Конфеты или Подлинный вкус каждого

В Вазочке на столе (кто-то утверждал, что мир покоится на четырех ногах, кто-то, что на трех) лежали конфеты. Одна из них, приподняв закрученную обертку над вазочкой, созерцала за грань насущного пространства.
– Что там, что? – спрашивали ее, рядом лежащие конфеты, а те, что лежали дальше от края и вовсе не подразумевали, что есть, что-то кроме видимых оберток других конфет.
– Я помню, как меня достали из коробки – и водрузили сюда, говорила одна из конфет, соседке.
– А меня достали из пакета, – вмешивалась в разговор конфета в виде колокола в золотистой одежке.
– А я не помню как попала сюда, но здесь прошли мои лучшие дни, я видела много разных оберток, одна прекрасней других, – заявляла дама, расписанная под хохлому.
– А потом, они все исчезали, в вазочке появлялась из ниоткуда десница Божья и забирала одну из нас, потом другую – продолжила ее рассказ печальная Белочка.
– Что ты, это совсем не грустно, – перебила ее Карамелька, – я слышала, что эта Десница подносит каждую из нас к неведомым Розовым вратам. И еще, что это происходит только после того как ее зеркальная сестра Ошуя снимает с каждой конфеты оболочку.
– Эти врата еще поднимаются вверх, – продолжила ее Ириска.
– И за ними есть белые врата, как из жемчугов, – продолжила Карамелька, и там каждая встречается с Богом, и сливается с ним во единое.
– А я слышала, – перебила ее Грильяжка, что после единения с Богом все выходят из Его нижнего хода, и могут снова обрести обертку, и попасть в вазу.
– Не уверена, что хоть какая-то связь с прежним вкусом при этом сохранится, – усмехнулась Трюфелька, – да и какой смыл Богу вкушать то, что уже исторгнуто из него после слияния?
– Я слышала, что Богу совсем не важны наши оболочки, его гораздо больше интересует, что, что скрыто у каждой под оберткой, – заметила Барбариска.
– Это, что же выходит, – удивилась Коровка, – все, что мы видим и ценим здесь в вазе – не имеет для Бога никакого значения? И только, то, что знает лично каждая, но о чем никто из окружающих даже не догадывается, для Бога и ценно в нас – наш неповторимый вкус?
– Подлинный вкус каждой из нас может познать только Бог в миг единения с ним, а наши предположения, всего лишь допущения, – сказала Гулливерка, она дольше всех пролежала в вазочке, и считалась самой мудрой и опытной. – Наш опыт, прожитый в обертках, с ощущениями себя и других лишь оболочками кажется нам единственно ценным и самозначимым, – продолжала она, – встречают ведь по одежке. Но есть то, что есть за пределами этой вазы, за пределами наших фантиков, и лишь там подлинное назначение каждой из нас реализуется. Лишь там конфета обретает свой первозданный смысл – наслаждать Бога, сливаясь с ним в одно.