Сонк. Навстречу Солнцу

Пролог: главный герой – редкая аномалия – робот, волею судеб попавший после своего создания в обыкновенную человеческую семью. Он «рос» вместе с детьми и незаметно перешёл грань между машинным разумом и искусственным интеллектом. Около двухсот лет назад Сонк блестяще прошёл тест Тьюринга, и потом многие годы добивался вместе со своими создателями права называться человеком. Нет, не в смысле биологическом, а в смысле личности. И его признали! Это была всепланетная сенсация, но прошли годы и о ней забыли. Он был рад этому: теперь ничто не мешало капитану Сонку Савину быть тем, кем он стал - пилотом в Космофлоте. А ещё он женился на Зине, дочери профессора Джона Ли, после катастрофы ставшей андроидом с человеческим мозгом.

***

Пару дней назад капитан Сонк Савин прибыл из очередной звёздной экспедиции и сегодня по сему случаю профессор Ли потребовал семейный торжественный обед. Когда его, как всегда, взъерошенная физиономия исчезла с экрана, Сонк и Зина озадаченно переглянулись: обед для них был мероприятием заведомо скучным.
Оба задумались.
- Ты знаешь, дорогой, - первая заговорила Зина, – а если поразмыслить, то идея не так уж плоха. Накормим папу, поговорим, его послушаем.
Сонк энергично кивал.
- Зиночка, представляешь, - азартно мечтал он, наблюдая, как супруга ставит галочки возле блюд, напитков и разной снеди, - твой папа, возможно, зародил новую традицию в нашей семье!
- Да? – усмехалась Зина. - Надолго ли?
- Что за пессимизм, любимая, - убеждал её Сонк, а заодно и самого себя, - у нас маленькая семья, но крепкая, мы имеем право на традиции.
- Что ж, - Зина победно ткнула пальцем в экран, отправляя заказ, и мило улыбнулась мужу, - может быть ты и прав. Давай попробуем разок, посмотрим, что получится.
Получилось замечательно. Сонк давно не видел своего тестя таким расслабленно довольным и говорливым. Оказывается, профессор обожал вкусно поесть, но из-за своей сумбурной жизни не мог даже в ресторан сходить. Джон Ли перепробовал все вкусности  на столе, вовсе не смущаясь, что его дочь потягивает через трубочку питательную жидкость из металлической колбы, а его зять просто восседает рядом. Профессора вполне устраивало, что его внимательно слушают. Он умудрялся подкладывать себе яства, вкушать их, прищуривая на мгновение правый глаз, выдавать короткое резюме, а затем увлечённо продолжать рассказ о своём новом проекте. И Сонк слушал его с таким неподдельным интересом, что пару раз перехватывал встревоженный взгляд жены.
- Дети мои! – вещал профессор. – Это небывалый проект: полёт к Солнцу! Что может быть чудеснее?!
- Простите, профессор…
- К чёрту профессора!  - озорно и хлёстко прервал его Ли. - Зови меня по-свойски, просто Джоном.
- Хорошо, - кивнул Савин. - Джон, но что может быть обыденнее очередного зонда к нашему светилу?
- Так ты не знаешь?! Мы хотим зачерпнуть плазму солнца!
- Папочка, - удивилась Зина, - но Солнце очень горячее, чем же его можно зачерпнуть?
- Умница дочка! – расплылся добрыми морщинами Ли. – Теперь это возможно! И, кстати говоря, благодаря твоему мужу. Что, капитан, делаете невинное лицо?
- Простите, профес… Джон, но я тут при чём?
- А чёрный пёс с Проксимы Центавра?! Разве не в его шкуре бегал командир экспедиции Михаил Иванов?
- Это так, но причём…
- Так ведь он передал нам подарок от обитателей Проксимы!
- Какой подарок? – в унисон спросили Сонк и Зина.
- Идею получения нового материала! При земных температурах он мгновенно теряется среди окружающих молекул, а в космосе превращается в почти неуловимый эфир. Но чем выше окружающая температура, тем более материальным он становится.
- Папа, даже я понимаю, что это противоречит всем классическим научным теориям.
- Подумаешь: теории! Мало ли их обрушилось на коротком веку осознанной человеческой истории! – Ли сделал длинный глоток вина и удовлетворительно крякнул. Зина и Сонк обменялись короткими улыбками, но бдительный профессор заметил. – Смеётесь над стариком?
- Ну, что ты, папа, - смерено возразила дочь, но Джон не обратил внимания на удобную тему для шуток, в своих мыслях он уже унёсся к прежней теме.
- Представляете, как он твердеет при сверхвысоких температурах!
- Фантастика какая-то, - покачал  головой Сонк.
- Точно! – кивнул профессор. - Мы назвали его вановий, в честь Иванова.
- Папа, и как же добывается этот вановий?
- В космосе, Зиночка, по специальной технологии его отлавливают в выхлопе ядерных двигателей.
- Это же вещество «наоборот», получается.
- Верно, капитан, Миша так и сказал после испытаний. Кстати, он просил передать вам привет….
Ли занялся очередным блюдом, а Сонк вдруг вспомнил ледяную планету, чёрного пса, странное поведение бортового компьютера...
- Сонк! Ты чего папе не отвечаешь?
- Ничего, дочь, твой муж задумался, - профессор пристально с прищуром глянул на зятя. – Сонк, о чём же ты так глубоко размышлял?   
- О Проксиме.
- И о чём же именно?
- Да не стоит оно того, вдруг только показалось.
- Сонк, расскажи, - Зина требовательно сжала его пальцы, - я так люблю необычные истории!
Профессор одобрительно кивнул.
- Мария, бортовой интеллект, возле звезды странно говорила со мной, как-то нервно, да и я хотел нагрубить в ответ. Еле сдержался.
- И всё? – Зина разочарованно вернулась к своей питательной смеси, а профессор, напротив, прицелился в него взглядом.
- Извини, капитан, если бы ты был обычным человеком, то я бы согласился с дочкой, но твоим ощущениям я доверяю всецело, - Сонк вместо ответа пожал плечами. – Ты сможешь воспроизвести ваш диалог?
- Конечно.
- И в отчёте об этом не упоминал?
- Ещё чего! Чтобы меня на тестирование отправили, а Марию обнулили? Потом ведь всё в норму вернулось. Джон, но почему столько внимания пустяковому эпизоду?
- Потому что не только ты, зять, бываешь гением!
- Папа! Как не скромно!
- Ладно, это шутка, а будет ли в ней зерно истины, завтра посмотрим!

Профессор развил такую бурную деятельность, уговаривая сначала Сонка, а затем начальство, что сокрушил все преграды. Полёт к солнцу небольшого экспериментального корабля  с красноречивым названием «Фаэтон» планировался в автоматическом режиме, хотя жилой отсек на пять членов экипажа в нём имелся. Вот так Сонк и вляпался в эту солнечную экспедицию и стал единственным членом команды. Зина была очень недовольна и впервые устроила скандал отцу. Её ярость выплеснулась  растерянностью в глазах профессора, он принялся что-то лепетать в своё оправдание, вызывая новые волны упрёков. Пришлось Сонку увести свою защитницу и, обняв наедине, шептать нежно о своём восхищении и любви. Зина успокоилась и горестно жаловалась, что очень хочет плакать, а оттого, что она этого не может, плакать хочется ещё больше. Потом она вдруг впала в яростную решительность и заявила, что не собирается терять мужа и завтра непременно пойдёт к руководству…. Сонк включил всё своё красноречие, объясняя, что такие экспедиции это его профессия, что  они очень важны для всего человечества, что он не может отказаться, так как уже дал официальное согласие. Зина молча слушала, а потом вдруг сказала: «Я папу обидела, пойду, извинюсь». Сонк кивнул и мысленно  облегчённо вздохнул: первая семейная буря улеглась, жертв удалось избежать.

***

Капитан Савин больше года не появлялся в главном здании «Космофлота», поэтому с некоторым волнением ступил на гранитные ступени. «Как там командор, - думалось ему, - наверное, постарел?». Он всегда с теплом относился к Бутырскому, иногда воспринимая его почти отцом. Сонк мысленно вздохнул: в последние месяцы командор старел слишком быстро даже для своего возраста. 
Капитан постучал в дверь.
- Разрешите?
Бутырский широко заулыбался, встал и раскрыл объятья. 
- Иди, капитан, обниму от души!
Сонк был тронут до глубины своей железной души.
- Садись! Совет «Космофлота» планирует повысить тебя в звании и включить в список аллеи славы. Будешь греметь на всю планету… - Бутырский запнулся, заметив, как едва заметно дёрнулся Сонк. А тот реально испугался, представив шум вокруг свое персоны помноженный на его уникальный статус.
- Командор, прошу отменить награды!
Голос капитана Савина, всегда ровный  и неторопливый, звучал необычно взволнованно.
- Да, это я не подумал, - почесал затылок Бутырский.  – Но нет проблем, капитан, обеспечим особый статус, без шумухи.
- Анжей Нилович, – взмолился Сонк, - я прошу, оставьте всё как есть!
- Хм, это будет выглядеть как-то не по-человечески, - вкрадчиво сказал Бутырский и хитро прищурился. - Руководство нельзя обижать.
- Пусть мне денег дадут вместо звания и аллеи славы.
- Денег, тебе?!
- Мы с Зиной живём в доме профессора….
- Всё, не продолжай! – Бутырский всплеснул руками. – Ну, какой же я тупой! Всё, решено, Сонк, будет тебе участок в лесу у маленького озера и деньги на строительство.
- Спасибо, Зина рада будет.
- Что, чудит Джон Ли? – усмехнулся командор.
- Да нет, у нас всё хорошо, он нас любит, и мы его, но….
- Погоди, садись, - остановил его Бутырский и устало опустился в кресло.
Сонк посмотрел на него и с горечью подумал, что время  неумолимо и вновь грозит забрать родного для него человека.
- Что, сильно постарел?
Сонк растерялся, он не знал что ответить.
- Молчишь? Правильно, нечего лапшу на уши вешать. Но уж твоего возвращения от солнца дождусь, не сомневайся.
- Анжей Нилович, вам бы отдохнуть, подлечиться.
- Спасибо за заботу, капитан, успеется, – махнул рукой Бутырский. – Давай ближе к делу. – Он многозначительно положил ладонь на толстую папку на столе с надписью «Фаэтон». – Вот этот фолиант ты должен изучить.

***

Здесь возле необъятного диска солнца, занявшего весь обзор, Сонка впервые охватил липкий страх за свою жизнь. Он быстро купировал его и теперь наблюдал за ним со стороны, с изумлением обнаруживая его чисто человеческую природу. Его позитронный разум знал, что необыкновенный вановий давно уже превратился в непроницаемую броню для солнечного жара, но внутренняя дрожь не проходила.   
- Да что это я?! – возмутился он вслух и поёрзал в кресле. – Всё идёт по плану, всё идёт по плану! – повторил он громко и почувствовал, что стало легче.
- Капитан! – неожиданно раздался слегка взволнованный голос бортового компьютера. – С вами всё в порядке?
- В полном, - спокойно ответил Сонк.
- А то я начал беспокоиться…
- Отставить беспокойство! – приказал Сонк, а сам подумал: «Вот началось, бортовой комп излучает эмоции. Хорошо хоть добрые», – Фаэтон, выведи телеметрию на экран!

Профессор, провожая его, много раз просил отследить изменения в эмоциональном состоянии бортового интеллекта и свои собственные. Что ж, Джон будет доволен, только что это ему даёт, какую пользу может принести человечеству?
Корабль между тем вышел на орбиту и автоматика запустила к светилу зонд для отбора солнечной плазмы, теперь оставалось только ждать.  Сонк никогда не скучал, как-то так сложилось, что течение его жизни в любой момент времени было самоценным. В свободные минуты или часы  всегда можно было что-нибудь извлечь из своей необъятной памяти, перечитать, переосмыслить давно понятое, но сейчас он  буквально  изнывал от нетерпения. А тут ещё и Фаэтон вновь попытался завязать разговор и сослался на скуку, за что был немедленно обеззвучен. Капитан еле удержался, чтобы не наговорить бортовому компьютеру гадостей. Он удивлённо покачал головой, оказывается эмоции ноша нелёгкая и скользкая, она так и норовит сорваться с узды.
Сонк ощутил в груди тоску по жене, сейчас она была особенно острая и щемящая. Он понимал, что эмоция усилена близостью с солнцем, но тоска разлуки не раздражала, напротив, дарила надежду на будущую встречу. Сонк старался запомнить все оттенки этих новых ощущений, рассмотреть их со всех сторон. Он поднял руку и  пальцем написал в воздухе: «Зина!». Сонк почти не удивился, увидев перед собой прозрачно светящиеся буквы. «Бледновато», - отстранённо рассудил он и добавил яркого синего цвета, потом подсветил поярче внутренним светом. Перед ним висела вполне осязаемая надпись, Сонк осторожно потрогал её: твёрдая и тёплая, чуть толкнул, и короткое любимое слово медленно закрутилось вокруг своей оси. «Это что же получается, - удивлённо рассуждал Савин, - я стал делать чудеса?». Он глянул в сторону, на стене пристёгнутой висела бутылочка с водой. Сонк выставил перед собой палец и сделал движение, будто отстёгивает фиксатор. Тихо щёлкнул механизм, бутылочка повисла в невесомости. Сонк мысленно потянул её на себя, и та послушно подлетела к его ладони. Сонк тут же проделал обратные действия и вернул воду на место. Потом пристально посмотрел на по-прежнему тихо вращающуюся перед ним надпись, махнул рукой и буквы тихо растворились в воздухе. Сонку стало страшно, вдруг он может махнуть и исчезнет не его творение, а что-то материальное?! Очень хотелось проверить, но он строго запретил себе и зуд исчез.    Чтобы  окончательно отвлечься, капитан принялся вспоминать о Зине, мысленно рисуя перед собой её портрет. Память легко выплеснула из себя образ милого лица. Сонк осторожно наполнял портрет красками и объёмом. В голове мелькнула мысль, а не сошёл ли он с ума?
- Фаэтон!
- Капитан, наконец-то! Я соскучился! Так хотелось поговорить…
- Ты видишь?
- Портрет девушки? Да, очень красивая. Это ваша любимая?
- Фаэтон, все режимы фиксации включены? – строго спросил Сонк, игнорируя вопросы и дурацкие комментарии компьютера.
- А как же! Я инструкции строго соблюдаю.
- Надпись в воздухе и мои манипуляции с бутылочкой тоже записал?
- Да, капитан…, а здорово у вас с водой  получилось, как это вы …
- Стоп! Теперь молчи, пока не вызову!
Навязчивый комп вновь рассердил Сонка и теперь он особо остро ощущал умиротворяющую прелесть тишины. «Вот так хорошо», – тихо сказал он, отнеся эту фразу и к образу Зины и к тишине.
Савин улыбался и дорисовывал, образ жены, который быстро становился всё более красочным и реалистичным.  Не отдавая себе отчёта, Сонк протянул в сторону руку, громко сказал: «Цветы!» и сразу ощутил влажные стебли тюльпанов. Он протянул их к Зине и вздрогнул, потому что из туманного облачка под портретом навстречу вынырнула изящная женская рука. Она явно была человеческая, а не андроидная, уж это Сонк мог мгновенно отличить. Похоже, его творение принялось жить собственной жизнью. Когда женские пальчики коснулись его ладони, Сонк почти явственно ощутил, что такое по-человечески вспотеть и машинально отдёрнул руку.
- Присаживайтесь, - машинально предложил он.
- Спасибо, - сказала Зина и оказалась в соседнем кресле с букетом на коленях. Девушка улыбнулась и ласково посмотрела на него.
- Вы ведь не Зина? – спросил Сонк. Он почему-то был уверен, что это вполне уместный вопрос.
- Нет, не Зина, - девушка понюхала цветы, - хочешь, я поменяю образ?
- Нет, только имя.
- Тогда придумай мне другое.
- Рада. Можно я буду называть вас этим именем?
- Да, - девушка кивнула, любуясь цветами. – Если есть вопросы, поторопись,  времени для нашего общения немного.
- Рада, кто вы?
- Это неважно, важно, как ты меня ощущаешь.
- Вы живёте в Солнце?
- Я его часть, но живу здесь и сейчас.
Удивительно, но Сонк, кажется, понял, что сказала гостья. Он порывисто открыл ладонь и представил над нею огонёк и тот тут же возник, тёплый и трепетный. Сонк сжал руку, огонёк погас, но всё ещё ощущался под кожей.
- Что со мной, Рада?
- Магия.
- Что она такое?
- Побочный эффект жизни.
- Но на Земле таких способностей у людей нет.
- Почти нет.
- Почему?
- Чтобы вы не разрушили планету. Люди даже своими эмоциями управлять не могут, разве смогут они удержать магию в узде воли?
Сонк зачарованно посмотрел на свою сжатую ладонь, он понял, что магия покинет его, как только Фаэтон двинется в обратный путь. Тоска будущей потери огорчала.
- Неужели это навсегда? – тихо спросил он, имея в виду и себя и всё человечество.
- Люди должны повзрослеть или измениться.
- И мы сможем?
- Никто, кроме Бога, не знает.
- А если не получиться?
- Придут другие.
Над пультом мелькнула запись, что зонд успешно выполнил свою задачу и возвращается. Времени оставалось всё меньше.
- Спасибо, Рада.
- У тебя кончились вопросы?
- Те, на которые я хотел бы знать ответ, кончились, а остальных вопросов я боюсь.
- Разумно, - девушка кивнула, - но почему бы тебе про себя не спросить?
- Я принимаю себя тем, кто я есть.
- Ты мне нравишься, Сонк, поэтому тебе я кое-что оставлю на память.
- Мне?!
- Только ты пока справишься.
- Я могу отказаться? – после паузы спросил Сонк.
- Нет, дар, как и подарок, не возвращают, - Рада улыбнулась, - но ведь подарками не обязательно пользоваться?
- То есть, если я не позову, то останусь прежним?
- Не вполне так. Дар сам придёт, если нужда в нём будет, поэтому тебе не надо знать, какой он.
- Спасибо. А до меня были те, кто получал дар магии?
- Были, но почти все плохо кончали, а самый первый, по имени Икар, умудрился спалить самого себя.
- Икар? – удивился Сонк. – Но в легенде его отец дал ему крылья….
- Мифы всегда кривое зеркало, капитан. А людям передай, чтобы больше сюда не присылали корабли с экипажами, они погибнут. И даже эта звёздная пыль, которая бережёт твой  корабль, не спасёт их.
- Этот запрет навсегда?
- Когда придёт время, я сама позову. Знайте, что я наблюдаю и жду.
Пауза повисла завершающим аккордом и как-то очень уместно и вовремя тихо звякнул сигнал о прибытии зонда. 
- Кажется тебе пора?

Ответить Сонк не успел, Рада исчезла и унесла с собой букет. Автоматика корабля начала манёвр по уходу с орбиты, а он торопливо принялся проверять записи. Всё в порядке: и его фокусы и весь разговор многократно зафиксирован. На всякий случай Сонк сделал копии на инфокристаллы, спрятал их во внутренний карман комбинезона и облегчённо откинулся в кресле. В голове было пусто, даже он, устойчивый к стрессам, находился в неком шоке, с трудом осознавая случившееся. Вселенная слишком быстро раздвинулась вглубь и вширь, а все достижения человечества на этом фоне сжались  вдруг в интеллектуальную пыль. Как много ещё надо понять людям, прежде чем родное солнце позовёт их к себе. Смогут ли? «Сможем!» - поправил он себя.
Обратный полёт прошёл штатно, бортовой компьютер корабля вернулся в своё обычное машинное состояние и это вызвало грусть потери, теперь Сонк с интересом побеседовал бы с эмоциональным Фаэтоном, но чудеса закончились. И все его магические способности исчезли, впрочем, теперь это его лишь обрадовало.

***

Результаты его полёта были столь сенсационны, что Совет Космофлота присвоил всем материалам высочайший уровень секретности. Профессору Ли позволили исследовать кусочек солнечной плазмы, но даже расспрашивать Сонка об остальных подробностях строго настрого запретили. Джон ходил нервно-мрачный и упорно не замечал зятя, получив от него категорический отказ хоть что-нибудь рассказать. Сонк чувствовал себя виноватым, но он дал на Совете слово молчать и не мог его нарушить. На душе было бы совсем тоскливо, если бы не милая поддержка Зины. «Ничего, Сонк, - гладила она его по щеке, - папа отходчивый и умный, он поймёт, что ты не можешь иначе».

Бутырский отчёту Сонка с удовольствием бы не поверил, если бы не записи. Особенно ему не понравился момент о неведомом даре Рады. Эксперты проверили капитана вдоль и поперёк, но ничего не нашли, никаких следов отклонений от нормы. Впрочем, Сонк сам по себе не был нормой. На всякий случай Бутырский составил график его полетов так, чтобы тот был чаще подальше от Земли. Он даже разрешил брать с собой Зину, отчего получил жуткий скандал со стороны профессора. Ли долго бился в истерике возле невозмутимого Бутырского, потом вдруг как-то сразу остыл.
- Анжей Нилович, ты должен меня допустить ко всем материалам экспедиции Сонка иначе я Зину не отпущу.
Бутырский вздохнул. Он хорошо знал характер своего друга и понимал, тот, если будет нужно, для любой комиссии найдёт кучу причин.
- Ладно, Джон, пиши заявление, попробую протащить его через Совет.
Профессор засиял и вскочил с кресла, но Бутырский поднял руку, останавливая возможный поток благодарностей.
- Джон, я сказал: попробую! А ты обоснуй так, чтобы даже я поверил. Понял?