Последний Защитник. Глава 4

4.


Первые лучи солнца застали путников посреди пыльной дороги, которая уходила далеко за горизонт. Турноху, погружённому в бездну отчаяния, казалось, что светило имеет чёрный цвет, а его лучи обжигают кожу мальчика безжалостным морозным холодом. Турнох поёжился и с ненавистью посмотрел на сутулую спину старика, неутомимо шагающего впереди.
Почему он просто не оставит его в покое? – такая мысль уже не в первый раз пришла в голову Турноху. – Зачем тянет за собой? Пусть бы просто оставил лежать на обочине и ушёл.
Несколько раз, за время пути Турнох просто падал в дорожную пыль и неподвижно лежал, ощущая, как волны безнадежности катятся через него. Мальчику хотелось одного: чтобы спутник продолжал шагать дальше, не оглядываясь на лежащего.
Однако старик возвращался. Он не выказывал раздражения, недовольства или злости. Он некоторое время стоял неподвижно и смотрел на мальчика. Потом брал Турноха за шкирку, встряхивал, словно нашкодившего котёнка, ставил на ноги и подталкивал в спину.
На третий раз Турнох взорвался и принялся обзывать спутника всеми ругательствами, которые только успел подслушать у взрослых. Старик спокойно выслушал все неприятные слова, адресованные ему, вздохнул и подтолкнул Турноха посохом, иди, мол. После этого Турнох замолчал и до рассвета не проронил ни слова.
Он просто шагал вперёд, стараясь не отсевать от старика, который неутомимо шёл впереди. По сторонам мальчик не смотрел: ему было плевать, что там: лес или поля. Взгляд мальчика упирался в дорогу, изуродованную сонями проехавших колёс и тысячами прошедших ног. Иногда взор Турноха упирался в согнутую спину старика, в напрасной надежде прожечь дыру в сером дорожном плаще.
С наступлением рассвета Турнох ощутил, что теперь силы действительно покидают его тело. Ноги подгибались, цеплялись одна за другую и в конце концов мальчик споткнулся о какую-то незаметную выбоину и растянулся в пыли, в самый последний момент выставив руки перед собой. Упав, Турнох больно ударился коленями и сбил кожу на руках. И лёжа на земле мальчик неожиданно почувствовал, как из его глаз внезапно хлынули слёзы. И уже не в силах сдерживаться, мальчик зарыдал.
Турнох скорее почувствовал, чем увидел, как старик подошёл к нему и опустился на колени. Твёрдая, будто деревяшка рука легла на спутанные волосы мальчика и пригладила их. В то же мгновение вся ненависть к спутнику куда-то испарилась, точно её и не было. Напротив, теперь Турнох ощущал, что старик – единственный близкий ему в этом мире человек.
- Я устал, - сквозь рыдания выдавил мальчик. – Я очень устал и хочу спать.
- Конечно, - очень мягко сказал старик. – Ты устал и сейчас уснёшь.
Он поднял Турноха на руки и унёс с дороги в тень больших деревьев, которые стеной стояли вдоль дороги. Когда мальчик услышал, как над головой шумит листва, то понял, что ему действительно невыносимо хочется спать. Старик положил мальчика на опавшую листву и присел рядом, оперевшись на ствол дерева. Положил посох на колени и посмотрел на сопящего Турноха. Вполголоса пробормотал:
- Когда я был таким же маленьким, то никогда не мог уснуть, пока мне е расскажут сказку или не споют колыбельную, - старик невесело усмехнулся. – А я ведь был уже не маленьким. Моей бабушке приходилось сочинять всё новые и новые песенки и истории. Как много она их сочинила…
Старик грустно усмехнулся и покачал головой. Погладил мальчика по голове.
- Так много, а я уже не помню ни одной. Впрочем…Что-то всё же завалялось в памяти.
Далеко за синим морем,
Спи мой мальчик, засыпай,
Бросим мы невзгоды с горем,
Буду петь я: баю-бай.
За высокими горами,
Милый мальчик, спи-усни,
Так и спи, храним ветрами,
Спи, до завтра отдохни.
Старик пел негромко и слова его вплетались в свист ветра, шелест листьев и словно укрывали Турноха невидимым покрывалом. Мальчик даже не понимал, какие слова слышит, ощущая лишь тепло голоса. Потом уснул.
Сны, которые до этого дня видел Турнох отражали обычную деревенскую жизнь. Если и являлись кошмары, то их мальчик не запоминал. В памяти оставалось лишь общее ощущение страха и желания убежать прочь.
Сегодняшнее сновидение оказалось особенным.
Турнох оказался в родном посёлке. Тот выглядел вполне обычно: привычные домики, с небольшими окошками и грибными шляпками крыш. Вот только посёлок почему-то стоял на самом краю бездонного провала. А за пропастью виднелась бесконечная серая равнина, без растений и животных – унылое бескрайнее пространство, от которого почему-то бросало в дрожь. Поле, по которому медленно перемещались бесформенные тусклые тени.
Над пропастью нависала арка узкого моста, по которой нетороплив брели односельчане Турноха. По мере того, как люди приближались к противоположной стороне провала, их тела становились всё более прозрачными, пока не обращались серыми тенями, вроде тех, что бродили по равнине за пропастью. Ступая на мост, односельчане громко стонали, словно прощались с чем-то крайне дорогим.
 Турнох напряжённо всматривался в знакомые лица и вдруг увидел родных: отца, мать, братьев и сестёр. Все они готовились к тому, чтобы начать путь по мосту.
«Погодите! – хотел крикнуть Турнох. – Я иду с вами!»
Однако его рот закрыла чья-то узкая мягкая ладонь, пахнущая цветами.
- Ещё не время, - сказал ласковый женский голос, - Предначертанное не исполнилось.
Мальчик хотел вырваться и бежать, но та же ладонь отпустила рот и придержала мальчика за плечо. Внезапно всё изменилось: исчезла родная деревня, а мост из обычного деревянного превратился в металлическую конструкцию, похожую на паутину паука. И на другой стороне пропасти теперь сгущалась непроглядная тьма.
Внезапно в этом абсолютном мраке вспыхнули жёлтые точки глаз и на мост медленно ступило что-то огромное и невыносимо жуткое. Чудище неотрывно глядело на Турноха, а после подняло лапу и в ней появился огромный изогнутый меч. Мальчик вздрогнул и открыл рот, чтобы закричать.
- Не бойся, - прошептал в ухо тот же женский голос. – Сейчас у него нет сил, чтобы добраться до тебя. Но он тебя видел – это плохо.
Внезапно всё окутал густой белый туман и Турнох ощутил, как волны невидимой реки подхватили его и понесли в неведомую даль. Чей-то голос, очень похожий на голос Таллиха крикнул издалека: «Плыви к тёплому берегу!»
Турнох проснулся.
Волны действительно покачивали лодку, в которой он находился, а сама посудина плыла по огромной (куда их Серебрянке!) широкой реке. Сейчас большая лодка находилась в середине своего пути и оба далёких берега казались толстыми зелёными полосами. Посудина от носа и до кормы оказалась заполнена самым разношерстным народом: от крестьян в потёртых залатанных обносках, до надутых важностью торговцев, которые внимательно следили за товаром и делали вид, будто им противно даже находиться рядом с деревенщиной, пропахшим навозом.
Восемь полуголых здоровяков, по четыре с каждого борта, налегали на вёсла, однако лодка двигалась очень медленно. Гребцы шумно выдыхали воздух, а с их лбов ручьями лился пот. Подменщики сидели рядом и жаловались на то, что пассажиров становится всё больше, а денег не прибавляется ни на медяк.
Жалобы гребцов терялись в общем гомоне остальных путников. Купцы хвастались друг другу, на сколько увеличились доходы и как они сумели обмануть сборщиков налогов. Ремесленники сравнивали качество своих изделий, а крестьяне оживлённо обсуждали недавний праздник начала сева.
Турнох несколько раз моргнул и потёр глаза. Мальчик никак не мог понять, как он здесь вообще оказался.
- Ну как, выспался? – Турнох привстал, обернулся и встретился взглядом с необычно синими глазами старика. – Долгонько вы, молодой человек, находились во власти сновидений. День-то уже успел перевались за половину и скоро начнёт вечереть.
- Где мы? – хриплым, после сна голосом спросил Турнох.
- Это – Пограничная река, - старик указал рукой на водную гладь. – В своё время она разделяла пару враждующих стран, ну а теперь, пожалуй, центральную часть с большими городами, от глухой провинции. Когда высадимся, то окажемся в небольшом городишке под названием Устуг. Ну а там я уже решу, как и когда двинемся дальше.
- А куда двинемся-то? – с горечью в голосе спросил Турнох. Кошмар прошедшей ночи ещё не покинул его мысли, но почему-то боль в сердце стала много меньше, точно с момента трагедии прошёл месяц, а то и больше.
- Думаю, ко мне, домой, - старик вздохнул и погладил ладонью дорожный посох. – Чёрт возьми, я проделал такой длинный путь…Лучше бы оставался дома, старый дурак! Глядишь, у вас ещё оставалось бы лет двадцать, а то и тридцать спокойной жизни.
- Спокойной? А что потом? – угрюмо поинтересовался мальчик, к которому начало возвращаться его обычное любопытство. – Ну, после этих тридцати лет?
Старик поморщился и пожал плечами. Было хорошо видно, что он не горит желанием обсуждать эту тему. Но молчать не стал и очень неохотно ответил:
- С каждым годом эмиссары Бездны проникают всё дальше, - тут старик понял, что произнёс непонятное мальчику слово и щёлкнул пальцами. – Посланники, посланники Бездны.
Как ни тихо они разговаривали, но их беседа не осталась без внимания. Худой вертлявый парень, с оттопыренными лопухами ушей, уловил главное слово и немедленно принялся тараторить, то и дело облизывая тонкие губы острым языком. Было непонятно, к кому он вообще обращается: к старику ли, или к своим знакомым, сидящим рядом.
- Бездна? А что – Бездна? – парень махал руками, точно ветряная мельница в ураган. – Под Бездной тоже можно жить и неплохо жить, я вам говорю. Вот я, месяц назад гостил на севере у кума и чё, нормально там всё. Заправляют, известное дело, всякие тварюки и ничё, тихо-мирно всё. Города стоят, деревни всякие, торговля идёт полным ходом.
- Ишь распелся, - круглолицый купец выругался и отёр пот с красного лба. – Вечно там кого-то жрут или к себе утягивают, чтоб непотребства всякие свершать.
- Не без того, известное дело, - ничуть не смутившись, парень продолжал чесать языком. – Бывают кого и сожрут и чё? А тут, то волки, то разбойники какие. А там, между прочим, насчёт разбоя – полный порядок, никто не балует. А ежели кто хочет, так может себе и привилегии какие особые добыть. Типа наместником стать, получить денег кучу и жизнь долгую, чуть не вечную.
- Угу, угу, - крестьянин в длинной, до колен, штопаной рубахе несколько раз кивнул и сплюнул за борт. – Знамо дело: продай душу супостатам – получи привилей.
- А на кой она тебя надо, душа эта? - парень даже ушами начал шевелить от напряжения. – Ну вот какой тебе от неё прок, а? Чё священники говорят: дескать душу эту самую, сплели из нитей веретена и вложили человеку внутрь, чтобы польза ему от этого была. Так может в том и польза, чтобы душу продать и привилегии получить.
- Да заткнись ты, говнюк! – один из гребцов повернул голову, и парень испуганно съёжился, глядя на могучего здоровяка. – Тошно от тебя.
- В одном этот урод прав, - вступил второй гребец. – Видать, скоро на всем придётся под Бездной жить. Хошь не хошь, а эти твари движутся всё дальше, и никто их не может остановить. На княжьи дружины, да на царское войск надежды мало: из городов они – ни на шаг носу не кажут.
- А было время, - вздохнул сухонький старичок в ветхой одёжке и поправил суму, висящую на плече. -  Было время, когда супостатов в ежовых рукавицах держали, так что они токмо исподтишка и наскакивали.
- Вспомнил, старичина, - махнул рукой краснолицый купец. – Это тогда же Защитников было хоть пруд пруди. А сейчас нет никого. Кто сгинул без вести, а кто и…В общем, того хуже.
- Так я же так и говорю, - не унимался ушастый парень, - раз уж Бездна всё одно к нам придёт, нужно заранее подготовиться…
Непонятно, как это произошло, только болтун неожиданно для всех перелетел через борт судёнышка и плюхнулся в холодную воду. Послышался такой вой, что некоторым пришлось закрыть уши ладонями, чтобы не оглохнуть. И странное дело, невзирая на истошные вопли о помощи, никто из пассажиров не торопился прийти на помощь тонущему. То же видимо не умел плавать и лишь бесполезно бил руками по воде, не в силах даже подплыть к лодке.
И лишь когда парень уже начал захлёбываться, один из гребцов проворчал что-то, вроде: «Ну не звери же мы, в самом деле» и протянул весло утопающему. Тот немедленно вцепился в деревяшку и цепко держался за неё, пока весло не поднесли к борту лодки. Парень заполз внутрь и сидел на досках, напоминая большую мокрую крысу. Зуб у спасённого не попадал на зуб, но никто и не подумал предложить тряпку, чтобы тот вытерся.
- Кто-то, - цокая зубами, пробормотал парень. – Какой-то гад выбросил меня.
- Да кому нужно такое дерьмо, - презрительно хмыкнул краснолицый купец и недобро ухмыльнулся. – И вообще, держи рот на замке – глядишь, целым до берега доберёшься.
Видимо один Турнох видел, что палка его спутника, как бы случайно оказалась рядом с пяткой болтуна. Почти незаметное движение и ушастый оказался в воде. Однако, мальчик никогда бы и никому об этом не сказал. Лопоухий болтун с его призывами покориться зловещей силе, погубившей родных Турноха, вызывал у мальчика лишь ненависть и отвращение.
Оставшийся путь прошёл без происшествий. Разговоры, мало-помалу вернулись в накатанную колею, а дрожащий парень сидел в круге всеобщего отторжения и лишь цокал зубами.
Турнох с интересом наблюдал, как приближается берег. Стены и здания Устуга, становились всё ближе, и мальчик не мог понять, почему старик назвал город небольшим. Постройки, как казалось Турноху, подпирали низкое серое небо, а огромные флюгера на верхушках крыш, так и вовсе поражали воображение ребёнка, который до этого дня не видел ничего подобного.
Возле небольшой деревянной постройки на въезде в город сидели солдаты в кожаной броне с нашитыми металлическими пластинами и лениво переговаривались, разглядывая подплывающую лодку. Алебарды стояли у стены. Похоже, тут никто не ждал неожиданных неприятностей.
Прямо на пристани располагался небольшой рынок: столы под деревянными навесами и просто под открытым небом. Однако, судя по всему, на сегодня торговля подходила к завершению. Торговцы поглядывали на светило, опускающееся к горизонту и спешно завершали свои сделки. Кое-кто уже сложил вещи на повозки и направлялся к воротам города.
Лодка ударилась бортом о брёвна причала, и сменные гребцы мгновенно оказались на берегу. Они приняли кольца толстых канатов и набросили их на специальные тумбы. Самые нетерпеливые пассажиры лезли на берег, не дожидаясь того момента, когда посудину надёжно привяжут. Полетели мешки и пёстрые узлы. Лошади нервно ржали и громко кричали ослы.
Турнох, неожиданно для себя, оказался среди толкающихся людей и увидел, как его спутник легко, нежданно для столь почтенного возраста, перепрыгнул через борт и стал рядом с мальчиком. Заметив удивление на лице Турноха, старик покачал головой.
- Не так уж я и стар, - буркнул он, - чтобы скрипеть костями и сыпать песок. Ладно, пошли, поищем место для ночлега.
- Зачем? – удивился Турнох. – Я же только что проснулся и ещё не хочу спать.
- Это тебе только кажется, - старик подтолкнул его. – Это – во-первых, а во-вторых рядом с тобой есть человек, которому не помешало бы перекусить и дать отдохнуть уставшим ногам. Кстати, как ты сам, насчёт перекусить?
Пока Турнох не думал про еду, ему казалось, что он не голоден, но стоило лишь заговорить…Живот недовольно заворчал, напоминая о том, что последний раз его наполняли весьма давно. Громкое ворчание оказалось лучше любого ответа.
- Так, яснее ясного, - старик вёл мальчика извилистыми путями, то сворачивая в узкие безлюдные переулки, то выбираясь на широкие улицы, полные шагающих горожан. Турнох лишь вертел головой и не успевал закрывать распахнутый от удивления рот. – Нам необходим постоялый двор с харчевней. Помнится, где-то здесь, если меня не подводит память…
Память не подвела. Они прошли по очередному переулку, где плиты под ногами поднимала жёсткая коричневая трава и оказались перед двухэтажной постройкой, напоминающей то ли замшелый валун, то ли спящую черепаху. Узкие окна постройки уставились на подошедших.
- Желудок кита, - по слогам прочитал мальчик и повернулся к спутнику. – Что такое, кит?
- М-м… Большая рыба, - старик взял Турноха за руку и повёл к щербатым ступеням, которые упирались в двустворчатую жёлтую дверь. Толкнул её и нос Турноха ощутил приятные ароматы готовящейся еды. Живот взвыл с удвоенной силой. – Сейчас, сейчас. Главное, чтобы имелись свободные комнаты.
Как выяснилось изрядно обветшавший фасад здания скрывал ещё более старое нутро, источенное червями и воняющее мышами. Деревянные плиты, покрывавшие стены, казалось вот-вот рухнут вниз, а некогда красивые резные арки теперь подпирали уродливые брусья неряшливо обструганные топором. Впрочем, мальчик не замечал многочисленных признаков упадка, напротив, ему в глаза бросались те остатки роскошного прошлого, когда «Желудок кита» принимал самых высокопоставленных гостей. Позолота на стенных панелях, серебряный узор на пыльных потёртых коврах и вычурные медные подсвечники казались мальчику едва не царской роскошью.
Гости прошли по широкому коридору и оказались в небольшом круглом зале, откуда можно было пройти в собственно постоялый двор или в харчевню. Здесь ароматы еды стали такими сильными, что живот Турноха натурально свернулся, точно раненая змея. К огорчению мальчика, его спутник не торопился к приоткрытой двери харчевни, а направился к крошечному столику, за которым дремал седовласый толстяк в расползающейся бархатной жилетке с некогда золотыми, а теперь – просто белыми верёвками на груди.
Старик несколько раз стукнул концом посоха по ножке стола, и толстяк приоткрыл один глаз. Дёрнул бородавкой на сплющенном носу.
- Чего изволите? – хрюкнул мужчина и открыл второй глаз. Он оказался другого цвета – абсолютно белым и Турнох испуганно отступил за спину спутника.
- Свободные комнаты имеются? - неожиданно строго спросил старик. – Желательно двухместная и не очень дорогая; нам на одну ночь.
- Пять золотых, - толстяк закрыл нормальный глаза и глядел на гостей бельмом.
- Я достаточно стар, - спутник Турноха словно рассуждал, - и помню лучший времена этой развалины, гостиницы, в смысле. Но даже, когда здесь останавливался князь Ладушкан со своим двором, цена комнаты не превышала четырёх золотых. Что же такое случилось за прошедшее время? Полы уложили серебряной плиткой, а в комнатах слух услаждают южные соловьи?
- Четыре, - как ни в чём не бывало хмыкнул толстяк. – Наплыв посетителей, понимаете ли. Очень трудно отыскать свободную комнату.
- Ага, просто протолкнуться невозможно, как я погляжу, - старик достал блестящую жёлтым монету и бросил её на стол. Золотой исчез так быстро, словно его и не было. – И ни медяком больше.
- Слово клиента – закон, - толстяк вовсе не выглядел расстроенным, когда протягивал гостю массивный ключ. – Нумер четырнадцать.
- Большое спасибо, - старик повернулся к мальчику. – Ну вот теперь можно спокойно заполнить пустоту наших желудков.
Турнох кивнул, облизнулся и схватив старика за руку, едва не поволок того навстречу вкусным ароматам. Скоро оба оказались на пороге небольшого уютного зала, где света трёх масляных ламп едва хватало для создания жёлтого полумрака. В этом сумраке Турнох увидел пару десятков столов: небольших круглых – на одного едока и здоровенных прямоугольных, способных разместить десяток - другой гостей.
Посетителей почти не было, что лишь доказывало правоту старика. Мужчина крепкого телосложения в костюме из истёртой кожи торопливо поглощал дымящийся кусок мяса, причём пользуясь исключительно пальцами. Пара толстяков в дорогих плащах не обращали внимание на печёного гуся на столе, в основном уделяя внимание бокалам с вином и оживлённой беседе. Молодая женщина в дорожном костюме внимательно слушала своего спутника – сурового мужчину в плаще-накидке, под которым угадывались доспехи. В дальнем углу, скрывшись в густой тени, сидели ещё двое, но кто – Турнох не мог разглядеть.
Едва новые посетители заняли место за столом, как рядом появился тощий, точно скелет, мужчина в серой куртке и штанах. Мужчина сложил длинные тонкие руки на груди и поклонился.
- Чего изволите?  -просипел он, голосом удавленника.
- Чего-то горячего и жидкого, - старик побарабанил пальцами по столу. – Три порции жаркого, пару кружек пива и молоко для молодого человека. Молоко непременно подогреть.
- Я не люблю молоко, - пробормотал Турнох, но его никто не стал слушать.
Стоило старику заговорить, как парочка в тёмном углу немедленно прекратила свою тихую беседу. Потом оба посмотрели друг на друга и кивнули. Старик, ожидавший заказ, не заметил этого, а вот Турнох увидел и встревожился. Вспомнился жуткий гость, который уничтожил посёлок мальчика. Неужто это кто-то из таких же?
Однако все тревожные мысли разом покинули голову Турноха, стоило появиться большущему блюду с двумя глубокими мисками, полными супа, тарелками, где сочились жиром аппетитные куски мяса и поджаристыми кусками хлеба. А при виде запотевших глиняных кружек старик даже причмокнул от удовольствия. Тощий разносчик молниеносно разместил принесённое на столе и пропал, будто и не появлялся.
- Схватив ложку Турнох уставился на старика, которые уже принялся за еду.
- А молитва?
- О горе! Молитва, молитва…Приятного аппетита, вот тебе и вся молитва. Ешь давай!
Команда оказалась исполнена с превеликим удовольствием.
Турнох и вправду здорово проголодался, потому как глубокая миска оказалась опустошена в один миг. Аккуратно выбрав краюхой хлеба остатки супа, Турнох протянул руку к тарелке с жарким и вопросительно посмотрел на спутника. Тот хмыкнул.
- Да ты, как я погляжу, настоящая прорва, несмотря на скромные размеры. М-да, если ты всегда такой прожорливый, боюсь, мне придётся выходить на большак, чтобы прокормить маленького обжору. Шучу, я шучу, конечно же кушай, на здоровье.
Мальчик подозрительно поглядел на старика: действительно ли тот шутит, когда угрожает податься в разбойники? Потом махнул рукой и вцепился зубами в кусок сочного мяса.
Пока Турнох расправлялся со своей порцией жаркого, а его товарищ доедал первое, прерываясь, чтобы хлебнуть из кружки, в зале харчевни произошли некие изменения.
Мужчина в кожаной одежде, протяжно отрыгнул, швырнул на стол несколько монет и быстрым шагом вышел прочь. Женщина и её собеседник, посмотрели ему вслед, перебросились парой быстрых фраз и выскользнули в дверь. На столе парочка оставила треугольный жетон с жёлтым круглым знаком. Купцы, или кто они были, выложили на столешнице пирамиду из серебряных монет и веселясь каким-то своим шуткам, убрались прочь.
Тотчас один из тех, кто сидел в дальнем углу похлопал собеседника по плечу и отправился за дверь. Турнох в этот момент сражался с жилистым куском мяса и ничего не замечал. Старик же, казалось, вовсе погрузился в процесс дегустации пива и не обращал внимание ни на что вокруг.
Поэтому, очень удивился, когда возле их стола оказался рослый широкоплечий мужчина с густой чёрной бородой. Незнакомец поправил складки дорожного плаща и сел на лавку с другой стороны стола. Черные глаза под низким лбом недобро уставились на старика.
- А я уж думал, ты так и не решишься подойти, - сказал тот и щёлкнул пальцем по кружке. – Как мне кажется, пива-то я заказал маловато. Как думаешь, малец?
- Хороший мальчик, - незнакомец вроде бы улыбался, но у Турноха мороз пошёл по коже. – Думаю, из него выйдет отличный Защитник. Да, Лоурин?
Старик так резко опустил кружку на стол, что подпрыгнула вся посуда. На звон выглянул разносчик, но увидев, кто сидит за столом, тут же спрятался.
- Давненько я не слышал этого имени, - тихо сказал старик.
- Ну так не стану же я называть тебя Воспитателем, - в голосе неизвестного звучала откровенная насмешка. – Тебе же вроде как запретили воспитывать Защитников? Так что думаешь, Лоурин, из этого получится хороший Защитник?
Турноху вдруг почудилось, что над столом, между собеседниками повисла большая чёрная туча. Вот-вот громыхнёт гром и в столешницу ударит ослепительная молния. Мальчик даже подался назад.
- Он не Защитник, - тихо, но очень веско сказал старик и его пальцы, сжимающие кружку, побелели. – Манс, ты всегда был никудышным учеником и не замечал очевидного, но это уже перебор. Определение признаков Защитника, что может быть проще?
Человек которого назвали Мансом, нахмурился. Казалось, слова старика сбили его с толку Манс наклонил голову к правому плечу и прищурился. Посидел так некоторое время и загорелое лицо, испещрённое оспинами, отразило удивление.
- Не Защитник, - согласился он. – Даже странно – ни единого признака. Нет, подумать только, первый раз в жизни собирался совершить порядочный поступок: известить власти и правонарушителе – и вновь неудача. Точно – не моё это.
- Не твоё, - глухо согласился старик и поднял пустую кружку. У Турноха появилось ощущение, что та вот-вот полетит в лицо неприятного Манса. – Просто замечательно, что я сумел это понять ещё до того, как ты стал полноценным Защитником.
- Ага и с позором изгнал меня! – Манс оскалился. – Да ещё и всем разболтал, так что старейшины закрыли мои способности. Ла-адно, сильно это тебе помогло, когда они пришли за твоей лицензией? Как же я веселился, когда узнал! Накрыл стол братве и пил, до упаду.
Внезапно Манс наклонился и его физиономия, искажённая гримасой злости, оказалось рядом с лицом старика. Тот спокойно смотрел перед собой.
- Но это ни черта не меняет! – зашипел Манс. – И если я пообещал перерезать твою распроклятую глотку, будь уверен, так и сделаю. Ну а раз ты тащишь с собой этого паршивого щенка, то придётся прикончить и его. Не страдать же ему в одиночестве!
Испуганный Турнох не понял, что произошло, но Манс внезапно отлетел назад и прокатившись по полу, ударился головой о стену. Старик продолжал сидеть неподвижно, но его лицо потемнело. Таким мальчик уже видел его, когда погибла деревенская колдунья.
- Убирайся, - сквозь зубы процедил старик. Манс пошевелился и сделал попытку встать. – И не советую попадаться мне на глаза.
Внезапно лежащий мужчина принялся хихикать. От этих тихих звуков у Турноха сердце едва не выпрыгнуло из груди. Манс неторопливо встал и направился к двери. Теперь стало видно, что под плащом блестит чернёная кольчуга, а на поясе висит короткий широкий меч. Дверь закрылась.
- Пускаете внутрь всякую мразь, - теперь старик обращался к объявившемуся разносчику. – Честным людям невозможно спокойно посидеть.
- Кто платит – тот и честный человек, - невозмутимо откликнулся худой мужчина и улыбнулся, словно ничего особенного не произошло.  Кружка пива за счёт заведения.
- В комнату отнеси, - старик тяжело вздохнул. – Ещё и этот…Точно других неприятностей мало.
- А кто это такой? – осмелился спросить мальчик.
- Тень прошлого, - крякнул старик. – Прошлое-то у меня – ого-го какое! Вот и тени прошлого, длинные да страшные. Ты ещё есть будешь или тебе этот негодяй тоже испортил аппетит?
Турнох больше есть не хотел, но старик всё равно забрал с собой кружку тёплого молока и заставил мальчика выпить, перед тем, как тот лёг в кровать. Сам же старик стоял у окна и глядел через жёлтое стекло наружу. Отхлёбывал пиво и что-то ворчал себе под нос. Потом погасил свечу и велел Турноху спать.
- Да я не хочу, - сонно пробормотал Турнох. – А ещё мама всегда нам рассказывала сказки.
- Сказки…Я бы рассказал, да боюсь, что от моих сказок ты и вовсе не уснёшь, - хмыкнул старик. – Спи, кому говорю!
Ночью к Турноху пришёл Таллих. Брат был полупрозрачным и внутр его перемигивались звёзды. Таллих лёг на кровать рядом с братом и Турнох протянул ему руку. Таллих покачала головой.
- Не получится: ты – слишком далеко.
- А ты где?
-Нигде, - и растаял под тихий свист, напоминающий пение соловья