Тополь

       Давно, ещё только переехали в этот дом, Тополь радовал. Он был един с тем миром за окном.  Да и окна-то как будто не было. Всё соединялось: Тополь на фоне рассвета и моя душа.
       Как всё случилось? Что заставляет нас предавать то, что когда-то спасало, что делилось с нами радостно живым разнообразием?
       Тополь стал мешать.
       Раскоряжился ветвисто, заматерел. Тяжёлые ветки распластал по крыше, сучья обломанные торчат неухожено, раздражая взгляд. Ствол корявый солнце перекрывает, огромной тенью затемняя комнату, и окно появилось, разделяя два мира – мой и там, за окном.
       Хрупкая древесина у тополя, легко ломается во время бури. Тополя в городе не столько старые, сколько больные. За городом-то поглядишь на такую махину – видно, что стоит давно, а кора нежно-зелёная, с белёсой свежестью. И ломаются они меньше – сок в них здоровее, чем в городских, натруженных, не по времени чахлых.
       Когда-то, совсем-совсем в детстве, шагая по горячему песку дороги, ведущей в деревню, я слышала шум могучих тополей. Они стояли у самой деревни. Всегда приветливо-радостные, щедрые на прохладу среди нескончаемой жаркой усталости, глядели сказочными великанами, размахивая густыми кронами в безоблачном небе. И сказка эта навсегда осталась со мной.
       Вот всё, что мы говорим, не может выразить то, что мы чувствуем. Сказка – нереальное, может быть в данном случае надуманное слово или напыщенное. Детское сердце тянется к Добру и всё, что содержит в себе хоть малость этого Добра, всё становится сказкой не потому, что это несбыточно, а потому, что это наоборот очень реально и правильно. И сказки придумывают – взрослым в назидание, а детям для пробуждения души. Вот и моя душа когда-то услышала сказку, рассказанную самой Природой.
       А потом, уже постарше, на берегу то ли озера, то ли протоки, обросшей стройными серебристыми тополями, я, вслушиваясь в их шум, пыталась перенестись в то время и пространство, где впервые самостоятельно соединилась с Миром. То сказочное состояние манило, но и эта сказка была прекрасной. Серебристые, стройные, чуть опушённые молодой листвой, дружно выстроились, как будто хвастаясь своей молодой взрослостью, здоровые загородные тополя. Если вам скажут, что воздух звенеть не может, то это неправда – он звенит, только нужно услышать. Вот там воздух звенел от тополей, потому что они были звонкие. И у меня было звонко на душе. И эту звонкую сказку я тоже сохранила.
       Что же делается с нами? Куда уходят Радость и Звон души?
       Да никуда не уходят, сами мы засыпаем их под фундаментальность практичности, взрослой необходимости в достижении каких-то важных житейских целей.
       Моя практичность диктует мне навязчиво: тополь за окном мешает проникать свету в комнату, тополь большой и старый – это опасно во время бури. Тополь надо убрать.
       Милый ты мой Тополь! За столько лет моего противостояния ты ни разу не повредил мне. Наоборот, сколько всего я пропустила мимо своей души, видя и недовольно отмечая разнообразие твоей жизни. Сколько раз ты звал меня порадоваться игрой листвы с солнечными бликами. Всегда рассказывал мне о Ветрах, безошибочно определяя их характер. Миролюбиво заглядывал в окно. Привечал разных птиц, удивлявших необычностью или весёлым чириканьем. Добротой своей бережной примирил ты меня с самой собой, не дал скорёжиться кусочку сердца, помнящему звон души.
И отмякая, винясь перед тобой, я хочу, очищаясь светом каждого дня, говорить тебе: «Здравствуй, Тополь!»

© Любовь Ветер, 2019

Впервые опубликовано в "Литературной гостиной" журнала "Алтайский край: город и село", № 7, 2011 год