Что это, быть великим актёром? или эффект Леонова

посвящаю Виктору Павладзе,
верному товарищу, сохранившему память о Таэ-квондо


Ответьте-ка на вопрос, "Кто такой великий актёр?" – но только не называйте фамилий, а попытайтесь сформулировать (так, примерно): ЧЕМ отличается актер великий от «просто» актера? Что он может ТАКОГО, чего не сможет последний?

Минуточку, позвольте мне угадать ваш ответ!
– великий актёр может сыграть любую роль.
А может, так: в исполнении великого актера, любая роль, самая ничтожная – то есть, роль самого незначительного персонажа – станет глубоким и значимым образом!

 Ведь и в жизни, в нашем окружающем мире, нет ничтожностей! – если только человек может, не гоняясь за чужим, стать нужным многим людям, будучи на своем месте и оставаясь собой! (это и называл, наверное, Георг Гегель «стать своим бытием в своем понятии»).

А как же быть с теми актерами – великими или «не великими» – которые отказывались от негодных ролей? – отказывались в лихие девяностые, под страхом голодной смерти... Почему бы не сыграть серийных братков и ментов, лузеров и особи офисного планктона?

А вот, почему. Ведь в 1990-е были принято делать всё шаляй-валяй: быстренько отснял, и – в эфир! Вживаться в образ, продумывать роль, выстраивать характер... – «да ты что?! рынок голубого экрана не ждёт!»
Актеры отказывались от ролей не из-за гордыни, par excellence. Можно, пожалуй, сказать и так: они отказывались не от ролей, а от небрежного отношения к актерской игре, к образу, в конце концов – к человеческой личности!

Такова, наверное, черта великого актера: суметь отказаться от роли, если ЭТО НЕ ТО и НЕ ТАК КАК НАДО!

Звучит несколько парадоксально: «быть актером значит отказаться от роли»! ну, что тут скажешь?... Я – ПАРАДОКСОВ ДРУГ! ;

Однако этот парадокс, как бы, от противного – так сказать, обратная сторона актерского дара. Есть второй момент – возможно, и более важный. О нем-то и наш рассказ.

Его рассказал наш великий режиссер Георгий Николаевич Данелия.
Однажды – а было это на гастролях в Грузии – вместе с Евгением Леоновым, они пошли проведать родственника Гии Данелия в больнице. Удивительно: как только актер вошел в палату, самочувствие всех больных резко улучшилось. Не только настроение и тонус, а само... сами клинические показатели! Да так, что на это обратил внимание сам главврач. Этот строгий и недоверчивый человек даже пошутил: «А давай-ка, мил-человек, в реанимацию!» Народный артист, однако, и не думал шутить – какие уж там шутки, с реанимацией!..
Поразительно, но и там, в палате интенсивной терапии, самочувствие тяжело больных людей менялось к лучшему прямо на глазах!...
Тогда народный артист потратил несколько часов драгоценного личного времени на обход всей больницы (вместо отдыха). В каждой палате, Евгений Леонов беседовал с больными, шутил, что-то изображал... одному больному Леонов-Доцент даже заявил: «Учти, не поправишься – пасть порву и моргалы выколю!» Больной расхохотался как первоклассник! – а ведь до этого лежал, скорбный и удручённый, целый месяц.

Медики назвали происходящее «эффектом Леонова», но найти научного объяснения этому эффекту они так и не смогли. Только признали: «ТАКОГО не сыграешь!»
В самом деле, сыграй Леонов ТО, за счет чего был достигнут его ЭФФЕКТ, никакого эффекта бы не было! Я вполне понимаю, что эта фраза ковыляет на костылях, и что мысль эту невозможно доказать – как, впрочем, и опровергнуть! - но...
Неведомо, впрочем, и то, КАК и с помощью ЧЕГО добился актёр результата – возможно, просто, своим присутствием... Как знать?..

В классических «Джентльменах удачи» Леонов играл трех персонажей: заведующего детсадом Трошкина и вора-рецидивиста Доцента, а главная роль – это заведующий детсадом, который играет опасного рецидивиста (так сказать, Игра в Живца). Играть человека, который играет, в свою очередь, другого – причем, диаметрально противоположный типаж, и всё это в рамках единства места и действия – это особая игра! Если угодно, это – метемпсихоз в кинематографе.
Как это возможно – обладая такой потенцией перевоплощения, оставаться самим собой?! Актер как бы говорит себе: «Так, хорошо, ЗДЕСЬ и СЕЙЧАС я НЕ ИГРАЮ!»

...Это невозможно представить. В это непросто поверить. Но это, пожалуй, и есть [вторая] черта великого актёра: вопреки онтологической привычке, он может не играть самого себя.