Немая сцена

Однажды вечером у сэра Гнидсона собрались,
Изгрязев князь, графиня Вдовьева и лорд Подлогин.
В беседе вычурно, высокопарно изъяснялись,
Кортая время в ожиданьи и тревоге.

- Какие нынче мерзкие дороги!
Мой кэб в пути едва не развалился!
Многозначительно Изгрязев в каждом слове,
Нажимы делал, на Подлогина косился.

- Воруют-с, батенька, - Подлогин не терялся,
Министр дорожных и иных коммуникаций,
- Но непременно в следующем квартале,
Виновников изыщем махинаций.

- Уж изыщите, - Вдовьева всплакнула,
- А то я давеча, как мужа хоронила,
Рыдая на ухабистой дороге,
Свой ридикюль в канаву уронила.

- Какой по счёту-с? - Гнидсон оживился.
- Мой ридикюль? - не поняла графиня.
- Да нет же, муж-с внезапно отравился,
Иль от чахотки сгинул, вам оставив имя?

-Ах, это... - Вдовьева картинно,
К груди прижавши, руки заломила,
- Уж третий муж меня оставил и покинул
А я ж его безумно так любила!

Изгрязев Гнидсону шепнул на ухо:
"У Вдовьевой чаи гонять я не рискнул бы...
Я рад, что нас собрали здесь, у друга,
Так дайте, сэр, пожму я вашу руку".

С надменною ухмылкой Гнидсон отстранился,
И вслух многозначительно сказал,
- Вы слышали, из черни некто браком породнился,
Решив, что нам тем самым ровней стал?

Сквозь слёзы Вдовьева оскалилась ехидно,
- Вы про Безродского? - поспешно выпалил Изгрязев.
Надменность Гнидсона немного усмирилась,
- Да...про него...такие нынче князи...

Вдруг хлопнула калитка на подворье,
Потом в окошко тихо постучали,
Все напряглись, осталось ждать недолго,
Чтобы понять зачем их всех собрали.

На подоконнике оставлена была записка,
И Гнидсон вслух собравшимся читал:
"Вы плохо служите - князья, графья, министры,
Или хотите, чтобы я вас поменял?"

И страх застыл в глазах, немая сцена,
Он отражался в хрусталях бокалов.
Сэр побледнел, посланье постепенно,
Как и всегда с бумаги исчезало...