Продолжение 22

                Жизнь в США

Ольга вспомнила про нашего друга в Хьюстоне, вице президента компании «Маратон ойл компани». Он искал когда то на Украине в полтавской области газ, но не нашёл. Она позвонила ему домой, и получила его согласие на наш приезд к нему.

Не дожидаясь окончания контракта, он заканчивался в августе две тысячи первого года, мы в марте этого же года собрались в Хьюстон. По нашим паспортам визы не требовались, но находится в США легально мы могли только 3 месяца. Прилетели. Наш друг нашёл нам квартиру. Мы были на птичьих правах и не имели права на постоянную работу. Ольга устроилась временно работать в пакистанскую ювелирную кампанию. Её взяли за знание испанского языка – в этом районе города проживало много мексиканцев. Главный менеджер, когда узнал, что Ольга русская, сразу принял её на работу. Он помнил, как русские моряки его мальчишкой подкармливали во время войны.

У хозяина было около тридцать ювелирных магазинов. Некоторые располагались в супермаркетах, как ювелирные отделы. Ольга стала работать продавцом. Я устроился работать в музыкальную школу преподавать композицию в старших классах. Познакомился с президентом гитарной Ассоциации города, адвокатом Барфильдом. Он был фанатом гитары. Играл мазурку «Аделита» Франсиско Тарреги, но в таком темпе, что это напоминало похоронный марш.

Он устроил двадцатого мая мне концерт в «Робертсон –зале» университета. Я выбрал одну из своих программ: Чайковский – «Шесть пьес» из детского альбома, Полухин – «Четыре пьесы», «Вариации на романс «Вечерний звон», Альбенис – «Прелюдия», «Отзвуки Калеты», Пьяцолла – «Милонга для ангела», «Лето в Буэнос  Айресе», Рамирес – «Альфонсина и море», Таррега – «Арагонская хота».

Концерт прошёл с большим успехом, но лучше бы я его не давал. Фискальная служба города узнала, что я нелегал и ее агенты следили за мной, как цепные псы. Где бы я ни договаривался о концерте, тут же они приходили к устроителю концерта и говорили, что я не имею права на работу. Устроился я играть в итальянском ресторане «Пульчинелла». Хозяин араб, когда прибежали «цепные псы» службы, он им сказал, что гитарист у меня не работает. Приходит иногда поиграть за обед. Хозяин мне платил триста долларов за два часа игры. Ресторан был престижный, дорогой и моя испанская и латиноамериканская музыка были украшением ресторана. Это были, так называемые, «чайные концерты».

Выступал на радио на фестивалях русской музыки. Много играл на разных торжествах. Познакомился со скрипачом Владимиром из Львова. Он был жутким националистом. Когда выпьет, доказывает, что украинская мова лучше русского языка.
– Вот по русски «люблю», – говорил он, – грубо, а по нашему – «кохаю» – нежно, певуче…
– А ты знаешь, – спрашиваю, – что обозначает слово «кохер», от которого произошло ваше «кохаю? – по испански это «иметь женщину». – Володя, я четыре года прожил в Аргентине, испанскую «мову» знаю хорошо…
Но скрипач он был отменный. У него хорошая львовская скрипичная школа: Крыса, Мазуркевич, Которович – имена которых знали музыканты и публика СССР. Играл я также на еврейских свадьбах с певцом Ильёй Гольдштейном (в гомельской филармонии он был Златокаменнским)
.
Собрались мы в Канаду – но там официальная иммиграция только до сорока пяти лет, но для музыкантов международного класса и гроссмейстеров – нет ограничения в возрасте. Мой знакомый пианист Гарик – концертмейстер Ильи Гольштейна, дал мне телефон женщины в Канаде, которая занималась иммиграцией. Мы выслали ей две тысячи долларов, она целый год водила нас за нос. Ничего не сделала и деньги не вернула.

Как оказалось, позже – этот Гарик был мошенником. Скорее всего и женщина тоже была мошенницей. Судьба Гарика была печальной. Работая в музыкальном магазине продавцом, он украл у хозяина сто тысяч долларов и улетел в Израиль. Снова проворовался и улетел в Россию. Но внезапно там умер. В России своя мафия и чужим аферистам воровать безнаказанно она не позволяет.

Русская диаспора в Хьюстоне организовала мой прощальный концерт. Он назывался «Прощай Техас». Публики было много. Организатор концерта Мира Ярова написала обо мне статью в газете «Наш Техас». Статья называлась «Паганини гитары». Я стал известной личностью, но уехать в Канаду сразу мне не удалось. У нас с женой были аргентинские паспорта, а у сына паспорта не было – в Аргентине паспорта выдают после шестнадцати лет. Мы обратились в посольство Аргентины, но там сказали, что сын гражданин Украины и ему надо лететь в Киев и там получить паспорт. В консульстве Украины тоже сказали: «Надо лететь в Киев». Я окончательно расстроился и сказал консулу: «Главарю украинской мафии в Америке – (называю фамилию), вы дали паспорт здесь, а моего сына заставляете лететь на Украину».

Почему мы выбрали именно Канаду, а не какую нибудь другую страну? Ответ на этот вопрос очень простой – там у нас были друзья. Мы уже имели горький опыт нелегального пребывания в США, когда в корне пресекалась любая наша попытка получить постоянную работу. Теперь хотели приехать в Канаду на постоянное место жительства. Я позвонил в Нью -Йорк своему ученику, киевлянину Саше Колонтырскому. Он стал джазовым гитаристом, но играет и на классической гитаре. Играл в своё время в дуэте с легендарным джазовым гитаристом Чарли Бердом.

Спросил у Саши: «Есть ли кто нибудь из его знакомых в Канаде?». Он сказал, что дружит с бывшим киевлянином Иосифом Фельдманом, пианистом, хозяином академии музыки в Эдмонтоне и дал мне его телефон. Когда я ему позвонил, он очень обрадовался и сказал, что меня знает, был у меня на концерте в колонном зале киевской филармонии. Я ему сообщил о своём желании перебраться с семьёй в Канаду. Он тут же мне заявил: «Я тебе вышлю письмо –вызов о том, что моей академии требуется гитарист со знанием русского и украинского языков. Это будет для посольства Канады важным аргументом для разрешения иммиграции.

 Ольга позвонила в канадское посольство. Её заверили, что выдадут паспорта для пересечения границы. Сели в свою «Вольво» и сын гнал машину пять суток. Приехали в посольство Канады, где нам выдали все документы и паспорт Борису. Впереди нас ожидал город Эдмонтон в Канаде.