Наркомовские

    -  Мы  третий  день отбивались от фрицев, - говорил дядя Федя, отливая, как он любил выражаться, наркомовские, в отдельную бутылку. Отойдя от буфета, он поставил бутылку с наркомовскими передо мной и полез под кровать, доставая банку с огурцами.
    -  Да не смотри на меня так, не могу я смотреть на эту водку. Я последний раз пил её, когда война закончилась. А её уже тридцать лет нет.
    Достав огурец и положив его в тарелку,  он поставил её рядом со стаканом, затем дядя Федя сел за стол напротив меня.
    - О чём я хотел рассказать? - продолжил он - Ах да! И так, мы три дня отбивались от немцев. К исходу третьего дня я был ранен и помещён в прифронтовой госпиталь. Короче, до передовой было чуть более двадцати километров. Ранение было в плечо, но пуля не задела кость и, поэтому меня оставили зализывать рану в этом госпитале. В один из дней тяжело раненые был отправлены на лечение в другой госпиталь, а я  и ещё  десять бойцов готовились к выписке и по мере возможности помогали санитарам.
   Рассказчик замолчал. Поглядев на меня, он встал, подошёл к буфету, взял другой стакан и налил немного водки. Слышно было как тикали ходики, в открытую форточку вползал аромат черёмухи и слышался гул проезжающих автомашин. Дядя Федя, посмотрел на стаканы, промолвил:
   - А ты никому не верь, на фронте мало кто пил водку, хотя и выдавались наркомовские, те, кто пил и увлекался ею, они то и погибали первыми, ведь человек, сам знаешь, выпьет и начинает дурь свою показывать. Были, конечно, дельцы,  которые свои наркомовские отдавали товарищам, а вовремя атаки прятались за их спинами, а пуле всё равно, она не выбирает, пьяный ты или трезвый.
    
  Собеседник встал и, подойдя к окну, закрыл форточку, оставив комнату без аромата весны и шума машин.
   - Дядя Федя, а когда это было, - не выдержал я, - ты рассказываешь....
   - Да не лезь ты вперёд батьки в пекло - оборвал  он меня - Тогда весна была, а точнее  конец апреля 1943 года. И так, в госпиталь второй день  не привозили раненых, да и мы не слышали канонады, словом наступили редкие часы затишья. Мы в это время, а нас оставалось двадцать шесть человек, включая двух хирургов, терапевта, медсестер, шесть санитаров, производили косметический ремонт госпиталя. Одним словом ничто не предвещало беды.
   Наступила пауза. Тут я заметил, что у дяди Феди появились слёзы. Зная о том, что мужчины не плачут, а лишь огорчаются, я отвёл взгляд в сторону, сделав вид, что не заметил огорчение рассказчика. Фёдора Ивановича Ивашова я знал лет пять, был он ровесник века и бывают же совпадения, но день рождения у него 22 июня. Два его сына  Николай и Александр погибли на Курской дуге. А младшие сын и дочь родились через два месяца, после того, как он ушёл на фронт. Сын Игорь жил в Москве, а дочь Светлана забрала отца к себе после смерти матери. Был дядя Федя полным кавалером Ордена Слава.
   После небольшой паузы Фёдор Иванович продолжил свой рассказ.
   - Госпиталь находился в пяти километрах от штаба армии и вот в один из дней, в конце апреля, я вместе с начальником госпиталя и  с санитаром Васей пошёл на пруд, что был в пятистах метрах от  госпиталя, поймать рыбу на уху. Не доходя до пруда, мы ещё не вышли из леса, услышали гул самолётов. Я уже по гулу мог самолёты вражеские отличить от самолётов наших. Мы остановились.
   - Немцы летят, бомбить будут - сказал Вася - только где?
   - Скорее всего, штаб армии и, по всей видимости, госпиталю достанется - предположил начальник госпиталя - давайте возвращаться.
   - Погодите, - шёпотом сказал я и показал в небо, где мы увидели белые купола.
   - Парашютисты - прошептал Вася.
   Мы стали считать парашюты. Их было более тридцати. Самолёты, сделав круг, удалились в сторону фронта.   
   - Какое у нас вооружение? - спросил начальник госпиталя. -  Ясно... четыре удочки и мой пистолет. Федя, беги в госпиталь, подыми всех санитаров и больных, которые могут держать оружие и сюда срочно, сообщи в штаб армии.
   - Товарищ военврач, - прошептал я - Вася воробей не стреляный, а мы с вами в годах, а значит опыт.
   Но ты же ранен - возразил он и, немного подумав, отчеканил - Вася вперёд.
   Приземлившись, немцы стали собирать парашюты и заносить в лес. Они были в пятидесяти метрах от нас и нам было видно, что одеты они были в  нашу форму.
   - Вот гады - прошептал Вася.
   - Ты ещё здесь? - буркнул начальник госпиталя.
   - Ну надо же посмотреть, куда они пойдут, что мне докладывать в штаб армии?
   - Пошёл, - прошептал начальник госпиталя, - и, аккуратней, береги себя, сынок. Ты сибиряк, догадаешься, в какую сторону мы пойдём.
   - Товарищ военврач, они снова вышли из леса и строятся - прошептал я.
   - Вижу, давай поближе подползём, я не слышу о чём они говорят.
   Мы подползли поближе и услышали их голоса. Немцы выстроились в две шеренги, из которой вышли три немца и подошли к немцу в форме капитана. Из разговора, как объяснил начальник госпиталя, они собрались идти в сторону фронта  и выйти на передовую, где располагались позиции штрафного батальона. Видимо, они нашли слабое звено нашей обороны. По дороге  немцы получили приказ уничтожать людей в форме. Они должны были соединиться ещё с одной из своих колон.
  - Что будем делать? - спросил меня начальник госпиталя - Ну, Василия только за смертью посылать. Интересно где они  должны соединиться и сколько их в другом отряде?
  Немец в форме капитана, очевидно, был за старшего, поглядывал на часы. Через некоторое время немцы построились и стали удаляться в противоположную сторону от нас, огибая пруд. В это время к нам подкрался с оставшимися в госпитале ранеными бойцами Вася с моим ППШ.
  - Ну, Вася, рассказывай - спросил начальник госпиталя.
  - Все нормально, старшим назначили старшину госпиталя, а Вам приказано вернуться и подробнее доложить в штаб армии. Берегут Вас как специалиста. На помощь нам выехал взвод автоматчиков.
  Немцы отошли от нас на порядочное расстояние, но мы видели, как к ним подходил другой отряд. Мы в количестве пятнадцати человек выдвинулись за ними. Решено было не дожидаться автоматчиков а,  перехватив немцев, не дать им приблизиться к линии фронта, не допустить проникновения в лес, где им легко будет скрыться. А назад им бежать некуда  -  поле...
  Рассказчик замолчал.
  - Дядя Федя а дальше?... -  спросил я.
  - Что дальше? - ответил он - Детали боя не расскажешь, это надо видеть.Короче, немцы прошли от места высадки три километра. Из пятнадцати человек нас осталось десять. Все получили Ордена Славы третьей степени. А у меня он уже был и мне вручили  -  второй степени. Прибывшему на помощь взводу мы сдали двадцать два немца из шестидесяти. Раненых своих, немцы сами добивали . Через четыре дня меня выписали из госпиталя и я вернулся в расположение своей части... Ну а теперь самое время... Давай...  За тех о ком я умолчал... За  погибших и похороненных там у госпиталя... Сто грамм... Наркомовские... произнёс дядя Федя.