Жаклин Гранде - трагикомедия

ВСЕ АВТОРСКИЕ ПРАВА НА ЭТО ПРОИЗВЕДЕНИЕ ЗАЩИЩЕНЫ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВОМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Балакин Евгений

Ж А К Л И Н   Г Р А Н Д Е

Трагикомедия

Жаклин Гранде
Бастиан – молодой человек
Пьер Саваж – коммерсант
Николь де Кастан – виконтесса
Сильвестр Рибо – брат Жаклин
Мари - прислуга
Жан Боли - налоговый инспектор
Мишель Гренвиль - доктор
Жан-Поль - садовник

Первое действие

Хорошо обставленная городская квартира. Из спальни выходит Пьер, застёгивает на себе рубашку. Следом за ним появляется Жаклин, одета в пеньюар, на плечах – жакетка.

Пьер – Ты заметила, что сегодня я был с тобой особенно нежен?
Жаклин – Разве? О, прости... Это когда ты чуть не откусил мне ухо?
Пьер – Если бы это произошло, ты осталась бы совсем без него. Я никогда не останавливаюсь на полдороге. Это когда я заплатил тебе в два раза больше обычного. Я положил деньги на комод... Ты видела.
Жаклин – Да, я видела... И подумала, что ты обсчитался...
Пьер – Я бухгалтер, милая! Обсчитаться для меня, тоже самое, что предать единственного друга. Деньги этого не прощают...
Жаклин – Женщины тоже. Я имею в виду предательство. По крайней мере, большинство из нас...
Пьер – Надеюсь, ты относишь себя к благоразумному меньшинству?
Жаклин – С чего это вдруг?! Я что, похожа на пацифистку? Хотя, в зависимости от обстоятельств... И от конкретной личности.
Пьер – И чем же должна обладать такая личность? Хорошей наличностью?
Жаклин – Совсем не обязательно... Достаточно того, чтобы я любила.
Пьер – Ты лукавишь, Жаклин! Неужели ты готова всё это бросить, отказаться от привычной роскоши ради блаженной нищеты?!
Жаклин – Ради любимого человека. Есть разница... Но, боюсь, ты этого не поймёшь…
Пьер – Почему же не пойму? Я способен на подвиг...
Жаклин – На валютной бирже?
Пьер – Зря иронизируешь... Ты даже не представляешь, сколько там льётся крови! Реки!
Жаклин – Купи себе лодку.
Пьер – Там нужна не лодка, а целый авианосец!
Жаклин - Люди гибнут за металл... Даже не за идею! Какие напрасные жертвы...
Пьер – Умереть за любовь благороднее?
Жаклин – Спроси об этом у Иисуса...
Пьер – Я знаю, что он ответит. Но сейчас, в наше время, людей больше заботит, что им скажет не Иисус, а налоговый инспектор.
Жаклин – Пьер, хватит изображать из себя бесчувственное бревно. Можно подумать ты знаешь, хотя бы одного налогового инспектора, давшего обед безбрачия? Не всё держится только на одних деньгах и инстинктах...
Пьер – К чему весь этот спор, Жаклин? Ты сейчас пытаешься говорить о какой-то идеальной любви, а сама делаешь то, чем занималась Мария Магдалина!
Жаклин – Ты меня осуждаешь?!
Пьер – Нет! Но есть человек, способный изменить твою жизнь. Спасти тебя!
Жаклин – От кого? От таких, как ты?
Пьер – От самой себя!
Жаклин – Да? И кто же этот человек? Папа Римский?
Пьер – Я.
Жаклин – О, Пьер! Ты такой забавный... По-моему, у тебя ранняя форма мании величия. Посмотри на себя! Иисус не был горбатым, в отличие от вас, Пьер Саваж... Помимо того, что он был мессией и обладал сумасшедшей эмпатией, он ещё был просто красивым мужчиной! А ты покупаешь моё тело за деньги! Уже почти целый год... И тебя всё устраивало. Чем ты лучше меня, господин праведник?
Пьер – Ничем. Но я люблю тебя!
Жаклин – А я тебя нет. Как быть?
Пьер – Как быть?! Согласиться со мною! Я прошу тебя, Жаклин, стать моей женой! Законной женой! Обещаю, у тебя будет всё! Всё, что только пожелаешь! Я богат... Мы уедем в другой город! В другую страну и никто, слышишь, никто не будет знать о твоём прошлом! Всё закончится! И я клянусь тебе, что ни единым словом не обмолвлюсь, ни вспомню об этом, ни попрекну! Я не спешил с этим предложением, я должен был всё обдумать! Понять, что это не блажь, не прихоть, что это – настоящее! Пожалуйста, не отказывай мне! Ты не пожалеешь! Я постараюсь сделать тебя счастливой!
Жаклин – О, Пьер! Это так странно с твоей стороны...
Пьер – Странно?! А что тут странного?! Я что, прошу тебя пойти работать на какой-нибудь завод?! На ткацкую фабрику?! Я предлагаю тебе обеспеченную жизнь, свою фамилию, положение в обществе, а тебе это кажется странным?!
Жаклин – Меня всё и так устраивает! Я довольна своей жизнью... И я тебе уже сказала – я не люблю тебя.
Пьер – Так полюби!
Жаклин – Зачем?
Пьер – О, господи!
Жаклин – Вряд ли он тебе поможет! И я люблю другого...
Пьер – Ты любишь другого?! Кого?
Жаклин – Тебе пора уходить! Я не работаю за сверхурочные...
Пьер - Кто он? Говори!!
Жаклин – Боже, Пьер?! Ты начитался Шекспира? Не смей разговорить со мной таким тоном. Это моё личное дело и тебя это никак не касается!
Пьер – Нет, касается! Я люблю тебя и имею право знать, кто этот человек!
Жаклин – Ты требуешь от меня так, будто я уже твоя жена! Нет у тебя такого права! И никогда не было! Ты мне никто! Ни мать, ни отец, ни мой исповедник! Ты просто человек, который пользуется мною за деньги! И если б не они, ноги бы здесь твоей не было! Доволен? Ты это хотел услышать?
Пьер – Он платит тебе?
Жаклин – Ещё чего! У нас с ним нет ничего такого... Это другое! Не такое низменное... Уходи! Или я вызову полицию!
Пьер – Как ты могла?!
Жаклин – Что?! Полюбить другого?! Представь себе, смогла! Это было совсем не трудно. У женщин это получается гораздо лучше, чем у мужчин!
Пьер - Ты не понимаешь! Я уже пообещал своей матери!
Жаклин – Что ты пообещал?!
Пьер – Что через неделю будет наша свадьба!
Жаклин – А ты не пообещал ей бесплатную медицину, третью мировую войну или что-нибудь ещё в этом роде?
Пьер - Торжество состоится в Нью-Йорке, в ресторане Eleven Madison Park! Приглашено больше сотни гостей, цветы из Голландии, фрукты из Калькутты, рыба из Йокогамы, ровно в 24.00 музыкальное поздравление от сэра Пола Маккартни! Уже сделана предоплата! Ты не можешь просто так взять и всё вот это проигнорировать! Отказать!
Жаклин – Ты сумасшедший?!
Пьер – Нет! Я не сумасшедший! И дело даже не в этих чёртовых деньгах... Я смертельно больной человек! У меня четвёртая стадия рака! Полгода! От силы – год... Моя мать ничего об этом не знает! Единственно, что она хочет - видеть меня счастливым! Я столько рассказывал ей про тебя... Пожалуйста, Жаклин! У тебя впереди ещё так много всего, а у меня уже почти ничего не осталось... Думаю, что это не самая большая цена за всё, что тебе потом достанется... Это очень большие деньги.
Жаклин – Но я...
Пьер – Пожалуйста, Жаклин, ничего не говори сейчас! Я приду через два часа и смиренно приму всё, что ты скажешь. Как бы тяжело мне не было при этом...
Жаклин – Ты соблазняешь меня деньгами?
Пьер – Я взываю к твоему милосердию...
Жаклин – Чтобы я ради него вышла за тебя замуж? Не слишком ли многого ты хочешь от меня за свои деньги?! Контракт на любовь стоимостью... Сколько ты хочешь мне предложить после своей смерти?
Пьер – Я приду через два часа...
Жаклин – Вряд ли я успею полюбить тебя за это время! Можешь не торопиться...

Пьер уходит.

Жаклин – Сюжет вполне достойный Ги де Мопассана! Мне осталось только зарыдать и кинутся ему в объятья! Мари!
Появляется служанка.
Мари – Да, мадам!
Жаклин – Принеси мне кофе!
Мари – Слушаюсь!
Жаклин – А ещё позвони господину Дорэ и узнай, прочитал ли он мою рукопись. Если он этого ещё до сих пор не сделал, скажи ему, что я отдам её в другое издательство! Завтра же!
Мари – Слушаюсь!
Жаклин – Постой...
Мари – Да, мадам...
Жаклин - У тебя есть молодой человек?
Мари – Нет, мадам...
Жаклин – Даже не знаю, хорошо это для тебя или плохо. Но с уверенностью могу сказать одно – для монахини ты слишком красива.
Мари – Мне есть, чем заняться, мадам. Я много читаю...
Жаклин – Зачем?
Мари - Хочу поступить на экономический факультет.
Жаклин – Чтобы на земле стало ещё одним бухгалтером больше? Какая скука! Хотя, мне всё равно... Деньги ещё никого не сделали счастливым. Ни тех, кто их считает и ни тех, кто их тратит. Сами по себе деньги – это осознанная необходимость, но когда их становится слишком много, то это уже диагноз! Не позволяй им хозяйничать в своём сердце...
Мари – В моём сердце хозяйничают только Джон Милль и Карл Маркс...
Жаклин – Не самая лучшая компания для молодой девушки. Лучше бы эти господа разводили пекинесов, а не совали свои носы в чужие кошельки! Ступай...
Мари – Слушаюсь, мадам! Ой, чуть не забыла... Вам письмо.
Жаклин – Это от моего брата... И вот ещё что, Мари!
Мари – Слушаю вас, мадам.
Жаклин – Позвони по этому адресу и от моего имени попроси разузнать всё, что можно о человеке с именем Пьер Саваж. Допускаю, что в Париже найдётся их несколько десятков, но меня интересует горбун небольшого роста, брюнет... И, кстати, он тоже экономист.
Мари – Слушаюсь, мадам!
Мари уходит. Жаклин читает письмо.

Жаклин – «Дорогая сестра! Прости, что так долго не писал. Ты знаешь, что я тебя очень люблю, но обстоятельства сложились таким образом, что мне крайне необходима твоя...» Что?! Господи! Он растратил полмиллиона... Вот это размах! Папа! Ты слышишь меня? Твой любимый сын начал с того, чем ты закончил! Поздравляю тебя! Гордись! Думаю, что в аду, где ты сейчас, надеюсь, находишься, черти на какое-то время вытащат тебя из кипящего котла. Ты же им подготовил очередного грешника! Точную свою копию! Это ты, который лишил меня всего и не оставил мне ни гроша, заявив, что я не твоя дочь! Зато вот это – твой сын! Целуйтесь друг с другом! Я всегда говорила, что мужчин в аду гораздо больше, чем женщин... И это справедливо!
Заходит Мари.
Мари – Ваше кофе, мадам!
Жаклин – Выкинь это письмо! Что это за запах?! Ты покупала это кофе на скотном дворе?
Мари – Нет, мадам! На рынке Бельвиль! Продавец вас знает и сказал, что вы, как никто достойны этого аромата...
Жаклин – Продавец?! Какой ещё продавец? Как он выглядит?
Мари – Он такой... Такой...
Жаклин – Какой?!
Мари – Он всё время ходит в турецкой феске...
Жаклин – А-а... Кемаль. Он что-нибудь передал мне?
Мари – Да! Вот эту записку... Простите, я забыла...
Жаклин – Господи, Мари! О чём ты только думаешь?! Чем читать экономическую литературу, лучше поскорее влюбись в кого-нибудь! Франции от этого будет гораздо больше пользы... (читает записку) Мари, скажешь ему, что я согласна. Но только заплатить он мне должен будет в два раза больше! И не покупай у него больше кофе...
Мари – Не буду...  А ещё к вам пришёл налоговый инспектор. Впустить его или сказать, что вас нет дома?
Жаклин – Скажи, что нет дома! Налоговая полиция напоминает мне санитаров, готовых на любого накинуть смирительную рубашку. И для них не важно - здоров ты или болен. Главное, чтобы не размахивали руками! Пусть приходит в другой раз. У меня и без него разболелась голова... Сегодня я не желаю никого из них видеть в своём доме...

Заходит налоговый инспектор.
Инспектор – Извините, но придётся! Здравствуйте, мадам! Ваше личное отношение к органам исполнительной власти меня совершенно не интересует. И, так называемый, ваш дом очень даже легко может превратиться в муниципальную собственность. Исключительно благодаря вам...
Жаклин – Мари! Предложи господину налоговому инспектору сесть.
Мари – Прошу вас, мсье!
Инспектор – Я пришёл сюда не сидеть!
Жаклин – Ну, разумеется... А зачем вы сюда пришли? Я вас не приглашала. Простите, не знаю, как вас...
Инспектор – Налоговая декларация!
Жаклин – Какое странное имя! Как вы с ним живёте? Ваши родители были большими оригиналами...
Инспектор – Не надо так со мной шутить!
Жаклин – Какой вы поперечный! Не буду сидеть, не надо шутить... За что вас только терпит ваша жена!
Инспектор – Я холост!
Жаклин – Это многое объясняет... Надеюсь, господин налоговый инспектор, не откажется от чашечки хорошего кофе?
Инспектор – При одном условии!
Жаклин – Согласна на всё!
Инспектор – Я не должен расценивать это, как факт подкупа!
Жаклин – Чашкой кофе?! Ну, разумеется, не должны... Боже упаси! У меня даже в мыслях такого не было! Ну, у вас и фантазия! Вам надо работать в театре... Мари, чашечку кофе, господину налоговому инспектору!
Инспектор – Покрепче! Если можно...
Жаклин – Обещаю вам, что кофе будет таким же крепким, как и ваши убеждения! Мари!

Мари уходит.
Жаклин – Я слушаю вас, мсье!
Инспектор – Мадам Гранде, я уполномочен заявить, что неуважение к законам Пятой республики влечёт за собой уголовное наказание со всеми вытекающими для вас последствиями!
Жаклин – Я кого-то убила? Вы собираетесь меня гильотинировать?
Инспектор – Надеюсь, до этого не дойдёт...
Жаклин – Уф! Слава Богу! А то мне бы пришлось срочно покупать какое-нибудь платье, в котором бы я взошла на эшафот! У меня ещё не было подобного опыта... Здесь можно легко ошибиться! Мода так переменчива... Вы спасли меня от лишних трат. Это так мило с вашей стороны, господин налоговый инспектор...
Инспектор – Простите, но я слышу в ваших словах скрытую иронию!
Жаклин – Прощаю! Просто вы приняли обычную человеческую благодарность за скрытую иронию... С налоговыми инспекторами такое часто случается. Для вас здесь вообще нет ничего скрытого. Вы не будете против, если я открою окно и сниму с себя жакетку? На улице, наверное, уже все тридцать градусов...
Заходит Мари с подносом.
Мари – Ваше кофе, мсье!
Инспектор – Спасибо...
Жаклин – Надеюсь, вы хоть сейчас-то сядете? Ну, не будьте таким букой!

Инспектор садится, пьёт кофе.
Жаклин – Вам нравится?
Инспектор – О, да! Восхитительный аромат...
Жаклин – Вы меня не поняли! Я не об этом... Вам нравится мой пеньюар? Не правда ли, он очень мне идёт?
Инспектор – Простите, но я плохо разбираюсь в женских пеньюарах... Совсем не разбираюсь... И вообще, давайте лучше поговорим о вас.
Жаклин – Ну, наконец-то! А то с вами я перестала чувствовать себя женщиной! Хочется хоть каких-то комплиментов... Начинайте!
Инспектор – Ваша налоговая декларация!
Жаклин – Опять вы за своё! Ну, что сделала вам моя налоговая декларация? Укусила? Вызвала дефолт?! Из-за неё обрушилась вся финансовая система Франции?!
Инспектор – Вы неправильно её заполнили...
Жаклин – Ну, так исправьте! Это ваша работа!
Инспектор – Моя работа – собирать налоги, а не исправлять чьи-то ошибки.
Жаклин – Какая же вы всё-таки зануда!
Инспектор - Как вы знаете, стандартная ставка налога на добавленную стоимость в нашей стране равняется двадцати процентам. Повышенная ставка в тридцать три и три десятых процента применяется к алкоголю, табачным изделиям, автомобилям и другим предметам роскоши...
Жаклин – Ну? И что?
Инспектор – А то, что всё это очень дурно пахнет! Вы, облагаясь всего лишь навсего профессиональным налогом в три с половиной процента, в графе профессия написали - предмет роскоши! Как это понимать?! Как предмет роскоши, вы обязаны тогда платить не три с половиной процента, а тридцать три и три десятых!
Жаклин – Мари?!
Мари – О, простите, мадам! Это моя вина! Я, наверное, не туда посмотрела и написала не то, что было нужно... Простите меня!
Жаклин – Мне не за что тебя прощать! По сути ты всё написала верно, даже если это и было неправильно по форме! Все женщины для мужчин и особенно, для таких, как вы, налоговых инспекторов, всегда были, есть и останутся предметами роскоши! Всегда!
Инспектор – Тридцать три процента?
Жаклин – Вы не на рынке, чтобы так бессовестно торговаться! Стыдитесь! Три с половиной!
Инспектор – Но как предмет роскоши...
Жаклин – Вы глухой?! Я вам на хорошем французском языке сказала – три с половиной!
Инспектор – В конце концов, если вы будете позиционировать себя, как средство первой необходимости, то налог будет составлять всего только десять процентов...
Жаклин – Я вам не зубочистка!
Инспектор – Ну, хорошо... Тогда вы обязаны завтра придти на рю дэ Бонз-Анфан, 69, и составить новую налоговую декларацию!
Жаклин – Как истинная парижанка, я приду на рю дэ Бонз-Анфан, 69, только через три недели! Ровно столько мне понадобится времени, чтобы забыть ваше лицо!
Инспектор – Как вам будет угодно.
Жаклин – Вот именно – как мне будет угодно!
Инспектор – И не забудьте оплатить административный штраф за несвоевременность.
Жаклин – Штраф?!
Инспектор – Штраф. В размере годового профессионального налога на добавленную стоимость...
Жаклин – У вас всё?
Инспектор – Всё.
Жаклин – Ну, тогда...
Инспектор - Вообще-то не совсем...
Жаклин – Не совсем?! У нас разве ещё остались какие-то темы для разговоров, господин налоговый инспектор? По-моему, вы сказали мне всё, что хотели. Я удивляюсь собственному терпению... Как мужчина вы мне совершенно не интересны, поэтому я вас больше не держу...
Инспектор – Именно об этом я и хотел с вами поговорить...
Жаклин – Именно об этом?!
Инспектор – Именно об этом...
Жаклин – Выйди, Мари!
Мари выходит, забрав чашку из-под кофе.

Жаклин – Предупреждаю, я стою очень дорого! Вряд ли это будет вам по карману... И учтите - на налоговых инспекторов скидки не распространяются!
Инспектор – Я прощу вам штраф!
Жаклин – Даже так?! Но я вам его не прощу!
Инспектор – Меня зовут Жан... Жан Боли...
Жаклин – Ну и что...
Инспектор – У меня никогда не было женщины!
Жаклин – Тогда вам надо не ко мне, а к психиатру.
Инспектор – Вот деньги! Это всё, что есть... У меня больная мать, лекарства стоят очень дорого...
Жаклин – И это не ко мне!
Инспектор - В моей спальне прямо над моей кроватью висит ваша фотография в полный рост!
Жаклин – О, господи! Этого ещё мне не хватало... Послушайте, я не работаю с девственниками...
Инспектор – Жаклин, вы не можете мне отказать!
Жаклин – Именно это я сейчас и делаю!
Инспектор – Твои руки, как две лианы! Лицо – прекрасная луна в ночи! На перси твои смотрю я с умиленьем! Уста, как соблазнительные вишни, а ноги...
Жаклин – Прощайте! Увидимся через три недели! Найдите за это время другие перси и любуйтесь на них, сколько вам влезет... Пока не лопнут глаза!
Инспектор – Я лишу вас лицензии!
Жаклин – Что?!
Инспектор – Что слышали! Я лишу вас лицензии... Я смогу это сделать! Даже не сомневайтесь! Уже через месяц вам придётся зарабатывать деньги другим способом, гораздо менее романтическим!
Жаклин – Вы это сделаете?!
Инспектор – Не испытывайте меня!
Жаклин – Ну, хорошо... Раздевайтесь!
Инспектор – Что?!
Жаклин – Что слышали! Раздевайтесь! Вы же этого хотите?
Инспектор – То есть...
Жаклин – Да! Снимайте с себя всё!
Инспектор – Всё?! Прямо... Прямо здесь?!
Жаклин – Нет! На площади Пигаль!
Инспектор – Но я... Хорошо, я сейчас разденусь! Я быстро...
Жаклин – Можете не торопиться. Я пока выйду, чтобы вас не стеснять...
Инспектор – О, Жаклин!
Жаклин – О, Жан...
Жаклин уходит. Инспектор быстро раздевается. Остаётся в трусах и носках. Ложится на диван.

Инспектор - Твои руки, как две лианы! Лицо – прекрасная луна в ночи! На перси твои смотрю я с умиленьем! Уста, как соблазнительные вишни, а ноги – упоительны, как ты... Как ты сама! Как ты сама... Господи, спасибо тебе! Я так счастлив! Так счастлив! Мадам Гранде! Мадам... Жаклин! Вы можете заходить! Я готов! Я... Мадам Гранде! Да где же она? Я всё сделал, как вы мне велели...
Заходит Жаклин с полицейским.
Жаклин – Господин полицейский, этот человек только что отказался отдавать мне деньги! Он получил от меня всё, что хотел и даже больше! Я исправно плачу в государственный бюджет все налоги и требую защиты своих интересов от подобных типов! Вот моя лицензия!
Полицейский – Мсье! Немедленно заплатите этой даме всё, что вы ей должны! В противном случае я буду вынужден препроводить вас в полицейский участок!
Жаклин – Сейчас он будет выкручиваться и от всего отказываться! Не верьте ни одному его слову!
Инспектор – Нет! Нет! Нет! Это всё неправда! Это всё ложь! Ничего такого не было...
Жаклин – Ну?! Что я вам говорила?!
Полицейский – На вашем месте, месье, я бы хорошенько подумал...
Инспектор – У меня с этой женщиной ничего не было! Клянусь вам! Я пришёл сюда не для этого! Я пришёл сюда исключительно по делам службы! Я - налоговый инспектор!
Полицейский – Если вы, мсье, пришли сюда, как вы изволили только что выразиться, по делам службы, почему вы тогда лежите на диване в таком виде?
Жаклин – Потому что он вас обманывает, вот почему!
Полицейский – Помолчите, мадам! Я не с вами разговариваю! Отвечайте, молодой человек!
Инспектор – Потому что... Потому что... Потому что я идиот! Я идиот... Мадам Гранде, зачем вы это сделали?! Вы страшная женщина! Я никогда не смогу понять, как в таком совершенном теле может скрываться такое уродство! В вас нет ни капли жалости... Господин полицейский, я обожал эту женщину! Для меня она была идеалом! Совершенством... Я часами наблюдал за ней сквозь эти окна! Я, как тень следовал за нею по улицам, рискуя потерять работу! Но теперь всё кончено. Я больше никогда не поверю ни одной женщине... Я унижен, как личность... Я низвергнут... Я раздавлен! Позвольте теперь мне спокойно уйти и обещаю вам, мадам, что ничего вам не сделаю и никогда больше не переступлю порога этого дома! Никогда! Только, пожалуйста, не придавайте огласке всего, что здесь произошло... Мне так стыдно! Я этого не переживу... У меня больная мать... Пожалуйста! Пожалуйста...
Полицейский – Мадам?
Жаклин – Так и быть, я вас прощаю! Но при одном условии!
Инспектор – Согласен на всё!
Жаклин – Целуйте подол моего платья!

Инспектор выполняет.
  - Ещё! Ещё!! Господин полицейский, я полностью удовлетворена... А вы теперь немедленно уходите! Вон из моего дома!
Инспектор забирает свои вещи м уходит, не одевшись.
Полицейский – М-да...
Жаклин – Некоторым безумцам следует преподать хороший урок! Спасибо, Жан-Поль... Ты был сегодня очень убедителен. Как всё же удобно иметь в прислуге собственного полицейского! Пусть даже и ненастоящего...
Жан-Поль – Я могу идти, мадам?
Жаклин – Конечно... Хотя, нет!  Вот что... Подстриги газон с восточной стороны дома и, пожалуйста, будь осторожнее с моими пионами! Я заплатила за них очень большие деньги!
Жан-Поль – Слушаюсь, мадам!
Жаклин – И скажи Мари, чтобы она выстирала эту форму. Она вся провоняла твоим потом! Неужели ты сам этого не чувствуешь, Жан-Поль?!
Жан-Поль – Мадам, я считаю, что мужчина должен пахнуть собой, а не средствами химзащиты.
Жаклин – Нет ничего более ужасного, чем мужчина, пахнущий собой! Если бы ты не был таким хорошим полицейским, я бы тебя давно уволила!
Жан-Поль – Вы очень добры, мадам...
Жаклин – Да, я очень добра... А вы все этим пользуетесь. Иди работай!
Жан-Поль – Слушаюсь, мадам!
Жан-Поль уходит.


- «Я вышла в сад... Мне было одиноко... На небе в тучах – лунный ободок... А прямо на меня, поломано и кособоко, смотрел из зарослей крапивы злой цветок». О! Какой экспромт! Какой образ! Надо записать, не то забуду...
Жаклин уходит в спальню. Некоторое время спустя заходит доктор, за ним – Мари.

Мари – Простите, мсье, но сначала мне надо доложить о вас! Здесь так принято! Вы меня слышите?!
Доктор – К чёрту, Мари! В этом городе меня знает каждая бл... Короче, везде, где они есть, мне можно без доклада. Поверь мне, это совсем не обязательно... Я заслужил это право.
Мари – А для меня – обязательно! Если я этого не сделаю, мадам Гранде запросто может меня уволить!
Доктор – Может... Эта женщина способна и не на такое...
Мари – Я же говорю! А я не хочу из-за вас потерять свою работу!
Доктор – Успокойся, Мари! Если она это сделает, я возьму тебя к себе. За те же самые деньги...
Мари – Правда?!
Доктор – Правда... А сейчас принеси мне что-нибудь выпить. Покрепче! Мне надо вспомнить всё, чему меня учили в Сорбонне... С утра это плохо получается...
Мари - А можно не ждать, пока она меня уволит?
Доктор – Кто?
Мари – Мадам Гранде...
Доктор – Всё так серьёзно? Это зависит от тебя, милочка... Мне бывает очень трудно угодить.
Появляется Жаклин. Её не видят.
Мари – Но вы же сами только что сказали, мсье Гренвиль, что возьмёте меня! Я буду очень стараться! Очень, очень!
Доктор – Да, мне нужна экономка... Хорошая экономка.
Жаклин – Хорошая или хорошенькая?
Доктор – Хорошенькую мне не позволит моя жена!
Жаклин – У вас ещё осталось что-то, к чему можно ревновать?
Доктор – Я что, произвожу впечатление человека, у которого уже ничего не осталось?! Ну так вот, вы ошибаетесь! Мой дед в последний раз женился в восемьдесят шесть лет!
Жаклин – Тогда, Мари, у тебя нет шансов... Бедняжка!
Доктор – Мадам Гранде!
Жаклин – Вы опоздали, мсье Гренвиль...
Доктор – Не по своей вине. Принимал роды у кобылицы...
Жаклин – С каких это пор в ресторанах Монмартра стали рожать лошади?
Доктор – Это был ложный вызов...
Жаклин – Не сомневаюсь... Мари, почему ты не доложила мне о докторе Гренвиле?
Мари – Простите, мадам! Я хотела... Но не успела...
Жаклин – Не успела... Что ж... Ты провинилась, и поэтому будешь работать в воскресенье!
Мари – Но...
Жаклин – Никаких, но! Я тебя предупреждала! На улице полно хорошеньких безработных девушек! Которые при этом не забивают свою голову Карлом Марксом! Ты меня поняла?
Мари – Поняла, мадам...
Жаклин – Ступай.
Мари – Слушаюсь, мадам!
 Мари уходит.
Доктор – Вы не боитесь, что она пожалуется на вас в профсоюз, мадам Гранде. И будет совершенно права...
Жаклин – Как вам сказать... Председатель профсоюзного комитета Луи Барно посещает меня в последний понедельник каждого месяца... Уже почти пять лет. Очень милый человек... Нет, почему-то я не боюсь!
Доктор – По-моему, вы несколько перегибаете палку... Не понимаю, как вам удаётся сохранять столь презентабельный вид и положительное реноме в обществе при вашем роде деятельности.
Жаклин – Наверное потому, что я люблю свою работу! Отношусь к ней очень серьёзно и ответственно... И я вас понимаю. Сильную половину... Любой мужчина, независимо от его положения в обществе – это всего лишь навсего мальчик-переросток, который хочет, чтобы его всегда хвалили и хоть иногда выслушивали все его бредни. А ещё я не переманиваю чужих слуг... Скажите, мсье Гренвиль, вам ведь нравится Мари?
Доктор – К сожалению, мадам, вынужден признаться, что мне нравятся все женщины. Я же гинеколог... Иначе они бы мне не доверяли. И я тоже люблю свою работу, поэтому давайте приступим к осмотру... Ваша медицинская справка заканчивается через месяц, но понадобятся ещё некоторые бюрократические операции, чтобы она была готова к нужному сроку.
Жаклин – У вас трясутся руки...
Доктор – В моём возрасте это нормально...
Жаклин – Но не с вашей профессией! Может, лучше вам придти завтра?
Доктор – Завтра будет тоже самое...
Жаклин – Что вы там говорили про профсоюз? Самое время пожаловаться на вас!
Доктор – Во всём Париже я – лучший гинеколог, и вы это знаете... Лучше налейте мне хорошего бурбона!
Жаклин – Вы старый, выживший из ума алкоголик!
Доктор – Кто вам это сказал?
Жаклин – Все! Нате, пейте свой бурбон!
Доктор – Вы очень щедры, мадам!
Жаклин – Это всё, что у меня осталось...
Доктор – Тогда дайте моему старому организму пять минут, чтобы алкоголь начал спокойно разрушать мою печень и центральную нервную систему... Это действует на меня успокаивающе.
Жаклин – Мишель, на вас невозможно долго сердиться...
Доктор – И правильно! С моей-то профессией. Я бы вам этого не советовал...
Жаклин – Перестаньте говорить такие ужасные вещи... Не знаю почему, мсье Гренвиль, но я вас до сих пор стесняюсь...
Доктор – Ваш отец знает, как вы зарабатываете деньги? Если – да, то вот вам и ответ…
Жаклин – Дело не в этом. Просто вы немного на него похожи.
Доктор – Он так же пьёт?
Жаклин -  Внешне... Он вообще не пил. Но как-то сказал, что когда-нибудь убьёт меня.
Доктор – Я этого делать с вами не собираюсь... Ваша профессия и так одна из самых высоких в группе риска... Скажите ему об этом.
Жаклин – Он умер. Давно...
Доктор – Тем более забудьте о том, что он вам сказал. Часто такие вещи говорят в состоянии аффекта...
Жаклин – Нет. В тот раз он был очень спокоен...
Доктор – Значит, у него было состояние спокойного аффекта. Такое тоже бывает... Иногда. Идёмте!
Жаклин и доктор уходят в спальню. Заходят Мари и инспектор. Инспектор держит ботинок в руке, одна нога босая.

Мари – Давайте, идите ищите его, только быстро! Если появится мадам, мне несдобровать...
Инспектор – Пожалуйста, Мари... Я вас очень прошу, поищите его сами...
Мари – Вот ещё! Ваших носков я только не искала! Сами ищите...
Инспектор – Я не могу! Я пообещал мадам Гранде, что больше никогда не приду в её дом!
Мари – Вы уже пришли! И нарушили своё обещание... Так что вас больше ничего не держит.
Инспектор – Нет! Всё равно не могу... Вы не представляете, Мари, в какое положение она меня поставила! Ничего более унизительного я в своей жизни ещё не испытывал... И не хочу!
Мари – Как я вас понимаю... Ладно. Так и быть... А без носка вы никак не можете обойтись?
Инспектор – Нет! У меня только одна пара...
Мари – Ну, вы шутник... Так я вам и поверила! Одна пара... Где вы раздевались?
Инспектор – Я не помню...
Мари – Хорошо же она вас отделала! Будете знать в следующий раз, как раздеваться где попало... Вот он! За креслом лежал...
Инспектор – Слава Богу!
Мари - О! У вас дырка на пятке!?
Инспектор – И на другом тоже...
Мари – Так у вас что, действительно только два носка?! И больше нет?
Инспектор – Да... То есть, нет. Я как-то никогда особо не придавал этому значения...
Мари – Ну, вот что... Самое жалкое существо на свете – это мужчина в драных носках! Идёмте, я вам их заштопаю...
Инспектор – Мне неловко…
Мари – А сколько получает налоговый инспектор? Вы считаетесь госслужащими? Идёмте отсюда быстрее! Сейчас они выйдут... А как вас зовут?
Инспектор – Жан. Жан Боли...
Мари – Мне нравится ваше имя...
Мари и инспектор уходят. Появляется доктор и Жаклин.
Доктор – На мой взгляд никаких видимых признаков каких-либо нарушений. Экспресс-анализ крови, думаю, только подтвердит сказанное...
Жаклин – Я знаю, что я здорова...
Доктор – Довольно самонадеянно...
Жаклин – Только так можно выжить в этом городе...
Доктор – Ваша самонадеянность и ваше здоровье - категории разного порядка... В истории масса примеров, когда великие личности умирали от пустяшного заболевания. В любом случае, не пускайте в свою жизнь опасных людей...
Жаклин – Вы знаете меня уже много лет, Мишель... Я умею разбираться в людях.
Доктор – Это только предостережение... Совет опытного человека.
Жаклин - Я ошиблась единственный раз и то, потому что вас послушалась! Никогда себе этого не прощу! Больше этого не повториться.
Доктор – Я не считаю ошибкой то, что вы сделали. Вы дали жизнь человеку! Пусть даже и рождённому против вашей воли. Не забывайте, что мы живём в католической стране.
Жаклин – Да! Я это хорошо помню! Но человек, который меня тогда изнасиловал, вполне мог и забыть об этом! А ещё я очень сомневаюсь, что тот несчастный, которого я родила, счастлив в этой жизни... Никогда бы не хотела встретиться с ним.
Появляется Мари.
Мари – Мадам, к вам пришёл мсье Бастиан!
Жаклин – Пусть войдёт.
Мари – Слушаюсь.
Жаклин – Постой... А что это у тебя в руке?
Мари – Это?
Жаклин – Да, это.
Мари – Это носок, мадам...
Жаклин – Чей?
Мари – Мой...
Жаклин – Твой?!
Мари – Да, мадам...
Жаклин – Не ври мне! С каких это пор ты стала носить мужские носки? Да ещё такого размера! Это носок того ненормального налогового инспектора?
Мари – Да, мадам... Но он не ненормальный!
Жаклин – Что?! Спорить со мной?! Ты, которая понятия не имеет, что такое мужчина! Ты уволена! Тоже мне, защитница выискалась! Забирай свои вещи и уходи. Немедленно! Обманщице и лгунье не место в моём доме!
Мари – Вы даже не представляете, мадам, с каким наслаждением я это сделаю! Уйти от вас – это была моя мечта с первого дня моей работы здесь! А заодно скажу всё, что я о вас думаю! Вы мелочная, порочная, жестокая и несчастная! Но мне вас не жаль! Не знаю, чем, но вы заслужили своё одиночество! Хотя бы несите достойно этот крест! Прощайте!
Жаклин – Вон!
Мари – Слушаюсь, мадам!
Мари уходит.
Жаклин – Что вы так на меня смотрите?! По-вашему, я опять не права?
Доктор – Не знал, что вы опустились до уровня налогового инспектора, Жаклин...  Дела идут неважно?
Жаклин – При чём тут это?! Он начал меня шантажировать и мне пришлось принять меры. Больше он здесь не появиться...
Доктор – Судя по оставленному носку, он вылетел отсюда пробкой?
Жаклин – Примерно так всё и было...
Заходит Бастиан.
Бастиан – Здравствуйте, мадам! Здравствуйте, мсье!
Жаклин – Бастиан! Рада видеть тебя!
Доктор – Здравствуйте, молодой человек...
Бастиан – Я не дождался Мари и зашёл без приглашения. Простите...
Жаклин – Не извиняйтесь, Бастиан. Вы правильно сделали... Я только что выгнала эту маленькую стерву.
Бастиан – Выгнали?! Но за что?
Жаклин – Она это заслужила. А впрочем, это совсем неважно... Завтра же найму себе другую. На улице полно таких...
Доктор – Что ж, мне пора... Старина Париж нуждается в моих услугах...
Жаклин – А вы сами -  в хорошей порции бурбона...
Доктор – Хороший, качественный бурбон – это лекарство... Сколько вам лет, юноша?
Бастиан – Двадцать два, мсье...
Доктор – Двадцать два... Любопытный возраст...
Жаклин – Прекрасный возраст! А почему вы спросили? Вспомнили себя в свои двадцать два года?
Доктор – По-моему, я родился сразу в тридцать восемь... Так. Ничего... Скорее, это простое совпадение. Это было бы слишком неправдоподобно... До свидания, мадам Гранде! Мсье!

Доктор уходит.
Жаклин – О, Бастиан! Я скучала без вас... Вы вносите столько разнообразия в мою жизнь. Присаживайтесь! Чем вы занимались все эти три дня? Наверное, даже ни разу не вспомнили обо мне? Признавайтесь!
Бастиан – Нет... Один раз вспомнил.
Жаклин – Всего?! Я рассчитывала на большее... И как это произошло?
Бастиан – Я тогда проезжал мимо собора Парижской Богоматери...
Жаклин – Да? Какая у вас странная ассоциация, Бастиан – я и Богоматерь!
Бастиан – А вообще, я ездил в Руан на книжную ярмарку. Там была презентация моего нового романа... Книгу буквально смели с прилавков. Я даже сам такого не ожидал. А вчера мне позвонили из издательства «Фламмарион» и заключили договор на мою следующую книгу...
Жаклин – Вы становитесь популярны, Бастиан... «Фламмарион» может сделать вас мировой знаменитостью! И заработает на вас кучу денег...
Бастиан – Да. Кое-что, надеюсь, мне тоже с этого перепадёт... А что стало с вашей рукописью, Жаклин?
Жаклин – Понятия не имею... Дорэ молчит, а это первый признак того, что ему это не интересно и не принесёт ему никакого барыша...
Бастиан – Мне он тоже отказал...
Жаклин – С вами, Бастиан, нюх его подвёл! А теперь он кусает локти. Сам виноват! Надо уметь отличать талантливых людей от бездарных графоманов, вроде меня...
Бастиан – Вы слишком строги к себе. Я хочу подарить вам свою книгу, Жаклин... В Руане я приберёг последнюю. Подумал, что, возможно, это будет для вас интересно...
Жаклин – Как это мило... Подпишите мне её, Бастиан! Я знаю, вы никогда этого не делаете, но я очень вас прошу! Ради меня...
Бастиан – Я уже подписал её...
Жаклин – Правда?! О, Бастиан! Я должна вас за это обнять!

Жаклин обнимает его, но Бастиан не отвечает ей тем же.
Жаклин – Вам неприятно?
Бастиан – Нет, отчего же...
Жаклин - Нет, я чувствую, вам неприятно... Простите меня, Бастиан! Мне так неловко... Это был внезапный порыв... Обещаю вам, больше такого не повторится. Честное слово! Мы друзья, ведь так?
Бастиан – Да... Конечно.
Жаклин – Вот и отлично...  А давайте, выпьем кофе! Мари! Ах, да... Эта чертовка всё утро мне хамила, испытывала моё терпение и в, конце концов, добилась своего. А если немного алкоголя, Бастиан? Составите мне компанию?
Бастиан – Простите, но сегодня, после обеда я еду в Дижон... За рулём мне нужна ясная голова.
Жаклин – Тогда и я не буду... Будем считать, что я тоже за рулём. Не хочу, чтобы мне пришлось тормозить об кого-то... Когда мне было столько же, сколько сейчас вам, здравый смысл шарахался от меня, как вор от полицейского. Мне было наплевать на всех и, в первую очередь, на себя. И если бы я ехала в Дижон, то пила бы всю дорогу... Не знаю, кто платил моим ангелам-хранителям, но они хорошо делали свою работу. Ваши родители, Бастиан, видимо, очень порядочные люди, раз они воспитали такого, как вы. Завидую им...
Бастиан – Воспитание – это как шагреневая кожа. Чем больше мы о нём думаем, тем меньше она от этого становится...
Жаклин – В вас заговорил преуспевающий писатель...
Бастиан – Нет. Простой здравый смысл...
Жаклин - Бастиан, скажите мне, только честно!
Бастиан – Спрашивайте...
Жаклин – Почему вы познакомились со мной? Зачем? В тот день я совершенно случайно забрела в Лувр...
Бастиан – Были пьяны и не могли найти выход...
Жаклин – Да. А ещё я чуть не свалила статую какого-то греческого бога... Или римского, не помню... Они все на одно лицо. По-моему, это был Аполлон...
Бастиан – Охрана вызвала полицию, а я помог вам сбежать...
Жаклин – Ну вот! Что хорошего может предложить вам такая женщина, как я?
Бастиан – Ничего, кроме разбитой статуи Аполлона...
Жаклин – Кому нужна разбитая статуя... Что вы будете с ней делать? Но вы не ответили мне, Бастиан! Вы могли тогда просто посадить меня в такси и всё бы на этом закончилось...
Бастиан – Я задумал новый роман, Жаклин... И мне нужна была героиня – женщина, примерно, ваших лет... А когда я увидел вас, то сразу понял, что нашёл её...
Жаклин – Свою героиню?
Бастиан – Да... Типаж, который был мне нужен.
Жаклин – Ого! А чем я буду заниматься в вашем романе?
Бастиан – Тем же, что и сейчас...
Жаклин – Хотите переплюнуть Дюма-сына с его «Дамой с камелиями»?
Бастиан – Хочу...
Жаклин – Мне нравятся ваши амбиции, Бастиан! Но там героиня погибает... Вы же не хотите сделать то же самое и со мной?
Бастиан – Не с вами...
Жаклин – Всё равно, поклянитесь, что моя героиня останется жива!
Бастиан – В хорошем романе, кто-то должен погибнуть... Это закон жанра. Читатель сам ждёт этого. Он хочет кому-то сострадать... Это в нашей природе...
Жаклин – Хорошо! Если читатель этого хочет, тогда пусть погибает кто-то... Но не она! В романах полно действующих лиц...
Бастиан – Вы на этом настаиваете?
Жаклин – Да! Я настаиваю. Я просто требую!
Бастиан – Хорошо... Будь, по-вашему. Но предупреждаю, ваша героиня - абсолютно несчастный человек...
Жаклин – Это как уж вам заблагорассудится... В моей жизни меня всё устраивает. И, мне кажется, абсолютно несчастных людей не бывает. Хотя, вы автор... Вам можно всё. А где книга, которую вы мне принесли, Бастиан? Мне не терпится её увидеть! Подержать в руках и прочитать...
Бастиан – Хорошо, что напомнили! Она осталась в моей машине... Я сейчас за ней схожу.
Жаклин – Бастиан!
Бастиан – Что?
Жаклин – Значит, я вам интересна всего лишь, как типаж? Как некий абстрактный образ?
Бастиан – Мой ответ, может как-то повлиять на наши отношения?
Жаклин (апарт) – Мне бы этого очень хотелось... (Бастиану) Ну, разумеется, нет...
Бастиан – Тогда позвольте мне не отвечать. Какого цвета вы любите розы?
Жаклин – Предельно тёмного...
Бастиан - Я скоро...
Бастиан уходит.
Жаклин – Я вышла в сад... Мне было одиноко... На небе в тучах – лунный ободок... А прямо на меня, поломано и кособоко, смотрел из зарослей крапивы злой цветок... Нет! Мне эти строки не нравятся. С чего это они вдруг у меня возникли?
Появляется Жан-Поль.
Жан-Поль – Мадам, к вам пожаловала особа.
Жаклин – Какая ещё особа?
Жан-Поль – Затрудняюсь ответить вам, мадам. Вот её визитка…
Жаклин – Виконтесса Николь де Кастан... Не знаю такую. Она не ошиблась? Ей точно нужна я, Жан-Поль?
Жан-Поль – Она назвала ваше имя, мадам...
Жаклин – Как некстати... Вот что, скажи ей, что я лежу с высокой температурой и сегодня вряд ли смогу уделить ей своё время.
Жан-Поль – Слушаюсь, мадам!
Заходит виконтесса Николь де Кастан.
Де Кастан – Возмутительно! Я не привыкла стоять за дверями больше одной минуты! Что за порядки в этом доме?!
Жаклин – Не вам судить о них! Воспитанные люди ждут, когда их пригласят!
Де Кастан – Ну вот что, милочка, хватит пустых разговоров! Учить она ещё меня будет... Иди, зови сюда свою хозяйку... У меня мало времени.
Жаклин – Я хозяйка! Жан-Поль!
Тот, понимающе кивнув, уходит.
Де Кастан – Вы, да?! А я думала, что передо мной стоит прислуга... Меня зовут...
Жаклин – Мне всё равно, как вас зовут! Что вам здесь нужно?
Де Кастан – Единственное, что мне нужно в этой жизни – счастье для моего сына! И я не остановлюсь ни перед чем!
Жаклин – Ну так, идите и купите его! Судя по вашему виду, у вас есть на что... Кошелёк выдержит.
Де Кастан – Да, я богата! И не скрываю! И с удовольствием бы это сделала, но... Всегда в этой чёртовой жизни найдутся всякие «но», которые портят настроение достойным людям...
Жаклин – Насчёт всяких и портят, полностью с вами согласна. Возражать не буду... Но вы не ответили мне на мой вопрос – что вам здесь нужно?
Де Кастан – Мой единственный сын!
Жаклин – И что?! Как я должна отреагировать на это?! Обрадоваться? Опечалиться? Упасть в обморок?
Де Кастан – Не устраивайте здесь дешёвого спектакля! Вы не в кафешантане!
Жаклин – Глядя на вас, этого не подумаешь!
Де Кастан – Что за намёки?!
Жаклин – Говорю открытым текстом – мне нет никакого дела до вашего сына!
Де Кастан – Вы не понимаете...
Жаклин – Господи, что сегодня за день! Послушайте, вы вломились сейчас непонятно с чего в мой дом, в мою частную жизнь со своим единственным сыном, тратите моё время и ещё упрекаете меня в том, что я чего-то не понимаю! Да, я вас не понимаю!
Де Кастан – Я мать! Что тут непонятного?
Жаклин – Поздравляю! А при чём тут я?!
Де Кастан – А при том, что мой дорогой, мой единственный сын, хочет... хочет... Нет, я не могу! У вас есть валидол?
Жаклин – Нет. Только бурбон... Могу налить, если хотите...
Де Кастан – Наливайте...
Жаклин – Но...
Де Кастан – Наливайте, вам говорят!
Жаклин – Однако... Вот. Возьмите...
Де Кастан – Что это вы мне подаёте на самом донышке?! Плеснули, будто нищенке подали. Наливайте полный стакан!
Жаклин – О, Боже... Так хорошо?
Де Кастан – Да. Вполне... Ещё!
Жаклин – Вообще-то, вы просили валидол! Хотя мне сегодня уже говорили, что качественный бурбон – это лекарство... Ну? Вы напились?
Де Кастан – Отпустило...
Жаклин – Тогда я вас больше не держу. Расскажите о своём сыне в другом месте...
Де Кастан – Нет, милочка! Вы выслушаете всё, что я вам скажу! Мой сын решил жениться на вас! Да, да! Именно на вас! Когда я узнала об этом, я была на седьмом небе от счастья! Естественно, что я тогда не знала, кто вы и чем вы занимаетесь... Но когда я навела справки, мне стало дурно! Мой Пьер, мой мальчик, который так долго был лишён женского тепла и ласки...
Жаклин – Он что, всё время жил со своим отцом? А где были вы?
Де Кастан – Не перебивайте меня! И когда я узнала, кто вы и чем вы занимаетесь, каким родом деятельности – я была в ужасе! Мой сын и какая-то там...
Жаклин – Полегче! Его никто сюда на канате не тащил. Исправно ходил целый год со всеми своими недостатками! И чтобы жениться, он пытался соблазнить меня...
Де Касан – Дон Жуан! Весь в отца...
Жаклин – Не собой! Он пытался соблазнить меня своими деньгами! Я отказывалась, но, в конце концов, суммы, которые он мне предлагал, произвели на меня впечатление, и я...
Де Кастан – Что?!
Жаклин – Согласилась стать его женой!
Де Кастан – Нет!
Жаклин – Да!
Де Кастан – Чудовищно... Но вы, хоть что-то испытываете к нему? Хоть какое-то чувство?!
Жаклин – Ничего, кроме чувства жалости...
Де Кастан – О-о-о! Как вы могли?! Бессердечная! Мальчик потерял голову, а вы этим воспользовались! Провернули сделку! Аферистка! Хищница!
Жаклин – Теперь я буду звать вас мамой и стану виконтессой!
Де Кастан – Нет! Этому никогда не бывать! Никогда не бывать! Вам не удастся замарать чистое имя нашей семьи! Понятно вам!
Жаклин – Да, мама...
Де Кастан – Прекратите! Ох, сердце...
Жаклин – Ещё бурбон?
Де Кастан – Да... И не надо ёрничать! Посмотрела бы я, как бы вы повели себя на моём месте! Ну, вот что...
Жаклин – Жаклин...
Де Кастан – Жаклин... Ваша взяла. Вы победили... Вот чек на предъявителя! Сами поставите любую сумму и впишите своё имя... Условие только одно – оставьте в покое моего сына! Уйдите из нашей жизни! Он ещё сравнительно молод и сможет найти себе более достойную, чем, пусть и дорогую, но всё-таки проститутку!
Жаклин – Нет.
Де Кастан – Нет?! Вы чудовище! Неужели вас не трогают мои слёзы?! Слёзы матери...
Жаклин – Ваши слёзы - это всего лишь результат манипуляции, возраста и алкоголя... Я им не верю. И уберите этот чек! Мне он не нужен. Ваш сын и так отдаст мне всё! Всё, что у вас есть!
Де Кастан – Нет...
Жаклин – Да! Он сам мне сегодня об этом сказал. Я просто вас разорю! Оставлю ни с чем! И вы ничего не сможете со мной сделать, мама... Ничего! Ладно. Финита ля комедия! Я вас разыграла... Радуйтесь. Согласна, это было довольно жестоко, но кто-то должен был вас проучить и поставить на место. Зажравшаяся мещанка с дворянским титулом! Я не спрашиваю, как вы или ваш муж заработали свой капитал! Вполне допускаю, что произошло это самыми противозаконными методами! Поэтому не смейте обвинять меня тем, как я зарабатываю себе на жизнь! Ваш красавчик-сын не нужен мне ни в каком виде – ни с деньгами, ни без! Я ему отказала. И откажу ещё раз, если он сюда заявится. Можете успокоиться... И уйдите, наконец, из моего дома!
Де Кастан – Вы думаете, я буду вас за это благодарить? Да, буду... Спасибо вам, Жаклин! Вы спасли моего сына от позора! Потому что вы – зло в чистом виде, и от вас надо держаться, как можно дальше! Но я вам этого не забуду! Я пущу в ход все свои деньги, все свои возможности и связи, чтобы вас уничтожить! Считайте, что в этом – смысл всей моей оставшейся жизни!
Жаклин – Всё сказали?
Де Кастан – Всё!
Жаклин – А теперь уходите. Иначе я передумаю! Либо скажу вам сейчас такое про вашего сына, от чего не поможет весь бурбон в этом доме! Вон!
Заходит Пьер.
Пьер – Мама?! Что ты здесь делаешь? Зачем ты здесь? Ты плачешь?!
Де Кастан – Да... Но это слёзы радости, Пьер... Не волнуйся, дорогой.  Всё хорошо... Просто мне так захотелось после твоих слов увидеться с мадам Гранде, составить о ней собственное впечатление, что я не удержалась и пришла сюда. И не зря... Я знала, что мой сын не выберет кого попало... Я хорошо провела время с Жаклин, мы поговорили по душам... И, кажется, что были вполне искренни друг с другом. Но мне пора... До свидания, Жаклин! Вы произвели на меня незабываемое впечатление. И я сделаю всё, что пообещала...
Жаклин – Приятно было с вами познакомиться, Николь... Осторожно переходите дорогу... После бурбона.
Николь де Кастан уходит.
Пьер – Что тут у вас произошло?
Жаклин – Ничего особенного... Ты же слышал, мы просто поговорили по душам.
Пьер – По душам... Хорошо, что обошлось без жертв. Значит, моя мать всё про тебя узнала... Плевать! Даже лучше... Это и так бы произошло рано или поздно... А это что? Чек на предъявителя... Открытый! Понятно... Это как же ты должна была ей понравиться, чтобы она, человек по жизни очень прижимистый, выписала тебе открытый чек на предъявителя...
Жаклин – Я его не взяла. Можешь забрать себе... Хотя, в качестве комиссионных, я его заслужила...
Пьер – Значит, твой ответ - нет...
Жаклин – Нет. И я ещё поступаю очень гуманно, Пьер! Твою мать это бы убило...
Пьер – Зато мне могло бы продлить жизнь... Но это уже неважно. Надеюсь, ты ничего ей про меня не сказала?
Жаклин – Нет, конечно... Это был бы перебор. Я не настолько кровожадна... И потом, против тебя лично, Пьер, я ничего не имею... Ты можешь приходить ко мне, как и прежде. Я сделаю тебе скидку...
Пьер – Что?! О чём ты говоришь, Жаклин?! Какую ещё к чёртовой матери скидку?! Я люблю тебя!!! Люблю! Тебе эти слова хоть что-нибудь говорят?! У тебя вообще есть сердце?! Или ты думаешь, что я, как ни в чём ни бывало, встану в очередь в твою постель?! По меньшей мере, это странно...
Жаклин – Не смей кричать на меня! Как же я от вас от всех устала! Этот день когда-нибудь закончится?!
Заходит Сильвестр. Видно, что он пьян.
Сильвестр – Здравствуй, Жаклин! Хорошо выглядишь... Дай обниму тебя! Что? Совсем мне не рада? Хотя бы из вежливости сделай какой-нибудь заинтересованный вид.
Жаклин – Зачем ты сюда пришёл?
Сильвестр – На тебя посмотреть... Ты не очень изменилась. А вот морщин прибавилось... Наверное, сильно устаёшь на работе? Совсем себя не жалеешь, Жаклин. Ты не представишь меня своему коньку-горбунку? Нет? Тогда я сам... Мсье! Меня зовут Сильвестр! Сильвестр Рибо! Мелкий буржуа! Владею половиной акционерной компании «Меркурий». Перевозки, логистика и прочая дребедень! Приходится крутиться... Конкуренция страшная. А ещё этот транспортный налог... По утрам не хочется просыпаться от такой жизни...
Жаклин – Что тебе здесь надо?
Сильвестр – Мсье! Вы не хотите говорить со мной, да? Вы думаете, что это ниже вашего достоинства? Я вас понимаю...
Жаклин – Отстань от него!
Сильвестр - А ходить к проститутке – это соответствует вашему уровню достоинства? Со своим горбом вы, наверное, как нигде, чувствуете себя здесь Наполеоном Бонапартом! Жаклин, он хорош в постели, а? Только честно! Или у него вся сила ушла в горб? Ха-ха-ха... У тебя все такие?
Пьер – Заткнитесь! Или вы скоро пожалеете о том, что сказали!
Сильвестр – О! Конёк-горбунок-то оказывается умеет не только ржать, но и говорить! Где-то научился... Наверное, в цирке.
Пьер – Больше я вас предупреждать не буду! Кто это, Жаклин?
Жаклин – Это мой брат...
Сильвестр – Да, мсье! И, видит Бог, это истинная правда! Я здесь не посторонний! Я её брат, а она моя сестра – Жаклин Рибо. Но для своей благородной профессии она выбрала более благозвучное сочетание – Жаклин Гранде! Тьфу!
Жаклин – Убирайся из моего дома!
Сильвестр – Я написал тебе письмо...
Жаклин – Ничего я от тебя не получала!
Сильвестр – Врёшь!
Жаклин – Каждый день мне приходит много чего – счета, рекламные проспекты, приглашения... Твоего письма я не видела!
Сильвестр - Вот это письмо! Оно лежало в мусорном баке. Твоя прислуга сказала мне, что ты его прочитала, а после велела выкинуть...
Жаклин – Потому что мусорный бак – это лучшее место для всего, что связано с тобой! Я не протяну тебе даже палец, если ты будешь тонуть! Пьер, этот ненормальный растратил полмиллиона и пришёл ко мне клянчить деньги! От меня ты ничего не получишь! Даже не надейся!
Сильвестр – Ты хочешь, чтобы я сел в тюрьму?
Жаклин – Ты всё равно там окажешься рано или поздно. Это всего лишь вопрос времени...
Сильвестр – Мсье, вы внушаете мне доверие, хотя и находитесь в доме у этой женщины. Хотите я вам расскажу историю о том, как она убила своего отца?
Пьер – Что?!
Сильвестр – А заодно, сестрица, ты освежишь в своей памяти события, которые ты так тщательно и долго ото всех скрывала! Я знаю про тебя всё. И если ты настаиваешь – я, конечно, уйду. Прямиком в полицию... И тогда уже об этом узнают все.
Жаклин – Ты блефуешь... Это дешёвый, ничем не подтверждённый шантаж! Как же это на тебя похоже! Ты ничего не знаешь!
Сильвестр – Хочешь проверить?
Жаклин – Валяй! Мне всё равно. В любом случае – это будет восприниматься, как бред больного человека!
Сильвестр – Ладно... Мсье Конёк-горбунок, простите не знаю вас по имени... Слушайте! Наш дед был лучшим краснодеревщиком в Тулузе. Мы оттуда родом... Вся местная знать заказывала мебель только у Камилла Рибо. Это действительно были произведения искусства! Его шкафы, кровати, комоды и дамские столики... Андре-Шарль Буль двадцатого века! Но у нашего деда была ещё одна страсть – он обожал устраивать в своей мебели тайники. Разные ходы, потайные дверцы со сложными механизмами... Найти их было крайне сложно. Естественно, что об этом знали только владельцы его мебели. Это было очень удобно... Ведь у каждого из нас есть, что прятать от посторонних глаз. Маленький скелетик в маленьком ящичке. Так вот... От деда в нашей семье остался комод, который Жаклин забраласебе. Сейчас он стоит в твоей прихожей... Ты ничего не хочешь мне сказать, Жаклин?
Жаклин – Нет... Мне это не интересно! Всё это я и без тебя знаю.
Сильвестр – Это верно, мсье... Она об этом знает. А раз она об этом знает, кто может помешать ей воспользоваться этим тайником? Никто! И она им воспользовалась... Но всё дело в том, что я тоже, на правах члена семьи Рибо, знаю, где находятся эти тайники! И представляете, мсье, что я сейчас только что там нашёл? Ни за что не догадаетесь! Железнодорожный билет! Ничем не примечательный железнодорожный билет из Марселя до Тулузы... Примечательным его делает две вещи – имя владельца билета и, самое главное, дата! Так вот, мсье Конёк-горбунок, попробуйте угадать с трёх раз, на кого был выписан билет? Правильно! На мою сестру! Жаклин Гранде! Тогда она уже поменяла свою фамилию и для этого у неё были очень веские причины... А теперь – самое забавное, сестрица! На билете стоит дата – двадцать шестое ноября! Ну и что, скажите вы! Разве она не имеет права поехать из Марселя до Тулузы двадцать шестого ноября? А я вам отвечу – никто не может запретить моей сестре сделать это. Вы, мсье, можете опять спросить у меня – а при чём тут вообще двадцать шестое ноября?! Что такое это двадцать шестое ноября? И я вам отвечу – двадцать шестого ноября при загадочных обстоятельствах умер наш отец, Франсуа Рибо! Застрелил сам себя! В спину... Согласитесь, мсье, это довольно сложно сделать. Или надо быть очень искусным акробатом. Наш отец акробатом не был, но в спину себя застрелил... Полиция тогда не смогла найти ни одной улики, за что можно было бы зацепиться. Моя сестра каким-то образом сделала себе алиби, а на имя Жаклин Гранде всё равно никто бы не обратил внимания, так как она скрывала факт смены фамилии. Но этот билет может навести полицию на определённые мысли... Мсье, моя сестра, видимо, очень сентиментальный человек, раз решила сохранить для себя этот маленький клочок бумаги.
Пьер – Но она могла поехать в Тулузу за чем угодно! Ведь нет никаких доказательств, что это сделала именно она!
Сильвестр – Да... Доказательств, действительно, нет. Не было... Потому что никто не смог найти орудие убийства. И билет, в данном случае, является всего лишь косвенной уликой... Насколько я разбираюсь в криминалистике. Но тут я опять вспомню про Камилла Рибо... Иногда наш дед, в особых случаях, делал не один, а несколько тайников. И комод, который стоит здесь, в прихожей, именно такой. С двумя тайниками... Пуля в спине нашего отца принадлежала маленькому карманному браунингу. Вот этому! И нашёл я его во втором тайнике комода. И этот пистолет, думаю, является прямой уликой против тебя, Жаклин. Ты даже сохранила гильзу от того патрона... Ты сядешь в тюрьму. Твоё счастье, что последняя голова была отрублена гильотиной в 1981 году! Хотя, по-моему, это слабое утешение для человека, убившего собственного отца. Ничего не хочешь сказать?
Пьер – Жаклин... Это же всё не так! Это чудовищное обвинение! Это пожизненный срок... Это... Почему ты молчишь?!
Жаклин – Потому что всё это правда... И я, действительно, сентиментальна, Сильвестр. Ты и в этом прав... Зачем-то приволокла с собой этот комод. Но мне хотелось, хоть иногда, хоть изредка ещё раз посмотреть на предметы, с помощью которых это стало возможным. И я понимала, что там их никто не найдёт! Никто, кроме тебя, Сильвестр... Что ты на меня так смотришь, Пьер? Да, я такая... Бедняжка, ты полюбил чудовище! Сочувствую... Но я нисколько не жалею о том, что сделала... Ни тогда, ни сейчас. Отец вдруг решил, что я не от него, бил мою мать и домогался меня, стоило ему напиться... А пьяным он был постоянно. Можешь представить, каким кромешным адом была моя жизнь! И я поклялась отомстить... Я жила этой местью, взращивала её бережно, словно хрупкий цветок... Злой цветок! И когда это у меня получилось, день двадцать шестого ноября я отмечаю, как свой второй день рождения. Я праздную его так, как вся моя Франция празднует День взятия Бастилии! С фейерверком! Ты пойдёшь с этим в полицию, Сильвестр?
Сильвестр – Да...
Пьер – Послушайте меня, Сильвестр! Это совсем необязательно делать... Этого никто не знает и не узнает! Дело давно закрыто... В конце концов, это ваша родная сестра! Ежегодно происходят десятки, сотни преступлений, когда полиция оказывается бессильна... Это статистика!
Сильвестр – Это для вас статистика, а для меня – это мой родной отец.
Пьер – Но, подождите... У этого преступления – страшная предыстория! Её оправдает любой суд присяжных! Общественность станет на её защиту!
Сильвестр – Вот мы это и проверим...
Пьер – Жаклин сказала, что вы растратили чьи-то деньги... Вот чек на предъявителя! Скажите мне эту сумму, и я вам выпишу её... Я выпишу гораздо больше, чем надо, только не ходите в полицию!
Сильвестр – Вы так сильно любите эту потаскуху?
Пьер – Не смейте так говорить! Я вам запрещаю!
Сильвестр – А то, что?! Вот именно, ничего! Слушайте, что я вам скажу, любезный! Если вы так любите эту убийцу, и хотите, чтобы я молчал – значит, вы будете мне платить за моё молчание! Ежемесячно! Вам всё ясно?
Жаклин – Куда уж ясней...
Появляется Жан-Поль в мокрой полицейской форме.
Жан-Поль – Что здесь происходит?! Мсье, как вы сюда попали? Он угрожает вам, мадам Гранде? Уберите пистолет!
Сильвестр – Господин полицейский, этот пистолет...
Жаклин внезапно выхватывает пистолет и направляет его на Сильвестра.
Пьер – Не делай этого, Жаклин!!! Ради всего святого!!!
Жаклин - Я вышла в сад... Мне было одиноко... На небе в тучах – лунный ободок... А прямо на меня, поломано и кособоко, смотрел из зарослей крапивы злой цветок... Мой сумасшедший отец! Мой ненормальный брат! Все вы одного сорта... Все вы из зарослей крапивы! Злые цветы!!!
Пьер – Пожалуйста... Пожалуйста, Жаклин! Опусти пистолет... Опусти! Это неправильно! Не делай этого!!!

Пьер хватает Жаклин за руку. Борьба. Заходит с книгой и с букетом чёрных роз в руках Бастиан. Выстрел. Он падает… Пауза.
Жан-Поль – Простите, мадам, что так поздно... Мари уже замочила форму. Пришлось долго искать...
Жаклин – Бастиан... Я его убила!?
Пьер – Надо вызвать «Скорую»... Возможно, он только ранен... Его спасут!
Сильвестр – Прямо в сердце. Только сейчас в грудь...
Жаклин – Этого не может быть... Этого не может быть! Это страшный сон... Почему?! За что?!
Пьер – Жаклин... Это моя вина! Это я... Это я выстрелил в него...
Жаклин – Нет... Не надо... Это сделала я... Я! Сама...
Жан-Поль – Мадам. Он не дышит...
Жаклин – У него сейчас точно такое же выражение лица, как тогда у моего... Пьер... Поднимите, пожалуйста, книгу... Бастиан принёс её для меня... Она не в крови?
Пьер – Нет...
Жаклин – Он обычно не подписывает свои книги, но для меня он сделал исключение... Прочтите, что он написал...
Пьер – Каждое утро теперь я просыпаюсь с улыбкой на лице... Закончилось время трудных поисков и ожиданий... Больше не будет потерь... Пусть мне завидуют все люди на земле... Я нашёл тебя... И теперь я могу сказать тебе все те слова, что не смог сказать раньше... Ты не опоздала… Это я не спешил... Прости меня, мама...
Вскрикнув, Жаклин падает.

З А Н А В Е С
genekellyb60@mail.ru




"


Рецензии