На Гора Посте. Продолжение

      Домик был тоже деревенский, маленький; стоял он в саду, за невысоким забором. Около забора на лавочке тоже сидели женщины, болтали и вязали. Они поздоровались, спросили, не квартирантку ли Астхы привела, и полюбовались на меня. Но долго им любоваться не пришлось: хозяйка открыла калитку, и мы вошли. У дома было два входа, но только одна застеклённая веранда.
- То моя половина, - сказала Астхы про веранду. - А там сын с семьёй живёт.
    Оттуда, где сын с семьёй, раздавались детские голоса; но дети разговаривали по-армянски, и я не понимала.
     Во дворе перед огородом на растянутом куске материи сохла разноцветная шерсть - красная, синяя, зелёная, жёлтая; небольшими такими кучками... Интересно... И на верёвке, растянутой между алычой и шелковицей, сохла разноцветная шерсть.
     Мы поднялись на веранду. Там, на веранде, у них была, видно, кухонька: газовая плита, кухонный стол с ящичками, табуреточки, буфет с посудой. А сама кухня, уже в доме, работала, наверное, столовой и гостиной. Там не готовили, но стол стоял и стулья тоже; а у стены, противоположной столу - комод. На столе стеклянная ваза с цветами. Полочки над столом были с нарядной посудой _ с красивыми чашками, блюдцами, с рюмками и графином.  Деревенский палас закрывал крашеный пол.
     А в комнате, в спальне, на полу лежал яркий ковёр - не палас, а такой, с ворсом. И два ковра висели над кроватями. И тоже цветы стояли в взе, на подоконнике. Кровати было две, с разноцветными покрывалами, с горками подушек под кружевными накидушками; и письменный стол между кроватями. Шкафчик с зеркалом во всю высоту, одёжный, стоял напротив окна, и высокая этажерка с книгами в два ряда, на русском и на армянском языке.Под той кроватью, что ближе к двери, толпились большие эмалированные кастрюли, сверху затянутые марлей. Как выяснилось позже, в них было варенье - кизиловое, вишнёвое, алычовое и абрикосовое. Всякие солёности-маринады в стеклянных банках размещались на веранде: там прохладней.
- Вон на той кровати, возле той стены, будешь спать. Если тебе у меня нравится, - сказала хозяйка.
- Нравится, - сказала я. - Извините, а как мне вас называть?
- Все Астхы зовут.
- Я не могу просто по имени. Мне так невежливо, - смутилась я.
     Она засмеялась, сверкнув золотой коронкой.
- Ну, называй Астхы-тётя. Или уж совсем по-русски, тётей Асей. Лида, сноха моя, Асей зовёт.
- Я буду - тётей Асей, - решила я. И в тот же день перебралась из общежития к тёте Асе.

                2.
     Когда девочки узнали, что я сняла квартиру на Гора Посте, все в ужас пришли.
- Да ты что, с ума сошла? Там же одни армяне! Они же русских ненавидят!
- С чего это вы взяли? - спрашиваю я. - Да у моей хозяйки сноха - русская!
- Это чтобы было на ком пахать!.. Ладно, ладно, сама увидишь! У них мужчины - знаешь, какие?
-  А какие? Чернявые? Ну и что?
- Да они такие... Совершенно несдержанные. особенно с русскими... Для них женщина вообще не человек! А русская - тем более! Вот сама посмотришь!
- Можно подумать, что у нас таких нет!
- Слушай, Наташка, мы тебя серьёзно предупреждаем!..
- Да она вообще такая... Не от мира сего...
- А я не собираюсь всяким предрассудкам потакать! Для меня люди все равны. Меня интернационалисткой воспитали, и я интернационалисткой останусь. Ясно? И тем горжусь!
- Да что с дурой спорить? Сама узнает; только не было бы поздно...
     Я взяла свою сумку, надела на плечи рюкзак - и отправилась на Гора Пост бороться с националистическими предрассудками.
     Первое, что я сделала в тот же вечер на новой квартире - разбила нечаянно стакан, в котором тётя Ася принесла мне чай с вареньем. Я испугалась до смерти...
Не знаю, откуда у людей этот страх перед разбитой посудой, но я всю жизнь буквально обмирала, если из рук у меня выпадала чашка или блюдце. Этот звук... Эти осколки... Хорошо ещё, что чай успела выпить и варенье (вишнёвое, без косточек)ложечкой выкарябать; а то совсем жалко было бы: умереть, не насладившись... И такой молодой... Однако шутки в сторону: стакан-то я разбила! Чужой стакан, хозяйский...
     Иду к тёте Асе каяться:
- Тётя Ася, я стакан разбила... Извините меня, я нечаянно... Сама не знаю, как он уронился...
- Ва-а, а что стакан - дороже тебя? - сверкнула золотой коронкой тётя Ася. - Не порезалась? Смотри, руками осколки не собирай! Вон веник возьми.
     Только и всего, что она сказала по поводу моего преступления.
     Вот так и началась моя жизнь среди лютых армян на Гора Посте.

                (Продолжение следует)