Откуда берутся фамилии?

Откуда берутся фамилии? Я не про ономастику с антропонимикой, я про то, как конкретный, к примеру говоря, Сидоров оказывается Сидоровым. Иногда все просто. Как это было у Райкина… «Мой отец Сидоров-старший драл меня Сидорова-младшего, как Сидорову козу…» А до этого, можно предположить, Сидоров-дедушка воспитывал Сидорова-папу, а еще раньше Сидоров-прадед вразумлял посильно Сидорова-дедушку. И так в глубь веков, аж до самой антропонимики. Но бывают случаи позапутаннее. Возьмем меня.

Моя фамилия — Пропирный — досталась мне вполне традиционным образом — от отца. Вот только к отцу она перешла не от его отца, а от матери — моей бабушки. Они с дедом жили в гражданском браке, и дед в то время находился в армии. Поэтому моему рожденному в мае 1945-го отцу, согласно действовавшему тогда Указу Верховного Совета СССР о материнстве и детстве (Цитирую: «Установить, что при регистрации в органах записи актов гражданского состояния рождения ребенка от матери, не состоящей в зарегистрированном браке, ребенок записывается по фамилии матери с присвоением ему отчества по указанию матери»), была присвоена материнская фамилия. А там уже и компания по борьбе с космополитизмом подоспела, поэтому возвращаться к кошерной дедовской фамилии сочли неразумным.

Таким образом, отец стал Пропирным. Как бабушка, его мать. А бабушка, в свою очередь, получила эту фамилию от своего отца, появившись в 1917-м на свет. Правда… не совсем эту. До большевистского переворота и бабушка, и ее отец были Прапирными, даже Прапiрними. А потом — видимо, в период долгого и единственного прадедовского запоя, вызванного потерей в результате Великого Октября всего нажитого непосильным трудом — какой-то новообразованный москальский (буквально, поскольку дело было в Первопрестольной) писарчук применил к непривычной малороссийской фамилии «правило коровы»: слышишь «а» — пиши «о».

Но и это еще не все. Предки мои не всегда были Прапирными. В давние времена носили они фамилию Потапенко. Семейные версии относительно давности времен разнятся — иногда это эпоха Мазепы, иногда — даже Хмельницкого… зависит, видимо, от симпатий к гетманам. И один из предков-Потапенков получил новое прозвище по роду своей реестровой казацкой деятельности — буквально, Знаменосцев. Как пелось в старинной запорожской думе: «На могилі прапір устромили, славу козацьку учинили». Я все же думаю, славу учинили не совсем уж в древние времена, раз память о прежнем наименовании сохранялась. Во всяком случае, к 1875 году предки уже точно были Прапiрними — на трехверстовеке Кобелякского уезда, выпущенной в свет в том году, обозначен одноименный (вернее, однофамильный) хутор, где через тринадцать лет после выхода карты на этот же свет явился прадед. Местные казаки, правда, называли хутор Прапiрнивка.

Для поддержания гендерного равенства в рассматриваемом вопросе стоит сделать маленький шаг в сторону и упомянуть мою прабабку — до того, как взять фамилию мужа и стать Прапирной, была она Гавриченкова. Фамилию получила от отца. Вот только прапрадед Гаврила до службы в царской армии носил другую фамилию — Фоменков. А Гавриченковым был записан, поступая в службу, когда в ответ на вопрос о прозвании бойко выдал домашнее прозвище. Так и пошло в последующие поколения…

Ну, ладно. А если предположить, что отец получил бы все-таки дедовскую фамилию? И стал бы он Файнких. Как его отец и отец его отца. Было бы не хуже, чем у Сидоровых. Но вот… такой вид фамилия приобрела не сразу… До того, как предки в середине XIX века перебрались из австро-венгерских польских земель в доставшееся России Подолье, они носили фамильное прозвище Файнкихен. В переводе — «хорошая выпечка». Что вполне соответствует семейному занятию: еще мой прадед, погибший в 1942-м, был пекарем. А уже на Украине в силу различий между диалектами идиша фамилия сделалась такой, какой ее до смерти, не меняя, носил мой дед. Кстати, деду повезло. Относительно, конечно. Писаря в основном развлекались с его именем-отчеством, не калеча фамилии. А вот потомки одного из отцовских двоюродных братьев силами канцелярских служащих сравнительно недавно оказались с фамилией Фаинких, а потомки троюродного брата по мановению руки «писаришки штабного» времен Великой Отечественной получили от отца фамилию Фаинкины.

Между прочим, и фамилию Файнкихен предки обрели не раньше 1820-х, когда за евреями Царства Польского волей государя императора закреплялись наследственные прозвища. А до этого веками обходились именами-отчествами.

Теперь о маме. Выходя замуж за отца, она честно сменила фамилию. А до этого была Лапиной. Вслед за своим отцом, моим дедом. Но только Лапиным дед стал, взяв при получении первого паспорта фамилию приемной матери. Будучи незаконнорожденным сыном мещанской девицы Ивановой, при крещении он традиционно получил фамилию по имени крестного отца — и стал до поры до времени Николаевым. Эту фамилию мама много позже использовала как литературный псевдоним.

Вот у бабушки, маминой мамы, все было линейно. С фамилией Гусева она родилась, с ней — поскольку они с дедом большую часть жизни тоже прожили в гражданском браке — и умерла. И отец ее был Гусев, и дед. А вот когда крестьянская семья из Можайского уезда получила эту фамилию — Бог весть. Во всяком случае, в 1880-е, когда рождались прадед и его сестры, они уже были Гусевыми.

А еще у меня есть кузены Празниковы, именно так — без «д», явно писаря потрудились… Есть моя жена с фамилией Савченко, доставшейся ей от отца, которому досталась от приемного отца вместо отцовской фамилии, которая, на самом деле, была фамилией жены, взятой им при заключении брака…

Уф… Сидорову-младшему, надеюсь, было проще…