Артюр Рембо. Парижская оргия...

Артюр Рембо

Парижская оргия, или Париж заселяется вновь

Он вот, о слабаки! Выметайтесь с вокзала!
Солнце огненное на бульварах постой
Ищет с Варварами, чтобы места достало.
Вот он западный столп, вот он Город святой!

Ну же! враз предрешён бег пожара попятный,
Вот по набережным, по бульварам, и вот
По домам да в лазурь, что легка в час закатный,
Но зардится от бомб, вызвездив небосвод.

Нежилые дворцы спрячьте в досках вихрастых!
Ваши взоры тогда охладит полутьма.
Вот и рыжий отряд плодожорок задастых:
Эй, лукавые, вам не занять бы ума!

В течке шайку собак, жрущую катаплазмы,
Вас зовёт вопль домов золотых. Ешьте! На!
Грабьте в играх ночных! Пусть глубокие спазмы
С улиц сходят сюда. Вам, пьянчужкам, нужна

Жалость! Пейте! Когда свет ярчайший сурово
Вас обшарит, обдав сумасшедшей волной,
Изойдёте слюной ли без жеста, без слова
По стаканам, что даль занесли белизной?

Ниспадает каскад ягодиц Королевы!
Проглотите слюну, чтобы слушать рывки
Из утробы! В пылу это скачут с сугрева
Идиоты с хрипцой, холуи, старики!

О, сердца нечистот, желоба омерзений,
Не жалейте своих сил, зловонные рты!
На столах есть вино от дурных онемений…
Победители, срам не вобрать в животы!

Открывайте свой нюх, грандиозно рыгая!
Пропитайте канат крепким ядом ярма!
На затылки детей крест из рук возлагая,
Вам поэт говорит: «Что ж, сходите с ума!

Оттого ли, что вы прельщены Женским лоном,
Страх конвульсии вас удушает, с какой
Ваше скопище та передавит со стоном
У себя на груди под ужасной рукой.

Куклы и короли, сифилитики, гады,
Что гулёна Париж раздобудет у вас?
Ваши души, тела, ваши тряпки и яды?
Пусть прогонит долой мразь гниющую с глаз!

И как только, ревя, вы падёте над чадом,
С мёртвым чревом, трясясь о деньгах, вне себя,
Куртизанка, красна, с большегрудым зарядом
Вам покажет кулак, воздух перерубя!

И когда, заплясав, ты топочешь ногами,
О Париж, что возьмёшь за удары ножом!
И когда отлежась посветлеешь зрачками,
С рыжеватой весной меряясь куражом,

О болезненный и умирающий город,
В голове и грудях, побледнев, отворишь
Миллиарды дверей и, Грядущим оборот,
Может, Прошлое с тьмой этой благословишь:

Намагничен опять люд страданьем проклятым,
Ты же в пьянстве всю жизнь утопил! И, в крови
Проступая сквозь тлен вен червём синеватым,
Льдышки с пальцев твоих шарят чистой любви!

И тебе не во вред черви в бледном запале
Тщетно душат Прогресс, будто Стрикс им велит,
Чтобы золотом звёзд в плаче тихо стекали
Из-под век голубых слёзы Кариатид».

И хотя всё сложить не удастся по новой,
Это страшно; и нет даже язвы такой,
Как твой смрадный гнойник, у Природы здоровой;
Всё же скажет поэт: «Блещешь ты красотой!»

Освящённый грозой, высочайшею лирой,
В жутких смутах тебя окружают войска,
Дело клеится, смерть что-то ропщет задирой,
Город избранный! Крик испусти внутрь рожка.

И Поэт примет взрыд Обесчещенных в случку,
Злобу Каторжников, вопль Проклятых в ночи;
Купидона лучи зададут Жёнам взбучку,
Строфы выпрыгнут: вот! Вот бандиты! Бичи!

–– Всё на круги своя возвращается: –– вскоре
В тех же оргиях вновь та же хриплая дурь:
И огни с красных стен, фонарями в дозоре,
Вновь невзгоды суля, опаляют лазурь!

Май 1871.


Видеоролик на https://youtu.be/38F5bIypMr8