Круг Семьи. Глава V. До завтра

В садике было совсем пусто. Спокойно и мерно изливался в собственную зацикленность ручеёк, над которым раскинулся крохотный декоративный мостик из древесины. Аллейка из горделивых, но уже наскучивших мальчику зелёных насаждений его отца напоминала о вчерашней игре с ребятами из других домиков с садиками. Было действительно… очень мило.
Мальчик всегда был уверен, что чуточку поумнее всех остальных. Только у него получалось впихивать достаточно высокопарные выражения в речи, только у него настолько мастерски выходило выдумывать на ходу метафорические хитросплетения слов и смыслов, что вызывало неподдельные восхищение или зависть у сверстников. А ведь он ещё так мал. А уже столь хорош… Ух.
Отец малыша всю свою сознательную жизнь, как думал последний, занимался поимкой особо и не особо опасных преступников. Интересное занятие? Несомненно.
Хотя, как посмотреть.
Мать… Матери ребёнок и вовсе ни разу не видел. Как говорит отец, она откинулась во время родов. Ну да и ладно. Дитятко было слишком молодо, чтобы жалеть об этом.
 
...

Ветер словно пытался расстегнуть пуговицы на пушистом пальто мальчика, но безуспешно. Рассудив, что погода скоро сильно испортится, маленький комочек тёплой задумчивости поднялся с крыльца и поспешил в дом.
Взбежав вверх по лестнице, укутанной в кирпичного цвета войлок, он отворил дверь в свои личные покои.

...

Ну как, покои.
Дитя приветствовал коврик с кислотно-белой надписью на бирюзовом фоне – «Добро пожаловать».
Усевшись на кровать, мальчик скинул на одеяло свою усеянную пуговицами мантию. Секунд тридцать, и вот он уже переодет в чудесные домашние туфли и халат – комплект, подаренный отцом в день святого Георгия. Подобное одеяние безумно ему шло – это подтверждало и зеркало на гнутых ножках, высотою в полный рост взрослого человека.
Почесать ногу о ногу и спуститься вниз? Отличная мысль, учитывая тяжёлые, строевые шаги в прихожей.

...

Обладатель этих шагов идентифицирован безошибочно. Отец уже нацепил на крючок в прихожей куртку и повернул свой лик к сыну.
- Ну что, Мёрфи-младший, - глаза полицейского по призванию налились спокойной уверенностью, а голос зажурчал солнечно-чайным бархатистым ключом, - ты готов?
Мальчик на секунду призадумался. Он не мог знать, о чём говорит отец.
- К чему?
- Мужчина должен быть готов ко всему. Например…

...

Здоровенная лапища извлекла из глубин пиджака… револьвер.
Маленький Мёрфи непонимающе, но с интересом покосился на, видимо, своё новое приобретение.
- Теперь он твой, - губы отца расплылись в улыбке, - ты очень даже неплохо управлялся с менее опасным аналогом.
- Ана… Что?.. Можно…
- Попробовать его в действии? Пойдём.
Покачав головой, глядя на небо, на гладь коего набегали низкие тучи, отец, взяв сына за ручку, спустился с ним в подвал особняка.

...

Осознание того, где у револьвера барабан, где курок, а где спусковой крючок далось мальчику на диво просто. Стало быть, необходимая теория усвоена, имеет смысл переходить к практике.
Подвал был достаточно большой, хорошо освещённой комнатой. В ней находилось нечто, напоминающее барную стойку и отгораживающее одну половину, заполненную деревянными и соломенными чучелами, от той, где сжимал в руках револьвер молодой Мёрфи.
- Давай. Видишь вон того парня? Твоя цель – эта соломенная башка. Сколько у тебя есть патронов?
- Шесть?..
- Ответ неверный. Только один. Вперёд.

...

Примерившись, юное дарование наставило дуло на свою цель на сегодня. Мушка смотрела прямиком в противоположную от головы стрелка сторону, а значит, осталось лишь нажать на крючок, чтобы всё получилось.
Секунда. Даже две.
Как ни странно, мальчик совсем не нервничал. Отец, как и стреляющий, затаил дыхание и ждал.

...

Ба-бах.

...

Голову импровизированного противника разнесло в щепки, если можно так выразиться, говоря о мешке, набитом соломой.
Отец был явно доволен. По его по-доброму хохочащему лицу это прекраснейшим образом читалось.
Мёрфи-мелкий малость оторопело потрогал себя за ухо и улыбнулся. Это было действительно громко. Но зато…
- Молодец, мистер Мёрфи. А ты действительно наловчился! Давай ещё разок… Видишь вон ту деревянную башку?..
Но внимание обоих членов семьи уже было сосредоточено совсем на другом обстоятельстве.
Раздался второй выстрел. Но откуда-то сверху.

...

Отец мигом взобрался по лестнице вверх, кинув на ходу:
- Оставайся тут, а лучше спрячься. Если я не вернусь до завтра, возьми из…
За нетактичным и сильным ударом во входную дверь мальчик не услышал продолжения.
Дело запахло… Горелым?..
А вот это действительно страшно.

...

Мёрфи-младший нырнул в кучу соломенных мешков, насаженных на штыри, и затаился.
Сердце колотилось.
Что случилось?
Хотелось бы знать…
Руки заметно трясутся. Палец не сводится со спускового крючка…
На всякий.
Вдруг что…
Страшно.
Я понимаю, что мой отец ничего не боится. Но я совсем не такой…
Что будет?
Очень… Очень страшно.
Снова выстрелы.
Услышал… Что-то ещё.
Подожди.
Что-то… Потрескивает.
Неужто… огонь?

...

Минута. Вторая.
Не смолкают…
Не смолкают. Какого лешего происходит?
И почему отец вообще сказал, что до завтра? Чем вообще можно так долго заниматься?
Гарь.
Кажется, дым. Уже тут.
Нет уж… Надо выбираться.

...

Тягучий, чёрный дым медленно заполнял подвал. Мёрфи взобрался по лестнице и, закашлявшись, толкнул ногой дверь в садик – единственное место в доме, где ещё могло быть безопасно… Пускай и не было до конца понятно, какого дьявола…
Думать сильно некогда. В голову лезли не фразеологические обороты, а планы действий.
Что делать?
Отец сказал ждать.

...

Обернулся.
Зрелище, конечно…
Дом, некогда покрытый белою краской, весь почернел от бушевавшего на крыше и внутри пламени. Из-за плотной дымовой завесы не было видно, что за входной дверью… Да и в целом ни черта не было видно.
Револьвер отягощал руку.
Сунул в карман халата.
Чёрт… Становится холодно.
Тучи, словно бы в унисон пожару, скучковавшись вместе, свинцовым заревом застыли в тяжелом горельефе низко над землёй.
Нужно что-то делать… Нельзя стоять на месте.
Огонь перекинулся на декоративный мостик.

...

Кажется, стало тише.
От крыльца, выходящего в сад, отвалилась объятая полымем балка и упала в ручей. Его цикл закончился.
Воздух, остававшийся в ареале временного обитания юноши, быстро заканчивался.
Перепрыгнув через языки на месте бывшего когда-то здесь порога, дитя, обжигая пятки и носоглотку, пробежало коридор и выпало в проём парадного входа, оставив свои туфли сгорать вместе со всем добром. Нос уткнулся во что-то мягкое.
Подняться. Сейчас.
Ай…
Встать. Надо встать.
Так-то… Боже, что это?!

...

Вдохнув в себя воздух, Мёрфи огляделся.

...

На траве перед домом лежало шестеро мертвецов. Мужчины. Каждому от тридцати до пятидесяти где-то. И в каждом по дырке.
Не понимаю. Похоже, их отец положил – в барабане всегда ровно шесть патронов.
А что они, собственно, собирались сделать? И… Где отец?
Прислушался… Крики, вопли. Со стороны большого особняка, что посередине деревни.
Потрясённый, мальчик помотал головой из стороны в сторону.
Нет. Это же не сон.
Почему отец сказал, что если не вернётся именно до завтра, то…
 
...

На земле тонкой кривой замер кровавый след, а мысли юного Мёрфи заглушил пронзительный визг, напоминающий крик выпи вперемешку с жесточайшей физической болью, что может испытывать живое существо.
Похоже…
Если я действительно хочу узнать, какого дьявола… Больно…
То стоит пройти по следу.
Ещё раз обернувшись на бушующее пламя над гнездом, юноша двинулся с места.
 
...

Шаг за шагом, секунда за секундой…
Оглушающие завывания, повторяющиеся каждую вечность и длящиеся по две, казались всё ближе. 
Сжимая пальчиками в кармане халата рукоять револьвера, мальчик продвигался дальше по холодной, противной земле.
Дождь, до этого совсем незаметно накапывающий, панибратски зачастил, будто бы несвоевременно пришедший похлопать по плечу после неудачного выступления друг.
Бывает же, когда и занавес открылся не тогда, когда нужно, и трибуна, за которой надлежало стоять, покосилась, а то и вовсе упала на бок, и бутафорную луну нерадивые работники подвесили не за тот край, и теперь она выглядит, как кусок недоеденного заплесневелого сыра… И зрители, неспособные к сочувствию художнику, пришли не с овациями и положительного рода смехом, а топорами и ружьями, ожидая, когда же оратор сделает фатальную для него ошибку.
Похоже, сегодня тот самый день. Так ведь хорошо начиналось… И этот дождь ещё.

...

След оборвался. Осталось идти на звук. Благо, он был достаточно громок.
Чья это была кровь?

...

Не доходя метров ста - ста пятидесяти до особняка, Мёрфи-младший уселся на мокрую земельку на холме, с которого всегда было всё-всё видно. Он часто ходил сюда смотреть на солнечно-мрачную панораму родной деревни.
Звук доносился не снизу… А на одном с холмом уровне.
Залитые водой и грязью глаза еле открылись полностью, и мальчик устремил взгляд на крышу центрального особняка.
 
...

То, что главным украшением этого дома был острый, тонкий шпиль, новостью не было. И всё же.
На шпиль тряпичною куклой был насажен обмякший труп Мёрфи-старшего. Или ещё не труп?..
Ползая по неровной и угловатой крыше величественного чертога, местные жители в изорванной чьими-то явно не человеческими когтями одежде, брызжа слюной, выхаркивая из себя кровь, с оружьем в руках стремились ко шпилю, как к алтарю.
На секунду мальчик решил, что они сражаются с чем-то. Но блаженное, сладострастное выражение лиц людей говорило о совсем обратном.
Приближаясь к шпилю, каждый из них ногтями сдирал кусок кожи с изрешеченного пулями, пронзенного и истерзанного тела полицейского и клал в рот, после чего поспешно скатывался с крыши головой вниз, разбиваясь насмерть или катаясь уже внизу в агонии.
У Мёрфи-младшего заплясали перед глазами круги, как на воде, по телу волною прошлись отвращение и иррациональный страх. Юношу затошнило, и тот упал на колени, прикрыв зраки.
Боже…

...

Боже мой…
Слух мальчика снова пронзил ужасающий вопль, мерещащийся безумно близким к холму, где малыш затаился.
Он поднял голову.
Заставил себя посмотреть, найти источник звука.

...

Выгнувшись дугой, Мёрфи-старший, словно бы сокращая каждую из своих мышц и обратив взор горящих нездоровым, оранжево-алым огнём очей прямо на своего сына, выдавливал из себя этот зловещий вопль.
Люди, что ещё оставались рядом с ужасающим тотемом, встрепенулись, схватились за револьверы и ножи и развернулись в сторону последнего убежища юноши.
Ринувшись вперёд под демонический клич, все они попадали вниз и забились в последних своих минутах.
Но всего этого мальчик уже не видел.
Ничком валяясь на земле, в забытьи он шептал молитву, словно желая, чтобы завтра поскорей наступило.

...