El libro de Alberto

На папиросных листьях капли
На воскипевшем языке,
Страниц застывшие спектакли,
Чужая Библия в руке.

Весь свет и смрад людского чуда -
В Писании, как под стеклом,
Творец что был и вечно будет,
Купелью, гробом и Отцом.

Я ночевала в Гефсемани,
О четки стерла пальцев гладь,
Но чаши этой, горькой самой,
Не оттолкнуть, не миновать.

Царапнуть мрамор влажным криком,
И "Авва, Отче", прошептать.
Перед иконой Доминика
Шипы розария листать.

Уколы пылких слов испанских
Жизнь возвестят мне или боль?
Чужая Библия - распятье,
Подарок грустный и святой.

Не все, кто рядом, в жизни будут
Навечно пищей томных снов.
В машинном растворятся шуме,
В огнях автобусных бортов.

Ты руку протянул, чтоб Богу
Позволить дать мне шанс один,
И взглядом угольно-бездомным
Спасенною провозгласил.

Под куполом ночного храма,
Нашли минут на сорок дом.
Мы разошлись в огни рекламы
На Невском душном и больном

Ноябрь - ловец, в его тенета
Попались многие, уйдя,
В сады, заполненные светом,
В объятья вечного Царя.

Мой мир - глухое поле битвы,
Болезнь, что хлещет по губам.
Но чтоб ноябрь меня не выпил,
Мы встретимся у входа в храм.