Сосед Валерка

     Не успел я зайти в свою квартиру, открыть окна, как с улицы послышался отборный русский мат. Это сосед Валера возвращался домой с работы. Выглянув в окно, я увидел соседа  голого по пояс. В одной руке он держал свою рубашку, а в другой недопитую бутылку пива. Напротив их подъезда сидела, соседка Лида, гражданская жена Валеры. Было видно, что она недовольна своим мужем, поэтому  смотрела  на него волком. Лидка, от уже привычного своего состояния, при встрече   нового гражданского мужа, была  вся красная как помидор. Ожидая Валерку, она всем нутром подготовила себя   к очередному бою, за свой материальный достаток. Лидка, в эих случаях, всегда кричала на мужа, вызывая в нем раздражение. Причиной тому было отсутствие  в их общем доме деньг, а взять их, до пенсии, было негде. Единственным дополнительным источником для Лиды был Валерка, который каждый день с утра уходил на поиски работы.

- Что смотришь на меня, как на врага народа, - начал первый Валера.
- Да выпил, ну и что? Я что выпить не могу после работы?
Лида, по началу терпела, и ждала момента, чтобы начать очередную перебранку с непутевым Валеркой.
Валера же, видя её молчание, наоборот заводился.
- Что молчишь? Сказать нечего мужику? Да выпил. Ну и что? Чего русский мужик выпить не может после работы? Змеюка! Валерка стоял и с надменностью  смотрел на свою жена, в ожидании ответа. Произнесённые им слова были произнесены с язвительной ухмылкой и даже наглой насмешкой. Каждым словом он хотел зацепить Лиду, чтобы вывести её из себя и снять ту злость, которая накопилась  у него за целый день в поисках работы, которую он никак не мог найти после того, как его уволили с работы, в связи с достижением пенсионного возраста.
-  Хочешь сказать, что я Алкаш? Да, Алкаш! Ну и, что из этого? –  вел беседу Валерка, не то с Лидой, не то, в слух рассуждая,  с самим с   собой, в ожидании нападения жены. Но Лидка молчала,пытаясь понять, шутит с ней опять Валерка, что не нашел роботу, а карманы его пусты  или опять хочет снять на ней, накопившуюся за день, злость.  Она сидела, на скамейки и  закипала, как чайник, стоявший на плите, готовый наконец-то засвистеть. Все это время, она зорким,  орлиным  взглядом      следила, за действиями пьяного Валеры, и готовилась к нападению.
- Пришел, алкоголик. Где деньги?  Опять пропил, скотина, - наконец вырвалось у соседки.
-  Вот твои деньги, - протягивая бутылку пива,  прокричал  в ответ Валерка.
- На, успокойся, кикимора болотная, -и усмехнувшись, после небольшой паузы, повышая тон в голосе, требовательно закричал, - жрать давай,  кушать хочу. 
- Сам ты леший.  Вот и пей свое пиво. О она соскочила со скамейке вытянула руку и показала огромную фигу, при этом приговаривая
-Вот тебе Первое, а вот тебе второе, -на этих словах она протянула вторую руку с огромной фигой.     И вообще сегодня в дом не заходи. Спи в своем гараже,  дурак,  недоделанный, - с этими словами Лидка   поспешила  домой, оставив Валерку одного с самим собой. Он, видя рокировавшуюся гражданскую жену, плюхнулся на скамейку и начал очередное свое причитание.
- Денег ей подавай, а где   тебе возьму. Сегодня опять не нашел нормальную работу. А что заработал, хватило только на пиво, - после чего началось то, что продолжалось почти, что  каждый вечер. Он начал вспоминать,  как он раньше жил, как работал, как много зарабатывал, как его встречала его бывшая жена. Он то, то  кричал, размахивая руками, то успокаивался и опять начинал кричать   и ругать Лиду, и  жалуясь на судьбу. Успокоившись, он всегда,  голодный, допивал, остатки пива, уходил в свой гараж, который становился его вторым домом.
Такие перебранки с женой были вначале не частыми. В первое время он приходил трезвым и нормальным.  Затем они участились. Перебранки начинались во второй половине месяца, когда у них заканчивалась пенсия, а Валера не приносил заработанные деньги с шабашек. Заканчивались ближе    к выплатам пенсии, даже если он не приносил ни гроша. Так повторялось постоянно из месяца в месяц. Но чувствовалось, что очередной  конфликт между  супругами назревал. И он, как и   в последние три года опять мог плохо закончиться для Валеры. Ближе к осени он опять мог оказаться на улице.
Валеру я увидел в первый раз на тракторе «Белорус». Он мастерски въехал в наш двор, развернулся, припарковал его возле соседских гаражей. Легко и молодецкий спрыгнул с подножек трактора, захлопнув аккуратно его дверцу. Вежливо поздоровавшись, он важно прошел  соседний подъезд. Как  я потом выяснил Валера, оказался новым сожителем Лиды.
Лиду я знал постольку поскольку. До Валеры у неё был муж, который со временем пропал. У неё же еще была дочь. Как потом выяснилось, первый сожитель Лиды недавно умер, а она даже не ходила к нему на похороны.







Полина Сергеевна, директор Дома -интерната для инвалидов, увидев меня подошла ко мне.
-Алексей Григорьевич, здравствуйте. Вы не забыли своё обещание приехать к нам.
-Нет, помню -  ответил я, не показывая своё замешательство, вызванное неожиданным вопросом.
Не ужели я забыл проехать к ним на очередное  мероприятие, организованное в Доме интернате.
-А что у вас намечается, какое-то интересное событие в интернате, что  его можно показать на ТВ.
-Пока, нет, а вот к Новому году намечается. Приедете?
-Приеду обязательно. Телефон надеюсь не забыли? Не забудьте предупредить за ранее.
 И тут я вспомнил про Валерку, которого месяца три назад, после ампутации нижних конечностей, из больницы перевели в Дом-интернат. И, чтобы перевести тему разговора,  спросил про него.
-А как там  мой сосед, Валерка, поживает? Освоился наверное уже? Не скучает?
-Валерий Михайлович, что ли?
-Да! -   утвердительно ответил я, а для полной ясности произнес:  Адамкин!
-Адамкин? У него всё нормально. Обут, одет, кормят пять раз в день. Недавно его перевели на гос. обеспечение,  получили путевку.
- А , что до этого за него, кто-то платил?- поинтересовался.
-Да дочь из Германии оплачивала. А сейчас, путевку выбили. Теперь семьдесят пять процентов пенсии идет в Дом-интернат, а остальные  ему перечисляют на карточку.
-Ну и как, доволен?- поинтересовался я.
-Конечно, а что еще одиноким пенсионерам нужно? Лучшего не пожелать, тем более ему, инвалиду без ног.
Слова: "инвалиду без ног" резануло мои мозги и я вспомнил, как когда-то я предупреждал Валерку, что его беспечность приведет именно к этому.

     Тогда, Валерка, после очередной ссоры с Лидой, в мороз, ночевал на трубах центрального отопления. Конечно, причиной ссоры с женой была, пресловутая пьянка, вызванная безуспешными поисками работы, следствием которой стало безденежье. После очередной ссоры с Лидой, выпив лишка он, по привычке, в жуткий мороз, пошел ночевать на трубы. Они были горячими и как-то согревали в холодные ночи, всех бомжей, волею судьбы оказавшихся за чертой. У Валерки там была  подушка, несколько ватных одеял и кусок полиэтиленовой пленки, в которую он оборачивал вокруг трубы,  создавая палатку, в виде маленького дома, который нагревался от тепла труб центрального отопления. В ту первую, еще не роковую для него, ночь, будучи пьяным, он плохо обернулся. Ночью, сильный мороз сделал своё дело. Валерка понял, что отморозил ноги. Испугавшись, что   может остаться без ног, он сразу же побежал    на окоченевших ногах   в больницу, где ему в приемном отделении дежурный врач-хирург поставил диагноз: обморожение пальцев нижних конечностей.

          Последствием этой ночи были не утешительными. Валерке тогда отрезали все пальцы на ногах. И это было его первым шагом к трагедии, к которой он толкал себя сам. Конечно, на своих ногах, Валерка еще мог ходить, но работать, на постоянной работе, он уже не мог. Да кто,   из руководителей,  рискнул бы взять, под свою ответственность, на постоянную работу, превращающегося на глазах у всех в бомжа, Валерку, а тем более ставшего инвалидом.

       -Полина Сергеевна,- обратился я к директору Дома -интерната,- а у него, кто-нибудь бывает?
-Нет. Тяжело вздохнув, ответил Полина Сергеевна.
- Дочь за границей, а брат, где-то на север ах. Так, что за все время никто к нему ни разу не приходил. Если честно нам редко, кто приходит из родных кто рядом живет. Даже на похороны Иваныча, знали наверное, родные  проживающие в  нашем селе, никто не пришел, а вы спрашиваете о тех кто живет за границей.
- Вы не торопитесь, - вдруг неожиданно спросил я Полину Сергеевну.
-Нет. А что?
-Может мы с вами до магазина добежим. Я Валерке сигарет возьму. Вы заодно ему передадите сигареты, ну и привет от меня.

       Пока мы с Полиной шли в магазин в моей памяти всплыли воспоминания о том, как часто Валерка встречал меня возле дома и всегда просил   денег на сигареты. Жалея в душе Валерку я всегда давал ему их не только на сигареты, но и на хлеб, чай и сахар. У меня стало привычным делом  давать подаяние, нуждающимся людям. При этом я всегда говорил, чтобы они поминали моих умерших родителей. А потом ещё понял, что у  нашего Валерки была  легкая рука.  Всегда, когда я ему подавал подаяние у меня   был дополнительный финансовый доход. И не важно откуда он приходил. Главное мне казалось, что  сам Бог мне давал возможность получить дополнительный доход, за оказанную помощь Валерке, которая была  бескорыстной. Поэтому спеша в магазин, я думал о появившейся возможности передать Валерке небольшой гостинец и уверенности в том, что Валерка мне, не осознано  пожелает удачи в финансовых делах.
     Зайдя в магазин я заметил, что у прилавка стоял ЗЗ, знакомый, которого я не хотел видеть при покупке. Покупать блок сигарет для Валерке, означало, что сигареты покупаю себе. Дело в том, что больше года назад я бросил курить. Тогда я клятвенно божился перед ним, что курить я завязал на всегда. Сейчас же покупка целого блока сигарет подтверждала, что я не сдержал своё слов и начал вновь курить. Объяснять же, кому и зачем я покупаю сигареты,  мне не хотелось. Поэтому поздоровавшись с ЗЗ я поинтересовался  у продавца нет ли у них блока сигарет "Прима", которые курил Валерка.
-Нет, - тут же ответил продавщица магазина,- но есть другие такие же.
-Давайте, -ответил спешно я и полез в сумку за деньгами, боковым зрением наблюдая за ЗЗ.
Я видел, что  взгляд ЗЗ выражал шок. Он некоторое мгновение, ничто не мог выговорить, пытаясь оценить ситуацию,   которую я неожиданно создал  своим приходом и покупкой целого блока сигарет. Как я понял, третьим чутьем, он все это коротко мгновение он хотел понять начал я курить или нет. Эта неизвестность приводило его поначалу в замешательство и потом стало причиной порождения  возмущение в его душе. 
       Наконец ЗЗ не выдержал и произнес первую язвительную  фразу:
-Кому ты покупаешь сигареты?- спросил он меня, закипая на месте.
Я молчал и в тоже время перерабатывал в голове все  понимание    сказанной фразы не только самого текста, но и всей смысловой нагрузки, которую ЗЗ заложил  в интонации ее произнесения, после которой я должен  взорваться от злости от унижения. Я же молчал, всем видов выражая спокойствие, и не показывал никакой ответной реакции на его подковырки в мой адрес, что еще больше заводило моего знакомого.

        -Кому ты покупаешь сигареты? - произнес ЗЗ еще раз не слыша  моего ответа. И я опять почувствовал в его интонации ,  и иронию, и язвительную подковырку, от которой он, получал удовольствие от осознания того, что поймал меня на купленных мной блоке сигарет. Было видно, что он хотел этим самым укорить меня в моей слабости, отсутствие силы воли, справится с губительным пороком.  Для него это был еще очень хороший повод в очередной раз повоспитывать меня и возможность, при людях, прочитать    лекцию нравоучения.

Но я уже не обращал на него внимание. Я думал о Валерке, которому я решил на последние , оставшиеся на карте сумме, купить сигареты. Я знал, что для него это будет неожиданным приятным подарком, который я захотел , сделать ему еще  за его понимание, помощь и способность выслушать меня в трудное для меня время.
 Об этом я поделился с Полиной Сергеевной, делась своими впечатлениями о Валерке.
    -Валерка нормальный мужик,-  только в его жизни что-то не сложилось как у всех. Я никогда не забуду его доброту и понимание в нелегкий, в моей жизни, период.