Цвет Человека

      Наш мозг — удивительная вещь. Человеку свойственно искать смысл во всём. Иногда мы видим на поджаренном хлебе лицо человека, а вместо облаков — животных, пятна на котиках нам кажутся сердечками и брошенная шкурка от яблока складывается в букву имени суженного. Так уж устроен сей удивительный аппарат.

      Вместе с этим чудесным свойством людям также необходимо искать ассоциации. Например, тридцать процентов населения Земли являются синестетами. Кто это такие? Это люди, обладающие способностью практически объединять 2 человеческих чувства, например: цвет и вкус, цвет и звук, запах и звук и т.д. Такие люди могут, увидев набор каких-то цветов, услышать мелодию в своей голове, или же запах апельсина у них будет зелёного цвета, а при прослушивании мелодии они услышат запах различных блюд, и многое другое. Но задумывались ли вы, что ассоциации человека могут быть связаны и с именами или эмоциями, как, например, имя будет ассоциироваться с жёлтым оттенком, либо эмоция «любовь» будет играть в воображении красным цветом.

      Об этом и есть наш рассказ.

      Вы читаете комиксы? Если же нет, то очень жаль, ведь в таких развлекательных книжечках есть очень много и полезного. Они приносят с собой много идей. Но мы не об этом говорим.

      Так вот. В комиксах DC есть такие персонажи, как «Фонари». Каждая группа Фонарей имеет свой цвет и эмоцию. Оранжевый Фонарь отвечает за жадность и имеет, соответственно, оранжевый цвет. Розовые Фонари отвечают за любовь, Фиолетовые — сочувствие, Голубые — надежда, Зелёные — справедливость, Белые — жизнь, Чёрные — смерть, Красные — гнев (ярость), Жёлтые — страх, Индиго — сострадание. Так вот, есть люди, которые видят не просто эмоции на лице человека, а видят их цвет. Даже не просто цвет, а свечение от человека того или иного цвета.

      Такой он. Такой вот Элиас Эйнворд.

      Из-за своих способностей — если можно так выразиться — он создал целую теорию: «Теория о цвете человеческих эмоций». Он долго и очень внимательно наблюдал за людьми в разные моменты их жизни, а свои заметки записывал в толстый ободранный блокнот таким же толстым и обгрызанным на конце карандашом. Этот блокнот на первый взгляд напоминал чёрканья сумасшедшего, ведь содержание сего предмета было примерно таким: «Злость — красный с элементами коричневого — ребёнок упал наземь. Радость от покупки есть цвет жёлтый, но светится с белыми блёстками — цветом жизни, целомудрия и чистоты. Аура зеленоватая с примесью небесно-голубого» — и так далее.

      Но пока Элиас дописывал свои наблюдения, рядом с ним сел черноволосый и практически черноглазый парень в клетчатой рубашке с белой майкой и рваных джинсах. Сам по себе он был словно с лисьим лицом. Если бы у него были рыжие волосы, то определенно его можно было бы назвать лисом, но лицо это было не хитрое, а, скорее, наоборот: честное, с глазами полными доброты и заботы не о себе любимом, а о другом человеке, хотя и сказать то, что он был в кого-то влюблен, тоже было бы проблематично. Тут парень легко и глубоко вздохнул, повернулся к наблюдателю и заговорил с Элиасом, словно 300 лет они знают друг друга:

— Погода сегодня на удивление прохладная, хотя и небо без единого облака, согласен? — незнакомец ярко улыбнулся и продолжил: — Что, считаешь меня немного банальным, раз начал разговор с рассуждений о погоде? Что ж, где-то ты и прав, однако, хочу тебя заверить, я давно уже наблюдал за тобой. Звучит немного странно, ведь в основном ты наблюдаешь в этом парке за детьми, их родителями, парочками и случайными прохожими, не так ли? Ну, что есть, то есть. Постоянно что-то записываешь в свой блокнот, будто делаешь заметки, а дома пишешь свой роман, медленно попивая чашку кофе и постоянно поправляя очки. Но мне кажется ты не такой. Это определенно не для романа, а что же тогда? Не хочешь рассказать? Мне можно доверять, не волнуйся.

      Не успел Элиас и слова вставить, как парень снова прервал его:

— Ах да, совершенно невежливо было не представиться. Я — Ури Фаундлер. Можно просто Ури. Иногда не успеваю сам за ходом своих мыслей, вот и не представился. Так расскажешь?

      Этот человек точно располагал к себе. Была в нём эта своеобразная харизма, присущая некоторым людям, которая с первых слов заставляет тебя поверить во всё, что они скажут. Даже если это абсурд и ты знаешь правду. Но Лис говорил о доверии. И элиасу показалось, что ему можно доверять. Что этот Ури ещё не раз появится в его жизни. Поэтому он решил рискнуть.

— Это моя маленькая теория. О цвете человеческих эмоций. Чтобы не строить всё чисто на гипотезе, я наблюдаю за эмоциями людей и всматриваюсь в цвета, что эти эмоции излучают.

— А ты берешь какие-то конкретные эмоции или в принципе все?

— Все эмоции, что я вижу, я записываю. Охватить все достаточно трудно, сам понимаешь, поэтому я сконцентрировался на тех, что видные с первого взгляда: доброта, злость, радость, счастье, горе, отчаяние и так далее.

— Знаешь, — резко парень вскочил со скамьи, на которой они сидели, — я знаю идеального человека для тебя. Прямо-таки человек-эмоция. Его настроение по отношению к одним и тем же ситуациям может меняться по 1000 раз на день! Он то, что тебе нужно для твоего исследования!

— Но…

— Его зовут Икира Квилл. Он мой друг и музыкант по профессии. Стоит тебе понаблюдать за ним всего пару-тройку дней, как твою работу можно будет с успехом завершить, уверяю тебя! Теперь я чувствую, что обязан тебя с ним познакомить!

— И всё же…

— Ой, да не ломайся ты. Всё будет отлично. И да, как же тебя зовут, теоретик?

— Элиас Эйнсворд.

— Отлично. Тогда, сейчас я его сюда притащу, посиди здесь, мы вернемся примерно минут через 40.

      И больше не сказав и слова Ури умчался, отдавая голубоватыми искрами: искрами надежды и шансов.


***

      Икира действительно стал для Элиаса настоящим открытием: парень мог менять своё настроение по несколько раз за 10 минут! Если просидеть с ним, а ещё лучше пожить, хотя бы 2 дня, то теорию можно будет подкреплять настоящими фактами в этой области. То, что нужно! Сам Икира был голубоволосый, худощавый, с белой кожей, больше похожей на фарфор. Ни одной красной или синеватой жилки не было ни на лице, ни на шее. Зато руки были покрыты толстыми венами, а сами пальцы длинные и твёрдые от долгой игры на гитаре. Интересно было то, что, когда он надевал очки с круглой оправой, то больше походил на мультяшного персонажа, чем на человека из реального мира.

— Так, так что тебе нужно от меня, Элиас Эйнсворд?

— Да ничего особенного, просто интересно смотреть за тобой. А что?

— Да так, Ури редко знакомит меня с кем-то столь молчаливым. Вот и стало интересно, что ты за экспонат такой.

— О, поверь мне, он не так невинен, как тебе кажется! — вмешался Ури. — Он очень даже любит поговорить! По телефону он может говорить хоть часами, а в магазине зачастую берет вещи по акции «2 по цене 1»! Ты просто не представляешь его сумки…

— Ты следил за мной что ли?!

— Нет, я просто учусь с твоим младшим братом.

— Ты знаком с Айзарой?

— Кто такой Айзара?

— Помнишь, тот парень, что сдал на 100 баллов математику?

— Король матана?!

— Да-да, он самый.

— Он твой брат???!

      Элиас словно попал в бурю слов и восклицаний. Он уже не совсем понимал где чей голос, но прекрасно ощущал, что он… живой? Давно не было этого ощущения именно живости, действия вокруг себя. В основном всё однообразно и понятно, но не сейчас. Сейчас было похоже на кульминацию в книге, когда хочешь читать быстрее, чтобы узнать «что же дальше???»

      После долгих объяснений друг другу, что никто ни за кем не следил, кто такой Айзара и как у него вышло так сдать математику, шум у лавочки стал более осознанным и даже работоспособствующим.

— И всё же я не до конца понимаю твоё исследование, — резко оборвал «творческие споры» Икира. — Не мог бы ты ещё раз всё объяснить БЕЗ ТВОЕГО УЧАСТИЯ, УРИ.

— Вот сейчас обидно было, — возмутился парень.

— Давай с начала, — абсолютно спокойно и монотонно сказал Элиас. — Я могу видеть эмоции людей в виде цветов. Это что-то наподобие Корпусов Фонарей. Каждый цвет Фонаря отвечает за определённую эмоцию. Честно, мне всё ещё не верят люди, что такое возможно, поэтому я начал изучать синестетов — людей, у которых мозг связывает 2 человеческих чувства, там, зрение и обоняние, например. Но, чтобы подкрепить мою теорию, нужны какие-то закономерности, формулы и аксиомы, как и в любой теории, понимаешь? Вот я и наблюдаю за людьми, записываю свои замечания, а после изучаю и составляю своеобразную статистику. Так понятно?

— Да, теперь я вник в тему. Спасибо. А меня вы выбрали…
— Потому что ты — человек-эмоция! — радостно воскликнул Ури, видимо, не удержавшись.

— Честно, звучит немного так, словно я подопытная крыса в лаборатории. Хотя если это не брать в счёт, то я согласен быть целью твоих наблюдений. Но у меня остался тогда последний вопрос.

— Давай, — ответил Элиас с полной готовностью и уверенностью ответить даже на самый идиотский вопрос, чувствуя себя при этом «мастером своего дела».

— Тогда, получается, что каждый человек по себе сплошная эмоция, верно?

— Верно.

— И какой же цвет у Человека?

      К такому он был не готов. Обычно люди, узнававшие о его теории, начинали задавать вопросы типа «какие эмоции изучаешь», «все ли цвета ты уже получил», «какие различия между злобой и гневом, ну т.е. примерно одинаковым эмоциями», «как ты видишь эти цвета» и так далее. Но такого вопроса ещё никто не задавал, и готового ответа у него просто не было.

— Я имею в виду не цвет кожи или что-то подобное. Это что-то между человечностью и равнодушием самого объекта к жизни… даже не уверен, что правильно сформулировал мысль. Надеюсь, ты понял мой вопрос?

«Какой цвет у Человека», — только и звучало в голове теоретика. Если бы Икира спросил про цвет песни или же про цвет какой-либо эмоции, Элиас бы с лёгкостью дал ему быстрый и простой ответ, но такой вопрос… Он не шокировал, нет, однако состояние незнания и непонимания теперь сидело в голове парня.

— Я не знаю, — сказал он тихо, почти неслышно. Немного посидев и ещё раз всё обдумав, парень твёрдо решил уйти как можно скорее. — Простите, мне нужно домой.

— Погоди, хоть телефон свой дай! — крикнул ему Ури, на что тот даже не обернулся.

      Несколько часов копался Элиас в своих старых блокнотах, книгах, учебниках по физике, но так и не знал, что именно хотел он найти. Он перерыл все заметки о спектрах, длинах волн, частотах — всё, что хоть как-то связано со светом и цветами. Но радость для него пришла оттуда, откуда не звали. Домой вернулся Айзара, обвинил брата в легкомыслии и неумению находиться в обществе (Ури всё рассказал ему), после накричал на «бордель» в его комнате и, обиженный и уставший, отправился на кухню готовить еду. Немного собравшись и испугавшись возможности потерять весь дом (Айзара не умел готовить от слова «вовсе»), старший брат отправился на кухню готовить. Айзара сидел и крутил в руках старую пластинку. Чёрные кудри падали на глаза, из-за чего приходилось постоянно их убирать, острые скулы могли порезать всё на своём пути, но больше всего во внешности парня были привлекательны его достаточно яркие губы. Пухлые, ярко выраженная и острая дуга верхней губы просто бросалась в глаза, и выглядело это выразительно и заманчиво. Его тонкие пальцы с аккуратными ногтями медленно гладили обложку пластинки. Это был самый популярный альбом группы Pink Floyd «The Dark Side of the Moon» 1973 года. На обложке альбома была нарисована пирамидальная призма на чёрном фоне, через которую с одной стороны вливался белый свет, а с другой выходили все цвета радуги.

— Храни великих Сторма Торгерсона и Обри Пауэлла!* — воскликнул Элиас. — Вот же оно! Почему я сразу не додумался до этого!!!

      Схватив пластинку из рук брата, Элиас покрутил её в руках, поцеловал Айзара в щёку и сообщил ему, что надо немедленно набрать номер Ури и Икира со словами: «Теперь я знаю ответ». Ничего не понимая, как и что происходит в этом доме, Айзара подчинился и позвонил. Через 15 минут все стояли у той самой лавочки, но после всё же решили перебраться в ближайшее кафе. Заказали кто что мог: американо, двойной карамельный латте с попкорном, капуччино и зелёный чай с лимоном. Началось обсуждение.

  — Так и зачем ты нас позвал?

  — Он нашёл ответ на что-то там, — ответил Айзара с какой-то неприязнью. На самом деле парень не очень любил находится в местах большого скопления людей, а ещё больше он не любил находится с Икира, который просто не умолкает.

  — Ответ на мой вопрос?! — крикнул Икира, бегая глазами по лицам посетителей и немного краснея. После чего сел и спросил почти неслышно: — Я прав?

  — Абсолютно! Я понял, какой цвет у Человека!

  — Какой же? Давай быстрее, говори! — Ури немного выпучил глаза, а на лице у него была пенка от кофе.

  — Только после того, как ты перестанешь носить усы, — пошутил в ответ Элиас. — Это прозрачный!

  — Что? — с негодованием спросил Икира. — Как это «прозрачный»?! Ничего интереснее не мог придумать!

  — Ты не совсем так меня понял. Мы — это пирамидальная призма.

  — Ээээм…

        Тут Элиас достал обложки Pink Floyd в надежде, что так парни всё поймут и без его объяснений. Но увидев в глазах ещё больше вопросов, он начал формулировать мысль.

  — Мы, люди, как эта призма. Мир, в котором мы живём, есть белый свет, а на выходе получается радуга. Фактически, мы никакого цвета в себе не несём, мы прозрачные. Мир же, обстоятельства, случайности и ситуации, в которые мы попадаем, есть цвет белый, потому что изначально мир хороший, а вот люди сами по себе создают какие-либо препятствия или что-то в этом роде. И ощущая, проходя через эти препятствия, мы получаем наши эмоции — радость, обиду, злобу или равнодушие. Да, даже у равнодушия есть свой цвет. А сам Человек, по сути, не несёт в себе изначально никакой эмоции, он прозрачен. Эмоции мы получаем от других людей. Вот мой ответ на твой вопрос, Икира.

        Молчание. Никто ничего не пил, не смотрел в окно. Вместо этого все смотрели на обложку знаменитого альбома и на улыбку Элиаса, который был просто счастлив от того, что его исследование, наконец, было закончено, по его мнению. Человек — прозрачен. Почему-то именно эта мысль внушала ему осознание законченной работы. Но молчание прервал какой-то парень.

  — Ого, это же пластинка Pink Floyd! «The Dark Dide Of the Moon»! 1973 год! Обожаю этот альбом!

  — Слушаешь старый добрый рок? — ввязался Икира.

  — Да, я фанат! Отец постоянно ставил эту пластинку, когда ему было, скажем так, грустно. Он говорил, что мужчины не грустят, они думают. Так что любую из этих песен я знаю наизусть!

  — Играешь?

  — Да, синтезатор, в основном.

  — Неплохо… Как звать тебя-то? — Икира сделал жест, приглашающий парня за их столик.

  — Кальцифер Сайрин. А вы все?..

  — Это медведь Элиас Эйнсворд, лис Ури Фаундлер, щенок Айзара Никсвелл и меня зовут Икира КВилл.

  — А почему вы все… с животными?

  — О, это просто Икира так сказал, можешь пропускать и половину слов из тех, что он выпускает из своего рта, — с ноткой обиды пояснил Ури и продолжил пить свой капуччино так, словно он не говорил вовсе.

  — Значит, вот такие у нас с тобой отношения, да?

  — А ты тоже фанат? — обратился Кальцифер к Элиасу.

  — Нет, это моя пластинка. Не уверен даже, что хён хоть раз слушал их… Зато он большой поклонник Lynyrd Skynyrd. Вот за это прям зуб даю.

  — Честно, так оно и есть, — признался Элиас, — зато они помогли мне кое-что понять по поводу моей теории.

  — Что за она?

        И всё началось по кругу…

        Со временем, парни стали больше общаться и даже сдружились, Элиас же написал небольшую книгу, которую так и назвал: «Цвет Человека». Позже, 2 музыканта, теоретик, Лис и Айзара стали работать вместе. Айзара помогал парням с ритмом (да здравствует математика!), хотя парни так и не поняли, как математика помогает ему с освоением барабанной установки, но раз помогает, то пусть увлекается. В каком-то плане, их связала не то музыка, не то «теория о цвете человеческих эмоций», но более примечательно то, что Элиас обрёл друзей. В каком-то плане. А значит теория рабочая. Большего и не нужно.

        Человек — прозрачен. Мир с самого начала не был цветным. Он всегда был белым. Краски в этот мир вносят люди. «Когда мы приносим в этот мир красоту, он становится прекрасным. Когда мы приносим в него разрушение, он становится безжалостным». Эмоции — результат взаимодействия двух разных людей, что и наполняет мир нашими красками. Вот и всё.