Поэтесса на полставки

Её звали Александрой Петровной, и она мечтала работать в отечественной поэзии  на должности поэта.
            - Вы хотите стать членом писательского профсоюза? – не понял возвышенной души Александры Петровны какой-то чиновник от литературы, которому сорокалетняя женщина (замужняя и мать двоих детей), страшно смущаясь, поведала своё самое заветное желание. – Ваше творческое имя или псевдоним? Авторский стаж? Количество опубликованных произведений? Адреса и фамилии ваших постоянных издателей? – он задавал ей привычные и понятные ему самому вопросы, но та ничего не понимала и делала квадратные глаза.
            - Зачем мне псевдоним, дорогуша? Я вчера написала чудесные стихи! – не обратив должного внимания на вопросы про стажи и фамилии, поделилась с собеседником сокровенным Александра Петровна. – Вы не представляете себе, слёзы душили меня, когда я решила окончательно: пойду трудиться поэтом даже на полставки. Хотите послушать что-нибудь из моего раннего?
            - Нельзя быть поэтом на полставки! – чиновник строго и со значением перебил мать двоих детей. – Это не предусмотрено расценками. Все российские создатели стихов и поэм, независимо от страны проживания, национальности и религиозных пристрастий, получают за каждое своё слово сполна и по единому тарифу. Интервалы же между ними и строчками, согласно типовому договору, не оплачиваются вообще. Любое отступление от правил выплаты гонорара недопустимо, рассматривается как дискриминация творческой личности и карается прокуратурой, - блюститель порядка в денежных расчётах с авторами хмуро посмотрел на Александру Петровну и продолжил: - Одному поэту случайно заплатили за все пробелы внутри  его произведения, что и привело к непредсказуемым последствиям. Совершенно неожиданно выяснилось странное: кроме пробелов, в его неплохой, в общем-то, поэме с элементами фантастики, не нашлось более ничего, и даже ещё смешнее – совсем ничего! Случай оказался неприятным, скандальным и правда всплыла на свет только после удаления из произведения (одного за другим) тех творческих интервалов, за которые автор и получил незаконное вознаграждение. Так вот, поразительно, но тем не менее – то, что, помимо пробелов, обязано присутствовать и в плохоньком литературном изделии (содержание, смысл и разные обстоятельства), отсутствовало в поэме напрочь и не просматривалось даже в специально принесённый микроскоп. Если бы не уважаемая квалифицированная комиссия, читатели до сих пор бы верили: фантастика в исполнении модного поэта кроется исключительно в насыщенном содержании, а не в творческих пустотах, как оказалось в действительности.    
              - Ишь ты, - удивилась Александра Петровна. – Как всё непросто. Ну, хорошо, я согласна трудиться полный рабочий день с неоплачиваемым интервалом на два кормления грудью. Записывайте меня в утреннюю смену, любезнейший. 
              - Да подождите вы, - чиновник не на шутку разозлился от такого нетерпения посетительницы занять свою строчку в штатном расписании литературного небосклона - с обязательным присвоением ей творческого разряда, - финал дослушайте! История с микроскопом ещё не завершена. Так вот, поэт не согласился с заключением комиссии:
              - Плевать я хотел на ваши микроскопы и правила! - объявил он вовсеуслышанье, обратился за правдой в суд, как бы дико это ни звучало, и в конце концов – выиграл. Суд признал, что пробелы известного писателя гораздо важней для отечественной поэзии, нежели чем полные и краткие предложения, например, начинающих талантов, а каждый его интервал «стоит» их же сорока авторских листов или двух среднего объёма романов. Впрочем, не надо думать, что популярный поэт в подобной валюте получал гонорар за свои необыкновенно творческие паузы. Вовсе нет, условные единицы он предпочитал остальным и, кроме фантастических и поэтических наклонностей, имел и другую такую же сильную страсть – работал в Совете каких-то Директоров.
              Александра Петровна внимательно выслушала поучительную историю до конца, а затем и вопрос рассказчика, обращённый уже непосредственно к ней:
             - Так сколько стоит ваше молчание, дорогая вы моя? 
             Поэтесса даже вздрогнула от неожиданности. Однако не растерялась и не отступила:
             - Я стихи пишу, дружок! Это рыбы пусть в пруду молчат, – гордо и отчётливо произнесла Александра Петровна и закончила так же внятно: - За деньги!
             - Но зачем? Зачем вы пишете? – воскликнул чиновник в недоумении. – Какой смысл? Для получения валютных гонораров вовсе не обязательно говорить или излагать мысли письменно и в поэтической форме – достаточно всего-навсего убедить граждан, что ты что-то сказал, о чём-то подумал или что-то напечатал на пишущей машинке. Научитесь подобному – и прослывёте талантливой и даже гениальной!
              - Как же этому научиться, мил человек? – опешила создательница «чудесных стихов».
              - Идите домой, - с воодушевлением посоветовал Александре Петровне чиновник от литературы, - и первым делом выбросьте из головы то, что хоть минимально связано с печатными словами, фразами и рифмами. Занимайтесь домашними делами, ходите в магазин и воспитывайте детей, а, самое главное, делайте всё молча и с достоинством. Этим вы очень поможете отечественной поэзии и продвинетесь в своём её постижении…
              Целый день после беседы мать двоих детей крепилась из последних сил, но к ночи слёзы  опять потекли из её глаз. И снова она вспомнила мужа трезвым, и вновь вспомнила себя счастливой. И предательские стихи, как обычно, без спросу полезли в её голову, а она, сдаваясь, отдала им свои тело и душу.   
               С тех пор Александра Петровна не пробовала больше научиться профессиональному творческому мастерству и простилась с мыслью о должности поэта.
               «Значит, не судьба!» – смирилась она с неизбежным и нашла дополнительную работу дворника на полставки: надо было поднимать детей. А стихи, как и прежде, посещали её без спросу и всегда (почему-то?) с обилием фраз, рифм и мыслей между словами. Что же касается высокооплачиваемых особо творческих интервалов, то с ними у Александры Петровны был полный провал – их у неё никогда так и не случилось.