Проклятие Утсукуши Софии

Глава 1. Послание.

-Максимильян! – раздался пронзительный, хрипящий женский шепот со всех сторон. Он казался неестественным и невероятно громким. – Максимильян, он ждет тебя!
Максимильян стоял в длинном окутанном тьмой коридоре замка, в который надеялся больше никогда не вернуться. Три года назад, когда он покинул родительский дом, этот кошмар должен был прекратиться, да оно собственно так и было, но по какой-то причине он снова здесь. Это место преследовало его с самого детства, с первых дней, когда он начал осознавать себя живым, осознавать себя Линдбергом. Хотел он того или нет. Оглянувшись назад, Максимильян понял - пути обратно нет, прогнившие балки обрушились под весом потолка, перекрыв выход и оставив только путь вперед. Если быть честным, здесь, в этом замке, всегда есть только путь вперед, и он это прекрасно знал. Тут если хочешь жить, действуй как акула, двигайся вперед и никогда назад. Забудешь это правило, считай, что ты покойник. Он помнил все это, но все же не решался сделать даже шаг. Он не хотел находиться здесь, не хотел встречать тот ужас, что всегда обитает в этом замке, но увы, это решать не ему. Она и только Она выбирает, кому и когда здесь быть, а кому нет, и только гробовая, звенящая тишина и мрак - вечные спутники и единственные союзники тех кому «свезло» здесь оказаться. Так было и с ним, после того, как шепот прекратился. Во тьме невозможно было почти ничего разглядеть. Глаза не хотели привыкать к этой едкой темноте, не хотели различать ужас, что скрывается в ней, и ему оставалось только надеяться на то что сейчас он один. Но прошлый опыт и чувства мурашек по всему телу, которые возникают обычно от ощущения, что кто-то за тобой наблюдает, пытались убедить его как раз в обратном. И Максимильян чувствовал, в прямом смысле, кожей - чье-то незримое присутствие. Его нерешительность прервал знакомый голос доносившийся из конца коридора.
-Макс! – раздался, слегка приглушенный из-за закрытой двойной красной двери, женский крик. – Макс, на помощь!
Это был голос Майры, как она то сюда попала? Времени на раздумья у него не осталось. Он осторожно двинулся вперед. Тишина вернулась, после того как крик прекратился. Только скрип деревянных досок под ногами, от каждого сделанного им шага, разгонял ее ненадолго. Ощущения в спине становились все сильнее. Незримый наблюдатель последовал за ним. Кто это был? Служанки? Тени? Или может кто пострашнее? А важно ли это вообще? Он бы хотел оглянуться, убедиться, что ошибается, и за спиной никого на самом деле нет, но чувствовал – это не так. Оглянись он и встреться лицом к лицу с преследователем, если таковой был, что он ему способен противопоставить? Все предыдущие разы, когда ему доводилось здесь бывать, при себе у него было какое-нибудь оружие: доска, труба или что-нибудь более изящное вроде карманного ножа. Это все конечно ерунда, ведь этим не нанесешь вреда здешним обитателя, но даже так ему было бы спокойнее нежели сейчас с «голыми» руками.
Максимильян знал это место наизусть, так как бывал здесь очень часто. Он знал, что скрывается за каждой из боковых дверей коридора, знал, что здесь нельзя доверять своим глазам и ощущениям, потому что они подвластны Ей. Но главное он знал кто поджидает его за той красной дверью в которую лежит его путь. Хозяйка замка – проклятие всего рода Линдбергов. Она, монстр, что скрывается в ночном мраке. Хозяйка кошмаров, жрица боли и страданий. И страшно подумать, что сейчас может происходить с Майрой в той комнате. Любой бы свихнулся на его месте. Окажись здесь раз и ты больше не сможешь спать спокойно, но Максимильян переживал этот опыт на протяжении почти двадцати лет и не пожелал бы подобного даже врагу. Потеря рассудка самая меньшая цена за посещение этого места, что было доказано не раз, но ему пока несказанно везло, ведь его рассудок был пока при нем. Многие в его семье заканчивали свои дни в психиатрических лечебницах или в петле под потолком и это самое гуманное что могло произойти. И никто не горел желанием обсуждать проклятие, а если и заходила речь, то только шепотом.
Приближаясь к двери, он стал замечать свет, пробивающийся из-за нее, настолько яркий что даже воздух стал нагреваться. И чем ближе он приближался, тем ярче становился этот свет и тем менее заметными оказывались очертания двери. Ему бы стоило плюнуть на эту очевидную ловушку и скрыться в одной из боковых комнат, надеясь найти обходной путь к выходу, что, в общем-то, и побуждал его сделать внутренний голос, но из-за красной двери вновь донесся голос Майры. Она ничего не говорила, а просто всхлипывала. Это подстегнуло Максимильяна с новой силой. Он никогда не повторит больше той ошибки и не нарушит обещание, данное ей еще в детстве. Не важно кто встанет у него на пути, ради Майры он готов пройти через Ад, чем в какой-то мере и был для всего рода Линдбергов этот замок. И вот, дойдя до той страшной двери, Максимильян схватил ручку, готовясь зажмуриться от яркого ослепительного потока света, но его ожидания не соответствовали реальности. За дверью не было ни света, ни Майры, ни даже Хозяйки, но там было то чего он точно не ожидал увидеть – кабинет его прадеда, Иогана.
Максимильян застыл полностью сбитый с толку, что-что, а этого он увидеть здесь точно не ожидал. Парень бывал в этой комнате раньше, посещал покои Хозяйки, еще до того, как узнал, что они принадлежат ей. И если какая из комнат в замке оставалась неизменной, то только эта. По крайней мере до сего дня… Но прежде чем он отошел от ступора, за спиной послышалось тяжелое дыхание. Ужас, который парень испытал в тот момент, сложно описать, можно лишь сказать, что волосы по всему его телу встали дыбом. Первым желанием, вопреки здравого смысла, было не бежать на утек, а обернуться. Но прежде чем он это сделал, кто-то сильно толкнул его в спину и, сделав вынужденный шаг вперед, Максимильян запнулся о порог двери, рухнув плашмя на пол. Дверь за ним тут же резко с захлопнулась, сопровождаемая диким женским воплем.
Путь назад был вновь отрезан – это тупик. Не имея иного выхода, Максимильян, поднявшись на ноги, последовал тем немногочисленным правилам, что были истинны для этого замка – двигаться вперед и забыть о том, что он видит и ощущает. Из комнаты должен быть выход, просто обязан быть, и единственный способ найти его – это найти то чего здесь не должно быть.
Он бывал в этом кабинете в детстве, как и в самом особняке прадеда частью, которого был этот кабинет. В особняк было дозволено входить только «избранным», в числе которых, по неизвестной причине, были Макс с Майрой, им даже было дозволено свободно ходить по нему. Воспоминания эти хранились в его памяти где-то очень глубоко. Настолько глубоко, что казалось это было вообще в прошлой жизни.  кабинет был единственным местом, что врезалось в его память на всю жизнь. И здесь, в этом кошмарном замке, в который он никогда не хотел больше возвращаться, находился точно такой же. Или быть может это и есть тот самый кабинет, но как? И действительно, окинув взглядом окружение повнимательней, он убедился в том, что это тот самый. В центре возле окна, повернутым в сторону двери, стоял, привезенный самим Иоганом из Испании, антикварный письменный стол, который как тот говорил, принадлежал известному оккультисту и алхимику позапрошлого столетия Аурелиусу Лоренцо Бейли. Прадед за свою очень длинную жизнь собрал не мало уникальных вещей, которым определенно было место в музее, нежели в доме старого историка-фольклориста, но, как и любой коллекционер, он не променял бы их ни на что на свете. Конечно коллекционер - это громко сказано, но иногда действительно создавалось такое впечатление. На столе лежали какие-то вероятно важные бумаги, а также пару дневников, написанных самим Иоганом во время странствий по миру, потухшая свеча и баночка с чернилами и пером. Прадед был человеком старомодным и не признавал авторучки, как, наверное, и электричество; во всем его доме, как припоминает Макс, небыло ни намека на современную технику, ни электроламп, ни розеток, ни уж тем более необходимой в наше время роскоши - телевизора.
У правой стены располагался выложенный камнем камин, который по какой-то причине был сейчас зажжен, озаряя комнату тусклым светом пламени и разгоняя тишину потрескиванием дров. Над камином висела очень старая и дорогая сердцу прадеда картина с изображением его самого, сидящего в центре в своем любимом кресле, по левую руку от него стояла его вторая жена Марианна, которая была младше Иогана почти на сорок лет, а по правую, сидящий у его ног, малыш Адриан - первый сын прадеда, и по совместительству дед Максимильяна. Он раньше и не задумывался, но поразительно, что, если верить изображению, прадед ничуть не изменился за прошедшие годы. Эта картина почему-то всегда наводила на парня тоску и вызывала какую-то странную тревогу, хотя в ней не было ничего особенного.
По бокам от камина, да в общем и вдоль всех остальных стен, стояли деревянные резные шкафы, забитые до отказа книгами известных философов и историков, а также работами оккультных деятелей прошлого. Все это было необходимо прадеду по долгу профессии и удивляться подобному собранию уж точно не стоит. Над входной дверью возвышалось чучело огромного черного ворона, с которым у Иогана была связана какая-то история, как в общем и со многими необычными вещами по всему особняку. Странно, но сколько бы Максимильян не пытался сейчас, он почему-то не мог вспомнить ни одной из них. На стенах также в немногочисленных промежутках между шкафами висели чучела голов других зверей, которые если честно теперь кажутся очень причудливыми и даже нереальными, из-за своих размеров или иных особенностей которые этим зверям не свойственны. К примеру, белая оленья голова с бараньими рогами, не в замен оленьих, а как дополнительная пара. По виду они были вполне реальными, не каким-то искусным муляжом, но ведь такого просто не может быть. Как собственно и громадного бурого волка, голова которого висела рядом. Судя по ней, тот должен был быть размером с медведя гризли, не меньше. И таких чучел в доме прадеда хватало, у него даже была целая комната с трофеями и артефактами из поездок, и там, если припомнить, звери были такими же причудливыми и нереальными.
Максимильян легким шагом прошелся по кабинету, в поисках того что могло бы вывести его из этой комнаты, когда ему на глаза попался конверт, лежавший на столе среди бумаг. Парень с опаской подошел к столу. Этого он точно не припоминал в кабинете прадеда. Конверт был адресован ему лично и подписан самим Иоганом. Ведомый любопытством, он поднял его и стал распечатывать, но его неожиданно прервал голос который был ему сейчас куда роднее чем голос Майры, заманивший его в эту комнату - это был голос его любимой.
-Макс! – возмущенно воскликнула девушка. – Макс, блин! Ты что весь день спал?!
-Что? – ответил он, резко повернувшись в сторону голоса.

Открыв глаза, он осознал, что лежит на диване в своей квартире в Уэльсе, а сквозь слегка зашторенные окна пробивается летний, июльский, полуденный солнечный свет. Людмила стояла на пороге, держа в руке полный пакет с продуктами и закрывая входную дверь.
-Блин, Макс! Я же просила тебя, встретить меня у магазина! – возмущенно продолжила девушка, направившись к кухне.
-Извини. – ответил парень, потирая сонные глаза. – Я собирался, но увидел почту…
-И на радостях решил поспать?! – саркастично, прервала она его, но увидела в ответ печальное, даже от части мрачное выражение лица Максимильяна, который смотрел на кучку писем, что лежали на кофейном столике возле дивана. – Что-то стряслось?
-Письмо из дома. – парень указал на один запечатанный конверт.
-Это оно тебя так огорчило? Что-то серьезное?
-Не знаю. – ответил он, вставая с дивана. – Да собственно и не хочу.
После этих слов он взял конверт и бросил его в мусорное ведро.
-Как прошло собеседование? – подойдя и поцеловав девушку в щечку, попытался сменить тему Макс.
-Да вроде нормально. – поглядывая в сторону мусорного ведра в которое он выбросил конверт, ответила Люда. - Они сказали, что позвонят… Думаешь меня возьмут?
-Уверен! – ответил он, повернув ее лицо к себе и прислонившись своим лбом к ее. – Ты ведь у меня такая умница.
-Наверно... – смущенно улыбнувшись, ответила девушка. – А как же опыт? У меня же нет шансов!
-Не забывай, ты больше не в России. – обадривающе, в ответ улыбнулся Макс и поцеловал ее в губы. – У тебя все получиться.

 Максимильян - молодой парень, двадцать одного года от роду, среднего роста с каштановыми волосами и не самой плохой внешностью. Особенного, что можно сказать у него было, это семейное родимое пятно на правом предплечии. Ну по крайней мере было когда-то, ныне там красуется уродливый шрам - ожег в виде странного символа, полученный им из-за детской шалости. Такое же родимое пятно есть почти у всех в его семье: у родной сестры-близняшки, у кузенов и кузин, у отца и деда, и даже у прадеда - Иогана. Это было отличительной чертой их рода, а также, говаривали, знаком проклятия, которое преследовало их от рождения и до смерти, ведь как ни странно со временем оно проявлялось даже у тех, кто не был Линдбергом от рождения. Потеряв это «клеймо» Максимильян надеялся, что это окажется знаком, избавлением от оков этого проклятия… Как же он заблуждался.
Сбежав из дома в семнадцать лет, по-другому это не назовешь, полностью отказавшись от своего прошлого, он сменил фамилию, порвал все связи с родственниками, прихватив с собой только наличные сбережения, которые копил с самого детства, и отправился в Англию. Стоило бы наверно остаться в Германии, родной стране, но, посчитав что именно там его и будут разыскивать родственники, он отправился за границу. Единственное, о чем он жалел все эти годы, это то, что не смог убедить Майру сбежать вместе с ним. Сестра всегда была упрямой, собственно, как и он сам, а слова которые он услышал от нее на последок оставили очень нехороший осадок.
Макс хотел побыть простым человеком, пожить в свое удовольствие, завести друзей, собственную семью… Дома все его пространство занимали родственники. Друзьями были кузены с кузинами, да сестренка, и обучались они на дому у прадеда, некогда бывшего профессора Гамбургского университета. В общем, вся их жизнь проходила в некой изоляции от внешнего мира.
Сделать себе фальшивые документы оказалось куда проще чем он думал: новое гражданство, фамилия и прошлое. Теперь он был свободным человеком, оставалось только продержаться на плаву. Найти приличную съемную квартиру за деньги, что у него имелись при себе после приобретения документов, была та еще морока, а вот с работой все оказалось проще. Хотя Максимильян и был родом не из самой бедной семьи, руки замарать не боялся, спасибо прадеду. Но все же если он собирался жить сам по себе, то следовало бы подумать и о саморазвитии, да и в планах так же было разобраться в семейной проблеме, раз уж Майра решила остаться там. Потому, немного освоившись, он поступил в университет, правда не так скоро, как надеялся. Если бы он мог воспользоваться своей настоящей фамилией и деньгами семьи, не боясь что тем самым привлечет ненужное внимание, то все оказалось бы как два пальца, но вместо этого ему пришлось потрудиться - поднакопить средств, подтянуть свои знания… Заняло это куда больше времени чем ожидалось. Оказывается, знания, что передал ему прадед, были мягко говоря неполными, а упор на основные изучаемые предметы был довольно странным – история, фольклор и психология. На тот момент Максимильян даже и не задумывался о том, что тем самым Иоган в точности пытается направить его по своей же стезе. И сейчас, осознавая это, как ни странно, он даже ему благодарен. Именно эти знания его интересовали сейчас больше всего и именно по этим направлениям он и начал обучаться в университете. И выбор этот был основан не просто из-за прихоти, а именно из необходимости.
Зато за это время Максу повезло познакомиться с прекрасной русской девушкой с которой он уже живет больше года. У Людмилы, словом невероятно красивой, длинноногой блондинки из русской глубинки, было свое мрачное прошлое, и путь, каким она оказалась так далеко от дома, был далеко не сказочным. Девушка не рассказала Максимильяну всего через что ей пришлось пройти, да он собственно и не спрашивал, ведь сам многое утаил о своем прошлом и понимал, что не всем можно поделиться даже с близким человеком.
Казалось, что, то через что они оба прошли за свою короткую жизнь, достаточная цена для настоящего счастья, которое они хотели построить вместе, но у судьбы были иные планы на их счет и письмо, что получил Максимильян, было тем самым зловещим знаком, знаменующим приближение чего-то необратимого.   

Наступила ночь, день прошел как обычно, но Людмила не могла просто успокоится, увидев такую реакцию любимого на письмо из дома. Да и Макс эту ночь спал как-то не спокойно, ворочаясь с бока на бок. Дождавшись подходящего момента, не включая свет, она направилась к мусорному ведру и вынула конверт. Ее любопытство и было основной проблемой, которая не так давно привела ее в столь отдаленные от матушки России места, но бороться с ним, тоже самое что пытаться вычерпать озеро чайной ложкой, потому она даже и не пыталась. На конверте изысканным почерком было написано: «Максимильяну Линдбергу, Уэльс, г. Кардифф», а на обратной стороне, на клапане, стояла старомодная печать из сургуча с неизвестным ей гербом. Знатоком в геральдики Людмила точно не была, да это и не требовалось, любой бы сказал, что от этого герба веет чем-то мрачным и неестественным, чем-то, что пробуждает в глубинах подсознания мрак и первобытный страх. И сложно сказать, что именно в изображении пробуждало эти чувства: изображение, свернутого в кольцо и с собственным хвостом в пасти, существа похожего на дракона с чертами некоей морской твари, что было на столько же отвратительно насколько и притягательно или изображение необычного символа, находившегося в центре этого кольца. Символ же представлял из себя нечто вроде креста, но сочетал в себе его разные перевернутые с ног на голову вариации, но какие именно девушка знать не могла (знаток же сказал бы, что там присутствуют вариации от египетского анха, до папского тройного). Глядя на герб, она, казалось, впала в транс, начав мысленно погружается в самые мрачные бездны своего подсознания, вспоминая все свои немногочисленные страхи и худшие дни жизни. Осторожно надломив печать, Люда вынула содержимое конверта и уже собиралась развернуть письмо, как в комнате зажегся свет, вернув ее в сознание.
-Ты чего не спишь? – потирая глаза, спросил Максимильян.
Но ответ ему уже был не нужен, когда он взглянул на руки своей любимой.
–Не стоит… - вздохнул он. - Я не хочу возвращаться, даже мыслями в это место.
-Но ты ведь даже не знаешь, что там написано! – чуть жалобно начала девушка. – Может случилась беда… Они ведь твои родственники… Семья! Неужели тебе все равно?!
-Если бы ты их знала, то поняла меня. – решительно ответил Макс и, подойдя к ней, осторожно выдернул письмо из ее руки.  – Не стоит ворошить прошлое…
-Тебе же не наплевать! – еле сдерживая эмоции, перебила она его. – Даже если ты их ненавидишь, все равно среди них найдется тот, кто тебе не безразличен!
Эти слова действительно задели Максимильяна. До этого он и не задумывался о том, что письмо может как-то, хоть и косвенно касаться Майры. В его голове сразу зароились мысли: «Вдруг что-то случилось с Майрой. Или Майра сама решила выйти на контакт…». Его любопытство, насильно притянутое, начало брать верх и сам даже не осознавая, Макс развернул письмо. Оттуда выпала визитная карточка с номером телефона некоего А. Прескота, которую без особого интереса, подобрав с пола и повертев в руке, парень положил на кофейный столик. Сейчас же его интерес был полностью прикован к самому письму которое, как можно было предположить по конверту, было написано на самой изысканной бумаге. Прадед никогда не мелочился в выборе вещей, что способны продемонстрировать людям его социальный статус. Так и сейчас с письмом, что было написано на плотной бумаге высшего качества с легким оттиском изображения на весь лист того самого семейного герба Линдбергов, красовавшегося на печати в сургуче, закрывающего клапан конверта. Почерк без сомнения принадлежал самому Иогану, что уже вызывало не малый интерес, ведь тот редко снисходил до личного общения с кем-либо. Текста было не много, прадед не любил понапрасну бросаться словами, ведь как он все время повторял: «Слова имеют силу»:

Дорогой Максимильян!

Я знаю, что между нами были не самые теплые отношения, но известие о том, что ты решил покинуть наш фамильный дом, меня очень сильно огорчило. Если бы я смог тебе все объяснить, рассказать от чего я был с тобой и Майрой так суров, ты бы не был столь категоричен в своем скором решении отделиться от семьи, и возможно это бы изменило твое отношение ко мне и даже сплотило бы нас. Но к сожалению долгие годы моей жизни научили меня сдержанности и скрытности.
Даже сейчас, я хотел бы так много тебе рассказать, но в силу определенных обстоятельств, этому уже не свершиться. Когда ты получишь это письмо мое время на этом свете закончится. Не знаю огорчит ли тебя эта весть, или наоборот, сбросит тяжкий груз с твоих плеч. Надеюсь, что истории которые я рассказывал тебе в детстве не были позабыты и, знай, если ты захочешь получить ответы на мучающие тебя вопросы и на те о которых ты еще даже не догадываешься, я оставил их в «пасти медведя, что ходил под взором безумного бога и полной луной». Возможно, они помогут тебе избежать той участи, что была уготовлена всему нашему роду из-за моей любви к женщине, которую отобрала у меня капризная судьба.
Я доверил это письмо, другу, что некогда помог мне пережить ту горькую потерю. По моей просьбе он оберегал тебя от опасностей внешнего мира и содействовал во всех твоих начинаниях. Как только меня не станет, он передаст это письмо тебе. Ты и Мойра были для меня больше чем правнуки и я сожалею что на ваши плечи легла такая тяжкая ноша.

P.S.
Я смирился с той стезей, что ты выбрал, но если ты все же решишься на возвращение, мой дом и все его сокровища в твоем полном распоряжении.

Максимильян прочитал письмо и следом перечитал еще раз, а потом еще и еще. И будучи в каком-то оцепенении, отдав его Людмиле, подошел к дивану и просто рухнул в него. Та, увидев такую необычную реакцию своего парня, бегло пробежалась по написанному и вопросительно взглянула на Макса.
-Что ты собираешься делать? – чуть приглушенным голосом спросила она.
-Он знал… - словно не услышав вопроса и схватившись за голову, пробормотал Максимильян. – Он все это время знал где я.
-Что? – озадаченно переспросила Люда.
-Он знал где меня найти. – словно в бреду продолжил парень. - И вместо того чтобы просто поговорить… Рассказать все, он решил написать это письмо и передать его, когда уже ничего нельзя изменить!
-Так, что ты собираешься делать? – повторила прошлый вопрос Люда, но, поняв, что тот не реагирует, повысила голос. – Макс!
-А что мне остается?! Ты ведь прочла письмо? – подняв взгляд, ответил он. – «Участь, что уготовлена всему нашему роду»... Он просто не оставил мне выбора!
-Неужели ты веришь в какое-то проклятие? – удивленно приподняв бровь, спросила она.   
-Я верю в то, что Майре может угрожать опасность. – ответил Максимильян, а, увидев вопросительный и даже слегка суровый взгляд Люды, продолжил. – Майра – моя сестра близнец. Ты ведь знаешь, что я избегаю разговоров о своей семье, и поверь на, то есть свои причины. И главная из них – прадед. Человек, который добился всего сам, и который считает, что все должны плясать под его дудку. А главное, что меня всегда поражало, это то что все так и делают! Мои родители, дед, дядя Финн… Мы с сестрой были почему-то его «любимцами» и нам доставалось пуще прочих. Еще детьми он забивал нам голову своими религиозными взглядами, ломал нашу психику, подстраивая под себя, а родители на это смотрели сквозь пальцы! Когда до меня наконец дошло что к чему, я трусливо сбежал, бросив Майру наедине с ним.
-Но ведь теперь все кончено. – недоумевая сказала Людмила. – Твоего прадеда нет и боятся больше нечего.
-Есть еще кое-что... – отведя взгляд в сторону, продолжил Макс. – Я старался об этом не думать, а уж рассказывать кому-нибудь и подавно. Сказать - значит поверить...
-Это про проклятие? – поняв куда ведет парень, спросила она.
 -Не знаю, поверишь ли ты в сказанное мной или нет, я и сам не верю. Но рассказать должен, чтобы ты поняла полную картину. – снова повернувшись к ней и тяжело вздохнув, продолжил Максимильян. – Все дело в необычных снах, которые преследуют всю нашу семью. Это как повторяющийся из ночи в ночь кошмар, который постепенно сводит с ума, и очень даже успешно. Многие из наших заканчивали в психушке или в петле, но чаще и то, и другое. Сбежав из дома, я перестал их видеть, даже начал думать, что все это бред, но сегодня, получив это письмо, сны снова вернулись. И если у прадеда есть ответы, которые могут помочь, то я должен что-то предпринять.
-Значит ты принял решение? Возвращаешься в Германию? – но не получив ответа, Люда тут же заявила. – Без меня ты не поедешь!
-Категорически, нет! – выпалил Макс, но прекрасно понимал, что решать это не ему.

Денег на перелет до Германии у них небыло. Да в принципе если Иоган за ним действительно следил, то он это так же прекрасно знал, и визитка что лежала в конверте вместе с письмом, находилась там не с проста. Утром, после практически бессонной ночи, Максимильян, не долго думая, взял эту карточку и набрал в телефоне номер, что был на ней написан.
-Здравствуйте мистер Линдберг. Я ждал вашего звонка. – произнес голос в трубке телефона. На звонок ответил, судя по голосу, мужчина лет 40-50.
-Да, здравствуйте, это Максимильян… - ответил Макс, но был тут же перебит.
-Я знаю кто вы мистер Линдберг. – в голосе мужчины чувствовалась улыбка. - Значит вы приняли решение?
-Да. – тяжело вздохнув, ответил парень. - Он же ведь все продумал?
-Вы прекрасно знаете своего прадеда, мистер Линдберг. Билеты были забронированы на завтрашний день. Конечно, если пожелаете, я могу перенести их на более поздний срок…
-Нет! – чуть выкрикнув, перебил его Макс. – У меня есть только одна просьба… Нужен билет еще на одного человека.
-Мистер Линдберг, вы видимо невнимательно слушали. – ответил голос. – Я сказал билеты. Они будут доставлены вам в течении часа.
Максимильян хотел было выдать дежурную благодарность, но собеседник тут же положил трубку. И только сейчас парень понял, что даже не поинтересовался с кем он разговаривал. На карточке было написано А. Прескот, но что значит А., да и вообще кто этот Прескот он также не представлял. Прадед доверял этому человеку, но никогда даже не упоминал о нем, да собственно, он вообще мало рассказывал о чем-то. Его рассказы о прошлом ограничивались чуть ли не сказками вперемешку с легендами которыми он пичкал их детские умы. В семье даже никто ничего не знает о его первой жене, кроме имени, София, и того что та погибла при родах. С ней то понятно, для Иогана это могла быть больная тема, но вместе с этим он избегал и разговоров о работе, последующих путешествиях, когда вышел на пенсию, и о многом другом, так что он был для всех в прямом смысле незнакомцем, но все же каким-то образом имел огромное влияние в семье.
Билеты принесли как по расписанию. Курьер вручил их лично Максимильяну, но ответить на вопрос кто нанял его доставить их, тот не смог. В билетах, чего и опасался парень были вбиты данные на него и Людмилу. Прадед действительно наблюдал за ними, раз ему известны даже личные данные. Именно это и не нравилось Максу. Значит Иоган изначально рассчитывал на то что Людмила поедет с ним, а это точно не есть хорошо, но отговорить ее от поездки никак не получалось. Так что, собрав вещи, они на следующее утро отправились в аэропорт, где, сев на самолет, долетели до Гамбурга. Оттуда на скором поезде к вечеру добрались до Куксхафена, прибрежного городка и вроде бы все, ехать дальше было некуда, так подумала и Люда, но Максимильян уверил ее, что до места им добираться еще почти сутки. Поэтому, недоумевая почему из Гамбурга нельзя было сразу поехать в нужном направлении, она последовала за ним.
Всю дорогу от дома Максимильян старался молчать, погрузившись в собственные мысли. У него в голове крутилось множество вопросов, которые он хотел бы задать Иогану и на которые ныне тот уже не сможет ответить. Оставалось только надеяться на то что те записи, что прадед мог оставить, дадут ответы хотябы на половину из них, и что это будет именно та половина, которая поможет со всем разобраться и избавиться от этого проклятия. Как много прадед мог знать и чем все же он нагрешил, что всю семью преследует по ныне нечто, что неспособна объяснить ни одна наука?
Но больше всего конечно ему не терпелось наконец-то встретиться со своей сестренкой и попросить у нее прощения за то, что бросил ее, когда пообещал, что всегда будет оберегать. Он даже и не думал, что это произойдет несколько иначе и тем более в другом месте.
Выйдя с вокзала, он собирался поймать такси, как увидел ее. Молодая девушка с такими же как у него русыми волосами стояла у входа с кучей сумок, пытаясь поймать машину, но те словно игнорировали ее, что, судя по лицу, сильно выводило девушку из себя.
-Майра! – удивленно воскликнул Максимильян. Услышав знакомый голос, та обернула с улыбкой до ушей.
-Братец! – в ответ крикнула девушка и бросилась ему в объятия.
В этот момент Людмила почувствовала себя лишней, в ней боролись какие-то противоречивые чувства, которые она сама не до конца понимала, но все же мешать им, не стала, оставаясь стоять в стороне.
-Как ты здесь оказалась?! - начал Макс, после того как девушка наконец отстранилась от него. - Я думал, что…
-Думал, что я все еще на острове? – все с той же улыбкой перебила его Майра. – Ну ты дурачок. Неужели ты действительно считал, что меня там что-то держит, кроме тебя?
-Не знаю… - с недоумением продолжил парень, но последующими словами заставил ее принять виноватое лицо. – Помнится наш последний разговор как-то не задался.
-Я тогда очень сильно сглупила. – виновато отведя взгляд, ответила она, и тут же попыталась сменить тему посмотрев, наконец на игнорируемую до этого обоими Людмилу. – Так это значит твоя девушка?
-Да, это Людмила. Людмила – Майра – моя сестра. – виновато посмотрев на Люду, наспех познакомил девушек друг с другом Максимильян.
-Русская? – протянув руку девушке, спросила ее Майра.
-Да. – ответила она по-русски, пожав руку в ответ.
-Ты тоже получил письмо? – переведя снова взгляд на брата, продолжила девушка. – Значит нам по пути. Будет время поговорить.
У Максимильяна, как ни странно, проблем остановить машину не возникло, и когда та остановилась Майра с явной досадой на лице стукнула брата в плечо, схватив самую большую из своих сумок и демонстративно отвернув от него лицо, забросила ее в багажник.
-Дурак! – бросила она ему через плечо, когда садилась в такси, на что Макс лишь улыбнулся.
Погрузив оставшиеся вещи, они сели в машину и попросили водителя отвезти их к причалу, где по старой памяти должен был ожидать Брайдон, старый моряк и единственный человек знающий путь к острову, который при Люде вскользь упомянула Майра. Людмила боялась что-либо спросить о месте куда они направляются, так как ей не хотелось быть, в глазах новой знакомой, не осведомленной о жизни Максимильяна. Потому она тихонько сидела всю дорогу, пытаясь разобрать разговор брата с сестрой. Им явно было что обсудить. Из их беседы она поняла не многое так как не особо знала немецкий, на котором они сейчас собственно и говорили, но все же кое что для себя уловила. Майра сбежала из дома почти сразу после Максимильяна. Но по глупому стечению обстоятельств, связаться друг с другом они не могли. Первое время та пыталась разыскать брата в Германии, но поняв всю тщетность своих попыток, решила просто наслаждаться жизнью, что в общем-то ей не сильно удавалось. С личной жизнью не задалось, попадался один дурак за другим, с работой та же беда, денег хватало только на жилье. Людмила слушала это и поражалась, на вид Майра девушка далеко не глупая, потому странно что так у нее не задалось, да и невольно возник вопрос откуда у нее тогда столько вещей накопилось, но потом сама поняла, что это довольно глупый вопрос.
Когда они прибыли к причалу уже довольно сильно стемнело, на небе было ни облачка, на воде полный штиль, а яркая почти полная луна освещала местность не хуже любого фонаря. Вокруг, казалось, не было ни души, похоже, что здесь уже давно все разошлись по домам, но Майра с Максимильяном, взяв сумки, решительно двинулись дальше, Людмиле не оставалось ничего иного, как последовать их примеру. Они шли мимо десятков причаленных яхт и лодок, все дальше к краю, пока не остановились возле старенького, обшарпанного и покрытого соленым налетом рыбацкого катера с гордым именем "Молодая графиня".
-Брайдон! – крикнула Майра, бросив на пол сумки. – Проснись, пьянчушка!
-Кого там черти принесли?! – раздался ворчливый мужской бас и из кабины вылез мужичек лет 60-ти с густой седой бородой. Одет он был в типичную для рыбаков одежду: резиновые сапоги по колено, довольно свободные темные штаны, на голове - старая вязанная, чуть потрепанная шапка, а на голое тело, которое если не считать слегка обвисшее брюхо, было в отличной форме, накинута жилетка без рукавов, которая, как и сам катер, была местами покрыта солеными налетом. Увидев Майру, его лицо расплылось в улыбке, а в глазах блеснул, знакомый всем женщинам, огонек. – О-о-о! Мадмуазель, чем могу быть полезен?
-Сумки помоги закинуть! – крикнул Максимильян, переведя тем самым его взгляд на себя.
-«Граф» и «графиня» собственной персоной! – ехидно ответил мужик. – Максимильян, если бы я сейчас небыл трезв, то хорошенько бы тебе треснул.
-За что!? – чуть испугавшись, вскрикнула Люда, вклинившись в разговор.
-За все хорошее, деточка. Поверь, он заслужил! – оскалив пасть с изрядным количеством золотых коронок, ответил моряк. – Я, по его милости, чуть работы не лишился. Когда этот малец сбежал, к кому, как вы думаете, отправились разыскивать? Ко мне дорогому! – ткнув себя в грудь ответил он, а после, наконец спустившись с катера и взяв первую партию сумок, продолжил. – Единственному человеку который знает путь на остров и от тудава! А я ж ведь не виноватый!
-Ладно заливать! – улыбаясь, ответил Макс и, взяв за руку Люду, повел ее на борт катера. – Ведь именно ты помог мне уплыть! И к слову, ты не бываешь трезвым.
-Пить аль нет – мое дело! – буркнул Брайдон. – Я помог, так что с того? Виноватый чтоль? Вот и делай добра людям. – поставив на катер сумки, продолжил мужик. – Так значит Прескот правду сказал – ты возвращаешься?
-Прескот?! Ты знаешь его? – услышав знакомое имя, с интересом спросил парень.
-Прескота?! Конечно! – ответил моряк, схватив оставшиеся сумки. – Этот англичанишка часто на остров плавает. Важный такой, как твой прадед. – и закинув поклажу, предложил руку помощи Майре, на что та, демонстративно отвернувшись, прошла мимо и приняла помощь Макса. Брайдон в ответ лишь снова ухмыльнулся.
-А имя его знаешь? – снова обратился к моряку Максимильян, помогая сестре взойти на борт.
-Ага! Господин Прескот. – вернувшись на катер, саркастично ответил он. – Думаешь он был настолько любезен чтоб имя свое называть? Я лишь извозчик!
-Ну хоть как выглядит, сказать можешь? - поняв, что Максимильяну тот врятли что еще ответит, спросила Майра.
-Высокий, стриженный, гладко выбритый… - почесав бороду, ответил моряк. – Носит дорогой костюм… Чего еще знать то хотите? Вы его видали!  Он частый гость на острове.
-И как часто он приплывал? – снова спросил Макс.
-Часто! – уже теряя терпение, буркнул мужик. – Вам то какое дело? Вот пару дней назад плавал. Приказал мне ждать вас на причале, мол возвращаетесь вы. Но не сказал, когда. А я что?! Ждать должен?!
-Это было до смерти их прадеда или после? – снова вклинившись, с интересом спросила Люда.
-Какой смерти? Иоган помер, чтоль?! – с недоумением выпучив глаза, переспросил Брайдон и, получив почти одновременный кивок от нее и Макса, продолжил. – Не знаю я! Мне вообще никто ничего не докладывает! Бывал я на острове, так все молчат. Если что и было, так я и не в курсе.
Переглянувшись все втроем, они решили больше не доставать моряка вопросами и начали аккуратно укладывать свои вещи. В море лодку может неслабо швырять на волнах и дабы те не улетели за борт, да не промокли они увязали и накрыли их тентом. Брайтон тем временем, отвязав канат от причала, залез в кабину и, запустив громко рычащий мотор, достал из-под панели возле штурвала бутылку с каким-то пойлом.
-Готовы!? – крикнул он, откупоривая алкоголь. – Отчаливаем! – он приставил горлышко к губам и залпом осушил, а после, разразившись безумным смехом, продолжил. – Накиньте на себя что-нить! Близится буря!
Катер довольно бодро стартовал от причала и Брайдон тут же начал подпевать себе под нос какую-то мелодию, а компания, устроившись в хвосте судна, наблюдала за быстро удаляющимся причалом. Людмила, надеясь, что шум мотора заглушит их разговор, принялась расспрашивать Максимильяна, так как больше не могла мириться с неведеньем.
-Так куда все-таки мы плывем? И почему этот Брайдон назвал вас «графом» и «графиней»?
-Потому-что прадед был далеко не бедным человеком. – тяжело вздохнув, ответил Макс. – Состояние свое он получил удачно женившись во второй раз. И остров, на который мы плывем, принадлежит ему.
-Остров «Утсукуши София». – подключившись к разговору, добавила Майра и печально улыбнулась.
-Он назвал его в честь своей первой жены – «Прекрасная София». – продолжил парень. – Не знаю, как ему удалось, но он каким-то неведомым образом нашел его недалеко от берегов Германии. Остров непомеченный ни на одной современной карте. Там прадед основал небольшой шахтерский городок, заселив его своими приверженцами. Но даже сейчас спустя почти век, зная где находится остров, добраться до него практически невозможно, как собственно и уплыть.
-Только наш «дружелюбный» друг, Брайдон, способен на это, не затерявшись в Северном море. – лукаво улыбнувшись и посмотрев в сторону моряка, добавила сестра. – Отличный способ сбежать от налогов и всего долбаного мира.
-А этот, Брайдон, кто он вообще такой? – указав головой на моряка, полушепотом спросила у Майры девушка.
-Потомственный моряк. – ухмыльнувшись, ответила она. – Много лет назад наш прадед нанял его прадеда и указал как добраться до острова, а тайну приказал хранить под страхом смерти. – закончила она наигранным жутким голосом.
-А еще он влюблен в мою сестру. – ухмыльнувшись добавил Макс за что получил новый удар в плечо.
-Мой прадед был тогда еще мальчишкой и только неделю как вышел впервые в море! – крикнул через плечо моряк, смутив Люду тем что он все прекрасно слышал. – Он передал свои знания моему отцу, а тот, когда я научился плавать, мне! И теперь мне приходиться горбатиться на всю вашу семейку, но, заметьте, я не жалуюсь! – закончив, он снова нагнулся к панели и вытащил новую бутылку. – Скоро заштормит! Может выпьете, чтоб согреться?!
Максимильян встал и взял у моряка бутылку, до острова плыть еще пол ночи, а это довольно неплохой способ скоротать время и по возможности заставить себя поспать. Так что, открыв пойло, он, поморщившись, сделал несколько глотков и передал Люде. Небо быстро начало затягивать тучами, а на горизонте показались вспышки молний, но девушка не успела удивиться такой быстрой смене погоды, выпивка подействовала на нее снотворно и уже через пару минут она провалилась в объятия Морфея.
;