал и заигрывал, один раз даже пытался приставать, но я дала ему жесткий отпор, после чего нападки прекратились, — руки Сидни начали дрожать, она схватила стакан воды и выпила его залпом.

— Может сделаем перерыв? — спросил доктор.
— Нет, все в порядке, я хочу быстрее избавиться от этого всего, — возразила Сидни.
— В таком случае, расскажите подробнее, какие у Вас были обязанности, отношения с другими членами семьи.
— Обязанности няньки. Делать домашнее задание со старшей дочерью, кормить и убирать за маленькими. Одному из них, Давиду, было пять лет, а самому младшему, Лукасу, три годика. Ну и играть с ними, конечно же, — начала Сидни, — а вот мать семейства, Арес … я старалась всегда её избегать, — когда Сидни вспомнила о ней, она начала сильно хмуриться.

— Почему, Сидни? — доктор неустанно то делал записи, то смотрел на пациентку.
— Она жуткая, — резко ответила девушка, — она постоянно кричала на своих детей, била, из-за нее в доме стояла ужасающая атмосфера, очень некомфортная. Арес не заботилась о своей беременности: пила алкоголь, курила прямо в доме при детях, материлась. В общем, потом я поняла, почему.

Доктор вопросительно взглянул на Сидни.
— Как только Арес родила и приехала в дом с новорождённым, я сразу поняла, как она его ненавидит. Она вообще ненавидела детей и ее собственные не были исключением, — Сидни растёрла глаза до красноты, — доктор, — вдруг совершенно другим голосом сказала девушка, — если бы не я, и не Николь, он бы умер от истощения. Она не кормила его грудью, не нянчилась с ним.

— Это ужасно, — подчеркнул доктор, — но ведь так не могло долго продолжаться?
— Да, — согласилась Сидни, — в доме начались кровавые скандалы. Ник и Арес ругались каждый день, иногда по нескольку раз, он бил ее, она давала ему сдачи, получалась настоящая драка. Все скандалы были на почве малыша. Арес говорила, что устала от детей, не хочет их больше видеть и готова сдать в детдом, и что хватит с нее такой жизни. Ник, наоборот, хотел еще одного ребенка.
— Сидни, то, о чем Вы говорите, это … это невероятно трагично и тяжело. Это не повлияло на Вашу учебу?

Девушка прикусила губу до крови.
— Повлияло. Очень повлияло. Я стала реже ходить на учебу из-за малыша, почти не спала. Все это в целом плохо сказывалось на обучении, но преподаватели относились ко мне снисходительно, учитывая, что немецкий не мой родной язык, — ответила Сидни.
— И чем закончилась Ваша поездка, почему Вы вернулись домой? — доктор налил еще воды в стакан.

— Когда моя учеба начала скатываться, мои подруги посоветовали мне меньше уделять времени на чужие семейные проблемы и делать то, ради чего я и приехала, — Сидни тяжело вздохнула, — они еще давно советовали сменить семью, и, конечно, это стоило сделать, но я ужасно привязалась к ребятишкам. Мне было их так жаль … — на глазах Сидни выступили слезы.
— Эти советы вполне разумны, — подтвердил доктор, — и как же Вы поступили?
— Я сделала, как мне советовали девочки. Нашла другую работу. Устроилась консультантом в магазин, старалась как можно меньше появляться в доме, но, как оказалось, это стало роковой ошибкой, — Сидни вытерла слезы рукавом.

— Что случилось? — доктор сложил обе руки перед собой, перестав писать.
— Малыш, Ральф, стал себя плохо чувствовать. С каждым днем ему становилось все хуже и хуже. Он постоянно плакал и совсем не спал — даже я не могла его успокоить. Таблетки не помогали, — начала девушка.
— А врачи? Что они говорили? — спросил доктор.
— Арес не возила его к врачам. Один раз я видела, как приезжал доктор на выходных, кажется, его вызвал Ник, но врач не смогла поставить диагноз, — вздохнула Сидни.

— Чем же все кончилось? — доктор был встревожен.
— Малыш умер, — с горечью произнесла Сидни, едва сдерживая слезы. — Его мертвое тело застала я, — Сидни замолчала на несколько секунд, а потом вдруг начала задыхаться.
Доктор подбежал к ней, дал ей стакан воды и начал успокаивать:
— Сидни, дыши, дыши глубоко! Все хорошо, сейчас ты в безопасности. Слышишь меня?

Сидни молчала около десяти минут. Она раскачивалась взад-вперед, обняв себя за плечи. Вдруг она продолжила:
— Когда я подошла к нему, то знала, что он мертв. Я чувствовала это. Он лежал в неаккуратно закутанном пледе, видимо, Николь его замотала.
Доктор сел возле пациентки и понимающе поглаживал ее за плечо.
— Я взяла его головку, и увидела это бездыханное личико, такое миленькое, и такое … мертвое, — Сидни дрожала, ее ноги ходили сами собой из стороны в сторону, — но самое ужасное, доктор, когда я взяла его головку, мне на руку из его уха выползла муха!

— Что? Муха? — доктор сдвинул брови, — но трупу было всего пару часов, оно не могло так быстро сгнить.
— В том и дело, — на лбу Сидни появились красные пятна и капли пота, — когда я заглянула в ухо, то увидела что-то, а когда начала присматриваться, поняла, что это еще одна муха.
Сидни не на долго взглянула на доктора:
— Мне было настолько не по себе, Вы не представляете даже! Я побежала звонить в полицию. Я не знаю, почему я это сделала, но сердце чувствовало, что что-то не так.

— Сидни, дорогая, Вам нужно подышать, — доктор внимательно смотрел на девушку.
— Доктор, — продолжала Сидни, не слыша врача, — полиция арестовала Арес и Ника. На вскрытии обнаружили, что в головке младенца живет целое гнездо плотоядных мух. Там сотни личинок, которые вылупляются каждые двадцать четыре часа, — Сидни говорила очень громко, почти кричала, — доктор! Арес клала в уши младенцу личинки, чтобы убить его! Вы представляете, как мучилось невинное дитя? — Сидни трясло так сильно, что доктор не мог дальше продолжать диалог.

— Сидни! Сидни! — доктор взял ее за руки, — Тише, успокойтесь!
— И знаете что?! Ника и Арес всего лишь лишили родительских прав, и всех детей отправили в детские дома, а Арес все сошло с рук, просто условное … — Сидни начала качать головой, затем почти в истерике она начала рвать волосы на голове, — послеродовая депрессия! Депрессия! Депрессия!

Доктор схватил девушку обеими руками и принялся её успокаивать. Прошло почти двадцать минут, после чего Сидни могла трезво мыслить. Доктор дал ей сильное успокоительное.
— Сидни, я думаю, на сегодня стоит закончить наш сеанс, — отрезал доктор, — я боюсь за Ваше состояние.
— Нет, доктор, прошу Вас, — начала Сидни умоляющим тоном, — Вы должны помочь мне, прошу.
Доктор вздохнул.

— Хорошо, — он сделал долгую паузу, — в данный момент, что Вас беспокоит больше всего?
— Насекомые, — Сидни сказала это очень уверенно и быстро, она смотрела на доктора.
— Вы боитесь, что какое-то насекомое залезет к Вам в уши? — уточнил доктор.
— Да, и не только. Мухи проели плоть в голове у малыша, от чего он и умер. Вдруг я не узнаю, что во мне тоже кто-то живет? Что кто-то поглощает мою плоть изнутри? — руки Сидни вновь начали трястись.
— Сидни, если это единственная проблема, которая Вас беспокоит, то вы быстро поправитесь, я знаю, как это вылечить, — успокоил ее доктор.
— Хорошо, — согласилась Сидни.
— Тогда до встречи на следующем сеансе, — попрощался доктор.
— До встречи, — ответила пациентка.


P.S. история о младенце, убитым матерью с помощью личинок, основана на реальных событиях.