Кто-то Кому-то. Глава 5

Глава пятая



Комната Мишани  встретила Лизоньку мужским беспорядком. На ходу, наклоняясь в разные стороны, обыденно так, девушка обошла комнату и прибрала её. Одежду сворачивала и относила в шкаф, шторы раздвинула и придала им ровное количество складок, расправила одеяло и подушки на кровати, набросила покрывало и, обойдя кровать со всех сторон, словно запечатала матрац в него.
-У тебя нет стола.-
-С компьютером удобно на кровати.-
Девушка преспокойно забралась на кровать, подняла подушки повыше, согнула ножки в коленях и прилегла ещё одной небольшой подушкой на кровать.
-Телевизор включу.-
Заявил Мишаня.
-Включай, посмотрим.-
Парень включил и присел на кровать.
-Ложись. За тобой не видно.-
Мишаня  вялыми ногами обошёл кровать и упал рядом с Лизонькой без стука сердца в груди, боясь сглотнуть слюну, боясь, шевелится, и протянуть воздух не дышавшим носом. Решил уже, что умирает. Только на мёртвых не смотрят такими смешливыми и ласковыми глазами их подружки.
От избытка чувств парень шмыгнул носом.
-Где платок?-
Ответа не последовало.
-Иди, высморкайся.-
Он пошёл.
На звук открываемой и закрываемой двери комнаты сына среагировала мама. Она выскочила из комнаты, из-за её плеча на сына смотрел взъерошенный отец.
-Что?-
-Иду сморкаться.-
-Тебе делать нечего!-
-Мы телевизор смотрим.-
Отец затащил упирающуюся мать назад в комнату.
Пока Мишаня сморкался, пока разглядывал себя в зеркало, его посетила идея, сводить Лизоньку в гости к Сергею. Стало ему любопытно, наделит ли воробышек волшебным свойством Лизоньку. Если да, то мама Мишани никогда ничего не подслушает, то о чём Мишаня с Лизонькой будет разговаривать в комнате. Он тихо вернулся в комнату, шёпотом предложил Лизоньке сходить в гости к другу. Девушке понравилось шептаться, взявшись за руки, не обуваясь, вышли из квартиры осторожно открыли и закрыли за собой дверь.
Сергей долго смотрел на кудрявую малышку в махровых носочках у дверей своей квартиры, пока Мишаня не протолкнул девушку в прихожую и спиной закрыл дверь.
-Сергей это Лиза. Мы к тебе. Покажи воробышка.-
-Уверен?-
-Уверен.-
-Я бы не делал этого.-
Что может быть особенного в обыкновенном воробышке, думала девушка, ощущая  возникающий в себе интерес  к другу Мишани. Клетка Лизоньке понравилась, а сама Лизонька понравилась Сергею. Воробышка в клетке не было видно, но с появлением Лизоньки он вывалился из войлочного кулечка ей навстречу. Девушка, как и все девушки, поворковала с птицей, просунула пальчик меж прутьев и погладила его пёрышки. Историю появления птички в жизни красивого парня, у которого они оказались в гостях, Лиза уже знала. Об этом ей шептал Мишаня в кровати у себя в комнате. О сверхъестественной способности птички Мишаня ничего не говорил. Лизонька отошла от клетки и присела на диван. Мишаня старательно таращился на Лизоньку, мысленно задавал ей вопрос:
-Понравилась птичка?
Девушка молчала, разглядывала комнату. Ей очень хотелось разглядеть хозяина комнаты, но это было неудобно.
Выходит птичка на Лизоньку не среагировала. Сергей согласился с другом и назвал Лизу миленькой. Лизонька заволновалась, молчание двух взрослых парней её стесняло. Сергей подошёл к клетке, выслушал объяснение воробышка, оказывается, Лизонька не нуждается в волшебстве воробышка, она от рождения наделена добром и любовью, видит всё, слышит каждого сердцем. Лиза святая. Серей беглым взглядом окинул  Лизоньку. Мелкая какая-то святая, за ангела может сойти. Мишаня согласился с ним, но возмутился по поводу святости. Святых чтут, а он Мишаня жаждет любви человеческой. Сергей покачал головой: Лиза ребёнок. Со стороны казалось, будто парни размышляли о чём-то важном, что страшно смущало Лизу, а красота Сергея волнительно грела Лизоньку изнутри, от чего щёки её пылали.
Дверь в комнату открылась, мама Сергея поспешно вошла в неё, причём без стука, поспешно прихлопнула за собой дверь, отошла от неё и оглянулась. Всё говорило о том, что человек взволнован. Взгляд на дверь, которую только что плотно закрыла за собой, потом на Лизу. Дверь, вернее то, что за дверью женщину волновала больше, чем новая девушка в комнате сына. Мама устремилась к клетке с птичкой и замерла возле неё, спиной к присутствующим. Сергей выглянул за дверь, оглядел то, что можно охватить взглядом в квартире. Ничего необычного не заметил. Подошёл к маме, и они задумались, разглядывая друг друга. К ним присоединился Мишаня и вскоре повторил манёвр Сергея, отрыл дверь и оглядел квартиру. Лизе всё это напомнило пантомиму.
-Хочу к тебе.-
Прозвучала фраза в комнате. Сказала это Лиза и робко прислонилась плечом к Мишани, от чего у того сердце покатилось к ногам Лизоньки, а сердце Сергея стало камушком, похолодело. Мама Сергея шагнула к девушке.
-Простите меня дорогая! Со мной последнее время творится неладное. Меня преследует тень.-
Взяла Лизу за руки.
-Вы скажете, у всех есть тень. Но это не моя тень, она мужская. Чаще всего я вижу её на стене балкона, иногда на полу в кухне, на кухонном столе. Вопрос! Где находится владелец тени?-
Мама Сергея без сил присела на диван, парни стояли с вытянувшимися лицами. Лиза нашла глазами воробышка, впитала от птицы информацию и в манере школьного учителя начальных классов разъяснила присутствующим:
-Это тень проживающего человека в доме напротив, вы ему интересны, он вас разглядывает. Мужчина скромен, умён и приятен глазу. Даже воробей это знает. Интерес мужчины к вам воробышек превратил в его тень, вот она и следует за вами.-
Воробышек выдвинулся из войлочного кулёчка на середину клетки. Поворошил перышки, блеснул чёрными бусинками глаз, как бы подтверждая слова девушки. Значит, Лиза слышит воробышка. И загордился Сергей своим воробышком и причастностью к чуду. Это не мороженное купить девчонке! Это волшебством одарить. Что-то толкнуло парня, он стремительно повернулся в тот момент, когда Лизонька рассматривала парня со спины, их глаза встретились. Молодые люди узнали, что нравятся друг другу.
-Боже мой! А, если я в туалет, а если я в ванную!-
Возмутилась в женщине женщина.
-Тень проникает только одну лицевую стену дома.-
Успокоил воробышек.
-Ты прости меня воробышек, все смотрят в окна, больные люди тоже смотрят.-
-Он не такой.-
В сердцах мама Сергея закрыла дверь и вернулась к себе. По стене кухни скользнула тень и исчезла. 
Мама Сергея в женском одиночестве живёт давно, так давно, что вспоминать не хочется. Оставшись одна с ребёнком на руках, мама Сергея привыкла решать проблемы по мере их поступления. Например. Пришло время прививки – пошла и сделала. Отлетело колесо у коляски – попросила соседа. Сходить куда-то надо – оставила ребёнка с подругой. Перечислять ситуации можно бесконечно, сыну двадцать восемь лет. Конечно, мужской интерес в виде тени интригующая деталь, тем более что на свидание с мужчиной мама Сергея ходила очень давно. Чаще свидания приключались во сне, в котором мужчина обязательно без лица, тягучее начало без окончания. Интрижка с тенью наяву, как бой Дон Кихота с ветряными мельницами. Но долго думать обо всём этом некогда, женщине необходимо решать подоспевшую проблему. Проблема не сложная и тоже как тень на полу интригующая. Ей предстоит поездка к дальним престарелым родственникам дядю и тётю проведать. Позвали старые люди племянницу, решили одарить небольшим наследством, потому как своих детей не имели. Любое наследство  подмога  в будущем. Женщине необходимо собраться в дорогу. Женщина растерянно смотрит на шкаф, комод и сумку огромного размера, с которой сын ходит в спортзал. Глаза страшат, а руки делают.
 Проходит полчаса. В комнате мамы Сергея  тишина. Окно. Осенний день за сверкающей чистотой окна, периодически осыпает золотом балованное солнышко. Подоконник согревается, солнце балуясь с вазой Чешского стекла весело искриться в ней, от того кажется что ваза наполнена водой, но это не так. Если бы солнце стояло в зените, подоконник был бы горячим и шторы на окне были задвинуты. Сейчас окно свободно от штор и комната смотрит в мир, вдаль, в небеса. Вместе с окном  в мир, вдаль, в небеса смотрит мама Сергея, лёжа высоко на диванных подушках. Она устала. Женщина складывала вещи в большую дорожную сумку. Сумка стоит посередине комнаты, важничает своим содержимым и персиковым освещением. В неё сложили много разных и необходимых вещей для человека. Сумка почти что человек. Женское тело расслаблено до бесчувствия, глаза замерли в пространстве и во времени.  Женщина, смотревшая в мир сквозь всегда чистое окно своего дома, вдруг поняла, что там за окном она практически не бывает. Мир её заключен в помещение, где она работает, и в дом, где ночует после работы. Сегодняшний день не похож не на один день из жизни мамы Сергея. Сорок семь лет умножить на триста пятьдесят четыре дня, получается шестнадцать тысяч шестьсот тридцать восемь дней. Можно машинку стиральную нового поколения купить, если перевести цифры в рубли.
Дрёма коснулась головы женщины, всепоглощающая тишина в доме поглотила человека, тишина редкое явление почти, что вымирающий вид удовольствия. Покой во всём теле. Женщине предстоит поездка на поезде. Она обо всём этом думает с закрытыми глазами. Она никогда не пользовалась железнодорожным транспортом. На железнодорожный вокзал женщину повезёт такси. Времени до отъезда ещё много, сумка собрана. Стоит пузатая! Женщина посмотрела на сумку, как на сообщницу. Взгляд и сознание затуманилось. Нет, женщине не плохо, женщине хорошо. Её посетило предчувствие. Что это?
Бывает предчувствие беды и предчувствие радости. Есть ещё один её вид и не то и не другое. Трепетно нежное томление в груди в ожидании чего-то нового, неизведанного. С течением лет предчувствие посещает нас реже, в силу того, что набор жизненных ситуаций, подстерегающий людей на жизненном пути, почти исчерпан. Пружина ежедневных хлопот по расписанию сегодня разжалась, болтается внутри человека из стороны в сторону и щекочет женскую душу. Шутка ли! Мужская тень ею интересуется. Томится душа в предвкушении. Женская энергия набирает обороты. Обо всём этом рассказывают вам слова со страницы, а сама женщина, и знать не знает таких слов. Сладко щемит душа и только. Конечно, это что-то новое, конечно, что-то необъяснимое, но не температура же, или ещё какой симптом, что бы реагировать и устранять. Приятно даже. Заснула.
И будто коктейль из страстной горячки стала пить маленькими глотками, урча от удовольствия то, приближаясь, то отходя, но цепко ведя за собой с великим нетерпением желаемого ею незнакомца по длинному коридору, с множеством комнат заполненными людьми, и некогда разглядывать людей, как нет возможности разглядеть лица так страстно желаемого ей мужчины. Крайне необходимо найти свободную от посторонних людей комнату, крайне необходимо закрыть дверь комнаты и крайне необходимо пить, пить до дна страстный коктейль внутренней горячки, как только рука незнакомца или что-то ещё, коснётся той, единственной, никем до конца неизведанной точки. И вот она рука, и вот она точка и путь свободен…. Изнывая от ещё не полученного счастья и удовольствия женщина, блуждающая во сне просыпается.
Вот так всегда. И нет в том печали и сожаления о не случившемся во сне. Это как позвольте Вам не позволить. И на вежливость нельзя обидится, и не включить сон снова. Женщина улыбается и прощается с событиями во сне, вспоминает о такси и поезде. Прихорашиваться не станет, поезд в семь вечера, пока расположится в купе, привыкнет, а там и спать пора. Ночь пролетит, а утром женщина уже в пункте назначения.
Такси в этот раз пришло приличное, сын побеспокоился, попросил водителя за дополнительную плату донести сумку мамы до перрона, мол, впервые человек на железнодорожном вокзале, что тот и сделал. Безлюдный перрон – слово, впервые на слуху у женщины.  Оно, конечно, было в её запаснике, но не употреблялось. Не жизненно важное слово. Слабый ветер, потому на перроне не пыльно. И следа нет от террористического акта двадцать девятого декабря две тысячи тринадцатого года. Мама Сергея поёжилась, огляделась. Восемнадцать человек погибли, сорок пять человек ранено. Мост у вокзала автомобильный через железную дорогу закрыт на капитальный и скорее вечный ремонт. У вокзала памятник новый открыт, копия довоенного, «детский хоровод» называется. Красиво, но тесно на привокзальной площади, караул как тесно. Если взглянуть на чёрно белую фотографию вокзала и привокзальной площади шестидесятых годов, заплакать хочется. 
Громкоговоритель оповестил перрон о прибытии поезда. Двери вокзала открылись, из них повалил народ, цепляясь багажом за дверные ручки, сердясь и громко возмущаясь по этому поводу. Родители грубили детям, торопя их за собой, дети дерзили родителям в ответ, те, что поменьше просто так орали, разглядывая открывшееся пространство перрона. И им не нужна причина, что бы плакать, причина уже есть, они не у себя дома. Вот радость в кавычках будет, если один из детей окажется  в  купе, в котором предстоит путешествовать женщине.
Ступени, по которым женщине предстояло подняться в вагон, из металлической решётки поразили своей недоступностью. Поразили видимо надолго, пока кто-то не подсадил женщину и не протолкнул её с сумкой в узкий проход тамбура, очередь не тронулась бы с места. Так и не поняв, каким образом она оказалась в вагоне поезда, женщина пошла по узкой красной ковровой дорожке, такого же узкого прохода, ища глазами номер своего купе и ощущая на себе сзади нервные, толкающие прикосновения чужих рук. Не произвольно одёрнула на себе одежду. Поёжилась. Вот оно! Дверь в купе приоткрыто, осталось её откатить. Не входя, поздоровалась. Ей ответили мужским и женским голосами. Голоса скучные, без особого эмоционального окраса. Ну и хорошо, спокойнее пройдёт поездка. Переступила порог. На месте указанному в билете сидел мужчина, но тут же ретировался на вторую полку, откуда свесил голову с любопытными глазами. Она села. Женское тело, возлежащее напротив, забеспокоилось. Есть причина тому. Новый пассажир женщина стройная, ухоженная. Муж женского тела напротив молодым сайгаком только что  взлетел на вторую полку, оказывая новой даме силу и бодрость духа. Гад! Расстроенная женщина строгим оком взглянула на мужа сайгака тянувшего сверху руки к сумке новой пассажирки, предлагая поднять её. Та отказалась, мол, сумка под рукой будет. И не просили же его об этом. Гад! И брови домиком сделала, и насупилась мужняя жена в сторону мужа. Сон улетучился. Села, загребла руками простынь, себя ею укутывая. Ноги спустила короткие, а те до пола не достают. Торчат наполовину прохода, а он и так узкий. Повела глазами по ногам, разглядела сеточки венозные в синяки, превратившиеся, за лето выгоревшие волоски, ногти песочного цвета, шершавость пяток захватила бельевые катыши. Перевела взгляд на новую пассажирку, та расправляла лёгкую курточку на вешалке тонкими пальчиками.  Осень, погода разной может быть. Ножки у новой пассажирки только что после эпиляции, ногти только что после педикюра, пяточки как у ребёночка. Зашлась в немой истерике женщина в простынях, от того, что муж её вместе с ней оказывается, всё только что перечисленное разглядывал.  Тут же поспел вывод. Сто процентов мадам не работающая, таких, как она мужики содержат! Жена смело встаёт, укутанная простынёй, как делали в древнем Риме и высказывает на ушко мужу всё, что она сейчас о нём думает. Удобно очень, голова жены на уровне головы мужа. Тот не разобравшись, поспешил  головой к жене навстречу, и тут же её отдёрнул, выразительно и силой покрутил пальцем у виска. Женщина в простыне,  топнула ногой. Новая пассажирка на всякий случай  убрала  свои ноги под столик,  достала из сумки прозрачные сланцы с изящным бантом, переобулась. Ножки её стали ещё краше. Поезд тронулся. Женщина в простыне качнулась и тяжело рухнула на своё место. Почувствовала, что босые ноги её собрали на себя ковровый мусор, и с остервенением стала его стряхивать, теребя ногами. Муж на второй полке в безнадёге махнул рукой, свернул демонстративно голову к окну, за которым, набирая скорость, исчезал Волгоградский вокзал.
Смотреть в окно со второй полки неудобно, если только голову положить на скрещенные руки, но такая поза на короткое время, шея деревенеет. Спустится и сесть рядом с новой пассажиркой да завести разговор не представляется возможным. Сесть на полку к жене, нет желания. Если перебраться на пустующую полку напротив, есть возможность видеть сверху новую пассажирку в более удобном ракурсе. Какое никакое развлечение. Мужчина протянул руку над проходом,  попытался развернуть матрас на ней для исполнения задумки. Жена с нижней полки, в мгновение ока отсекла грешную мужнюю руку свирепым взглядом. Муж как язычок рулетки вобрался на своё место и замер, кипя всеми внутренностями. Так бы и пнул, пнул и ещё раз пнул ногой вечно всем недовольную супругу.
А мама Сергея устраивалась, с ощущением незримого лезвия, отрезавшим её жизнь дома в городе Волгограде. Расправила простынь, скатала, по всей видимости, не пригодное для ночи одеяло и положила его под подушку. Переодеться решила потом, перед сном. Стала рассматривать купе. И сразу же обнаружила все его недостатки. Это всепоглощающая теснота, окно в разводах и отпечатках рук человеческих, обгрызенный пробками пивных бутылок  по краям столик, серая сырость постельного белья, липкость глаз соседки напротив. Якобы закрытые глаза соседки, сквозь узенькую щель выбрасывали в сторону новой пассажирки столько яда, что маме Сергея  захотелось позлить попутчицу. Молодя дама, почувствовала себя молодой девочкой. Всё то, что заставляло быть её молодой дамой, осталось ждать её на перроне вокзала, и она непременно всё это заберёт с перрона по возвращению. А сейчас, будучи в роли молодой девочки, станет строить глазки обезумевшему от скуки соседу со второй полки, блистать ухоженностью, красивыми позами, качественными вещами. Мама Сергея любила сумки из натуральной кожи и вещи из натуральных тканей. Быть восхитительно неправильной для окружающих и уверенно красивой для себя ей страшно понравилось. Купе как большой рот поглотит в себя всё происходящее, купе можно доверять, купе немое навечно. И молодая дама, перевоплотившись в молодую девочку, забудет рутинную усталость серых будней, словно кто-то отключит её от розетки. Этим и объясняется позволенная себе молодой дамой этакая вседозволенность. В течение получаса, дерзкая девочка продемонстрирует толстухе в простынях напротив, содержимое своей сумочки, воспользуется всеми предметами, проводя привычные процедуры перед сном. Восхитительные флаконы с сывороткой, с ночным кремом для лица, для рук и ступней ног приведут в полное замешательство как женщину в простынях, так и её мужа на второй полке. Достав заколку для волос, станет закалывать волосы, для этого молодой даме придётся изящно приседать и прогибаться в спине с поднятыми руками в купейном проходе перед зеркалом прямо над телом соседки по купе.
Сердце мумии в мятых простынях билось медленно и глухо. Верхняя губа покрылась  бисером пота. Её муж имел возможность созерцать и любоваться происходящим с молодой дамой на фоне собственной жены, трупом возлежащей в серых мятых простынях. Ещё один мужчина имел точно же такую возможность. И если мужчина со второй полки разглядывал молодую даму занятую собой сверху, то мужчина, стоящий за приоткрытой купейной дверью, разглядывал свою соседку из дома напротив, окна которой расположены прямо напротив его окон, ожидая проводника, который решал проблему двух пассажиров с билетами на одно место. Большеголовый, скуластый, широкоплечий, он твёрдо попирал пол двигающегося под ним вагона и … обмирал.  Обмирал, как мальчик душой и телом. Сердце в этом не участвовало, оно тяжело и надсадно работало, сердцу положено так, работать, снабжать организм человека кислородной кровью.  Сколько лет ему? А сколько лет дерзкой девочке, той, что французской пыткой мучает женщину в простынях на нижней полке? Одногодки они все сейчас.
Дерзкая девочка с пятой попытки забрала волосы, выпрямилась и почувствовала что устала. Присела на своё место, облокотилась о столик, подпёрла голову рукой. Купейное окно мгновенно отразило женский профиль и как бы усмирило женщину, выключила моторчик не на шутку разыгравшийся в ней. За окном ночь догоняла поезд. Уже ночь? Купе не ответило женщине, молчало стуком колёс. Не шевелилось женское тело в простынях напротив, как умерло. Голова у тела повёрнута к стенке купе, и на подушке под правым глазом мокрое солёной влагой пятно. Никто из присутствующих в купе об этом не узнает. Муж женского тела в простынях устал подпирать голову правой рукой на второй полке. Выпрямился во весь рост, расслабился, заулыбался щетинистым ртом своим вкусным мыслям, тут же спохватился и вонзил взгляд в тело жены. Лежит как мёртвая! Простыни на себя намотала, что бы вещи ни помялись. В туалет как же ночью? Так пойдёт, муж жену знает.
Муж пассажирки с первой полки впечатлён коротким представлением молодой дамы, мужское его начало ликует. В купе кроме него мужчин нет, выходит молодая дама флиртует с ним. Жена спит, а что если попробовать… Представление продолжится и с появлением нового героя. Дверь купе отъехала в сторону. Женский профиль в оконном стекле не шевельнулся. Отражение женщины мчалось в ночи вместе с поездом, плавно покачивалась её голова, подпёртая рукой в ритм стука колёс. Мама Сергея путешествовала по волнам своей памяти, в далёком и добром детстве. Женщина смотрела на девочку в своём подъезде, у своей двери, за которой слышался голос мамы, убеждавший отца, что его дочь стоит в коридоре с Сашкой и ничего с ней не случится. Она и на самом деле стояла за дверью, стояла и ждала, что бы это наконец-то случилось, и Сашка расстегнул третью пуговицу на блузке. Поцелуям требовалось что-то ещё,  именно расстегнутая третья пуговица. Только кто ж её расстегнет, если оба действующих лица задыхаются от волнительного  бессилия.
 Молодая дама левым ухом вобрала разговор проводника с новым пассажиром. Слышала, как новый пассажир включил ночник на второй полке, пред тем как расправил матрас и постельное бельё на нём. Слышала неслышимый звук сильного мужского тела, над ней взметнувшегося вверх, негромкий щелчок ночника. Его выключили. Вместе с осязаемым звуком, вобрала в себя еле уловимых запах мужчины, и был он волнующим. После такого открытия задумавшийся профиль в ночном окне вагонного купе прикинулся задумавшимся. Ночник над подушкой молодой дамы включён и его свет резок глазам. Женщина поморгала глазами, сощурилась и попыталась незаметно посмотреть на вторую полку напротив. А там темнота полнейшая. А там тишина полнейшая. И ночник за спиной не даёт возможности просмотреть эту трепетно волнующую темноту и тишину, приятно зудящую темноту и тишину. Прикинувшийся думающим профиль возмутился мужскому вторжению без спроса внутрь себя. Как хорошо, что действие происходит в России, а если бы в Америке… Мужское вторжение внутрь женщины без её спроса в Америке, чревато последствиями. Серьёзными.
Лежит бревном на своём месте соседка напротив. Её муж на второй полке также не подаёт признаков жизни. Муж и жена друг на друга обиделись. Стук колёс поезда рифмует их сердитые мысли. Сердитые муж и жена не спят, это точно, и если бы не ночь за окном они обязательно бы поссорились в очередной раз и без повода и причины. Хотя и повод есть, и причина имеется, это стройная, ухоженная молодая дама, все её ужимки и демонстрация грации, и восхищение  мужа, куда всё это деть, раз оно было.  Словами можно прокомментировать любую ситуацию, причём доходчиво и убедительно. Доходчиво и убедительно претворить в жизнь комментарии не даёт захлёстывающая  злость и обида. Пронзила она насквозь мужа и жену, пригвоздила к полкам. Каждый лежит и думает друг о друге слова обидные, правильно так облекая друг друга в неправоте своей.
А ведь есть способ остановить ревность. Наступить себе на горло в момент обострения ревности, переиначить злые обвинения, позвать на помощь совместно прожитое прошлое, пролистать его по памяти как развёрнутую книгу, опущенную вниз страницами и на ваши колени, или к вашим ногам просыплется многолетняя ваша любовь и нежность, забытая всеми преданность. Эти качества за сутолокой будней ветшают, от того встряхивать чувства надо  периодически. Что и произойдёт сегодня в ночном купе со всеми в нём присутствующими.
Вонзается поезд в ночь, стучит колёсами, спешит к рассвету, рассвет обязательно придёт ко всем, появится ещё одна страница в книге жизни каждого. Чем больше страниц, тем больше любви и нежности будет просыпаться при их встряхивании.
У молодой дамы разглядывающую волнующую тишину и темноту на второй полке волосы небрежно схвачены  заколкой на затылке, от того затылок не укладывается на подушку. Не раздумывая, женщина сняла заколку, засунула под подушку, уронила голову на подушку и замерла, ощущая в себе дрожащее любопытство к новому пассажиру и серую влажность постельного белья. Женские ладони стали такими же влажными, щёки горячими, язык сухим. Что собственно происходит? Женская нервозность на саму себя нарастает. Подумаешь, мужик на второй полке! Лежит себе. Только не просто лежит мужик на второй полке, он излучает, извергает лавой на женщину открытые наукой и уже всем известные феромоны. И женщина не ведая того как сосуд наполняется невидим мужским присутствием, ей страсть как любопытно, смотрит ли на неё мужчина или сомкнул глаза в ожидании сна и скорейшего завершения поездки.
А мужчина в темноте не смеет спать, раз женщина о нём думает, хотя с чего это он так решил. Только не решил он, так за него решили феромоны, им человек не подвластен. Научное название аттрактанты  звучит ещё несуразнее. Вот мужчина и женщина с верхней и нижней полки чувствуют себя несуразно. Вроде бы ночь пришла и погрузила всех пассажиров поезда в сон, а этим двум не спится никак. Ошиблась ночь, ошиблась. Ещё два человека в известном купе, а это муж и жена не спят. Их обида и злость друг на друга в замкнутом пространстве купе стала не выносимой и клокочущей внутри каждого, чувства не смели оказать себя в общественном месте, когда как дома лились и лились бы из каждого, привычно и буднично. Муж с закрытыми глазами считал баранов так долго, что вместо барана увидел незнакомую девушку почти рядом с собой у стены сельского клуба. Поразил хвост волос. Завязан хвост был на его глазах, быстрыми движениями рук незнакомки не на затылке, а высоко на макушке, затем волосы обвили несколько раз сами себя, их закрепили шпильками из пухлого красного рта и веерным движением превратили волосы в ракушку, красоты неописуемой. Владелица ракушки за минуту стала выше на голову, превратившись в стройную городскую красавицу, прибывшую в деревню проведать бабушку. Увидев остолбеневшего невдалеке от своей красоты парня, она прошлась мимо него, специально задела его локоть сумкой, удивилась своему невежеству, смерила парня взглядом и извинилась. Что за глаза! Что за голос! Сельский парень умер мгновенно, будущего мужа городской внучки сразила стрела Амура. Стрела Амура и есть всем известные и доказанные наукой феромоны.
Сон, посетивший мужа на верхней полке, заставил его тело источать свой  не похожий не на один другой тестостерон в мире так понравившейся когда-то девушке с ракушкой из волос на голове на подсознательном уровне в сельском клубе на танцах. Жена на нижней полке перестала ощущать злость и обиду на мужа. Неожиданно так на удивление. Даже обрадовалась, в висках перестало пульсировать  злость, может, сможет заснуть скоро. Стала ровно и глубоко дышать для этого, но не тут-то было. Что-то заставило женщину тяжело подняться и сесть простоволосой бабой, со смятой щекой, зарёванными глазами, лямки лифчика делили плечи надвое глубокими прорезями в теле. Только не баба сейчас встанет с вагонной лавки, а городская красавица, приехавшая когда-то в молодости в деревню проведать бабушку. Это она встанет на цыпочки, прижмёт горячую щеку к локтю мужа на второй полке и почувствует то, что чувствовала к нему в сельском клубе много лет назад. Но сейчас она не в сельском клубе, исполнение внезапно нахлынувшего желания не последует, и сядет молодица на прежнее место с ярким ощущением в себе древнего человеческого инстинкта. Оставит на локте мужа свои феромоны и только ему предназначенные как тогда в сельском клубе, так и сейчас. А феромоны своё дело знают чётко.
Муж на верхней полке перевернулся на живот. Послышался вздох. Все этот вздох слышали и узнают. Узнала его жена. Мурашки бесцеремонно прошлись по бабьему загривку. Руки нашли в темноте расчёску и сотворили высоко на голове ракушку из волос. Причёска из молодости заставит «бабу» в простынях выпрямить спину, накинуть на плечи слегка примятый подушкой палантин и во все оружие встретить взгляд мужа из темноты. 
Как жаль, что они сейчас в общественном месте, как здорово, что они в общественном месте и возникшее желание будет расти и продлеваться временем. Искриться будет желание, как брызги, так редко употребляемого качественного шампанского. Взгляд мужа на жену из молодости сверху, взгляд жены на мужа  из молодости снизу! Только вот опять это вежливое позвольте вам не позволить.
Мама Сергея в изумлении от перевоплощений с попутчицей. Лицо попутчицы подобрело, разгладилось, уголки рта поднялись, оно улыбалось завораживающей темноте и тишине над головой. Немое признание в любви жены к мужу зажгло свечу любви в сердцах обоих. Как мало места в купе, как притягательно тесно в купе.
Новый попутчик на второй полке не подаёт признаков жизни, лишь от того, что ещё не нагляделся, не налюбовался, не напился милым обликом соседки из окон напротив его. Ночник в её изголовье, единственный источник света в купе. Свет ночника мельком выхватывает из темноты, то ушко, насквозь просвечивающееся розовым светом, то пушок на щеке, блеснёт глаз, сверкнёт серёжка и лак на женских ногтях. Замрёт мужчина, займётся душа и тело в немом желании, взбудораженное феромонами незнакомки. Ни как без них! Отмахнуться нельзя, и проветривание не поможет.
Мужчины быстрее и ярче реагируют на выброс тестостерона в себе, женщинам для яркости необходимо время и действия со стороны мужчины. Хочется воскликнуть, что можно предпринять в тесном купе с двумя посторонними лицами! Если только свалится со второй полки, прямо на колени притягательной дамы и заявить, что нечаянно. Мужчина стал даже думать об осуществлении сего действия. Представил и засмущался.
А молодая дама, впервые в жизни вырвавшись из оков будней, попала в крошечное пространство купе, пропитанное феромонами в глаза, не виденного человека,  была уже влюблена в мужчину без лица. Всё это ей что-то напомнило. Тень! Пугающая её мужская тень. И сон! Сон перед поездкой. Молодая дама рассердилась на то, что тело ей перечило неуместной влагой. Она поспешила съехать спиной по стенке и лечь горизонтально, подняла сердитые глаза в манящую  тишину и темноту второй полки. Требовательно в неё уставилась.
Женщина  в палантине на первой полке выдохнула воздух, но как она это сделала! Неосознанно, со вздохом вышло на свободу исполнившееся женское желание юной девы обладать сельским парнем, ведь городские парни все такие предсказуемые. С верхней полки за женой наблюдал муж, переполненный желанием обладать ею, пусть даже тут в купе, пусть даже при свидетелях. Скрипнул зубами, громко прошелестел ладонями по щетине на лице и спрыгнул…. Представляете, спрыгнул вниз! (В этом месте читать шепотом.) На молодую даму, даже не взглянул. С великим чувством наслаждения жена мгновенно придвинулась к стенке купе. С великим чувством наслаждения муж вытянулся вдоль тела жены на узкой полке. Только что девушка с ракушкой из волос на макушке сидела одна сверкая молодостью глаз в темноту над головой, и тут же рядом оказался сельский парень и прижался к ней так, как прижимался давным  давно в сельском клубе на танцах. Там тоже было общественное место, там тоже никому до них не было дела. И лежать можно по-разному, а можно лежать особенно, испытывая неземное блаженство давно минувших дней, не шевелясь лежать и достичь желаемого и заснуть счастливыми.
Мама Сергея не поняла, что происходит. Только что упало мужское тело с верхней полки,  да так неожиданно, что ей пришлось мгновенно подобрать ноги и накрыть их простыней. Следом, из вкусной темноты и вкусной тишины в  свет ночника, в узкий проход меж полками падает второе мужское тело со второй полки, что напротив. Тело нового пассажира стоит в узком проходе и верхнюю часть его, голову и плечи закрывает  освободившаяся от него самого вторая полка, как отрезала. Смотреть на нижнюю часть тела неприлично и молодая дама отвела глаза в сторону.
Бывает так, что голос человека завораживает сразу, отзывается в тебе сердечной музыкой, словно ты на долгожданном концерте органной музыки. Не существует окружающих тебя людей, стен, воздуха в помещение, ты дышишь звучанием музыки, ты принадлежишь ей. Всем известно, что на второй полке в купе душно. Упавший со второй полки пассажир не заговорил с молодой дамой, он объяснил ошеломлённо притихшему купе причину возникшего в себе желания сесть на нижнюю полку рядом с женщиной. Объяснил именно таким голосом, и молодая дама стала собственностью мужчины на время его звучания. Объяснил и сел, согнулся пополам, будто человек картонный, со строгим профилем и влажными ладонями рук. Строго так сел и замолчал, будет молчать и молодая дама. Мужчина переполнен притягательностью женщины. Женщина намагничена присутствием мужчины. Существенную тяжесть мужского тела передаёт женщине полка, от того сама она на ней сидящая с поджатыми ногами стала невесомой  просвечивающейся  светом светильника бабочкой. Теперь молодая дама видит облик незнакомца со второй полки, и облик мужчины соответствует её фантазиям во сне.
Мужчина совершил действие, необходимо ждать ответной реакции от женщины, но её не последует и выражения  лица женщины не увидать мужчине, свет ночника обрисовал только плечи и голову, просвечивают волосы, лицо тёмным пятном перед его глазами. Перестук колёс, перестук четырёх сердец в купе поезда.
Несётся состав поезда, нанизывает на себя ночь и, кажется людям в купе, что скорость его увеличивается. Сколько людей и судеб находятся сейчас в нём, поезд нафарширован всем этим, вибрируют пол и полки, дребезжат тонко и не громко чайные ложечки в стаканах с подстаканниками, дребезжат внутренности чужих друг другу мужчины и женщины на первой полке. Они нужны  друг другу в данную минуту, они нуждаются в интимной близости, хоть раз приснившейся каждому из нас. Невероятно сладка, с необыкновенным вкусом эта приснившаяся интимная близость, у неё есть начало, но не бывает конца. Только этой ночью волшебство воробышка изменит этакую несправедливость.
Сидеть долго с пожатыми ногами на жёсткой, а сейчас жестокой полке вагонного купе невозможно. Молчание мучительным не воспринимается, каждый надеется, что кто-то заговорит первым, а быть может, совершит действие. Скромная нежность к мужчине выпрямляет женские ноги, и те касаются мужского бедра. Невозможно отнять ногу от мужского бедра женщине, она не хочет этого, и тишина в купе кричит об этом мужчине. Мужчина спасатель по жизни и послан женщине Богом именно в этом качестве, потому  его рука мягко прижимает женскую ногу к себе. Есть контакт! Упоительное восприятие. У обоих закрыты глаза. Они лежат, именно лежат, им так кажется. Женщина прижимается виском и плечом к стенке купе, мужчина затылком. Женщина может видеть мужской профиль, очерченный купейной темнотой, мужчина не видит лица женщины вовсе. Вагон раскачивает их головы, головы расслаблены. Всё расслаблено. По расслабленным венам, мышцам, сосудам прокладывает себе путь любовь, в самом нежном и правильном её понимании. Вечно не исполняющийся сон, должен, просто обязан, исполнится в немом купе, немым исполнением, ведь женщина столько лет не доглядывала сны.
Рука мужчины, удерживающая кончики пальчиков ног женщины у своего бедра стала перебирать их по очереди. Пальчики ног отозвались на ласку и захотели мужчину. Потом мужчину захотела пяточка, щиколотка и два колена со стуком сомкнулись. Нельзя дальше! Не будем. Мужчина вновь вернулся к пальчикам и пяточкам. И так много раз, пока женские колени перестали жаться друг другу до синяков и пропустили мужскую руку. Свет! Его необходимо сейчас выключить, об этом подумали оба сразу. Оглушающее громко чмокнул металлический выключатель, его лишили зрелища и он озлился. Потухло ещё одно окно в стремительно несущемся в ночи поезде. Стук колёс, заглушил стук сердец. Её величество любовь так распорядилась. Её величество любовь пожелала рукотворного исполнения любви, без поцелуев, без проникновения запретного. Именно такая любовь возможна для впервые встретившихся друг с другом людей в тесном и ночном купе. Воробышек расстарался.


Продолжение. Глава 6 - http://www.proza.ru/2019/11/22/1540