Знакомство

Лариса и Вова были спокойной гармоничной парой. Для многих молодых семей эмиграция оказалась фатальной. Как в черновиках Маяковского: "Любовная лодка разбилась о быт". Жили они в общаге для семейных, детей у них не было.

Одно время, я невыносимо мучился зубами. Как потом выяснилось, сломался мостик. Обломок резал десну...  Сильная непрекращающаяся боль не давала ни спать ни есть. Лариса, оказавшаяся в прошлой жизни врачом-фармацевтом, дала мне большую таблетку пресованного шалфея из привезенных запасов. Я растолок ее и заварил кипятком. Помогало несильно и ненадолго, но я был благодарен ей за участие. Стоматология, конечно, в киббуце была, но только "для своих". Пришлось искать помощи в городе и на это ушел весь остаток корзины абсорбции.

На вечерней экскурсии в Яффо, я со вспышкой сфотографировал Ларису возле фонтана. Фото указалось очень удачным и Володя потом брал у меня негатив, сделать карточки. Там же в Яффо был забавный эпизод, когда мимо нас прошествовал одетый во все белое негр. - Миша, у тебя негатив сбежал, - отреагировал Захар. Вечер оказался насыщенным. Позднее, на фото, я увидел, что вспышка разбила струю на отдельные капли. Это было интересно и неожиданно, как при скоростной съемке. Водили нас и к месту, где, по преданию, Персей поразил Горгону Медузу. С виду, ничего особенного... Там же я снял мима, тоже полностью в белом и с белым же, вымазанным гримом лицом. Если ему кидали монетку, он делал несколько движений на своем постаменте и снова замирал неподвижно, как манекен. На мои расспросы он, как и положено миму, ничего не ответил, но я снова подошел к нему с блокнотом и предложил написать адрес - для фотографий. В ответ на фото, я получил потом благодарственное письмо, но, хотя сам парень, как я понял, был из Испании, письмо было на иврите. Я долго "мылился" с ответом, но так, в итоге, и не собрался.

Пленки резались по шесть кадров и в один раз, когда я отдавал в печать что-то еще, пленку сильно изляпали клеем. Отсутствие культуры - общая проблема в Израиле. - Суки! - отреагировал Володя, когда я пожаловался ему на испачканную пленку.

На переменах в ульпане мы, обычно, лежали на траве рядом. Я иногда снимал крупно какой-нибудь понравившийся кустик. На пленку и проявку уходили немыслимые для меня деньги, но это было единственной отдушиной в моей киббуцной жизни. Володя же в то время мечтал о велосипеде и Лариса настойчиво его отговаривала. Ездить там, и вправду, было некуда.

А потом, Лариса забеременела, и хотя обследовалась она в центре "Каплан", в киббуце об этом немедленно стало известно и из ульпана их тут же поперли. Они сняли квартиру в Реховоте.

"Квартирный вопрос" всех живо интересовал и Володю расспрашивали об условиях: сколько гарантов, велик ли залог, какая арнона (муниципальный налог) и прочее. Оказалось, заплатили они сразу за год вперед, ни залога, ни гарантов. "- А где взяли деньги?" - последовал резонный вопрос. "- Было очень тяжело, мы сильно напряглись... теща помогла", объяснял Володя. Потом они купили машину. - Откуда деньги? Ну, вы поняли: "- Было очень тяжело, мы сильно напряглись... теща помогла".

Хотя в прошлой жизни Володя был техником-электриком, в городе он закончил какие-то поварские курсы и вскоре устроился на работу. К этому времени у них уже был малыш. В один из дней, когда я был у них в гостях, Володя пришел озабоченный: приближались большие праздники, аврал, набирали дополнительных работников, он хотел, чтобы жена вышла на эти дни - оплата в двойном размере. Проблемой было грудное вскармливание. Теща советовала перевязать грудь полотенцем. Мне было жаль малыша - терять молоко из-за пары тысяч шекелей, но кто меня спрашивал...

Потом и я выбрался из киббуца в город и принялся менять работы и квартиры.

Как-то раздался телефонный звонок. Я поднял трубку. Звонила Лариса. Надо же, удивился я. Найти меня на съемной квартире, через восемь лет...

После распросов о работе, она перешла к делу. Они с Вовой покупали квартиру. В Ашкелоне. В те годы большинство олим селилось там. Ипотечная ссуда (машканта) требовала нескольких работающих гарантов. В газетах мне приходилось читать душераздирающие истории, когда основной заемщик не мог платить и банки "трясли" гарантов, но я немедленно подтвердил согласие: "надо помогать друг другу". "- Вова заедет за тобой, отвезет и привезет", - пообещала Лариса. "- Не так уж мы и далеко, будешь приезжать к нам в гости". В Ашкелоне я никогда не был и с удовольствием согласился.

В оговоренный день Володя заехал за мной и отвез в банк, где я подписал нужные бумаги. Благодарная Лариса вручила мне флакон мужского одеколона в красивой коробке, к сожалению, совершенно для меня бесполезного - никакой парфюмерией я не пользуюсь. Он так и простоял нераспечатанный. Через год, когда мы расставались, Маша забрала его себе. Но побывать в новой квартире семьи мне не довелось. Телефона я у них спросить не догадался, а больше я про Ларису и Вову никогда не слышал.