Детство и дедство

                Ура! У нас двойка!

   Шутка. Чёрный юмор. Зайцу не до ура было. Встречаемся в вестибюле, он достаёт дневник, чтобы переписать в него из общего дневника домашнее задание, и замешкался, прежде, чем его открывать:
  - Дедушка… А ты когда-нибудь получал двойку?
  - Заяц, что за вопрос? Или я не человек? Или пацаном не был? Конечно! Не так, чтобы систематически, но случалось. А ты, чую, получил?
  - Да.
  - По какой-такой науке?
  - Не по науке – по поведению.
  - А, по поведению… Ну, без этого никто вообще не обходился. И что натворил?
  - Да ничего: игрались на перемене…
  - Точно ничего? Смотри: вы всегда играетесь на переменах, но двойку получил в первый раз. Значит, в этот раз заигрались, наверное?
  - Просто раньше нам всем не ставили двойки, а писали «плохое поведение».
  - Всем? И тебе?
  - И мне.
  - Значит, двойка не первая. Только раньше оценок вам не ставили, а писали замечания. Ладно, не принимай близко к сердцу.
  - Уже принял.
  - Домой не хочется?
  - Да.
  - Если бы у тебя не был такой тяжёлый рюкзак и если бы ты не хотел кушать, я бы тебя взял с собой. А так поеду сам, только тебя домой отведу.
  - Куда?
  - Ну, я же тебе утром рассказывал, что потекла батарея, нужен ключ для выкручивания ниппелей и я собирался ехать на фирму, которая мне когда-то продавала батареи – может, удастся решить вопрос с ключом, или сами отремонтируют. Надо переговорить.
  - Поехали.
  - Родной, ты пойми: ехать-то недалеко, но там потом идти пешком порядком, ты устанешь, да и есть захочешь.
  - Не захочу.
  - Послушай, когда бы ты ни вернулся домой, тебя так и так либо накажут, либо нет. Если накажут, то это значит побурчат немного, распишутся в дневнике и запретят на вечер или два компьютер. Но всё это будет независимо от того, когда ты вернёшься, поэтому тянуть время бессмысленно – только себя изнутри накручивать. И вообще, не бери в голову, подумаешь, горе.
  - Поздно.
  - Ничего не поздно. Абстрагируйся.
  - Что?
  - Отвлекись.
  - Ладно. Но к вам я не пойду: другая бабушка поспокойнее будет.
  - Ой, ты ж, господи. Прям пугало сделал из нашей бабушки! К вам домой – значит к вам. Но я всё равно сразу расскажу и нашей бабушке – чтобы не было беспредела: сначала тебя отругает одна бабушка, потом с работы придут родители и тоже отругают, а потом двойку в дневнике увидит наша бабушка и снова примется ругать. Не нужно нам этого, я её морально подготовлю, пускай пар выпускает заочно и заблаговременно.
  - Может, не надо?
  - Вот увидишь, так лучше будет.
   И действительно так оказалось лучше: когда рассказал нашей бабушке, на его слове «Поздно» она расхохоталась, а минут через десять не выдержала, побежала его успокаивать. То, что я ему это обещал, видно, пропустила мимо ушей, посему меня не сдавала: у него поинтересовалась оценками, а он не приучен врать, раскололся сам.
   Я, разумеется, никогда не был учителем, зато был учеником и студентом. Естественно, к оценке случившегося подхожу с позиций ученика, мальчишки. Не знаю, может, они там действительно натворили чёрт те чего, однако, если верить его словам, то обыкновенно бесились в меру сил и фантазии. А что прикажете делать на переменах пацанам девятилетним? Стоять по стойке смирно, как девочки-припевочки? Ну так же не бывает! А если и бывает, то кто из этих пацанов вырастает? Пай-мальчики? Фи. Не хотелось бы.