1. Они отменяют смерть...

Часть первая.
    
       Я вошла и поняла, что  попала …   Очередь у кабинета, рекомендованного подругой надёжного ветеринарного врача,  насчитывала семь человек. И это только из числа тех, кто сидел с переносками  на скамье в коридоре.  Во дворе клиники,  в прохладе раннего июньского утра гуляло несколько  серьёзных псов, таская за собой   на поводках полусонных хозяев, и они тоже могли быть из этой очереди.  Запомнив последнего в очереди по невероятно пушистому хвосту его питомца, я  сказала, что буду  ждать,  и присела на пустую скамью напротив входной двери, довольно далеко от  вожделенного кабинета.
   
       Судя по всему,   о том, что этот доктор  любит и понимает "хвостиков", а потому и лечит  как-то  по-особенному   просто и эффективно, знало много людей.  Правда,  моя подруга открыла мне имя этого кудесника  по секрету,  лишь по  причине нашей  великой дружбы. Я искренне верю, что она  свято хранила  эту тайну от всех остальных жителей города.  Однако если предположить, что  всем присутствующим здесь  их друзья говорили  о докторе тоже  по секрету,  но с таким же восторгом, как и моя подруга, то очередь  на приём к нему в столь ранний час  была вполне объяснима.
   
       У меня в переноске тихо сидел  очередной спасёныш - результат проведённой вчера в соседнем дворе спасательной операции силами моего сына. Состояние котёнка мне внушало некоторое опасение, поэтому с утра пораньше я понеслась в клинику  в надежде быстро  управиться. Однако очередь у кабинета современного Доктора Айболита явно обозначила мне перспективу предстоящего  пребывания здесь в течение  большей  части  моего выходного дня.

      Я настроилась на длительное ожидание в одиночестве, но  дверь снова отворилась. В клинику вошла пожилая, худощавая Дама в элегантной  белой шляпке с большой пластиковой  закрывающейся  кошёлкой в руках. Как и я, некоторое время назад, она  озадаченно окинула взглядом всю очередь у кабинета врача, но, спросив о чём-то, повернула в мою сторону. Я кивком головы ответила на её вопрос, и она присела на одну со мною скамью. Вблизи стало ясно, что Дама достигла почтенного возраста, хотя издалека, благодаря своей  стройной фигуре в  темно-синем  платье с белым воротником, она выглядела гораздо моложе. Белая летняя дамская шляпка очень освежала её и сидела на голове даже кокетливо. А вот лицо и руки явно выдавали возраст: наверное, уже  за семьдесят, ближе к восьмидесяти…  Глубокие морщины бороздили лицо и  шею, но синие глаза под набрякшими веками были неожиданно яркие и ясные. Дама поставила свою кошёлку на пол, и в  отверстиях  стало заметно присутствие живого существа. Заметив мой взгляд, она дружелюбно улыбнулась:               
   
   -  Это у меня для кошечек, вместо переноски. Бокс для меня уже тяжеловат, а с
      кошёлкой  и  мне идти легче, и кошечкам есть, чем дышать. Много лет мы
      лечимся у нашего замечательного доктора.               
   
   -  У Вас много кошек? - поинтересовалась я.               
   
   –  Было много. Но всегда остается только четыре. Даже если появляется пятая, - ответила Дама и, опустив глаза, почему-то помрачнела.

Я не придала этому значения и продолжила беседу:               
   –  Мне лично сложно держать постоянно даже четырех.  Пятого пристраиваю
      обязательно. У меня в квартире трое, а четвертый – на даче. Воюют, когда
      встречаются.               

Дама вдруг подняла на меня глаза, которые внезапно наполнились слезами, и прошептала:               
    – У меня не воюют. У меня всё гораздо хуже. Если приходит пятая, первая
      обязательно должна умереть…            

    Она смотрела на меня, не отрываясь, судорожно сцепив руки. Её морщинистое лицо исказила гримаса  острой боли,  и слёзы  градом покатились по щекам.  Дама  закрыла лицо  руками, оперлась спиной о стену и, пытаясь сдерживаться, негромко добавила сквозь слезы:               
    - Это я их убиваю. Уже много лет. Я – мерзкая и отвратительная тварь! Кошки 
      - это мои  единственные друзья и самые близкие, самые  родные  существа в
      этом  мире. Но, убивая их, я продолжаю жить. А они, погибая, отменяют мою
      смерть…
      
     Я застыла на месте, пытаясь осознать услышанное, и  растерялась, видя,  как безмолвные рыдания продолжают сотрясать  тело  женщины, вжавшейся в стену.  Бред какой-то!  Для чего ей убивать своих кошек, а потом  так горько их  оплакивать, рассказывая об  этом  первому встречному? Похоже, старая женщина просто немного не в себе. Я уже было открыла рот, чтобы высказать свою мысль вслух, когда, отняв ладони от залитого слезами лица, она  повернулась ко мне и, тихонько всхлипывая, попросила:               
    -  Выслушайте меня, пожалуйста! Мне нужно это кому-то рассказать...
       Мне очень стыдно, но я должна …  Я клянусь Вам: это всё  чистая  правда!
И, не дожидаясь моей реакции, Дама начала свой рассказ о  невероятных, необъяснимых, но абсолютно реальных событиях своей долгой жизни фразой:
    -  Я умерла в общей палате городской больницы сорок пять лет тому назад …