Кухня журналиста
У каждого журналиста своя манера брать интервью, беседовать с человеком, записывать сказанное. Был в нашей редакции опытный уже журналист, который, собирая материал для публикации, полагался на свою память – мол, суть-то он не забудет, и записывал, порой на спичечном коробке, только цифры. Однако с годами память стала подводить, и однажды цифры со спичечного коробка расположились в статье не там, где надо бы. Перепутал! Бес попутал… Газета вышла с недостоверными сведениями, пришлось в ближайшем номере давать поправки и извиняться. А автору влетело по полной… Больше на спичках он не писал.
Мой шеф в республиканской газете – интеллектуал и очень воспитанный человек – умудрялся все важные для понимания и изложения сути того или иного политического события детали набросать в двух словах на листе бумаги, причём в полном беспорядке, вкривь и вкось, по диагонали, в уголке, как придётся. Как он потом разбирался в этой чехарде, не представляю. На мой удивлённый вопрос ответил: «Легко!» Его международные политические обзоры выходили регулярно, без сбоев. И без претензий со стороны участников тех далёких событий, они нашу газету вряд ли читали…
Ещё одна журналистская кухня так впечатлила меня, что вспоминается до сих пор… Мы работали в разных редакциях, но некоторое время в одном здании. Миша Карневич – человек удивительно бесконфликтный, коммуникабельный, спокойный и аккуратный, как внешне, так и в организации своей работы. Прогуливаясь с подругой журналисткой по городу, мы вдруг встретили Мишу, которого давненько уже не видели. Все трое обрадовались, заговорили – место, правда, было неудобное, продуктовый отдел универмага, и Миша как раз, расплатившись, запихивал в пакет красивую бутылку ликёра. Мы обе попытались ему помочь, но, как назло, - бутылка скользнула мимо пакета и красиво разбилась вдребезги! О, как нам с Галей было стыдно, а Мише – обидно. То ли денег у нас тогда не было, то ли о покупке новой бутылки никто от растерянности и не подумал, но разошлись мы с чувством неловкости и досады.
А через пару дней, сговорившись, мы с Галей купили аналогичный ликёр, позвонили Мише и напросились в гости. Жил Миша в центре города в красивом каменном доме дореволюционной постройки, один, женат он еще не был. Квартира однокомнатная, но какая! Комната – метров тридцать, до потолка метра четыре.
- Да у тебя здесь два этажа можно сделать!
- Ну, не этаж, а антресоль я планирую, – не возражал Миша, - с лесенкой, балюстрадой, и поставлю там шкафы с книгами.
Потом мы прошли в кухню, небольшую, но уютную, в ней было всё необходимое: плита, шкафчики, холодильник, у стены стол с квадратной столешницей, на нём книги и рукопись. Опять мы некстати - отвлекли Мишу от работы!.. Но Миша был радушен. Мы выложили на стол яблоки и бисквитный рулет, потом достали ликёр.
- Узнаёшь?
- Ну вот, придумали! Вместе же разбили!
И тут я увидела на стене над кухонным столом несколько книжных полок с толстенными томами: энциклопедии, словари, справочники. Личных компьютеров тогда еще не было.
- Как здорово ты придумал! Как удобно…
- Да… - оценила и Галя. - Уютно…
Миша убрал со стола книги и бумаги, мы пили ликёр, закусывая яблоками и рулетом, в доме отыскались ещё и конфеты. Болтали. Обсудили все последние новости и знакомых коллег: кто где, когда последний раз виделись. Вспомнив, что Мише еще дописывать статью в номер, засиживаться не стали.
На улице мы с Галей решили, что поступили правильно: и свою провинность загладили, и такую необычную квартиру увидели, и кухню-кабинет, а главное – пообщались душевно.
Свидетельство о публикации №219112402134
Если не пишется, то, значит, читается! Осталось совсем ничего, и я Ваш ряд текстов весь прочту.
Нормальная у Миши журналистская кухня! Позавидовал белой завистью! А я как вышел из родительского дома, так и всю жизнь с переменным успехом работал за квартиру. Последняя была трехкомнатная на 66 кв.м. с газовой плитой, бойлером и всеми удобствами.
Из моей "кухни". Писали от руки до 70-х годов. Потом я спер, уезжая, пишущую машинку, отремонтировал ее и уже только печатал. Исписывал блокноты и очень ими долго дорожил. Потом при переездах предал их.
Память развилась до удивления. Мог записать только фамилию, города и даты и очерк написать через год. Она же подводила. Однажды вместо Пивоварова написал фамилию Винокуров.
Вместо спичечного коробка наделал себе блокнотиков такого же размера. Удобно! Но однажды в сельсовете секретарь увидела это и "сжалилась", подарила мне солидный блокнот.
Одно время очень интенсивно работал с диктофоном. Тогда нигде не записывал. В кабинете прослушивал запись и печатал начисто.
Сейчас, после того, как в аварийном порядке уже из рассорившейся Украины перебирался в Подмосковье самолетом Одесса-Минск-Москва, то привезли с сыном самый минимум. Теперь у меня ни справочников, ни архивов. Всё пишу из головы. Благо - рассказы, ставь любую фамилию!
Вот такой у меня отзыв. Извиняюсь.
Всего доброго!
Василий.
Василий Храмцов 27.03.2022 14:02 Заявить о нарушении
Блокноты до сих храню, как и письма - это настоящий клад!Но если впечатление от пережитого или увиденного было сильным - его не забудешь никогда.
Про Пивоварова и Винокурова очень смешно! Думаю, Пивоварову польстила более солидная фамилия. Да, блокнотик размером со спичечный коробок, конечно, удобен в дороге, но скорописью размашистым почерком в нём мало что запишешь. Только раз таким воспользовалась и поняла, что ненадёжно. Диктофон - хорошая вещь, не отвлекает от беседы, но случалось - барахлил, записывал плохо и нечётко. То есть всегда выручала память. А старые советские словари и справочники куда надёжнее и точнее интернета. Рассказы, конечно, дают больше свободы, согласна. Они у вас очень хорошо получаются.
Новых удач!
Татьяна Никитина 7 28.03.2022 11:14 Заявить о нарушении