Шахматы, кофе и табак. Глава 7. Призрак виконта

  Тимур увидел очертания узких коридоров и лестницы, заваленные безжизненными телами. Какие-то полуподвальные серые помещения. Так… Секретные архивные помещения Скотланд-Ярда. Закрытая конференция по изучению самых нашумевших дел Англии. Ох плохо, совсем нехорошо. Не надо было этим ученым дядям и тетям так безответственно ворошить кровавое прошлое виконта Эдуарда Бледнолицего, отправившего на тот свет восемь жен, пока девятой жене не удалось спастись.
 
  В ту страшную безлунную ночь он решил, что она уже умерла от ран, нанесённых его охотничьим кинжалом. Он зарыл её в своём прекрасном летнем саду, завернув в старый охотничий плащ. Каким-то чудом бродячий пес потянулся на запах дичи, исходящий от плаща, разрыл свежую могилу и вытащил девицу на волю. Он долго лизал теплым шершавым языком её лицо, пока она не очнулась и с ужасом не поняла, что была похоронена заживо. Ей удалось добраться до ближайшей деревни и спастись.
 
  Через месяц быстрого и праведного суда виконт был повешен, а имя его проклято и забыто на века – до тех пор, пока современные криминалисты не решили покопаться в этом деле, чтобы изучить психологию этих убийств.

  Потревоженный Призрак кровожадного виконта метался по опустевшему подвальному лабиринту в поисках выхода на улицу. Дверь была закрыта изнутри, и никто в панике не успел её открыть. Каждый, кто попадался демону на пути, падал замертво от ледяного прикосновения его руки, сжимающей тот самый охотничий кинжал.

  Прикосновение призрачной субстанции было похоже на воздействие паров жидкого азота. Кровь мгновенно застывала в жилах, и жертва впадала в анабиоз. И если не откачать потерпевшего в течение часа, введя ему внутривенно расплавленное серебро, то наступала верная смерть. Десятки людей уже лежали без признаков жизни в подвале. Если Призрак вырвется наружу – жертвы могут быть измерены уже сотнями.

  У Тимура было всего несколько секунд на принятие единственно верного решения – он должен быть там. Редкое искусство телепортации было доступно Светлым Наёмникам и позволяло за считанные секунды перемещаться в любую точку Вселенной. Лишь тот из Светлых Наёмников, кто забывал, что он по рождению Воин и поддавался чувствам любви, рано или поздно терял этот редкий дар телепортации. Как терял он и данное от рождения Бессмертие.

  Так и жили они вечно – в постоянной войне, без жён, без детей и без любви. А тот, кто преступал черту и открывал сердце любви, становился обычным уязвимым смертным, но при этом все также вынужденным воевать до конца своих дней, чтобы утолить Голод.

  Три минуты, чтобы переодеться в специальный боевой костюм из кожи пустынной змеи, выдерживающий температуру жидкого азота и защищающий от ожогов.

  Три минуты, чтобы собрать стандартный для таких случаев набор боевого оружия. Пыльца чёрных олеандров из гаремных садов страны Шаризад – чтобы усыпить бдительность разбушевавшегося Призрака. Кривые Зеркала Памяти – чтобы дезориентировать Призрака и выявить источник его беспокойства. Зеркала регулярно поступали в Дормию из враждебной страны Киллии. Как правило, именно этими волшебными зеркалами расплачивались её правители, выкупая жизнь своих шпионов. 

  Так, что еще? Заговорённый на паралич противника меч из золота глубоких рудников суровой Хтонии – чтобы нанести решающий удар и вырубить призрачную энергию на время, за которое можно успеть уничтожить Источник. Найти и обезвредить Источник – это было самым сложным этапом в стычках с призраками, так как здесь приходилось не только применять боевые навыки, но и использовать жизненный опыт, аналитические и интеллектуальные способности.

  И напоследок он захватил инъекции расплавленного серебра, чтобы вернуть к жизни потерпевших.

  «Фотографии жертв? Архивные выписки? А что еще может быть Источником?» – мысли молнией пронзали его голову, зажатую в тиски телепорта.

  – Не прорваться, заблокировано, придется взрывать! – кричали лондонские полицейские, которых успели вызвать запертые, как в ловушке, люди.

  – Не надо взрывать. Я скоро вернусь. Вызывайте реанимацию и везите побольше теплых одеял, – сказал неизвестный мужчина в чёрных одеждах, материализовавшийся рядом прямо из воздуха и исчезнувший в то же мгновение.

  …В архивах было невыносимо холодно и сыро. Тимур прижался спиной к металлическому книжному хранилищу и слушал мёртвую тишину, едва справляясь с подступившей тошнотой. В отличие от других Светлых Наёмников, он никогда не слышал и не видел Призраков, но безошибочно угадывал до миллиметра их местонахождение и настроение по запаху. Прямо напротив него, у дальней стены, тошнотворно пахло жжёным сахаром – первый признак того, что Призрак находился явно не в духе.

  Прошла минута выжидания, и разъяренный Призрак рванулся в атаку. Наполняя обрывками буро-желтых сгустков застывший воздух, он промчался от противоположной стены с занесённой для удара рукой.

  – Олеандр, жги! – крикнул Тимур, увернувшись от удара, и запустил цветочной бомбой с ядовитой пыльцой чёрного олеандра прямо в лицо разгневанному противнику.

  Несколько мгновений Призрак виконта шатался так, словно его напоили литром русской водки без закуски, при этом непрестанно чихал и ошалело глядел по сторонам, явно не соображая, что он тут делает и кто все эти люди…

  Тимур привычно воспользовался замешательством противника и отправил в воздух ловушку из десятка Кривых Зеркал Памяти.

  – Моменто Мориум! Что тебя разбудило, кто виноват? Почему ты не спишь? – воскликнул он, вглядываясь в быстро проявляющиеся картинки в серой амальгаме волшебных зеркал.

  И зеркала ответили ему следующей картиной:

  Он увидел яркий свет полночных звезд в фонтане летнего сада при резиденции виконта – это было первое свидание с первой женой. Потом комья земли, летящие из-под лопаты, – это было последнее свидание с первой женой.

  Звуки оркестра и летящие в танце пары на придворном балу – это было первое свидание со второй женой. Потом комья земли, летящие из-под лопаты, – последнее свидание со второй женой.

  И так далее – он увидел все первые и все последние свидания со всеми женами. Кровь… кровь… всюду кровь…

  Запах жжёного сахара смешался со сладковатым запахом крови, и Тимур уже мучительно загибался от невыносимой тошноты, разбирая детали таких прекрасных и таких страшных хроник убийцы.

  «Это должно быть что-то совершенно особенное. Нет, не вырезки из старых газет, не фотографии мрачного дома. Что-то ещё. Почему свидание – всегда первое свидание? Такие разные свидания, но такие одинаковые. В чем одинаковые? Что между ними общего?» – лихорадочно соображал он, с опаской наблюдая, что действие пыльцы заканчивается, а новая порция, как он знал из опыта, уже не подействует.

  – Стоять, ни с места! Ложитесь на пол, быстро! – закричал он, с ужасом глядя на прорвавшихся сквозь закрытую изнутри дверь полицейских.

  – Какого чёрта, что за херня тут происходит! – успел выкрикнуть первый из них, прежде чем очнувшийся от пыльцы Призрак ранил его своим ледяным прикосновением. Секунды ему хватило, чтобы и прочие рухнули замертво.

  Тимур смачно выругался, выхватил видавший виды позолоченный меч и, следуя на запах, кинулся на противника. В голове не к месту снова возникли солнечные веснушки Лизы, и Тимур промахнулся. Чёрт, впервые за свою столетнюю боевую практику Тимур так глупо промахнулся и взвыл от боли, мгновенно получив встречный удар прямо в сердце. Если бы не защитный костюм, то ему был бы конец. Чувства к Лизе уже подкрадывались к его сердцу, хотя он еще не осознавал случившееся. Дар Бессмертия уже не полностью защищал его, как раньше. Ситуация угрожающе выходила из-под контроля и грозила ему смертью.

  Зеркала, выполнившие свою функцию, быстро тускнели. Картинки прошлого кровожадного виконта словно смывались дождём, а в голове у Тимура всё ещё не было версии случившегося.

  Еле увернувшись от нового удара, он вдруг почувствовал новый запах, который стал молниеносной разгадкой. Шоколадная крошка и карамельное пралине… Так вот оно что… У всех его жен были одинаковые духи на первом свидании. Такие же духи были у матери виконта, которую он ненавидел за то, что она бросила его любимого отца, что привело к его преждевременной кончине. Помешавшись с горя, виконт выбирал в жёны и убивал всех женщин, у которых были такие же духи, как у его матери. И вот такие же духи были у ведущего криминалиста Скотланд-Ярда, которыми она на свою беду разбудила сегодня спящий дух повешенного сотни лет назад убийцы.

  Тимуру всё-таки удалось нанести решающий удар своим заговорённым мечом, что на несколько минут могло отсрочить развязку. Призрак замер в охватившем его временном параличе. Времени хватило, чтобы, ориентируясь на возбуждающий запах шоколадной крошки, вычислить её несчастную обладательницу, находящуюся в глубоком анабиозе, разыскать в её сумочке злополучный флакон духов и щедро залить его горячим маслом дикого шиповника со специальных плантаций Флории.

  Шипение исчезающего на глазах флакона, уносящего с собой опасную связь с разбуженным демоном… Шипение скорчившегося от боли Призрака, отправляющегося обратно в небытие… Шипение расплавленного серебра в пробуждающейся к жизни крови тех, кому сегодня не повезло, и они оказались в эпицентре жутких событий.
И шипение опасных мыслей в разгорячённой голове.

  «Лиза… Веснушки… Господи, только этого мне ещё не хватало. Я ведь всего лишь твой охранник, Лиза. Я не должен в тебя влюбляться… А ты ведь даже не в курсе, что являешься единственным потомком Клеопатры. Это всего лишь моя работа… Господи, это же надо так вляпаться. Ну и что мне теперь делать?»

  Конечно, Лиза, страдая в эту ночь от бессонницы, ничего не ответила ему, так как находилась за сотни километров от Лондона. В это самое предрассветное время она мучительно размышляла на тему, что ей завтра одеть на работу, чтобы понравиться своему нового начальнику.