Я так пишу червона рута

Критика сказки «ЧЕРВОНА РУТА». Прозу можно не читать.

Уважаемые законодатели русского языка! Запаситесь лекарствами «от сердца», «от головы» и нашатырным спиртом! Здесь многое не так. Не по шаблону.

0 – безударный слог, 1 – ударный.

01110001 Лучи под кронами. Восход.
110100010 Лес утром девственно-пречистый.
110100010 Над сон-травою шелковистой
010100010 Аврора в небе отпылала.      
11010001 На небе тучек хоровод.         
010101010 Встречайте, люди, дня начало!
01110001 Лучи под кронами. Восход.

Прелюдия. Ощущение покоя создает 0001 во второй части строк. О содержании и замыслах пока ничего не говорится. Такая вот колыбелька предстоящего без конкретики. Повествование неспешное. Оно требует строк умеренной длины.
     В следующих строках после 6-го ударного слога 7-й в большинстве случаев тоже ударный. Он заставляет сделать паузу, обозначенную на письме знаком тире. Паузы – как порывы ветра перед предстоящей грозой.
 
101001 Так ведётся давно –
0010 ералашем:
101001 Бросим в землю зерно –
1010 следом пашем,
101001 Обо всём говорим –
1110 не о деле,
101001 Дел таких натворим –
0010 заалеем,
1010 А исправим, –
110010 как лунь, поседеем.
 
     Конечно, можно вдвое сократить число строк, представив их в виде 101001^^^1010, но 0010 или 1010 на отдельной строке – это дополнительное средство для удлинения паузы, возникающей из-за временного перехода от хорея (10) к ямбу (01), как бы сбою ритма, где ударные слоги столкнулись на границах двух стоп, превращая хорей+ямб в анапест (001).

101001 0010 Так ведётся давно – ералашем:
101001 1010 Бросим в землю зерно – следом пашем,
101001 1110 Обо всём говорим – не о деле,
101001 0010 Дел таких натворим – заалеем,
1010 110010 А исправим, – как лунь, поседеем.

Тире не по правилам? Они принуждают делать паузы в сочетании с внутренней рифмой, которая отчётливо видна в первом варианте, т. е. после переноса 1010 на отдельную строку (давно-зерно, говорим-натворим). Она дополняет основную рифму (ералашем-пашем, деле-заалеем).
Смысловые контрасты (теза-антитеза), как в реальной жизни. Они заставляют нас делать очень длинные паузы, необходимые для настройки на осмысление каких-то противоречий, столкновений. О них пока ничего не говорится. Но они ожидаемы.
Успокоение в конце этой части произведения типично для музыкальных увертюр, интродукций, прелюдий и тому подобного, означающего зачин, вступление, предварение, начало. Для этого последняя строка «А исправим (1010), - как лунь, поседеем (110010)» построена несколько иначе предыдущих.
Да, простят меня лингвисты за своеволие в расстановке знаков препинания! Моё восприятие заставляет их так расставлять!
Если бы вводная часть завершалась каким-то выводом, резюме, было бы 101001 пауза 1010. Это необходимо для перехода к новому эмоциональному состоянию.

101001^1010 Эт’ запев в чешуе. Ближе к делу!
101001^1010 Наш герой в забытьи, Бредит девой:
001001^1010 – Поутру бирюзой Жемчуг-росы.
101111^1010 Мы идём – ты и я – По покосам.
101001^0010 Слышим трель соловья В абрикосах.
101101^0010 На лугу я с косой Сенокосной.
101001^0010 Ты с косою своей. Ошарашен!
101001^1010 В омут твой с головой, Словно, брошен.
111101^1010 Ты и я. Мы с тобой. Оба боссы.
001101^1110 Ничего для себя Мы не просим.
101001^1010 Только были б всегда Эти росы,
101001^1010 В вечность вместе шагать По покосам,
101111^1010 Наяву, не во сне Русы косы
101001^1010 На заре целовать У берёзы.
 
Получается «сбой» ритма, а затем вновь переход к хорею - 1010. Такие «сбои» ведут к членению речи, к паузам. Почему внутри строки заглавные буквы? Можете увеличить число строк вдвое, устранив мои «ошибки».
В этом абзаце нет тез-антитез, нет контрастов, потому паузы короче. Они по-прежнему достигаются вклиниванием ямба между хореическими стопами. Так темп несколько ускоряется в сравнении с предыдущим, хотя членение сохранилось. Читатель пока лишь бегло знакомится с героями, представленными то ли реальными, то ли виртуальными, иллюзорными с их мечтами и грёзами, наяву? в дрёме? или во сне? Опять извините за прописные буквы после «?».
 
1110111^0010 То ли небыль, то ли быль В полудрёме.
1010001^0010 Но беснуется ковыль - Аксиома:
1010101^1110 Значит, точно! Быть беде! Да вот только
111^ ^ ^ ^1010 С кем и где? Что случилось?
1010101^0010 И откуда вдруг ручей Появился?
1010001^0010 С чистой слёзною водой Уродился.
1010001^ Рыбки мечутся в воде,
1010101^ Нет покоя им нигде,
1010001^1110 Травы плачут в борозде. В чём тут дело?
1010001^1010 Горы, будто загрустив, Стали ниже.
1010101^0010 Ах! Любимой рядом нет! Ненавижу
1010101^0010 Злую поступь я с утра Королевы!
1010101^1010 У неё пойду искать Нежность-Еву.
 

Здесь уже нет переходов от хорея к ямбу вследствие вклинивания одного ударного слога, превращающего бывший ямб в хорей. Это ускорило темп. Добавочный ударный слог сделал ритм отчётливей. Стечение ударных слогов в соседних стопах по-прежнему требует пауз.
«С кем и где? Что случилось? (111^ ^ ^ ^1010)». Выпадение четырёх слогов внутри строки заставляет нас надолго остановиться и задуматься над ответом на заданный вопрос.
Две укороченные рифмующиеся строки плюс такая же внутренняя рифма в следующей (полной) строке нагнетают ощущение тревоги.
Это почти уход от силлабо-тоники. Но ради достижения поставленной цели можно и ломать, и крошить, и оставлять в строках дупла-пустоты.
Представленное выше написано мной единолично, но автор просит читателя считать соавтором белорусскую поэтессу Светлану Юлину (её псевдоним – VESTA).
Автору понравилась её сказка «Каменная могила», написанная 4-стопным ямбом по схеме «abab». С её согласия (даже одобрения) автор в каждом 4-стишии добавил по две строки с целью увеличения территории для дополнительной характеристики героев и событий, превратив 4-стишия в 6-стишия. Затем каждые два 6-стишия были соединены дополнительной строкой. Так получились строфы из 13 строк.
Конечно, добавления были не механическими. Что-то пришлось заменять, изменять, исключать. Первооснова сюжета этой сказки принадлежит VESTA. Другое дело, что он порой изменялся до неузнаваемости. У VESTA не было ни Евы, ни Гвидона с Салтаном.
В абзаце, представленном ниже, при спокойном изложении сюжета потребности в дополнительных паузах нет, во всех строках одинаковое количество слогов, концы строк ударные (мужская рифма), что придаёт изложению плавность, а рифме рельефность. Рифмовка «aabababcccdcd».
Особенность строфы, прежде всего, в четырёх рифмующихся строках из шести – «cccdcd».
Пять 13-стиший заканчиваются 2-стишием для поясняющей вставки, а также для психологической перенастройки читателя.
 
11010001 Мне эту сказку рассказал
01010001 Один почтенный аксакал…
11010001 Нам та неведома страна…
01010011 Бродила девушка меж скал,
11010101 Как тень, печальна и грустна,
11010101 Что взор пытливый там искал,
01010101 Наверно, знала лишь она.
11100101 Там у вершины, где валы,
01010001 Газели правили балы…
01010101 Сорвавшись резко со скалы,
01000111 Похожей темнотой на ночь,
01010001 Кружили горные орлы
10010101 И клекотали: – Дева! Прочь!
 
Обратите внимание на конечные 0001 в трёх первых строках, где автор отвлекается от героини. Три нуля вновь появляются там, где речь идёт не о героине. Вклинивание пейзажа отмечено этими 0001.
Они заставляют нас отвлечься на время от героини и обратить внимание на окружающую обстановку. Меняется тема – меняется способ её оформления.
 
Тот клёкот деву не задел
(Возможно, был не очень смел),
И потому, и оттого
Остался вовсе не у дел.
Не слышит дева никого.
Вдруг чей-то голос прогремел:
– Уйди из царства моего!
– Ты почему такой скупец?
Кто ты, скажи мне, наконец!
Вчера пропал здесь мой отец! –
Вскричала дева на беду, –
Кто б ни был ты – старик, юнец,
Знай, никуда я не уйду!

– Да как посмела ты дерзить?!
Со мной, владычицей, шутить?
Я вижу – ищешь ты беды,
Как просто, глупая, разбить
Твои надежды и мечты.
Тебя придётся мне убить,
Похоже, захотела ты
В ущелье умирать на дне
Под камнем, лёжа на спине,
Больнее было чтоб вдвойне,
Себя сознательно губя.
Посмела ты перечить мне?!
Пеняй, дрянная, на себя!

Всё ближе, ближе страшный гул,
Злой ветер долу лес пригнул,
Свирепый, буйный ветер-Жар…
Девицу он в ущелье пнул.
Казалось, молотом удар:
Со злобой ветер вслед швырнул
Кусок гранита – страшный дар.
Упала дева на карниз.
За что схватиться… нету близ.
Блицкриг. Лишь покажу эскиз:
Спиной откинулась назад,
И тут же полетела вниз,
А сверху страшный камнепад.

Обрушился. Благословил
На подлость дьявол. В гневе мстил.
В дубье попряталось зверьё
(Злой королеве леший льстил),
Круша живое и гнильё,
И вмиг навеки схоронил
В могиле каменной её.
И лишь немного погодя,
Тех мест обычаи блюдя,
По деве с нежностью грустя,
Когда угас последний луч,
Слезинки-капельки дождя
В горах родили чистый ключ.
 
На праздник, как всегда, Купала
Там молодёжь цветок искала.
 
Опять двустишие служит для перехода к новой форме повествования. Далее строфика несколько отличается от описанной выше. Она дважды 5-строчная, то есть 10-строчная – «abaabcdccd».
 
010101010 Среди камней, застывших грудой,
11010001 Вдруг вырос розовый цветок.
010101010 Зовут его червонной рутой.
010101010 Откуда здесь такое чудо?
11010101 И как сумел пробить росток
010101010 Куски базальта и гранита?
01010101 Откуда столько здесь камней?
010101010 Девичья здесь судьба разбита.
010100010 Могила это. Знаменита
01010001 Она историей своей.
 
Ещё раз обращаю внимание тех, кто знаком с моей статьёй о пиррихиях: во второй стопе нигде нет «00». В данном случае – это ямб, поэтому в четвёртой позиции везде выстроились единицы. В восьмой позиции также стоят только единицы. В противном случае появилась бы дактилическая или сверхдактилическая рифма, где ударения на третьем или четвёртом слоге с конца. Иначе появились бы скука, однообразие, невнятный ритм.
Ударный слог во второй стопе ямба или хорея – это арматура в железобетоне. Если в третьей или четвёртой позиции нет ударного слога, всё становится очень неустойчивым.
 
Недавно здесь погибла дева,
Попав под каменный обвал.
А имя девы было Ева.
Её сгубила королева,
Владычица хребтов и скал.
Отца отдать не захотела
Несчастной девушке она.
Не отыскали даже тела,
Червонна рута вместо стелы
На день Купала расцвела.

В завале каменном девица.
Ручьём, стекая на восток,
Забила чистая водица
Из чудо-родника – криницы.
Там вырос розовый цветок.
В то место юноша унылый
Взглянуть на камни приходил,
В слезах склонялся над могилой,
Лишился он невесты милой,
Был оттого и свет немил.

Он в ночь Купала в час рассветный,
Тихонько галькою шурша,
Увидев в небе след кометный,
Объятый грустью беспросветной,
В которой плавилась душа,
И, никого не ожидая,
Понуро он к могиле шёл…
Стояла Ева молодая,
На лепестках цветка гадая,
Обняв рукой берёзки ствол…

Светилась ласкою улыбка,
Сияли радостью глаза…
– Неужли ты, златая рыбка?!
Нет, не обман и не ошибка,
Но и понять того нельзя…
Да неужель стоишь живая
С улыбкой доброю такой
Моя затворница Даная? –
Девица ж, тихо напевая,
Берёзку гладила рукой.

Дрожа от радости и страха:
– Жива ль ты, Ева? – он спросил, –
Жар-птица? Горемыка-птаха?
Промокла на спине рубаха,
И не осталось больше сил.
– Увы, я призрак, а не дева,
Одну надежду я таю:
Величества убавишь гневы,
Быть может, ты у королевы
Назад жизнь вымолишь мою.

– Я помогу тебе, родная, -
Сказал ей юноша в ответ, -
Что делать мне, теперь я знаю.
Преграды, верь! я все сломаю.
Верну любимой белый свет.
 
Наиболее важное можно было выразить 2-стишием, но оно используется для временного отступления от основы сюжета, перед новой строфикой, для перенастройки психики читателя.
 
110101110 Всё выше, всё трудней и круче
11010001 По скалам узкою тропой,
011101010 Хотя и был совсем измучен,
010100110 Взбирался юноша, а тучи
01010001 Кружили грозовой толпой.
011001010 Плато вот. Каменисто. Голо.
00010001 Остановился отдохнуть.
110101010 Со страхом смотрит рыцарь долу…
110101010 – Стой, где стоишь, – раздался голос, –
11010011 Вот здесь закончился твой путь.
 
 Автор обращает внимание критиков на нелюбимые ими «утяжелители», а именно: слова «ВСё», «ТРудней», «КРуче», «СКалам», «ТРопой», ВЗБирался», «КРужили», «ГРозовой», «ПЛато», «СТрахом», «СМотрит», «СТой», «СТоишь», «ЗДесь», «ТВой».
Мало того, что они начинаются с двух согласных звуков, но среди них преобладают соноры («р», «л», «м»), или другие, при произнесении которых приходится преодолевать преграды («д», «т», «к», «з», «с», «в»). В этом 10-стишии пять строк начинаются двумя единицами (11) – спондеями (плюс четыре внутри строк), которые придают дополнительную трудность.
Такой приём помогает создать особое психическое состояние преодоления трудностей, опасностей, преодолеваемых героем.
В следующих четырёх строфах «тяжестей» в сумме меньше, чем здесь в одной. И тут же «00010001 Остановился отдохнуть». Трудимся в поте лица с двумя единицами, отдыхаем с двумя нулями. Пиррихии (00) сопоставляются нами с лёгкостью, а спондеи (11) с тяжестью.
Пеон-4 (00010001) – это сверхлёгкий размер.
От критика не ускользнёт «сбой» в строке «011001010 «Плато вот. Каменисто. Голо». Это не недосмотр автора! Герою читателю нужно убавить темп... отдохнуть... Как притормозить? Словечком «вот».
 
И перед ним возникла дева
Необычайной красоты.
Но не сравниться деве с Евой!
Ей парень в ноги:
– Королева, осуществи мои мечты!
Слегка нахмурилась хозяйка:
– Зачем явился – знаю я.
Достойный юноша! Не зайка…
Не груб, как девушка твоя.
Ты без подробностей… давай-ка,
Мечта твоя, а не моя.

– Так почему же ты сгубила
Жизнь молодую ни за что?
Скалой зачем её убила?
Его девица перебила:
– Есть основание на то:
Возможно, я, на самом деле,
Была тогда и неправа.
Мне не перечили доселе,
А потому меня задели
Покойной дерзкие слова.

Назвать меня юнцом и старцем?!
Я королева высоты!
Так петь! И лучшею быть в танце?!
В могиле надо б ей остаться,
Но если очень просишь ты,
И не боишься подземелья,
То вот условие моё:
Пустяк! А для меня веселье…
Сумеешь перейти ущелье,
Верну тогда тебе её.

Вон, видишь вдалеке пещеру?
Оттуда и начнёшь свой путь,
Чтоб отыскать свою Венеру.
Но хорошо лишь то, что в меру,
Об этом тоже не забудь!
Сказала это и пропала,
Всё сразу замерло вокруг
В духовном таинстве астрала…
 И только эхо в диких скалах
Носило долго странный звук.

010101010 Шагнул в пещеру парень смело,
01010001 Вокруг такая темнота!
010101010 Она, казалось, тоже млела…
111101010 И лишь у входа чуть белела
01000101 Тропинка. Уходила та
100100010 Вниз. Опускался в подземелье,
11010101 Где всё сильней сгущалась мгла,
110101010 И очень остро пахло прелью,
011001010 Капель для дьяволят – купелью.
11010101 Не это ли обитель зла?
 
Внимательный критик заметит противоречие между недавним утверждением, что во второй стопе ямба или хорея не должно быть двух нулей, и строкой «01000101 Тропинка. Уходила та». Вопрос: была ли возможность уйти от двух нулей во второй стопе? Легко! Но автор выдернул «арматуру из опоры», чтобы появилось ощущение шаткого положения на тропинке (но не на тропе!).
Нарушение «правил» может быть художественным приёмом!
И опять же! Где пейзаж, там светят три нуля. Это тоже причина появления двух нулей во второй стопе. Жизнь полна противоречий!
 
И где-то там, в дали безбрежной
Гремел бушующий поток,
Рыча и воя тьме кромешной.
Как лучик света и надежды,
Тут вспыхнул розовый цветок,
Скользнул пятном по стенам белым
И разгорелся огоньком.
Его лучи – указки-стрелы.
И вот уверенно и смело
Пошёл герой наш за цветком.

Тропинка вниз вилась. Несложно
Спускаться кубарем до дна.
Но вдруг бессилье. Ты – ничтожность:
На дне поток. И невозможно
Преодолеть его. Стена
Воды с каменьями и сварой.
Но разгорелся вновь цветок,
И осветил луч ветхий, старый,
(Он показался божьей карой)
Из двух досок гнилой мосток.

Тут юноша, подобно зверю,
Перескочил в одном прыжке
Мосток. Глазам своим не веря,
Назло зловоннейшей виверре,
Увидел свет он вдалеке.
А вот и выход из пещеры.
Ещё ущелье впереди,
Но, если не утратил веры,
То не страшны тебе химеры,
Не бойся, юноша, иди!
 
Блуждая долго в дикой чаще,
Набрёл герой на ручеёк.
Там на волне из слёз блестящих,
Червонной рутой настоящей
Плыл нежный розовый цветок.
За ним по берегу крутому
Побрёл наш странник напрямик.
Картина каждому знакома:
Из-за кустов, подобно грому,
Раздался вдруг звериный рык.

Огромный тигр уже готовый
Убить его в березняке
И съесть добычу за здорово.
Зверь в лютой злобе, сдвинув брови,
Дышал уже невдалеке.
Вот рыжей молнией мелькнул он,
В испуге содрогнулся лес,
Уж пасть звериная зевнула…
Но из цветка вдруг полыхнуло
Пожаром пламя до небес.

Взвыл тигр. И вмиг его не стало,
Вновь серебром звенел ручей
(Богиня прелести ваяла),
И солнце радостно сияло,
Горя огнём своих лучей.
Как долго он бродил, кто знает?
Быть может, серая скала?
Любовь, быть может, неземная?
Но, наконец, тропа лесная
Его к поляне привела.

Ах! Как забилось сердце часто,
И слёзы брызнули из глаз,
Как вожделенное ненастье.
Его судьба, любовь и счастье
Ждала давно в закатный час.
Следов в помине нет обвала,
Нагромождения камней,
Всё сгинуло, как не бывало,
Могила из камней пропала
А девушка теперь не в ней.

Она березкою стояла
И поджидала молодцА,
В руках платочек Ева мяла,
Улыбка ласково сияла,
Глаза большие в пол-лица
Горели тем особым светом,
Каким всегда любовь полна.
Кто полюбил, тому он ведом.
Тут сказке и финал. Поэтом
Вот так закончена она?
 

В сказке добро должно побеждать зло. Этому правилу надо следовать.
 
Шучу. Поверили? Напрасно!
Ну, надо ж чуть передохнуть…
Любовь шагает самовластно.
А это чудо так прекрасно!
Ещё хотел упомянуть
(Всё в этой сказке не напрасно)
О свадьбе, что везде гремела.
Светил на небе месяц ясный,
Всем улыбался Млечный Путь,
И птица счастья прилетела,
Со всеми пела а капелла,
Но всё ж не в этом сказки суть.
 
Здесь нет единого обмана
(Не знаю, было то гуманно?),
Но посаженным был Гвидон,
Дочь-королеву выгнал он.
На радость Еве, наконец,
На свадьбу прибыл и отец.
Гвидон же, поубавив гневу,
Велел, чтоб также пригласили,
И, наконец-таки, простили
Родную дочку – королеву.

Шёл пир в новёхоньком дворце –
Подарке славного Салтана.
Не позабыли о чтеце.
Но врать о том я вам не стану:
Тому мы пиру не мешали,
Ведь нас туда не приглашали.


А те, что это рассказали,
Там от рожденья не бывали.
Так правды в сказке шерсти клок?
Судить не стану. Дал зарок.
Хоть сказка ложь, да в ней намёк,
Для умных он – большой урок.

Современные лингвисты требуют писать не «рожденья», а «рождения». Но это ведь сказка! Она стариной пахнет. Единство формы и содержания? Да! Но содержание всё равно ценнее формы. Потому употребляются архаизмы типа «неужли» вместо «неужели».
Не слишком ли современные корифеи отбрасывают прошлое родного языка?
*   *   *
Автору чужда боязнь «избитых» рифм типа «роз-мороз», «кровь-любовь».
 Пример: «А я рифмую роз-мороз».

11000101010 Не жалует сегодня на стихире
01010101 Ценитель рифмы «роз–мороз».
01000101010 «Смopозите», замочит и в сopтире,
010101010 Готовьте песню для клавира!
01010001 Проверен временем прогноз.

11010111010 Мне больше трех. Сижу на печке детства.
01100101 В углу на потолке мороз.
01010101010 Голодный год оставил мне в наследство
010100010 Назло беспечному эстетству
01010101 Колючий куст горелых роз.
 
01000101010 В заснеженном окне кусочек неба,
0101110001 Отец с ружьем от зайчика принес
00010101010 Обледенелый сладкий ломтик хлеба…
010100010 Сегодня кажется нелепым,
11010011 Но мне завидовал наш пес.

01010100010 Подарок – хвостик заячий – достался.
01010001 Спасибо! Дедушка Мороз!
01010101010 Пушистый рыжий лисий хвост болтался –
110100010 Мне тёплой шапочкой казался –
11010101 На ветке у горелых роз.
 
11010101010 Из теплой печки пахло вкусно зайцем.
01010001 Кудесник Дедушка Мороз?
01010001110 Казалось, машет озорник мне пальцем
110101010 И очень вкусным дразнит сальцем
01011111 Из-за кустов все тех же роз.

01000101010 Красивостью горбатых на стихире         
01110101 Претит от рифмы «роз–мороз».
01000100010 Рифмуется в натопленной квартире,
010100010 Видать, изрядно почифирив,
01010001 «Мороз» с бессмысленным «склероз».
 
01000100010 Свирепствует, безумствует сирокко,*
00010001 Всепоглощающий гламур,**
00010100010 Средневековьем вздыбилось барокко,***
010100010 Абсурд, бредятина, толока****
10010001 Из стилистических фигур.

01110100010 Модерн? Да, нет! Подобие искусства.
11010001 Смог от пожарищ в небесах.
01000100010 Коробящий образчик стихоплутства.
100101010 От рукоблудства словоблудство.
00010001 Пустопорожность. Словеса.
 
* Сирокко – средиземноморский ветер (скорость до 100 м/сек), вызывающий нервные расстройства. Согласно легенде, преступления, совершенные во время сирокко, прощались, так как они совершались в состоянии безумия.
** Гламур – роскошный стиль жизни, внешний блеск, замещающий реальность. Наглядное потребление того, что представляется лучшим, хотя не подтверждено реальными критериями.
*** Барокко – стиль аффектов, величия, пышности, иллюзии, улавливающий лишь видимость явлений без способности понимать ни начала, ни их конца.
****Толока – выпас для скота с удобрением почвы навозом.

Здесь рифма «роз-мороз» подобна стожару, шесту, втыкаемому в землю в середине стога для устойчивости, или созвездие Плеяды (по-украински – Квочка с цыплятами, наседка), собравшее вокруг себя всё стихотворение. Рифма «роз-мороз» – столб, на котором держится произведение. Стихотворение – это не только текст с удачными рифмой и ритмом. По форме – это смысловое и идейное единство, где удачная словесная форма не самое главное.
*   *   *
   Ещё воспитанным на правилах, догмах, трафаретах, о длине рифмующихся строк, а также в разных частях произведения. Приведу в качестве примера своё стихотворение
«Я к маме вернулся домой».

11011101001 – Как пишешь ты стих? - вдруг спросили меня.
110110 – Не знаю... Не знаю…
11011001101 Как будто из бездны, с небес, из огня
010010 Слова вынимаю...
01001001001 Вопрос повторили, немного виня:
111110 – Да ты нас не слышишь!
01001001001 – Поймите! Поймите! Услышьте меня!
110010 Вам сердце напишет.
11011001001 Я к маме… Я к маме вернулся домой...
010010 К заросшему дому!
11001001001 И бросило, будто, всего с головой…
110101 То в пламя, то в омут…
110001 Не поняли? К маме...
010001 К заросшему дому...
010010 Попробуйте сами!
110101 То в пламя, то в омут...
10 К маме...
10 К дому...
10 В пламя...
10 В омут...

В первой половине различия длины строк создают напряжение.
Во второй половине длинные строки исчезают, фразы короткие (дыхание перехватило).
В конце стихотворения строки совсем короткие.
Автор не в состоянии нормально говорить. Кажется, он стонет. Сейчас заплачет навзрыд.
Можете вернуться в начало произведения к «А я рифмую роз-мороз».
Там строки укорачиваются к концу каждого 5-стишия, что делает членение произведения заметнее, а вывод в 5-й строке более чётким. Другими словами, короткой мужской строкой (с ударным последним слогом) ставится жирная точка.