Неисповедимые пути истории. И любви

- Хельги!
- А, Одд. С чем пришел?
- Завтра мы достигнем града Кия. Ты молчишь. Дружина ждёт. И я.
- Будь спокоен.
- Я спокоен, хёвдинг. Но ум мой тревожен.
- Ох. Ну, слушай. Я придумал сложную многоходовку. Аскольду и Диру предъявим маленького Игоря. Скажем, вот он наследник князя Рюрика, а вы оба - никто. Чтобы не набросились с берега без разговоров, пошлем делегатов заранее. Пусть скажут, что якобы мы в Киев везем подарки. Аскольд и Дир купятся, а потом мы их убьём, чтоб не мешали. А как сядем в Киеве – матери городов русских, подтянем к себе остальные земли. Древлян, северян, радимичей. Кто там ещё. И главное, хазар. А потом в Стамбул. То есть Царьград. Или ещё куда. По ходу пьесы разберемся.
- Великий Один! Опять заговаривается! Вещий! Вещий! – Одд, пятясь, ретируется, что-то бормоча себе под нос и оставляет Олега одного на палубе.
- Вещий… - Олег угрюмо смотрит на воду – если бы историчка не была такой скучной дурой, каких дел можно было бы наворотить! И кружок «ЭВМ» не в кассу оказался! Но хоть с черепом коня буду осторожнее.

«Привет, Маринка.
Сегодня ровно пять лет как я провалился в яму у археологов и оказался здесь. Ты, наверное, до сих пор злишься, что я не пришёл к стелле. Экономлю блокнот (бумаги-то в девятом веке ещё нет и скоро дневник станет вести не в чем), поэтому просто скажу главное. Люблю.
Твой Олег»

«А небо-то какое голубое. Прям глаза его. Лазоревые. Век бы смотрела. Надо Нюру спросить, нашла ли она краску мне лазоревую. Вот дурочка. Не знала, что такое «лазоревый». Одно слово – санитарка. Зато зовёт меня как он, Маринкой".