Глава 37. Подсолнухи

На Маруськино пятнадцатилетие поздравить её пришли некоторые одноклассники и парни из кружка бальных танцев. Всего собралось человек двадцать. Все они едва разместились в маленькой комнатке зала в доме Клубничкиных за общим, обильно накрытым Ладой, столом.
— Двигайтесь, двигайтесь поплотнее! — командовала именинница, — Тесновато, конечно! … Да, как говорится – в тесноте, но не в обиде!
Усевшись в центре стола, Маруська начала слушать хвалебные речи – поздравления и принимать подарки от гостей. Из всех подарков ей особенно понравился фарфоровый самоварчик, расписанный под гжель, который подарили парни из танцевального кружка. Поблагодарив всех за подарки, она сразу же поставила его на самое видное место в зале – на сервант.
 —  Ну чего, Сашка, медлишь? … Доставай! —   тихо сказал Пашка, пихая в бок, рядом сидящего с ним Сашку.
Старшие парни, втайне от мамы Лады, притащили с собой две бутылки портвейна. Пока Пашка громко «травил» анекдоты, Сашка, к удивлению именинницы, достал из-под стола принесённое «зелье» и разлил его по чашкам.
—  Ой! — сказала Маруська, — Вы что, с ума сошли? … А вдруг мамка сюда зайдёт!
—  Маш, … ну, … ты чего? —   улыбаясь, спросил, Генка, — У тебя же день рождения сегодня всё-таки! … Тебе уже сегодня целых пятнадцать! — сказал он и весело запел:
—  Пусть бегут, неуклюжи, пешеходы по лужам ….
Все Маруськины гости подхватили пение Генки. Пока одни пели, другие — опрокидывали содержимое из чашек себе в рот.
—  Давай, давай, именинница, … не отставай! — тихо сказал Серёжка, пододвинув к Маруське её чашку, — Это же компот! … Мы компот пьём! … А ты — что думала? — рассмеялся он.
Маруська впервые пробовала вино. Отхлебнув его из чашки столовой ложкой, она сказала:
—  Нет, нет, больше не буду, … и не уговаривайте! … Итак, голову вскружило!
Услышав шаги хозяйки дома, парни спрятали опустошённые бутылки под стол. Когда мама Лада принесла в комнату горячую картошку с котлетами, Никитка Иванов, распихивая окружающих его парней локтями, встал из-за стола.
—  Дайте, мне сказать! —   попросил он, — Мария, я очень извиняюсь! …
Все переглянулись и уставились на возвышающегося над столом и над всеми Никиту, который почему-то замолчал, держа паузу. Маша сжалась в комочек и насторожилась. Мама поставила на стол тарелки с горячим и тоже посмотрела на Никиту. Всё лицо его покрылось пунцовой краской. Наконец, он, осмелев, шепотом спросил Маруську:
—  Как твою маму зовут?
—  Паллада Владимировна! — сказала Маруська, — А что?
—  Паллада Владимировна! —   обратился Никита к Маруськиной маме, — Хорошую дочь вы воспитали! … Она у вас — замечательная!
—  Спасибо! — улыбнувшись, сказала Лада, — Кушайте, на здоровье!
—  Ну, «Красна девица»! — выдохнула Маруська, — Ну, … удивил! — сказала она Никитке и обратилась к маме, — Мам, а это мой партнёр по бальным танцам. … Помнишь, я тебе о нём рассказывала? … Всегда стеснительный такой! … А тут — эко, как разошёлся! … Порадовал, Никитка, порадовал!
Никита раскраснелся ещё больше, даже уши у него порозовели, он, снова засмущавшись, присел на своё место и затих.
—  Да, ладно! … Не стесняйся, Никитка! … Ты тоже — хороший парень! — подмигнув, сказала ему Маруська.

На майские праздники, во время разлива, в том же составе, перебравшись через речку на пароме, отправилась вся эта весёлая компания на местное озеро – отдыхать на природе. Расположившись на небольшом островке, все вместе пели песни под гитару, фотографировались, шутили и бегали вокруг костра. Парни даже искупаться умудрились в холодной майской воде. Девчонки весело хохотали над ними, когда они вылезли из воды. В одних плавках, стояли мокрые мальчишки перед костром и тряслись, покрываясь «куриной кожей».
—  Бр-р-р! … С ума сошли что ли? … Холодно же! —   взглянув на них, сказала Люська, —  Одевайтесь скорее, водолазы!
—  Сырые, … что ли, … одеваться … будем? —  спросил Пашка, клацая зубами, ... —  Дай, хоть об-сох-нем! … Кстати, анекдот есть на эту тему! —  сказал он, и, было, хотел начать его рассказывать, но его перебила Лариска.
—  Ребят, а к нам сюда какой-то мужик идёт! —   растягивая слова, сказала Лариска, пристально вглядываясь вдаль.
Прямо по воде залива к веселящейся компании, в болотных сапогах, и впрямь, кто-то шёл.
—  Красиво идёт! —  улыбаясь, сказала ребятам Маруська, не разглядев издалека – кто это идёт.
Все громко засмеялись. А Маруська, наконец, узнав, приближающегося к ним Стёпку, ойкнула.
—  Батюшки! … Какие люди! — сказала она и чуть не присела от неожиданности.
А Стёпка, когда подошёл вплотную к компании, неожиданно схватил её и понёс по воде, направляясь к самой середине озера. Маруська завизжала и начала, было, вырываться из его рук.
—  Отпусти, Стёпка! … Я тяжёлая! —  кричала она.
Но Степан, не обращая внимания на остальных ребят, кричащим и свистящим им вслед, нёс её всё дальше и дальше по воде.
—  Не брыкайся, … тяжёлая! … В воду упадёшь! —   ласково ей улыбнувшись, сказал он.
—  Эй, парень! … Неси Маруську обратно! —  наперебой кричали ребята на суше.
Степан остановился только тогда, когда ноги его полностью уже погрузились в воду.
—  Ой! … Я сейчас упаду! —  испугавшись окунуться в холодную воду, крепко обхватив его за шею,  тихо сказала ему Маруська.
—  Не бойся, Машенька! … Не уроню! … Я же люблю тебя, глупышка! — неожиданно, и для неё, и для самого себя, тихо сказал Степан.
После этих его слов Маруська сразу примолкла. Она просто не знала – что тут и сказать. Впервые она слышала подобное признание. Для неё эти слова были приятны, но они и пугали — одновременно. А Степан, постояв так с ней, молча, ещё минут пять, резко развернулся, возвратился к костру, поставил Машу на землю и исчез в том же направлении, откуда появился.
—  Чего это он? — спросил Маруську Никита-«Красная девица».
—  Не знаю! — задумчиво пожала плечами Маша.
—  Так ты что, его знаешь? — удивлённо спросила Люська.
—  Ага! — вздохнула и кивнула Маруська.
—  Перепугалась — да? — снова спросила Люська и, не дожидаясь Маруськиного ответа, добавила, — А мы-то как за тебя перепугались!
—  Давайте уже домой собираться, … пока нас всех, как котят, здесь не перетопили! — надевая штаны и застёгивая на рубашке пуговицы, сказал Лёшка.
Парни начали одеваться, а девчонки принялись собирать сумки.
—  Слушайте, … пойдёмте в кино! — надевая брюки, предложил Сашка.
Проверив свои карманы и пересчитав мелочь, ребята поняли, что денег на билеты, для всех, явно, не хватит.
—  Эх, … не хватает бабла! … Жаль! — с досадой сказал Пашка.
—  Ничего страшного, Павлик! … Заработаем! — уверенно сказал ему Никита.
—  Ага! ... Сейчас пойдём, … и заработаем! — ехидно сказала Ленка, — Делать нам, что ли больше нечего?
—  Так у нас же фотоаппарат есть! … Вот и предложим людям сфотографироваться! —  улыбаясь Ленке, пояснил Никитка.
Старое, ещё дореволюционное, здание кинотеатра находилось прямо на берегу реки. На его стене висела огромная афиша с названием фильма — «Подсолнухи». До последнего сеанса оставалось целых полчаса. Девчонки, усталые, но довольные, присели на скамейку, что находилась на берегу.
—  Подождите нас здесь! — сказал Пашка девчонкам, — Мы попробуем «насшибать» на билеты недостающую сумму денег у прохожих.
—  Попрошайничать что ли будете? — спросила Маруська.
—  Да, нет! … Попробуем взаймы у знакомых попросить! — успокоил девчонок Сашка, — Может, кто-то и сфотографироваться на берегу реки пожелает?!
Сфотографироваться на фоне живописной природы согласились несколько влюблённых пар, … даже взрослые люди позировали и, довольные неожиданным предложением, улыбались и благодарили юных фотографов.
—  И как вы потом фотографии отдавать будете, если не знаете – кто, где живёт? — спросила их Маруська, когда парни подошли к лавочке, на которой их дожидались девчонки, наблюдая за происходящим.
— Так у нас и кадры то пустые на плёнке давно закончилась. — пересчитывая полученную мелочь, рассмеялся Пашка, — Мы просто так щёлкали затвором, чтобы денежку получить. — признался он.
—  Нехорошо это! … Обман получается! — недовольным голосом сказала Маруська.
—  Да, перестань, Машка! — сказал Никита, — Зато, … сейчас все вместе в кино пойдём!
Когда они, всей ватагой, подошли к кассе, и уже, было, Пашка просунул в окошечко кассы деньги, чтобы купить билеты, на его плечо, сзади, какой-то мужчина положил руку. Павлик, не оборачиваясь, откинул его руку с плеча.
—  Да, подожди ты! — сказал он.
—  У меня нет времени, чтобы ждать! — строго сказал мужчина.
Услышав голос своего отца, Пашка резко развернулся и остолбенел.
—  Читали на афише, что дети до шестнадцати лет на сеанс этот не допускаются? — окинув взглядом всех присутствующих и посмотрев в глаза сына, строго спросил отец.
Всегда весёлый и разговорчивый, в компании, Пашка, оторопев от внезапного визита его родителя в кинотеатр, сразу стал серьёзным и молчаливым.
—  Пошли в машину, домой поедешь! — приказал Пашке отец.
Сунув деньги Никитке, Пашка, опустив голову, вышел из кинотеатра следом за отцом.
—  Это Пашкин отец? — с любопытством спросила Люська ребят.
—  Ага! — кивнул Лёшка, — Он у него начальником в отделе сельского хозяйства работает.
—  Ох, и достанется Пашке дома! — посмотрев на ребят, сказал Серёжка, — Пашка мне рассказывал, что отца своего он побаивается. … Батька у него строгий, может и ремнём отлупить!
—  Что-то я совсем расхотела в кино идти! — расстроено сказала Люська.
—  Ну, так что, … будем билеты покупать или нет? — спросил Никита.
В это время, в дверях кинотеатра, держа в руке веник из крапивы, появилась Маруськина мама.
—  А ну, марш домой! — скомандовала она Маруське и шлёпнула ей этим веником по «пятой точке».
—  Ой! … Больно же! — подпрыгивая от жгучей крапивы, завопила Маруська и от стыда выбежала на улицу.
—  И откуда ты тут только взялась? … В кино, вроде, никогда не ходила! — ворчала Маруська, когда, вприпрыжку, бежала по тропинке в направлении к дому.
—  Иди, иди! … Бесстыдница! — сердито приговаривала мама.
—  Стыдоба! … Как тебе самой не стыдно? — наконец, остановившись и повернувшись к маме, спросила Маруська, почёсывая ноги и попу, — Как ты не понимаешь — мне же перед ребятами неудобно – как маленькую, домой погнала!
—  Неудобно — спать на потолке! — сердито ответила мама.

Как родители узнали о местонахождении их детей — для ребят тогда, так и осталось тайной.