***

Внутри меня беспардонное сонное кружево.
Оно режет и рвёт. Как-то странно всё. Слишком.
Я за кем-нибудь обязательно повторяю, отчаянно делая вид, что это только моё.
Не моё, не твоё и ничьё.
Оно просто было в одном безоружном сознании.
Наверное, ты коснулся его раньше, а я подхватила аккорд.
Но так безвольно. Наигранно. Слепо.
Мне просто нравится идти за тобой. Идти и смотреть, как ты давишься собственным кружевом из белых костей.
Из моих костей.
Давай прекратим. Я тебя помню, не бойся.
Даже когда ты глазами не видишь и чувствуешь вялую кровь.
Не чёрная. Никакая. Давно.
Ты съел себя сам, а я подхватила аккорды.
Зачем-то. А ведь по привычке, не так ли?
Я держу тебя воздухом. Поджигаю водой.
Лишь бы как-нибудь отпечатался своим безрадостным на моих плечах.
Вдохновение. Колкая девка, боящаяся смотреть в глаза.
Я беру её за волосы и швыряю тебе под ноги.
Пусть унижается, плачет, харкает кровью.
Мне всё равно. Для тебя не больно.
Вдохновение — я.
Для тебя всё равно не больно.
Девка корчится, бесится, зло в себя зазывает. И плачет, когда не смотрят.
Плачет по ней. По такой же. С разницей только в том, что дальше и правильнее.
Ледянее и чище. Светлее чёрного. Темнее меня.
Забытое вдохновение помнит только забытое. Помнит своё, заражённое и вживлённое в кровь. За тобой уже больше не ходит. Свободен.
Оглядывается назад, снова корчится. Дёргается от нежности.
Сводит скулы незримым жгутом. Перевязывает запястья алым клевером-солью.
Не загадывает желаний, всё чаще спит.
Молчит о весне, дожидается колкой стужи. Выпотрошит.
Когда придёт время, дорвётся до сути и станет чьей-то новой душой.
В голове кавардак, если честно. Вдохновение пишет огнём.

Вдохновение — я.
Вдохновение — яд.

Не тепло и не холодно. Просто тошно.
Отправляйся-ка снова спать. Авось, встретитесь.