Последнее желание

 
    Все совпадения случайны. Все имена вымышлены.
   

   …Полицейских, приехавших  на место разыгравшейся трагедии,  поразило увиденное…
 …В этот антикварный магазин  они   попали  случайно: проходили мимо.  Мужчина  предложил своей спутнице зайти, она с улыбкой согласилась. Они так давно были вместе, что их желания  почти всегда совпадали.  Муж и жена, Римма и Алексей, оба стройные, подтянутые, не выглядели на свой  возраст.  Но каждый из них давно  перешагнул порог шестидесятилетия.
  Римма и Лёшка дружили с детства. Одногодки.  Проживали  рядом: он - в двухэтажном  доме-бараке, она -  в  небольшом, но уютном домике. Учились  в параллельных классах. По-взрослому   встречаться  начали  на  выпускном вечере.  А через год, будучи  студентами  одного и того же института и факультета, поженились. Лёшина  родня  его выбор не одобрила, хотя  ссор и разборок не устраивала. Но на домашнем совете единогласно  решили: девчонка  не ровня   их парню.  Ему бы попроще кого найти.  Серьёзная она не в меру. На глазах очки с огромными линзами, худышка. Всегда с книгами и нотами.  И жениться в таком возрасте рано, и в их  семье  евреи никогда не водились. Свадьбу всё же сыграли. С молодожёнами,  поселившимся  у родителей  невестки, не общались. Без ругани и раздоров  пути двух семейств  навсегда  разошлись в разные стороны.
  Римма  была и  поздним, и единственным  ребёнком в семье  портных. Её  баловали, холили, но эгоисткой не вырастили.  В их городке  отец  слыл искусным  мастером  по пошиву  верхней женской одежды.  Его клиентками всегда были состоятельные женщины, любившие добротную одежду.   
    Бежало время: и портной, и его постоянные заказчицы старились. Кое-кто из них вышел на пенсию. Некоторые успели овдоветь. Но все по-прежнему  желали выглядеть "Настоящими Дамами."  Как и прежде Риммин папа был загружен работой, но теперь уже по перелицовке старых пальто. А мама раскладывала пуговицы и воротники  в подписанные пакеты. Она следила за тем, чтобы муж, плохо видевший, ничего не перепутал. Промах, если бы такой  случился, огорчил бы мужа. И её тоже, потому что они давно стали единым целым.
   Дочь радовала. Гордились - отличница,  помощница. Замуж  вышла по большой  любви.  Они  не препятствовали.  И не ошиблись: молодой муж боготворил жену. Подхватит  на руки и давай кружить по квартире.  Хохочут оба.  И к ним, родителям ,с почтением. Чего ещё желать!
   Девушка, выросшая в атмосфере любви и уважения, и в своей молодой семье отношения   строила по тем же принципам. Она считала -каждому  необходимо  личное пространство, и  если  сам стремишься к пониманию  близкого тебе человека, то и он  поймёт тебя и поддержит  во всём. И чтоб душа к душе стремилась - иначе никак.
   Ребята учились и подрабатывали. Римма, унаследовав от отца талант к  шитью, обшивала подруг-студенток.  От однокурсниц не было отбоя. И  Алексей   не избегал  любого честного заработка. Сокурсники   с удовольствием   засиживалась  допоздна  на  их маленькой   кухне.  Шутки, смех, песни под гитару. И мама с папой  никому не мешали.  В доме царила радость.
    Закончились студенческие будни. Её, единственную  отличницу курса, не оставили  на кафедре института. Подвела пятая графа в паспорте.  Предложили свободный диплом. Она побегала  по объявлениям. Ничего подходящего для себя не нашла, но не ожесточилась, не обозлилась на несправедливость, а и занялась всерьёз портняжничеством.  Лёша зарабатывал неплохо, хотя тоже  работал не по полученной в институте специальности.
    "Возможно, думалось женщине, всё, что произошло и к лучшему. Теперь  престарелые родители  будут под присмотром, а если бы работала  вдали от дома, пришлось бы их  надолго оставлять  одних."  Дочерняя забота  продлила им жизнь,  но   не смогла  предотвратить неизбежное: один за другим, мать и отец, покинули сей мир.  Долго Римма горевала, все никак не могла смириться с утратой, но больней всего  было сознавать, что не сбылась их мечта - они так и не дождались рождения  внуков.
    Отсутствие  детишек  являлось единственным тёмным облаком  на их  счастливом семейном небосклоне. Хотелось детского смеха, плача, капризов и даже  вызовов в школу. Не один свадебный юбилей отметили, а всё вдвоём.   И  к обычным врачам ходили,  к светилам генетики подходы нашли. И  к  знахарям ездили.  Ответ один: "Здоровы!" Им объясняли: такое случается, бывает. Дети  появятся. Но время шло, ничего не менялось. Решились на усыновление  одного или двух детей.  Здоровых, больных, девочек, мальчишек - значение не имело. Знали: поставят на ноги любого, выучат, если надо и вылечат, помогут найти правильный путь. Но не случилось, не произошло.  Пока собирали многочисленные документы,  Алексея на переходе сбила шустрая «иномарка». Водитель с места наезда скрылся.  Власти никого не отыскали и не наказали.
    Наступили тяжелые времена. Римма  кроила, строчила, шила до боли, рези и слёз в глазах. Поменяла в очках линзы.  Её предупредили: нагрузка огромная, существует возможность потерять зрение. Но нужны были деньги.  Она платила врачам, медсёстрам, нянечкам. Покупала самые дорогие лекарства. И чудо  свершилось: муж очнулся. Детская тема  в их семье была навсегда закрыта. Не судьба, значит...

    В стране началась «Перестройка».  Закрутило, закружило народ.  Новые времена  принесли с собой   свободу слова, талоны-купоны и долгие стояния в очередях к прилавкам и кассам. Казалось:  полжизни уходит впустую.   И никто не мог объяснить,  по какой причине исчезли  самые необходимые в быту предметы.   Заказчиц у портнихи  поубавилось. Китайский ширпотреб  стремительно завоёвывал советский рынок. Алексей уже  работал, но  денег на жизнь не хватало. Муж подбадривал: со временем всё образуется. Советовал воспользоваться  затишьем, чтобы глаза отдохнули от постоянного напряжения. Они постоянно слезились  и болели.
     Теперь,  освободившись от  домашних дел, шла  она   в городской парк.  Прогуливалась по аллеям. Часами  сидела на лавочке в тени векового дуба. Одиночество не тяготило. Наоборот, безлюдность позволяла  расслабиться, отдохнуть от забот. Иной раз на соседних скамейках  располагались молодые мамаши. Но ни тишину  парка, ни  её  покой они не нарушали. Стараясь не  потревожить чуткий сон своих чад, вели они  негромкие бесконечные  разговоры. Но однажды  полуденная дрёма прервалась:  кто-то  с силой  дёргал её за рукав  кофты. Открыв глаза, заметила кучерявого черноокого цыганёнка. Рассмеялась. В одежде, явно с чужого плеча,  с давно немытой  рожицей,  мальчишка выглядел презабавно.  Напротив,  вместо обычных мам и младенцев, на длинной скамье сидели молодые цыганки. Они щелкали  семечки и о чём-то громко и беспрерывно болтали на своём языке. Римме показалось –  обсуждают её.
    Прогулка всё равно подошла к концу, и женщина поднялась, чтоб уйти.  Но  остановил чей-то возглас. Обернувшись, увидела рядом с собой  старую цыганку,  сгорбленную, с лицом, напоминающим  печёное яблочко. С силой, несвойственной возрасту, старуха  усадила Римму рядом с собой.
    - Знаю тебя,  мы живём на соседних улицах. Ты моих  внучат  подкармливаешь, одариваешь, чем можешь. Не гнушаешься, как некоторые нас называют, цыганским сбродом.  Спасибо!-
     Римма пожала плечами:- Я не разделяю  людей по  национальности. А дети всегда прекрасны. Простите, мне пора возвращаться  домой.-
    - Погоди, не уходи! Поговорить с тобой хочу. Не волнуйся.  Я не попытаюсь  обобрать так же, как когда-то  обобрала тебя  гадалка  на привокзальной  площади.  Как узнала  -  моё дело. Не думай, это была не я.
    Римма встрепенулась.  О той давней истории, когда она, словно под гипнозом, сама,  без сопротивления отдала  нахальной  ворожее последние двадцать пять рублей, никто не знал. Скрыла.
   - Верно,  ты о многом умалчивала - проронила старушка.
«Противная старуха!  И почему  не ухожу?» - подумалось Римме.
  -  Иди,  не держу...-
   Римма  попыталась  встать.  Но  ноги  не слушались. Без сил  опустилась на  скамью.
   - Строга,  серьёзна.  Никто и не догадывается, какие  внутри бушуют страсти.  Нешуточные!-

   - У тебя всегда  было много желаний, и как ни странно, если что-то и сбывалось, то совершенно иначе, чем так, как хотелось бы тебе. Самым первым – чтоб мальчик  с голубыми глазами и с виолончелью  заметил тебя. Запамятовала его имя.-
   Помимо воли Римма едва слышно  прошептала: «Славик».
  - Именно, Славик.  Верно. И он обратил внимание, но много позже, когда ты была вполне  счастлива в замужестве. И всё же не устояла.  А потом поняла, что будет ребёночек у вас. И решилась обо всём рассказать мужу и уйти к Славику, а он, тот мальчик из радужных детских грёз, женился на другой. -
    Бешено колотилось сердце. От вкрадчивого голоса незнакомки шумело в голове, мутило.
   - И ты избавилась от сыночка или дочечки. И не в больнице, а у знахарки.
А через какое-то время увидела Славочку с его беременной  «серой мышкой». Он бережно поддерживал свою избранницу под локоток.  Они смеялись, радовались, а тебе в то же время врачи вынесли  приговор - детей не будет никогда!
   - Чего пятнами-то  покрылась - я могила, никому ни слова.  О чём это я? Ну да, ну да, в душе померкло… -
    Жарко Римме, кружится голова, немеют руки.  Слова опутывают, душат.
   -  Мужу не открылась. Ни к чему уже было свою семью разрушать. Мыслью одной   жила: отмстить. Воображение рисовало  картинки одна страшней другой. И всегда жертвой становилась  разлучница,  хотя именно на ней никого греха и не было.-
   - И всё-таки случай вас свёл. Город-то один. Повстречалась ты с ней на узком мосточке.  А рядом никого. Одно твоё резкое движение и полетит соперница вниз.  И у неё тоже никто не родится.  Но сдержалась ты,  не поддалась желанию, отступила. -
  - Умерла соперница родами.  Слабой оказалась, не имела твоей стойкости. И Славик по жизни намаялся изрядно. И сына не уберёг. Связался тот с дурной компанией, по тюрьмам себя и растерял.  Понимаю, не из-за тебя, но желала же ты им  зла! -
 - Желания, желания. Много было их у тебя – всех не перечислить. А самом последнем  вот что скажу:  сама не понимаю, как оно осуществится, но будет так, как ты захочешь!-
   « Пёчённое яблочко»  кивало головой, бормотало о чём-то, но Римма  перестала её понимать...
   - Родная,  очнись!-
Римма  приоткрыла  глаза.   Темно. Кто-то   кричит.  Больно ушам.   Пришла в  себя, поняла: муж трясёт за плечи, окликает.  Почудилось или   Лёшик плачет?
  - Лёша, где старушка - цыганка? Что она тебе сказала, куда  подевалась?-
  - Я здесь никого, кроме тебя, не  застал.-
 Алексей помог Римме встать, и они неспешно отправились домой. Жена  в подробностях  рассказала  о произошедшей встрече, каялась и просила прощения.  Муж, перебив,  попросил  выслушать его:
   -  Я  вернулся с работы под вечер,  долго ожидал тебя.  Сердце защемило. В парк побежал. Смотрю: на одной из лавок ты сидишь. Не живой человек, а каменное изваяние.   Я  и окликал, и тормошил, и по щекам бил – ничего не помогало.  Подумал: решила  раньше срока меня  покинуть.  Римма, я  этого не пережил бы!
   -  Кое о чём  я тогда догадался сам,  кое-что «добрые люди» добавили.  Доброхоты всегда и повсюду поспевают.  «Благие» их намерения не одну жизнь погубили.  Ты долго болела.  Я откладывал наш разговор до твоего  выздоровления.  Мы жили рядом, но как соседи. Сейчас  думаю - хорошо, что не получилось поговорить по душам. Вероятно, я и слушать не стал бы  – ушёл.
   - Леша, мне необходимо поговорить со странной цыганкой. Прошу, умоляю, приведи её. Она  со своими домочадцами проживает  в старом деревянном  домишке  на краю соседней улицы. Он долго пустовал.  Помнишь?-
 - Я мимо него много лет ходил  на автобусную остановку. Но в нём давным-давно никто не жил.  Месяца  три, четыре  назад  его снесли. Говорят, новые хозяева  коттедж будут строить. Странно, что  ты  не заметила.
  Риммино зрение ухудшалось. Одиночные прогулки  пришлось прекратить, как и чтение: она-то и в  своей квартире  среди  знакомых с юности  вещей едва передвигалась. Автомастерская, в которой Алексей  работал последние годы, без объяснений причин закрылась.  Но он не  растерялся: сколотил  строительную бригаду из таких же, как и сам, безработных мужиков. Ездили по близлежащим и дальним сёлам. Радовались любой работе: и  "новым хозяевам жизни" возводили хоромы, и вскапывали огороды одиноким старикам, и чинили   прохудившиеся  крыши у стремительно нищавшего люда.    А Римма  терпеливо  ждала Алексея.  Её интерес к жизни и ко всему, что происходило в родной стране, не угас. Но чуть позже  поняла:  ничего не меняется.  Пустая «говорильня" раздражала. Римма устала от словоблудия и той  грязи, что  нескончаемым потоком   выливалась   с телеэкранов  на многомиллионную  аудиторию.    «Правые»,  «левые»  – веры не осталось  ни к кому. Теперь большую часть дня проводила  в кресле у окна: прислушивалась к шагам  случайных прохожих,  думала, вспоминала.
   Никак не выходила из головы та встреча в городском парка. Ей казалось, что муж не поверил в мифическую собеседницу. Впрочем,  сейчас и она  сама сомневалась:  а не привиделось ли ей,  не плод ли  разыгравшейся фантазии?
Но почему же  запали в душу старухины  слова?   И что "печёное яблочко" имела ввиду,  когда обмолвилась о самом  последнем желании? Жаль, не расспросила...
   Неожиданно семья получила две посылки из Филадельфии. На Риммино имя. Никто и никогда  ничего им не посылал, ни с кем они не переписывались,  и за границей друзей не имели.  Конечно, случилась ошибка.  Но на Главпочтамте   подарок назад не приняли, отругали: «Время отнимаете, голову занятым людям морочите».  В одной коробке  обнаружила   причудливой формы стеклянную  банку  с растворимым кофе,  кусок душистого мыла и джинсы невероятно большого размера, в  другой  - тот же набор.  Но вместо брюк  шубка, тёплая, с блестящим длинным мехом, как будто специально на Римму  сшитая.
    Римма и Алексей ощущали неловкость.  Не знали,   что делать   с   неожиданными  дарами.   Поразмыслив,  решили:  если какой-то американский  благотворительный фонд выбрал именно их, то отказываться глупо.
На удивление,  желающих купить  дребедень оказалось много.  Кроме шубы, Алексей не позволил жене её продать, всё  забрали бывшие Риммины заказчицы.
 Однако, сюрпризы на этом не закончились. Однажды почтальон - эта женщина  иной раз выполняла  мелкие поручения - принесла два конверта. Один,  с написанным от руки адресом и  множеством  красивых почтовых марок, выглядел обычно.   Другой  был  прямоугольным,  с узкой  прорезью  в правом верхнем углу.  Вероятно,  под прозрачной плёнкой указывался  адрес и фамилия получателя.  Скорее всего, официальное письмо. С ним разберётся Алексей, когда вернётся из очередной поездки. К болтливой  и злой на язык почтальонше Римма  не обратилась за помощью.  Как только закрыла за ней  дверь,  начала  действовать: придвинула обеденный стол к окну, включила настольную лампу, надела  почти  что  бесполезные очки,  вооружилась увеличительным стеклом  и кое-как, с огромным напряжением, принялась за чтение. Любопытство подгоняло.
    « Здравствуй, Римма! Пишет тебе Вячеслав -  твой  Славик.  Не удивляйся, что  письмо из Филадельфии.  Много лет проживаю в Америке.  Недавно  отправил  тебе  две посылки.  Надеюсь, получила.  Пришлю ещё.  Теперь стало возможным обмениваться письмами, звонить, помогать близким людям. Я выслал тебе  и  гостевое приглашение. Римма, я перед тобой виноват, прости, если сможешь. Я  одинок. Материально обеспечен. Имею  небольшой, но на сегодняшний день  вполне успешный бизнес.  Семьи нет. Жена умерла,  а сын... О нём писать  и не могу, и не хочу. Риммочка,   очень надеюсь, что ты и мой ребёнок не голодаете.  Сволочь я последняя, даже не знаю, кого ты родила! Хочу  вымолить  прощения у тебя, у нашей дочери  или у  сына- не знаю, кто родился. Теперь я всегда вам буду помогать. А лучше всего, если хоть капля чувств ко мне сохранилась, приезжайте! И  заживём одной семьёй, как ты когда-то этого желала, и  я буду самым нежным и внимательным мужем и отцом!..»
   Дочитав до этих строк, Римма сжала листок.  Слезились глаза, разболелась голова. Зачем   написал, для чего растревожил?   Она давным-давно позабыла о Славике.  И не сожалела о нём. С этим письмом острой болью  прошлое опять вошло в её устоявшуюся жизнь. И в который уже  раз заставило пережить то, что она совершила. И вновь  терзала себя бесполезными вопросами: почему   не посоветовалась с матерью, не открылась доброму отцу, не бросилась в ноги  мужу?  Зачем, для чего поиздевалась над собой и над всеми? Что двигало ею? Желание отомстить, досадить? Но кому?   Права  была старуха,  настоящая ли, вымышленная ли, та, что увидала, разглядела гнилую,  её,  Риммину, сущность.

  Вернувшись  домой, Алексей  обнаружил  жену на полу в беспамятстве.   В комнате стоял запах гари,  а некогда красивая шубка превратилась в рваньё.
Леша вызвал «Скорую помощь».  Римма  с месяц провела в больнице. Вышла оттуда поникшей и слепой.
    Проходили дни, недели, месяцы. Зрение не восстанавливалось. Доктора разводили руками. Алексей не оставлял  попыток заинтересовать чем-либо жену,  вывести её из состояния абсолютного безразличия. Как-то ему повстречался давний приятель.  За кружкой пива Лёша рассказал о своей беде.
    - Леха, ты глупец! Что вас здесь держит? Теперь пятая графа в паспорте помогает многим выехать  за границу.  Говорят, сам-то я нигде не был, что  там  медицина чудеса творит.-
    Алексей задумался. Раньше ничего подобного в голову не приходило. Ни он сам, ни его любимая  женщина   никогда не придавали  значения своим  национальностям.  А что думали другие -  их не интересовало.
Действительно, а почему не уехать!   Предложил жене.  Римма не возражала, но  Германию, как вариант, отмела сразу: родители  не поняли бы и не простили бы её. Об Америке и не заикались. На оформление  выезда  в Израиль   ушёл  год.  За бесценок продали свой домишко.  Соседи уговаривали остаться, убеждали: « Куда едете?  Там же постоянно воюют, стреляют,  как жить-то собираетесь?»
    Алексей пожимал плечами: « Как получится…» Римма оживилась. Откликалась на шутки. Сама подшучивала над собой и мужем. В последнюю  перед отъездом неделю  в   Сбербанке  получили   положенную отъезжающим валюту: восемьсот  тысяч итальянских лир!  А равнялись-то они всего лишь  двумстам  немецким маркам. Но доллары или марки им не достались.
Не унывали. Алексей шутил: «Мы - миллионеры!»   Римма поправляла: « Всё же «тысячники»,  до миллионеров не дотянули чуть-чуть!» Несколько чемоданов с одеждой,  любимыми книгами,  кое-что из домашней утвари – вот и весь их багаж. Беспокоили оставленные без присмотра  родительские могилки – уезжали-то навсегда!  Проблему решили с помощью вездесущего почтальона  Лары. Оставили ей значительную часть денег, вырученных от продажи домика. Она клялась,  божилась, обещала ухаживать за могилами. Пришлось поверить.
    Как и любого нормального человека, Алексея мучили сомнения. Но уже в самолёте он убедился в правильности спонтанно принятого  решения: жена улыбалась, отвечала на вопросы стюардесс, разговорилась со старой женщиной, сидящей впереди. К той прильнули двое малышей, мальчик и девочка, на вид - погодки. Римма пересела поближе к старушке, обняла смуглую  кудрявую девчушку  лет пяти. Мальчик смотрел в окно. Женщины, словно знакомы были тысячу лет, повели  неспешный разговор. И Алексей, не желая того, услышал трагическую историю, на фоне которой, собственные  беды  показались ему  мелкими и несущественными.

    - Мы жили очень хорошо. У нас с мужем собственный  дом был. Дочь  Тая с  любящим мужем и с детишками  недалеко от нас проживала в двухкомнатной кооперативной квартире.-   
   -  Друзей у них было много. Всегда застолья, но не пьяные загулы с разборками, нет, а под гитару, с песнями. Одноклассники. Сохранили дружбу  и после окончания школы.-
    -  Таин муж был из этнических немцев. Вся семья, кроме него, переехала  в Германию. Его родители неплохо устроились на новом месте. Позвали и сына. Думали, решали и надумали всё-таки уехать.  Если не понравится, вернутся, но уже к нам, в наш домик, а квартиру свою и машину продадут.-
   - Не счесть, сколько раз я Тае говорила, наказывала  не распространяться  о своих планах,  умоляла  держать язык за зубами. Так нет: все люди братья и сёстры!-
   - Накануне  их отъезда, вечером, мы забрали детишек, чтоб не мешали родителям собираться, да и с друзьями попрощаться им захотелось. Утро наступило, а за детьми  никто не приехал.  Дед -  к ним,  а там…   Год прошёл, а я не могу  без  дрожжи говорить о том, что  несчастный отец увидал. Несколькими словами: нашу дочь и её мужа пытали,  зарезали, словно скот какой,  искали деньги,  драгоценности. А вырученное  от продажи у нас хранилось.  Не сказали, терпели,  понимали: душегубы никого в живых не оставят.   Погибли...  Никто за злодеяние не ответил...-
   - Муж мой скончался на пороге их квартиры. Я всех похоронила и уехала с детьми в Москву. За те кровавые деньги оформила опекунство, меня предупредили, что в Израиле  пожилым людям опеки над малышами не дадут.
Почему в Германию не забрали детей? Они люди хорошие, поняли, единственное, что меня удерживает на земле -  это любовь малышей!*-
   Римма кусала губы. Алексей долго не мог проглотить застрявший  в горле ком. К нему перелез мальчик. Все вместе, будто бы одна семья,  вошли они в указанный  зал аэропорта, где  им предстояло зарегистрироваться,  оформить соответствующие  документы и начать жить по-новому…
    Обосновались в одном из городов центра страны.  Поселились в  четырёхкомнатной квартире.  Осенью  девочка Ира  пошла в подготовительный  садик,  а её  брат Герман в первый класс.  Алексей тщетно  водил  Римму по врачам.  Её  обследовали, но помочь не смогли. Причина слепоты, как утверждали высококвалифицированные специалисты,  не в катаракте или глаукоме, а в неизлечимом  неврологическом  заболевании.  И ни одна  операция не сможет вернуть  зрение. На том и остановились. Лёша  пошёл работать на стройку. Он  сразу же выделился среди рабочих, потому что у него многое получалось  лучше, чем у других.  Новый язык  он изучал не на курсах, а  среди   израильтян.  Римму ивриту обучали дети:  они, возвращаясь  домой,  всегда   рассказывали ей  обо всём том, что узнавали сами. 
Розалия Исааковна, баба Роза, готовила  еду для всех.  Алексей покупал продукты. Римма, как могла, помогала с уборкой.  В свободные часы  рассказывала  детям о великих учёных, композиторах, художниках.  Изучали  вместе и русский язык.    Через несколько лет  Алексей купил  по льготной цене новую  машину. Теперь и за город на природу  выезжали,  и по стране путешествовали.   Никто не унывал, не тосковал по прошлой жизни. Лишь бабушка  Роза,  поминая в мыслях   дочь и зятя,  тихонько, чтоб никого не расстроить, плакала.
   Детей не забрали. Розалия Исааковна  получила  от государства небольшую по площади трёхкомнатную квартиру.  Алексею и его слепой жене тоже предлагали социальное жильё, но в другом городе. Они отказались.  Поселились  отдельно,  но невдалеке от бабушки и деток. Лёша  отремонтировал  их квартиру.  Кухонную мебель сделал сам. Старался приобщать к полезному труду Германа.  А тот всегда с удовольствием крутился рядом. Из Германии приезжали родственники. Поначалу их озаботила дружба между чужими людьми,  но, познакомившись поближе,  успокоились.  И Римма, и Алексей  полюбили чужих детей, как собственных.  И  желали  долголетия их бабушке. Чтоб  пожила она подольше, а ребята за это время  успели бы повзрослеть.
   Розалия  Исааковна  чуть-чуть не дотянула до Ирочкиного совершеннолетия. Вечером  искупалась, легла спать, а утром не проснулась.  Бежало время. Пролетали годы.  «Недавно девчонкой по улицам бегала - думалось Римме,  - а теперь голова седа, глаза не  видят, и когда  успела постареть! Но жизнь удалась. И вопреки многому я счастливая женщина, и всё у меня сложилось, а согласно ли желанием или нет, значения не имеет. И  родилась   в порядочной семье, и  с верным и добрым мужчиной иду по жизни. Сорок лет вместе. Рубиновую свадьбу  отметили.  Конечно, к слепоте не привыкнешь -  ни почитать, ни телевизор не посмотреть. Но прискорбнее всего -  не видеть  лиц дорогих людей. Смирилась. Нашла интерес  в заботе о муже и детях.  Дети. Сын и дочь.  Не мы их  зачали и родили, и кровного родства между ними нет, но случилось -  стали  им настоящими родителями.
   Герман. Окончил школу, отслужил в армии,  и как многие молодые израильтяне, поездил по миру.  Побывал и в Германии. У двоюродных его братьев   налажен  собственный бизнес. Они предложили парню  поработать. Согласился. Приехал на неделю, другую, а  остался надолго. А потом   и женился. Теперь первенца ожидает. О сестре и названных родителях не позабыл.   К сорокалетию их свадьбы подарил посудомоечную машину. Модернизированную.  Чтоб ей, его любимой Римме, было удобно пользоваться.  Сестрёнке деньгами помогает.  Славным, добрым человеком вырос. 
   Ирочка.  Ирэн, так называют её друзья,  тоже отслужила в армии.  Изучает гостиничный бизнес, гидом подрабатывает. Возит по стране туристов из многих стран.  Ей всегда легко давались иностранные  языки. И русским свободно  владеет.  Хорошо, что когда-то настояла, заставила его изучать. И она согласилась.  А ведь многие дети не захотели, и  родители не настаивали, посчитав  ненужным, и ошиблись – знаний лишних не бывает. Ирочка предлагает им переехать  на юг страны.  За них волнуется. Сколько раз объясняли ей: всего хватает. А она им: «Будете ближе жить, встречаться станем чаще»   

   Но не  только ради своей девочки, хотя это главное и решающее, согласились  перебраться в другой город. Захотелось слушать море, дышать  морским воздухом, прогуливаться по набережной. В таких местах всегда людно, шумно, и потому  ощущаешь себя живым! Переехали и довольны.
   Римма усмехнулась. Она  как заезженная пластинка - всё об одном и том же  думает  и говорит. Дети, муж!   Но детки  выросли, оперились и вылетели из гнезда. Вот и Ирочка улетела на стажировку в Англию.  Теперь только Лёша её главная забота.  Лёша.  Везде и во всём он.  Недавно  навестил родные могилки - успокоил её душу. Лёша.  Только бы не пережить его! Только бы до конца вместе! Они давно одно целое, но хорошо, что её глупые мысли  при ней и остаются. Узнав, о чём печалится, чего желает -  разозлился бы. Хотя, когда это он на неё злился? И голос за все совместно  прожитые годы  не повысил ни разу. Господи, если что с ней случится, сохрани  его! Ерунда, ещё много лет впереди!"
… В этот антикварный магазин  они  попали  случайно -  проходили мимо. Алексей предложил прогуляться по городу. Солнышко  светит. Тепло. Римма с радостью согласилась.  В витрине магазинчика Алексей  увидел изящную статуэтку.  Ирочка, их дочь, обожала такие вещицы.  Алексей   приоткрыл дверь.  Послышался приятный звон колокольчика.  Антиквар  поспешил навстречу посетителям.  Слова приветствия потонули в шуме выстрелов…

…Полицейских, приехавших  на место разыгравшейся трагедии, поразило увиденное: на пороге магазина  в упор была расстреляна немолодая супружеская пара. Хозяин не пострадал. Стражей порядка смертями не удивить: повидали за время  службы всякое. Удивительным  выглядело иное:  сражённый наповал  мужчина в свои последние мгновения как будто пытался прикрыть, защитить женщину. Расследование  длилось недолго. Две местные  семьи, два клана   истребляли друг друга более полувека. Смерти следовали одна за другой. Во всеобщую вражду  вовлечены были все. Мужчина и женщина пострадали случайно. Хозяин магазина свидетельствовать отказался, виновники  ушли от наказания.  Вендетта  продолжилась...
   
   Муж и жена были похоронены рядом. О смерти никому не сообщалось, так как супруги оказались одинокими.
 
  ...Желания, наши желания - первые, последние, разные.  Можно ли наверняка знать,  суждено ли им  сбыться и как…