Точка зрения. Глава 2

Точка зрения

Глава 2

На новую луну гроссмейстер имел обыкновение собирать подчиненных для подведения результатов прошедшего месяца. И для постановки новых задач. Маргод это мероприятие называл «малым умняком». Потому что «большой умняк» происходил за день до этого на королевском совете. Оттуда гроссмейстер приходил раздраженный, как шершень. Собирал своих, спеша поделится впечатлениями. Хватало на всех. Боран считал эти сборы глупой говорильней. Но с гроссмейстером спорить себе дороже. Боран только бурчал:
– Пойдем, груши пооколачиваем, вместо того, чтобы делом заниматься.

– Молчи лучше, – шипел ему Маргод, – а то отгребешь по самое не балуй.

В пятый день месяца капели «малый умняк» начался как обычно. Первым под руку попал рыцарь-эконом ап Ленгор. Пережидая грозу, бушующую над его головой, Ленгор молча кивал.

– Будет исполнено, – сказал он, как только Кридан немного выдохся. – А насчет непредвиденных расходов – так это Таредов ученик, между прочим, отличился, – умело перевел  гнев начальства в другое русло.

– Кстати! – обернулся к Тареду гроссмейстер. – Рыцарь-наставник, как успехи вашего подопечного? На что там жаловался преподаватель естественных наук?

– Да ни на что он не жаловался. Просто у них точки зрения не совпадают. Саша сказала ему…

– … что он старый придурок, – ухмыльнулся Ленгор.

– Так и сказала?! – взъярился Кридан.

–Нет, словечко ихнее – «маразматик» ввернула, но суть от этого не меняется, –
Ленгор сложил пальцы лодочкой и побарабанили ими, издевательски кивнув головой Тареду.

– Да ничего такого она не говорила! Просто пыталась доказать, что солнце-де не вертится вокруг нас,  – Таред даже привстал немного, желая оправдать Сашу, но гроссмейстер цыкнул и махнул на него рукой.

– А вокруг чего же оно вертится?! – ошарашено спросил Боран.

– Что вокруг чего вертится – вопрос сугубо философский, – вкрадчиво сказал рыцарь Ауран ап Рахвед, – есть гораздо более насущные вопросы, касающиеся единственного нашего ученика. Например, то, что она абсолютно не способна пользоваться магией. И сколько бы не убеждал нас в противоположном, уважаемый ап Минведдинг, факт остается фактом. И еще один интересный вопрос: зачем рыцарю-наставнику так необходимо убеждать Орден в исключительных магических способностях своего ученика?

– Да как ты смеешь?! – взревел Таред. – Ты меня что, в обмане обвиняешь? Так я всегда готов ответить за свои слова в зале поединков.

– Тих-ха-а! – стукнул по столу Кридан.
 
– Отчего же, гроссмейстер? – улыбнулся Рахвед, – я согласен доказать свои слова. Но к чему мне дуэль с ап Минведдингом? Я ведь не в его способностях боевого мага сомневаюсь. Позовите в зал его ученика. Времени прошло достаточно. Пусть покажет хотя бы простейшие вещи: магические щиты и пульсары. Это ж сырая магия. Любой, кто приходит в Орден, должен быть в состоянии выбросить из себя магическую энергию и поставить блок. А уж после обучения… А я готов выйти против ученика. Это ж будет не настоящий учебный бой даже. Так, по мелочи.

– Рыцарь-наставник, я желаю посмотреть, чему обучилась Александра за истекший период, – велел Кридан.

***

Павильон поединков чем-то напоминал зал для модного дефиле. Длинный, приподнятый над полом «язык» прекрасно освещался, как театральными софитами, стрельчатыми окнами. Нижняя, «зрительская» часть зала, благодаря умению архитектора, оставалась в полутьме. Едва Саша и ап Рахвед вышли на освещенный подиум с противоположных сторон, как по периметру, вверх, как карабкается по каменной кладке плющ, поползли полупрозрачные веточки защитной магии. За мгновения из них соткалась кружевная изгородь, защищающая зрителей от рикошета магических ударов.

Сашка кинула взгляд вниз – Таред был бледен, Маргод держал его за локоть, а Боран выставил ногу, чтобы, если чего, подставить подножку. Саша вдруг ощутила острый приступ удушья. Когда-то их возили на экскурсию в монастырь. А потом повели в пещеры под монастырем. Там с ней тоже случилось такое – узкие коридоры, выхода нет и воздуха не хватает. Помощи нет – она одна на этом подиуме, никаких дверей, никаких друзей, никого оружия, даже Нюшкиной заколки.

Рыцарь ап Рахвед ухмыльнулся, как кот, заприметивший желторотого воробушка, не вставшего на крыло, – легкая добыча, пусть в отчаянье кричит воробьиная мама, можно не торопиться и не прятаться – жертва уже почти в когтях.

Рахвед ленивым движением выкинул руку вперед, и в его ладони вспух не магический пульсар, а с тихим змеиным шелестом стала разворачиваться гибкая светящаяся плеть. Словно разминаясь рыцарь махнул плетью крест на крест, со свистом и искрами вспарывая воздух совсем близко от Сашкиного лица. Девочка попятилась, закрываясь предплечьем. Следующий взмах самым кончиком плети прочертил на рукаве ее куртки темную полосу, воняющую паленым. Сашка шарахнулась, ударилась плечом о вязь магической защиты, которая спружинила и отбросила ее на четвереньки снова на подиум. Рахвед взмахнул плетью и протянул ее вдоль спины Сашки, и сделал это так искусно, что куртка распалась на две половинки, а рубаха и спина остались целы. И снова замахнулся. Сашка взвизгнула и прикрыла голову руками.

– Саша! Вставай! Ответь ему! – надрывался Таред.

– А она не может, – усмехнулся Рахвед, – совсем ничего не может!

– Может! – заревел Таред.

«Эх, дядя! Все что я могу…» – и она вскочила, метнулась к Рахведу, целя ногтями в лицо. Но он был намного сильней – отбросил ее спиной на подиум.  Рыцарь снова замахнулся, метя ей в лицо.

– Убью! – зарычал Таред и так стремительно кинулся на защитный барьер, что Маргод и Боран его удержать не успели, но легкое кружево магии отбросило Тареда далеко назад на руки друзей. Плеть щелкнула перед самым носом Сашки, но не задела.
 
– Да не буду я ей лицо портить – пригодится. У золотых рыбок, – сказал Рахвед. – Больше ей нигде места нет.

Таред снова рванулся, но нога Борана подсекла его в этот раз удачно, а плечо Маргода остановило в падении.

– Стоять, Таред! – рявкнул гроссмейстер, немного, правда, запоздало. – Бой прекратить. И повинуясь взмаху его руки магическая преграда осыпалась с легким шорохом.

– Какой бой? – изумился Рахвед, нарочито медленно втягивая в ладонь плеть. – Вы называете это боем, гроссмейстер?

Сашка этого не услышала, потому, что как только растаяла колдовская преграда, которая держала ее в плену узкого коридора подиума, как только она поняла, что свободна и может дышать полной грудью – она побежала. Побежала, как бежит загнанный загонщиками волк, в безумном рывке прорываясь за ненавистные флажки.

Таред никогда и никуда не сбегал. И сейчас он повернулся к гроссмейстеру и посмотрел ему в глаза.

– Значит так, наставник ап Минведдинг, через месяц Александра выйдет на учебный спарринг с рыцарем ап Рахведом. И это будет обычный учебный бой, через которые проходят все боевые маги. Никаких поблажек в правилах. И ты знаешь, что будет если она не сможет хотя бы поставить магического щита, не говоря уж о том, чтобы сдачи дать. Никто вмешиваться не будет. – Гроссмейстер повернулся на пятках и вышел вон. Рахвед поклонился Тареду и пошел следом.

***

Все, к кому Сашка привязалась за время, проведенное в рыцарском замке, остались в зале поединков. Ну, почти все. Одного все же на такие мероприятия не приглашали. Он был черен, злобен, часто кусался просто забавы ради. Но по непонятной прихоти в глубине его вороного сердца Сашке нашелся уголок. Может быть оторванные от самого сердца ломтики хлеба, которые Саша сушила под тумбочкой специально для него, или ворованная у поварихи Таси морковка, были тому виной. Но скорей всего дружба не держится на сухарях и морковке, она держится на чем-то странном, словами непередаваемом – тонкая нить, связывающая две души.

 «Урихгра» в переводе с оркского означал песчаную бурю в пустыне у подножия забывшегося во сне вулкана Монх-Оркил. Когда великий бог Нэргуй выпускал порезвиться свой табун, в небо поднимались тучи черного вулканического песка, накрывая и сметая кочевья. Бесстрашные оркские тхемники Степи, становились на четвереньки и бились лбами о медный котел, прося Нэргуя отозвать своих лошадей. Когда на вороного коня находил сказ, все, кто был рядом разбегались и призывали Тареда. Правда, не теми льстивыми словами, которыми орки обращались к своему богу. «Эту потвору только на колбасу и пустить. Только жрать потом страшно такую-то колбасу», – как-то неосторожно высказался конюх Райвен, за что и поплатился мочкой уха. Урихгру все обходили десятой дорогой.

Но Сашка ворвалась в теплый застоявшийся воздух конюшни и опрометью кинулась к загону Урихгры. Искать задвижку трясущимися пальцами она не стала, перемахнула через дверцу.  Прижалась и вытерла мокрый нос о теплую конскую скулу.  Урихгра обнюхал слезы на ее щеке и терпеливо склонил голову пониже.  И Сашка завсхлипывала ему в ухо неразборчиво: «…представляешь… он, …он...» Конь осторожно всхрапнул, кивая головой. Друзья, они иногда нужны для того, чтобы даже не представляя, кивать головой и слушать всхлипы.

Наплакавшись всласть Сашка залезла в кормушку у стены и, зарывшись в сено, продолжила себя жалеть уже молча. Урихгра помогал ей как мог – топтался, фыркал, выражая нелицеприятное мнение о Сашиных обидчиках. Даже разок попробовал встать на дыбы, обещая «всех затоптать» – но в загоне не сильно-то разгуляешься. Тогда он стал тереться боком о загородку. Загородка затрещала, конюх, не отваживаясь приблизиться, закричал от самого входа:
– Уймись, падлюка!

Урихгра завизжал так, что его поддержали остальные кони. Он заметался по загону, высовывая голову через дверцу в проход и ругаясь страшными лошадиными проклятьями.

– Трясця твоей маме! – завопил конюх и хотел уж сбежать, но наткнулся на кого-то в дверях. – Помогите, господин рыцарь! Утихомирьте зверюгу! Сейчас всю конюшню разбушует!

– Интересненько!  – спокойно сказал рыцарь и не торопясь двинулся по проходу.

– Ага! Хоть ты нашлась и то благо! – Саша выглянула из соломы – у загона Урихгры возвышался Маргод, правда, близко не подходил. Девочка снова нырнула в солому.

– Вылазь, Александра! Кому говорю!

Урихгра визгливо заржал, выщеривая зубы.

– Ну, давайте-давайте, устройте еще больше проблем. А то их мало! – поощрительно махнул рукой Маргод.

– Дети прячутся в соломе и кусаются, – обращаясь и к коню, и к девочке сказал рыцарь. – Взрослые помогают друзьям и решают проблемы поступками. Я думал, Таред вам друг. Ну, нет так нет. Пойду сам разбираться, – и двинулся по проходу к двери. Но на полпути обернулся – через дверцу загона перевешивались две головы.

– Что там с Таредом? – тихо спросила Сашка, а Урихгра поддержал ее ржанием.

– Надо найти его. Ты сбежала, а он…  пошел пешком в город.
 
Урихгра вскинул голову и выкатил глаза:
«Пешком?! Без меня?!»

– Без тебя, – подтвердил Маргод. – Боюсь, добром это не закончится. Так что, Александра, продолжишь прятаться?

Сашка перепрыгнула через перегородку и помявшись спросила:
– Почему Рахвед так со мной?

– Да все просто, Сашка. Таред – старый друг гроссмейстера, его правая рука. Он хороший воин, сильный маг. Даже такой увечный – все равно хороший. Быстро ответить теперь не сможет, но, если уж ударит… Он не рвач, не карьерист, не взяточник. Гроссмейстер ему доверяет, знает, что не подсидит. А Рахвед очень хотел бы залезть повыше. Но способностей не хватает и все знают, насколько он скользкий тип. Но если Таред уйдет в отставку, на его место встанет Рахвед. Он уже потирал руки, когда Тареда чуть не убили. Он уже почти сидел в кресле вице-гроссмейстера, когда стало понятно, что Тареду больше не сражаться. И тут Таред привез тебя. Дальше объяснять?

– Не стоит, – свесила голову Сашка.

– Эй, оседлай-ка нам коней. Мне – Найру, – велел Маргод.

Конюх от дверей отозвался:
– Найру, мой господин, пожалуйста, а этого черного упыря пусть беси в Провале седлают.

– Тебя Таред седлать учил? Сможешь? – спросил у девочки Маргод.

Сашка погладила Урихгре переносицу и вопросительно вскинула голову. Конь запрял ушами и положил ей голову на плечо.

– Оседлаю, – друзей в беде не бросают.

– Куда же он, хромой, пешком пошел? – спросила Саша, набрасывая на спину Урихгры седло и подтягивая подпругу.

– Хорошо бы к Алишке…

***

Огромный домина по меркам стиснутого горами города, несерьезный резной заборчик, выкрашенный в веселенький салатовый цвет, наглухо закрытые ставни и гостеприимно распахнутые ворота.

– Что за дом? – спросила Сашка, глядя на веселую золотистую рыбку, висящую над воротами. Урихгра уверенно шагал к воротам, словно в родную конюшню. Но Маргод выкинул руку в бок. Урихгра глянул на него неодобрительно, но остановился и огрызаться не стал.

– Да так. Подержи-ка наших лошадей. Не стоит тебе туда ходить, – уклончиво передернул плечами Маргод.

– Почему?

– Давай не сейчас. Я быстро.

Вернулся он действительно быстро и еще более озабоченный:
– Глупо и надеяться. Поищем по тавернам.

– Город же огромный. Как мы его найдем?

– Боюсь, заметим издалека, – и оказался прав. К тому времени, когда небо потемнело, и на него просыпались горохом звезды, местопребывание Тареда определилось само собой. По ругани и истошным крикам.

– Сюда, – повернул в переулок к портовой таверне Маргод.

Крыша на таверне дрогнула, из-под стрехи повалил белесый дым. Посетители разбегались в разные стороны.

– О! Нашелся, – дернув Сашку за рукав, обрадовался Маргод.

Таверна была разделена на «черную» и «светлую» залы весьма условно – плетеной ширмой.  «Черная» людская части выглядела так, словно через нее вся Степь на зимовье откочевала – пусто, все перевернуто, разбито, вытоптано, а вот самое интересное судя по звукам происходило в «благородной» части. Маргод с Сашкой осторожно выглянули из-за ширмы – зрелище впечатляло.

Таред стоял посреди таверны, а вокруг него громоздились обломки и черепки битой посуды. В левой руке у него был меч, на пядь вогнанный в деревянный пол. На него рыцарь и опирался, иначе непременно бы рухнул. Стеклянным взглядом он смотрел прямо перед собой, грозил кому-то заскорузлым пальцем и невнятно бормотал:

– Я вам покажу… – что именно покажет, не уточнял, но Маргод и Саша переглянулись и поняли друг друга без слов – перебитая посуда и покосившаяся крыша всего лишь цветочки. Повинуясь хаотичным движениям Таредова пальца, над рыцарем вертелись в воздухе деревянный башмак, рыбья голова, с выпученными глазами, и несчастная, охрипшая от воплей кошка. А еще с нехорошим треском искрился воздух, грозя прорваться молнией.

– В него еще немного влить, – со знанием дела сказала Саша, – и все! Мертви бджолы не гудуть!

– Боюсь, что не немного. Ты Тареда не знаешь!

– Есть другой вариант? – поинтересовалась Сашка, Маргод медленно покачал головой.

– Тогда так. Ты отвлекаешь его разговором. И пытаешься долить в него пойла. Так чтоб до бровей. А я зайду с фланга, как ты учил. Если не упадет от сархи, я его сзади чем-то тяжелым приложу! – хладнокровно предложила Саша.

– Убьешь ведь!

– Та ну! Мужика в таком состоянии чем не ударь – ничего не будет. Я знаю, как надо. Папашу моего только так угомонить можно было.

– Ну, ты стратег!
 
– Учил, значит, хорошо.

– Ладно. Эй, хозяин. Есть еще сарха? – осторожно, не высовываясь из-за ширмы, спросил Маргод.

Хозяин таверны, скорчившись, сидел под столом и бестолково мотал головой.

– Точно есть! Вот и подашь, когда велю.

Хозяин просипел:
– Я не вылезу.

– А нечего всякой дрянью для крепости сарху разводить! Жадность – это плохо, – нравоучительно сказал Маргод. – Сам виноват. Попробуй только не подать. Я, лично, разворочу твою корчму вдребезги. Будешь потом гроссмейстеру жаловаться. Он это любит!

– Таред, какая встреча! –  сказал Маргод, выходя из-за ширмы, делившей зал пополам. – А не хряпнуть ли нам по маленькой!

– Не-не-не, – покачал пальцем Таред. Башмак свалился на пол, кошку подбросило, и она, наконец, вцепилась когтями в потолочную балку.

– Что не-не? Ты меня не уважаешь? – весьма правдоподобно обиделся Маргод.

– Тебя, конечно… – решил Таред, – Трактирщик!

Хозяин  из-под стола вылазить не отваживался, несмотря на угрозу Маргода.

– Неси, поганец, – ласково улыбнулся Маргод, – а то хуже будет.

Саша оказалась права. Тареду не хватало до полного положения риз совсем немного – одной кружки. Еще выяснилось, что он очень тяжелый, и забросить его на спину Урихгры, даже вдвоем с Маргодом, дело не из легких. Однако, люди не хуже муравьев способны переносить тяжести, превышающие их собственный вес. Только муравьи при этом так не матерятся.

***

Голова трещала, словно кто-то перепутал ее с арбузом и решил попробовать на зрелость. Таред попытался открыть глаза и сесть, поучилось плохо.

– Ты это… дядя Таред, – Сашка участливо протянула ему кружку, – лучше выпей вот это: повариха Тася с квашеной капусты нацедила.

Таред с отвращением выпил белесый рассол. Но как ни странно через какое-то время муть в животе и голове не пропала, но улеглась. Комната вырисовалась перед глазами достаточно ясно. Рядом с Сашкой образовался Маргод, сидевший на второй табуретке. И оба они рассматривали Тареда с каким-то нездоровым интересом.

– Я что вчера…

– Ничего особенного не успел, – поспешил успокоить его Маргод, – гроссмейстера не послал, в отставку не вышел, Рахведа не убил. Так крышу на портовой таверне скособочил, посуду побил.

– Какая крыша? Какая таверна? – пробормотал Таред. – Я как там оказался?

– Ничего не помнишь?

Таред провел рукой от лба до затылка и ответил:
– Помню, как из павильона поединков вышел…

– Значит, приказ гроссмейстера помнишь? – Таред едва заметно кивнул, рука его безвольно соскользнула вниз.

– Какой приказ? – полюбопытствовала Сашка переводя взгляд с одного на другого, но Маргод отвернулся, а Таред закрыл глаза.

– Эй, отвечайте! Ты сказал, взрослые в сене не прячутся, – Саша обличительно ткнула пальцем в Маргода.

– Пошла бы, принесла бы еще рассолу, – заискивающе попросил Таред.

– Сам иди! Это касается меня, и вы мне сейчас все расскажете! Кто учил, в бою спину не показывают?!

– Да! – Таред рывком сел на лежанке и попробовал принять боевитый вид, гордо выпячивая, поросшую кустиками седых курчавых волос, грудь, но босые ноги в подштанниках  вид портили. Таред прикрылся до пояса одеялом. – Да! Гроссмейстер приказал тебе через месяц выйти на бой с ап Рахведом. И ты выйдешь!

– Что ты несешь?! - зашипел Маргод.- Сначала протрезвей!

Таред перевел на него мутный взгляд и затряс головой.

- Ты что не понимаешь, он ее убьет?! – Маргод поднялся с табуретки и навис над Таредом. – Помнишь ап Халара? И то с рук ему сошло. А у Сашки даже дворянского звания нет. Отправь ее домой! У нее шансов нет. Разве что попросить этого… – Маргод скривился, словно уксуса хлебнул и посмотрел за окно, на раскрошившиеся каменные ступени лестницы, уходящей вверх, в горы. – Магия в ней есть, только другая. Если кто и сможет…

Таред застонал, обхватив голову руками.

– Я не поведу ее к нему, – последнее слово рыцарь-наставник выплюнул. – Тогда отвезу ее домой.

– Я домой не поеду! Я сбегу, – теперь уже вскочила Сашка.

– Поедешь, – сказал Таред, поднимаясь и набрасывая одеяло на плечи, отчего его кривоватые ноги наездника в залатанных подштанниках, стали выглядеть достаточно комично. Вот только ситуация к смеху не располагала, – Маргод прав, я не должен позволить тебе выйти против Рахведа.
 
– Сбегу, – Саша покосилась на окно. – И ты меня без штанов да со своей ногой не поймаешь.

– Я поймаю, – спокойно сказал Маргод. – Друзья своих на смерть не отправляют.

– Вы мне друзья?! Вы меня сейчас предаете!
 
Таред пробовал что-то сказать, но Сашка подскочила к нему вплотную и вскинула голову:
– Какой ты рыцарь?! Сдался?! Сдулся?!

– Молчать! – рявкнул Таред. Что он умел хорошо, так это командовать. – Подай мне одежду! – велел он Маргоду таким тоном, что тот даже не стал говорить, что он здесь рыцарь, а не прислуга. – А ты живо принеси еще рассола!

Сашка  не передернула плечами по обыкновению, а просто кинулась исполнять. Когда она вернулась, Таред был уже одет и почти напоминал человека. Он опрокинул кружку с рассолом и заявил:
– Вот сейчас и пойдем! Я сам просить буду. Если этот, – рот у рыцаря перекосило, как от лимона, – согласится помочь, будешь его слушать!

– Куда пойдем?

– На кудыкину гору!

– А кто там живет? Кудык? – ошарашено уточнила Саша.

– Лучше б конечно кудык. Потому что последнее это дело туда идти, только от собственного бессилия, – буркнул Таред. – Так идешь?

И не дожидаясь ответа пошел вон из комнаты. Сашка – за ним, в дверях она обернулась, Маргод кивнул ей:
– Все правильно. Другого выхода нет, – но лицо у него было тоскливое.