Дуновение времени. Гл. 44 Бойцы вспоминают

Глава сорок четвертая. Бойцы вспоминают

    Втроем сидели они перед костром на выпиленных берёзовых пеньках, и периодически кто-нибудь из них приподнимался и поправлял, покручивая, шампуры над горкой жарких углей, подрагивающих сквозь седоватый пепел синими всполыхами, возникающими из густой алеющей глубины. Вечер был безветренным, сухим и прохладным.
    Хозяин этого сказочно тихого, скрытого от посторонних глаз уголка генерал Кабулад, облаченный в военный форменный камуфляж без погон, сегодня ближе к вечеру встретил гостей на бетонной платформе электрички и привез их обоих вместе с охраной к себе на рыболовную базу, служившую надежным прикрытием места его оперативных встреч. Располагалась база на редкость удобно, в темной лесной глуби тренировочной зоны войск специального назначения, огороженной и хорошо охраняемой. На берегу просторного и заросшего по берегам камышом водоема стояли четыре щитовых домика, в которых можно было при желании переночевать, а вдоль кромки воды был излажен причальный помост для четырех лодок.  Решение встретиться возникло неожиданно и спонтанно, по инициативе его гостей. Сам генерал в ответ на такой запрос только назвал им время встречи и станцию назначения в 56 километрах от столицы. Рыболовные снасти, зеленые брезентовые болохоны, широченные порты и резиновые сапоги гостей делали их неприметными в вагоне электрички. Там они помимо легкого грима ещё и слегка прикрывались развернутыми во всю ширь газетами. Ну, а здесь, на берегу этого озерка, в военной зоне, все оно было уже неважно.
    Телохранителей своих все трое отправили в озеро на лодках рыбачить, поскольку на территории спецзоны, окруженной тремя рядами колючей проволоки и дополнительной полосой патрульного боевого охранения, их бдительное присутствие вовсе не требовалось. А если быть совсем честным, оно бы сейчас попросту мешало охраняемым, хотя начало их беседы было абсолютно безобидным.
  Трудно сказать, почему, но всякая встреча бывших сослуживцев начинается обычно с воспоминаний, настраивающих их на общую волну прежних дружес-твенных отношений, обединявших их в давние времена. Видимо, расчет тут бывает на то, что теплая эта волна, замешанная ещё и на умеренном оглушении принятым с хорошей закуской алкоголем, вполне поможет создать приятную и доверительную атмосферу в новых теперешних отношениях и условиях. Первым заговорил старший из гостей:
- А помнишь, Кабулад, как во время нашей довоенной службы в Охландии ты услышал от кого-то из своих офицеров про зарыбленное карпами озерко. Оно в дальнем лесном пригороде было. Совхоз какой-то речонку перепрудил и себе эти водные угодья организовал с довольно неплохими экономическими результатами. Маршал наш спроворил нам тогда вездеход, - Ходимун ткнул пальцем в сидящего справа Жужелона. - и мы с тобой вот так же вечерком в субботу рванули. Сам он, к сожалению, отстал, его срочной связью, кажется, в штабе задержали.
- Точно, было дело. Но я, правда, собирался по своим каналам с руководством совхоза связаться и не успел. А потом уже из головы просто вылетело. – Кабулад покаянно развел руками. – Так что во всём дальнейшем я виноват и оказался.
- Вот-вот. Раздолбаем ты был отменным в таких делах и тогда. – Ходимун укоризненно погрозил пальцем, но бытро перешел к продолжению истории. -Двухкиловых карпов мы быстренько понадергали, донки на ночь забросили и ушицу варить наладились. Сержант-шофёр с костром расстарался. Сидим, вот как сейчас и Маршала поджидаем, обещал ведь подскочить, как освободится. А тут тебе в лесок отлучиться понадобилось. Ушел ты, и как раз Жужелон на втором вездеходе подваливает к самой ухе. И только мы с ним поручкались, поздоровались, как слышим вдруг за спиной голосище сиплый такой:
- Стоять смирно, мать вашу перемать! Кто такие? Что вы тут делаете? Это совхозный пруд, закрытая территория. Ловля рыбы запрещена.
- Ну, Маршал ему что-то в ответ втемяшить пытается, а тот берданку с плеча рвет: «Руки вверх. Стоять на месте! Не подходить!» Точно, Маршал. Так было?
- Ну, да. А самое-то главное ты забыл, что этот хер, бочком двигаясь, нас обегает, хватает ведро с ухой и в пруд выплескивает, сволочь. – Жужелон изобразил руками движение с ведром и повторное поднятие их вверх. - И стоим мы перед ним с поднятыми лапами, голосим, как одурелые напуганные гуси, но с места двинуться боимся, вдруг как пальнёт с дуру. И запах вокруг нас рыбный такой, с лавровым листочком, волнами плавает. Я голодный приехал, так у меня аж слюна потекла. Вот, думаю, мудозвон деревенский! Такую уху угробил. Помнишь, Ходя!
- А как же! Такое забыть. Мы ж стоим тут, значит, как обоссавшиеся пудели, и вдруг видим, как ты, Кабу, дела свои в леске справив, у него за спиной на цыпках бесшумно возникаешь. Поднял с земли батожок, по руке, увесистый, и с размаху по затылку этого героя вытянул. Решительный и нормальный мужской поступок. Разведчик, он всегда в строю. – Ходимун взмахнул рукой и резко бросил её вниз, изображая удар по голове. - Он у тебя, глазки закатив, так вперед носом и клюнул. Но, правда, стволом в землю выпалить успел. Слава Богу не в нас, а немного в сторону. Одному их шоферов две дробинки под колено, сапог пробив, в кожу угодили.
- Ну, тут ведь у меня и выбора особого не было. – Кабуладу тоже захотелось что-то вспомнить. - Выхожу из-за деревьев, а тут, Ё-моё! Диверсия форменная. Акт документированный, и не половой, а терористический, в чистом виде. Бандит какой-то двух первых лиц провинции на прицел взял и вот-вот угробить может. Это ж не шутка! А у меня револьвер в кобуре и с портупеей в машине валяется. Это ему крепко повезло, что я перед прогулкой в лесок решил распоясаться. Но тут, опять же, уже к нашему счастью, сучок этот крепенький мне под руку подвернулся.
    - Точно. Добрый батажок, вершка два в окружности, и ты им так ловко его по макухе вытянул. А потом, смотрю я, ты, действуя прям геройски, ружье его на ремнь и за спину, мужика под мышки и на бугорок выложил в длину. А я ведром из-под ухи водицы черпанул и облили мы этого кулёму. А он, очнувшись, никак не мог проморгаться и сообразить, что к чему. Потом уже Маршал тогдашним своим генеральским удостоверением ему перед носом помахал и сразу успокоил. Правда, он, мудило, как прочитал должность, так чуть снова в обморок не завалился.
- А то бы ему не обосраться! – захохотал Кабулад. – Не дурак небось, сразу смякитил, что такие упражнения с оружием в столь высоком присутствии на десять лет и без права переписки тянут запросто. Времена-то были, о-го-го! И суда никакого не потребовалось бы. Скажи, нет?
- Это-то, да. Без всяких фуёв-муёв получил бы заслужённое. Но уху нам он, жопа с ручкой, тогда всю испортил. Так несолоно хлебавши и уехали. Правда, рыбеху с донок увезли с собой.
- Да, упекли мы тогда пяток коробов. В Охландии карпов так называют. Или ещё горбачами, подвид породы у них тут такой водится. С пером на верхнем плавнике, как пила, щербатым. Он леску в глубину натягивает, а потом подкручивает на спину и пером этим рвёт начисто. Так что повезло нам, что мы донки до утра не оставили. А так, когда вовремя достали, все-таки пяток уконтрапупили на домашние нужды. Каждому по штуке, считая сержантов. – Кабулад уже немного заболтался, и Ходимун решил перевести разговор на другие рельсы.
- Конечно! А вот то ли дело здесь у тебя, тишина, покой, порядок. Сплошная лепота и благостность. Ухи, правда, до утра ждать придется, но зато шашлычок качественный к ужину почти готов. Можно снимать уже, думаю. А то обуглим, не ровен час. Лучок горелый сразу загорчит! Вы, ребята, бутылки с горючим из воды достали бы? – скомандовал сотрапезникам Ходимун. – Да и столик тот вот сюда, к пенькам бы перетащили. Вот это уже и совсем то, что надо! Здорово получилось. А тут что, в миске, овощи соленые? Ну, просто праздник души. А картошка в фольге у тебя там запеклась, Маршал? Ты палочкой, с твоей стороны, в золе поройся. И вот сюда, на противешок, выложи.
- Где ваши кружки, мужики? – поинтересовался Кабулад.
- А вот тут, в торбочке. И вилки, и ложки тоже тут. Вот тебе рушничок чистый, протри всё и наливай.
И когда вся эта неземная закусь была разложена и расставлена, а первая запотелая бутылка водки аккуратно и поровну разлита в зелёные эмалированные кружки, последовало короткое речение Ходимуна:
- Ну, орлы, как говорится, мы знаем за что? – поднял он сосуд на уровень лица и пристально посмотрел в глаза собутыльникам. - Будем здоровы?
- И живы! – откликнулся, добавив, Жужелон. - Поехали!
- За успех и удачу! – подытожил Кабулад.
И, запрокинув головы, вся команда заработала кадыками. А когда с выпивкой и закуской было покончено, и собутыльники закурили, Кабулад и Ходимун повернулись к Маршалу Жужелону и оба они с огромным интересом единоментно, как выдохнули:
- Ну, Маршал, теперь давай про баб.
_ * _
Председатель Комитета Берупен и Министр Обороны Булаган, сидя вдвоем по разные стороны стола и дослушав запись рыбацких и пробабских разговоров, красноречиво переглянулись. Председатель, раздумывая, катал по плоскости стола прижатый правой ладонью толстый красно-синий карандаш «ТАКТИКА». А Министр любовно оглаживал символы своих воинских достоинств на отутюженном маршальском кителе.
- Это правду говорят, что у него на фронте то ли медсанбат был особый, толи ансамбль женский… Короче спецобслуживание сексуальное для него и его генералов? – заинтересовался Берупен рассказами Жужелона.
- Да хрен их, кобелей, знает. Был у него там какой-то расторопный генерал или полковник с женой-певицей. Они там всем этим и заправляли. Да плюс ещё трофеями крутили со страшной силой. В результате его же, Жужелена, уже после войны и подставили. Теминое дело, я тебе скажу. – открестился на всякий случай Булаган.   
- Ну и хрен с нимим. Я вот скажу так, что в эти похождения мужицкие нам лучше не вмешиваться. А то ведь только яйца друг другу пообрываем. Так что ты лучше вот скажи мне, Булаган: потащились бы они за полста шесть верст шашлыки жарить и водку хлебать? Одни, сами и без баб? – Председатель прижмурил глаз. – Да никогда в жизни! Это же и тут, в городе или на даче, без проблем сообразить можно было бы. Что у них там за рыба? Сорная какая-нибудь рыбеха. А тут-то можно, если захотелось, и деликатесами любыми подразжиться: стерлядкой, сигом, омулем или нельмой. И время на дорогу не нужно бы тратить столько. Час туда, час обратно электричка идет. Нет, тут что-то такое, что на поверхности не углядишь, и, как ты сам видел, не услышишь. Может быть ночью в темноте сползались на скамеечке покурить, может письменный план из-рук в руки передавали, и отзывы на нем также потихому царапали? Не знаю! Но нюхом чую, что-то тут не так.
- Всё будет в порядке, Председатель. Ты, главное, не переживай, не волнуйся. Твой колоссальный опыт тебе в нужный момент правильное решение подскажет.  – льстиво успокаивал Берупена ленивый и вальяжный Булаган.
- Опыт опытом, но информация – она мать интуиции. Без неё никакой опыт нас не спасет.
- Но ведь генерал-лейтенант Кабулад, он твой второй заместитель? Что ты переживаешь, когда в этой шайке-лейке у тебя свой человек работает.
- Наивный ты человек, Булаган! А ты мне скажи, ты всех своих заместителей лично подбирал?
- Но у меня их девять. Как я сам могу этим заниматься? Для это управление кадров президиума Правительства есть.
- Вот я и говорю, наивный! В результате и не поймешь кто у тебя, да под твоим крылом, чем, а главное, как командует! А у меня от управления кадров только один Кабулад, но смотреть за ним в четыре глаза приходится. Одно, правда, к добру, как говорится. Всегда есть кого на самые сложные дела бросать. Он у меня тут в креслах не засиживается, а по всей стране волком рыщет, а иной раз и по всему миру. Не зря ведь такой фигуристый и поджарый. Не ест, не спит, и не нам с тобой, кстати, ровня. Я его так гоняю, что живот у него к спине прирос, а не как у тебя промеж колен болтается. Чтобы службу знал и побаивался! Кстати, а когда твоя десантура прибывает? 
- Тут пришлось на несколько часов их задержать с вылетом. Какие-то странные помехи в новых, нелавно установленных посадочных системах обнаружились. ВВС сейчас своих специалистов туда перебрасывает.
- Ну, вот тебе, бабушка, точно, как я говорил. Правая рука у тебя, козла, с левой в разнобой работают! Что за странные помехи? Откуда помехи? Где источник этих помех? Ты, старый пень, соображаешь, что такие вещи сами с неба на голову не падают. Эти помехи теперь люди создавать научились! Где у тебя Главком ВДВ?
- Он у меня в кабинете, безвыездно со вчерашнего дня управляет процессом.
- И что он у тебя там науправлял, кроме этих помех? Вот пусть он скоренько вылазит на свет божий, и ты, немедля, ставь ему задачу все четыре аэродрома объехать и с помехами разобраться. И если у них, у помех, единый характер и источник, то пусть поднимает все средства противорадиоэлектронные и кидает на борьбу с ними. Подлетное время у тех дивизий какое?
- Максимум четыре часа.
- Немедленно перебросьте их в ближние к столице районы, чтобы подлет был не более часа. И пусть ожидают, заправленные, не разгружая борта. А раз такое странное противодействие началось, немедленно столичное ПВО проверить, что оно нам никаких трудностей на пути самолетов ВДВ не устроит. Короче, не спи, дуралей! Думай, решай, командуй! Пассивность для нас с тобой в такой сложный период это же верная смерть. И не просто так, а лютая. Марш отсюда и работай. Тоже мне, развалился у меня тут в тепле и покое, бегемот херов.
    Исполнительный Министр обороны кинулся к вешалке и от волнения никак не мог попасть левой рукой в рукав своей повышенно элегантной маршальской шинели. Берупен кнопкой вызвал секретаря, и когда тот вошел, скомандовал:
- Помоги-ка этому пижону его обуженные тряпки натянуть побыстрее! И вызовите ему машину, оповестив ГАИ по всему маршруту от Ханусово до тех четырех аэродромов, как в последние сутки это делали. Готовность по всем направлениям одновременно! Скажи, головы посвинтим, если хоть одна задержка в пути. – и уже вслед Булагану крикнул, добавив. - Бегом! И ты, идиот, из машины с главкомом ВДВ свяжись и с ним движение к аэродромам четко скоординируй. И резвее двигайся, резвее! Ох, выгоню я тебя! Ох, уволю! – неслось вослед непомерно полному Министру.
   Булаган, весь потный от волнения, устремился в приемную, а там уже к личному председательскому лифту, дождавшись которого, судорожно и долго давил на кнопку гаража.
    А Берупен, оставшись один, задумался.
- Такие совпадения случайными быть не могут. – раз за разом повторял он.
    Придя к какому-то определенному мнению, Председатель вызвал по вертушке своего первого заместителя, которому поставил, как боевую, задачу на ближайшие сутки плотно отслеживать местонахождение и передвижение всех членов Президиума, всех Маршалов, побывавших на совещании у Миланоза, и Главкомов ВДВ, ВВС и спецназа. И, раздав все эти команды и распоряжения, вскочил с рабочего кресла и нервно забегал по диогонали своего Ханусовского служебного кабинета. Ещё сегодня утром Берупен получил уведомление службы безопасности в Линбере о том, что реакцией на последние события в Лавянии, стало буйство определенных кругов жителей города, связанное с недостачей пищевых продуктов и товаров в его восточной половине. Дислоцированные в Ардонии лавянские войска пребывают в некоторой растерянности.  И сейчас ему, Берупену, необходимо что-то решать в этом направлении. Кабулад же был именно той фигурой, которую следовало бы переставить на это нестабильное поле, подставив таким образом под серьёзный политический удар. Пусть расхлёбывает. Нужно только грамотно сделать этот ход, чтобы не задеть чьи-нибудь интересы.