Провокатор. 7

   Илона проснулась бодрая и радостная. Пожалуй, впервые за долгие месяцы она чувствовала себя настолько хорошо. Сварила ароматный кофе, испекла воздушные булочки и с аппетитом позавтракала. Мурлыкая себе под нос какую-то джазовую мелодию, девушка мимоходом взглянула в зеркало и осталась довольна своим отражением. Впервые она чувствовала, что кому-то интересна... пусть и в качестве редкого клинического случая.

                Психолог видел, что девушка ему доверяет и хочет, действительно желает, чтобы он помог ей обрести настоящую себя, вернув утраченный смысл жизни... И, похоже, Миха готов был в лепёшку разбиться, чтобы оправдать доверие пациентки.

               - И пусть, что по твоему мнению, нет в тебе каких-то особенных талантов и достоинств, - внушал он Илоне на очередном сеансе:
               - Ты молода и красива — это уже много.
               - Так уж и красива? - невесело усмехается. И похоже нисколько не лукавит, на самом деле не сознаёт своей женственной прелести.
               - Илона, не гневи бога, ты настоящая красавица! - или...  не стоило ему этого говорить?
               - Ой, можно подумать, - вроде не соглашается, но психолог видит, что девушка довольна и внутренне ещё немного расслабляется.
              «А» - мысленно машет рукой «Будь, что будет» и уже вслух:
               - Разве с тобой на улице не пытаются познакомиться?
               - Пытаются, - опускает глаза, несколько смутившись:
               - Но я никогда...
               - Да я не к тому, - резко перебивает уже и сам осознав, что вторгся в запретную область:
               - Так что, начинай получать удовольствие от... себя самой. Ты даже не представляешь какая это удача — прямо-таки, дар! - уверенно продолжает:
              -  И нести свои сокровища следует гордо, с достоинством, а не как... переходящий вымпел, - улыбается:
               - Странно, что тебе никто не говорил этого раньше. Повезло ещё, что не встретила какого-нибудь самовлюблённого нарцисса. Таких, как ты они зачастую «залюбливают» до смерти...
              Увлечённый собственным красноречием, Миха не сразу посмотрел на пациентку. О, господи, кажется он снова переборщил: по затрепетавшим ресницам и зардевшемуся лицу девушки, психолог догадался, что снова угодил «в яблочко». Развивать тему на этот раз он не стал.

             «Интересно, что же у неё произошло с тем... с позволения сказать, имбецилом?» - размышлял Михаэль по дороге к дому. «Не о такой ли спутнице подобные субъекты мечтают всю жизнь? Палач-жертва — хм, по истине, миленькая парочка» - он ощутил, что внутри у него поднимается яростный протест, но не мог взять в толк, против чего... Избирательной несправедливости жизни, когда разным гм, гм... козлам попадаются нежные овечки, а порядочным мужчинам... «Кстати» - подумалось: «А не сами ли мы, порой неосознанно, поддаём жару в «топки» подобным молохам, позволяя им НЕПОЗВОЛИТЕЛЬНО вести с собой?».

           - Так что, значит нельзя быть милой и нежной? - спрашивала на следующий день Илона.
           -  Господи, да конечно можно, - горячился психолог:
           - Надо же понимать с КЕМ!
           - А... как можно заранее... это знать?
    
           Неожиданный вопрос поставил Миху в тупик. Конечно, тогда он не подал виду и свободно увёл разговор с опасной темы, в которой оказался некомпетентен, на другие, менее острые. Но задумался. Крепко задумался. «Действительно, а не сами ли мы порой превращаем близких людей в эгоистов, соглашаясь на непозволительное, добровольно позволяя себя использовать, становясь безвольными марионетками в руках кукловодов? Но, конечно, не каждый воспользуется подобным ПОДАРКОМ в корыстных целях, с радостью начав манипулировать доверившейся тебе душой. Человеком надо быть, прежде всего  ч е л о в е к о м! Но, пожалуй, Илона права, заранее этого знать не дано». И Михаэль начал заново «препарировать» собственную жизнь.

                Шли недели, за жарким летом пришла красочная золотая осень, а девушка всё также по пятницам спешила после работы на приём. Оба: Миха и Илона больше не говорили о её заболевании, и психолог чувствовал, что пациентка полностью взяла под контроль, как свою жизнь, так и собственное эмоциональное состояние. Но почему-то не спешил отпустить излечившуюся девушку с миром... Их сеансы постепенно переросли просто в приятные беседы о произошедшем за неделю, курьёзных событиях, приятных мелочах и сходных случаях из жизни. Тема прошлого Илоны больше не поднималась даже вскользь. Они весело и непринуждённо болтали, как приятели, как старые добрые друзья... И Миха чувствовал, что не торопится завершить общение с ней, сказать правду, не желает остаться без этих милых его сердцу «пятниц».

              В какой-то раз у них случайно зашёл разговор на отвлечённую, казалось бы тему... Обсуждали конфликт на фирме, где работала Илона, не имеющий на первый взгляд никакого отношения к самой девушке.
              - Подожди, Илона, - говорил Михаэль:
              - Почему ты считаешь, что тот сотрудник не имел права поступать по собственному убеждению?
              - Потому, что здесь это шло в разрез с мнением другого человека. Нарушало его право на собственное мнение а, в итоге, вылилось в ЧП районного масштаба.
              - Ах, перестань, девочка, - горячился психолог:
              - Ты не понимаешь, о чём даже говоришь! Не надо раздувать из мухи слона. Уж, поверь мне: я знаю людей не первый год и понимаю все их побудительные мотивы.
              - Понимаешь? Здесь — другое, - голос Илоны стал тише, она словно бы раздумывала над каждой фразой и будто снова, немного ушла в себя.
              - Это она мне будет говорить! - завёлся мужчина ещё и от её отстранённости, неожиданно ставшей стеной между ними:
              - Поверь моему опыту! Ты же ничего в этом не понимаешь...
          Неожиданно взгляд девушки посуровел. Она выпрямила спину и прищурила глаза. Миха улыбался:
           - Ой, ой, ой, - шутливо насмехался:
           - Нам уже страшно... - Не успел он договорить, как Илона выдала:
           - А почему Вы позволяете себе разговаривать со мной в подобном тоне?
           - Да, перестань, - он всё ещё хотел отшутиться.
          На него холодно смотрела словно абсолютно другая женщина. Она даже отдалённо не напоминала ту «Людочку», которая когда-то давно пришла к нему на приём. Психолог внутренне ликовал. Теперь он был полностью удовлетворён своей новой врачебной победой. Илоне в этот раз он говорить об этом поостерёгся. Кто знает, что отчебучит эта новая «фурия», вселившаяся в некогда кроткое существо. Фурия медленно поднялась, взяла свои вещи, также медленно прошла к двери и, холодно кивнув Михаэлю, вышла за дверь.