Основное правило деревни

Почему Шафик застрял в деревне никто толком не знал. Говорили разное.
Одни считали, что заехав сюда ещё в прошлом сезоне с потоком других туристов, приезжающих на берега тёплого в любое время года Аравийского моря, он просто остался, затерявшись среди местного населения.
Другие полагали, что он один из так называемых осознанных лонг стейеров, то есть долго тут проживающих и ведущих какой- то бизнес дистанционно где- нибудь вдали или вовсе ничего не ведущих, но имеющих тем не менее некий доход, позволяющий им тут находиться, праздно слоняясь между пляжем и другими всевозможными достопримечательностями типичной курортной деревни.
Третьи предполагали, что он скрывается тут от кого- то или чего- то. Это версия, правда, не сильно вязалась с его коммуникабельностью, но те, кто ее упорно придерживался, те многозначительно закатывали глаза как бы имея в виду, что так, мол, оно и надо и это ничего.
Находились и те, кто был уверен совсем в обратном, что это не Шафик скрывается в их деревне от кого- то, а, напротив, он и высматривает тех, кто тут шифруется по разным причинам и докладывает, как уверяли авторы версии, куда положено обо всем увиденном и услышанном.

Некоторые считали его русским.
Русские же, зная его неплохое знание родного им языка, слышали его специфический акцент и сразу интересовались откуда родом он будет.
Шафик рассказывал что- то про Сирию, Турцию и даже Израиль.
Собеседник получал в результате много сведений о разном, но основной, заданный Шафику вопрос, так и оставался у него без ответа. Именно поэтому в многоголосьи деревни слышалось, что Шафик русский, сириец, еврей, турок, а несколько человек клялись даже, что он гоанец из местных.
Сам же он никогда не опровергал ни одну из имеющихся версий, а, напротив, лишь подбрасывал в костер дровишек, умело вставляя к месту то русские поговорки, то арабские выражения, а то и вовсе отдельные словечки на разных диалектах Индии, которых, как известно, не мало, в зависимости от национальности собеседника, с которым Шафик в тот момент разговаривал.

Когда он являл себя народу среди бела дня, его образ непременно дополнял большого размера зонт, который смело мог сойти за пляжный. Шёл он неторопливо, останавливаясь поговорить то тут, то там, зонт при остановках закрывался. Беседа велась размеренно, потому как он никуда не спешил и, когда поток информации от собеседника иссякал, Шафик снова открывал свой зонт и следовал дальше. Эти его прогулки наряду с общительностью помогали ему быть в курсе всего происходящего в той части деревенского сообщества, куда по его выбору была занесена совершенно разношерстная публика - местные, приезжие, туристы, деловые люди и даже случайно попавшие в Гоа тоже.

Кто- то уверял, что неоднократно видел Шафика разгружающим какие- то ящики для местного супермаркета на углу.
- Он там работает! - Был сделан вывод и при случае народ тут же поспешил полюбопытствовать, так и спросив об этом Шафика прямо в лоб.
- Нет!!! - Настолько горячо и эмоционально опроверг тот, что народ лишь стал подозревать после этого обратное, не поняв, однако, зачем ему это понадобилось скрывать.

Когда Шафик проходил в другой раз мимо беседующей кучки местных, с противоположной стороны улицы его окликнули:
- Шеф! - На что он сразу оглянулся, быстро перебежал дорогу и исчез в одной из кафешек.
Местные срочно прекратили всякую беседу, выдержали многозначительную паузу, а потом затараторили все хором:
- Как это, шеф!?
- Да кто ж он такой?
- Не шеф, а Шаф! - Попытался было вставить кто- то, намекая на сокращение от полного имени Шафик, но его уже не слушали! В благодатную и давно к этому подготовленную деревенскую почву зерно подозрения было успешно посеяно и пошло себе расти.

Любая деревня, на каком бы конце планеты она ни находилась и какой бы культурный и религиозный пласт населения она ни представляла, дышит все- равно по одним и тем же космическим законам. Согласно им каждый ее житель просто обязан знать все по максимуму о любом другом ее жителе, даже порой то, что тому и самому-то про себя пока не известно. Тех, кто не поддаётся такому доскональному изучению, в деревне традиционно не любят, отчего и выселяли их во все века за околицу с глаз долой.

Отличием, однако, пляжной деревни от любой другой является то, что до последнего, пока есть хоть мало- мальская надежда на получение любого размера прибыли с отдельно взятого индивида, занесённого сюда судьбой, его будут дружно холить и лелеять, пытаясь сдать ему в аренду апартаменты, снабдить байком, накормить, обуть- одеть или уж в крайнем случае что- нибудь ему продать. Только по этой меркантильной причине околица Шафику не грозила, но все отныне были с ним осторожны, предельно вежливы и аккуратны, стараясь не болтать при нем лишнего и не забывая смеяться на всякий случай всем его шуткам, пусть даже совсем иногда и не смешным. Это его приятно удивило сначала, потом слегка озадачило, а вскоре и вовсе запечатлело в его взгляде один очень теперь интересующий его вопрос на всех известных ему языках сразу:
- Что все это значит?
Случилось это тогда, когда на традиционное ежедневное приветствие Шафик вдруг в ответ услышал:
- Доброго здоровья, товарищ генерал!
Подняв две брови одновременно до упора и почему- то не придумав сразу чем крыть, он помолчал, а потом вдруг очень уж энергично стал все отрицать:
- Какой генерал? Вы чего? Я здесь на отдыхе.
- Поняли, товарищ генерал! Вы здесь на отдыхе! - Закивали ему по- индийски головой из стороны в сторону.
Шафик половил ртом воздух, но добавлять ничего не стал, а лишь раскрыл зонт и двинул дальше.
У ближайшего угла в знак приветствия ему приложили руку к голове, отчего он решил не останавливаться там вовсе и проследовал мимо этой станции скоростным экспрессом.

Последней каплей, переполнившей чашу терпения всех деревенских, стал рассказ одного торговца, признавшего в Шафике того мужика, который заходил к нему в лавку в прошлый сезон. Но был он тогда с шевелюрой на голове, бородой и пышными усами. Поскольку нынешний вид Шафика ничего из этого списка не содержал - ни усов, ни бороды и лысина украшала его голову вместо шевелюры, то многие засомневались в правильности такого опознания.
- Это он! - Горячился торговец. - Говорю вам!
- Значит, он точно у нас прячется! Изменил внешность и думал, что не узнают!
Те же, кто салютовал Шафику, как «товарищ генералу» тоже нашлись что сказать:
- На задании! Не хочет чтоб рассекретили!
- Ага! Том Крус. Миссия невыполнима. - Язвили им в ответ остальные и каждый в результате все- равно оставался при своём мнении, а затравленный Шафик перемещался теперь по деревне перебежками, под снайперским прицелом направленных на него многих и многих  пар любопытствующих глаз.

Исчез Шафик так же внезапно, как и появился.
- Сказал, что наотдыхался! - Заверил всех хозяин снимаемой им прежде квартирки, когда деревенские потребовали от того подробности.
- Перевели на новое место! - Понимающе кивнули те, кто считал Шафика следящим за другими. - Его же рассекретили!
- Наверное выполнил задание и смог вернуться на родину! - Где Родина « товарищ генерала» при этом никто не уточнял.
- Деньги видать прислали, вот он и свалил. По- тихому. Зараза. Должен мне остался. - Эксклюзивно поделился в подпитии один из завсегдатаев местной разливочной хозяину, а тот уж не преминул при случае оповестить всех остальных и внёс таким образом и свои пять копеек в это дело.

В отсутствии Шафика деревня скучала недолго, уже требующая себе новую жертву для удовлетворения своего природного любопытства, она быстро переключилась на вновь прибывших на очередной сезон туристов и все опять с удовольствием погрузились в свежие пересуды, слухи и сплетни, словом, продолжилась себе обычная будничная деревенская жизнь.