Жизнь в цветных пятнах 11

   Детство продолжается. Семья. Отчего-то многие фильмы и книги о людях с нарушениями здоровья созданы так: в центре ребёнок или взрослый с его проблемой. На фоне родные. Они постоянно страдают, борются, побеждают, словно жизнь наполнена одним - трудностями человека с ограниченными возможностями.
Я такого не замечала. Просто шла жизнь.    
   Нас было четверо: я, бабушка, мама и дедушка.
   Моя бабушка была абсолютно классическая, старенькая, добрая, в белом платочке. Я никогда не слышала, чтобы она кричала, наверное, она просто не умела кричать.
Бабушка окружила меня поистине безграничной любовью. В ней не было меры. Любая строгость мамы и дедушки легко пропадала в её руках.
   Вот мама повесила одежду на стуле. Я должна одеться сама, не наизнанку, не задом наперёд. Конечно, перед этим мне множество раз показывали швы, объясняли что платьице различается по рисунку и вороту. Неправильно не наденешь.
Но стоит маме на  минуточку отвернуться, как бабушка подбегает ко мне, чтобы вывернуть и подать одежду.
   Мне прощалось и разрешалось абсолютно всё. Кажется, бабушка не умела меня журить, даже когда я перепутывала все её вязальные нитки. Я очень любила с ними играть, пытаясь сматывать клубки. Заканчивалась моя игра тем, что нитки были безнадёжно испорчены.
   Зимними вечерами бабушка вязала для нас носочки и варежки, жёсткие шерстяные, мягонькие пуховые. Для них она покупала не готовые нитки, а пух или шерсть. Сначала его нужно было чесать свалявшимся, грязноватым. У бабушки был инструмент, чем-то похожий на очень большую массажную расчёску. Умелые руки ловко с ним управлялись. Я была рядом, разбирая шерсть тонкими пальцами. Сколько же гордости было во мне, когда моя маленькая шерстяная горка пополняла её большую гору.
   Потом бабушка пряла, с лёгким гудением её нога крутила колесо. Мне было очень интересно, как расчёсанная нами шерсть превращается в настоящую нить.
   Однажды мне прочитали книжку Ольги Воронковой «Солнечный денёк» про деревенскую девочку Таню. У неё была любимая кукла, которую утащил пёс, чтобы жестоко утопить в луже. Тогда Танина бабушка сшила для внучки новую. Узнав, что раньше для девочек кукол шили, я захотела такую же. Разве могла бабушка устоять перед моим горячим желанием. Она сшила мне небольшую тряпичную куклу. Мы назвали её Катенька. Сколько бы не было у меня хороших игрушек из магазина, я никогда не забывала эту, совсем неказистую.
   Образы детства оживают фрагментами, вдруг, потому что всегда хранятся в душе, там, в пространстве не стёршейся памяти!

Продолжение
http://proza.ru/2019/12/10/1482