Какие же это были люди?

Набрасывая Проект Конституции, Никита Муравьёв писал:
"Все Русские равны перед законом. Русскими почитаются все коренные жители России и дети иностранцев, родившихся в России, достигшия совершеннолетия, доколе они не объявят, что не хотят пользоваться сим преимуществом. Каждый Русский обязан носить общественныя повинности, повиноваться законам и властям Отечества и явиться на защиту Родины, когда востребует того закон. Крепостное состояние и рабство отменяются. Раб, прикоснувшийся земли Русской, становится свободным. Разделение между благородными и простолюдинами не принимается поелику противно Вере, по которой все люди братья, все рождены на благо по воле Божьей, все рождены для блага и все просто люди: ибо все слабы и несовершенны".

Запись осталась в Проекте Конституции, с каждым годом всё более характеризуя её авторов вместе с его товарищами по несчастью.
Что же это были за люди?

Взгляд из современной Сибири

Михаил Карлович Кюхельбекер…
Наверное, самая лучшая характеристика, развёртывающая читателю родословную и наклонность Кюхельбекеров, дана в 1811 году пятнадцатилетнему Вильгельму Кюхельбекеру профессором Царскосельского лицея Пилецким, в которой он указывал на:
1. Лютеранское вероисповедание;
2. Способности и прилежность во всем;
3. Непрерывное занятие чтением и сочинениями;
4. О нерадении из-за названных выше качеств к порядку и опрятности в личных вещах и, надо полагать, некоторых делах.

Вероятно, эти четыре качества относятся по отдельности ко всем членам рода Кюхельбекеров, но вместе были отмечены профессором в Вильгельме Карловиче Кюхельбекере, который прожил в Забайкалье четыре года, оставил несколько поэтических замечаний о крае, ставшем известным миру, благодаря декабристам и, в частности, Кюхельбекерам.

Вот уже много лет я получаю письма, в обратном адресе которых значится: Акша, ул. В. К. Кюхельбекера ;.  Там живёт мой друг – забайкальский поэт Борис Константинович Макаров. Есть в Акше улица поэтов, есть там и улица декабристов.
О Вильгельме Карловиче Кюхельбекере, его пребывании в Акшинской крепости и литературных занятиях имеется обширная литература. Стоит только набрать фамилию и название в поисковой строке.

На мой взгляд, более всего качества настоящего гуманиста и христианина проявлены при женитьбе Михаила Карловича Кюхельбекера. После Петровского Завода он был сослан в Баргузин, где его поместили в доме неких Токаревых. (Фамилия и сегодня распространённая в Байкальском регионе).
По словам его брата, дочь хозяев, Анна Степановна Токарева, во время прибытия Михаила Кюхельбекера была на каких-то работах вдали от дома, а когда вернулась, то выяснилось, что она беременна. После родов мать стала выгонять дочь из дома. (Насколько распространены такие случаи в Сибири?).

В ситуацию вмешался дворянин, просвещённый человек своего времени, декабрист Михаил Кюхельбекер, фамилия которого была в родстве с членами царской фамилии. Естественно, Токаревы и предположить не могли ни вмешательства, ни связей своего постояльца. Для них он был государственным преступником и каким-то непонятным человеком.
Михаил Кюхельбекер пожелал взять мальчика себе и воспитать его. Он велел окрестить ребёнка. После этого случая мать с дочерью помирились. Через некоторое время Анна забеременела вторично. Отец ребёнка на этот раз был известен. Михаил Карлович сочетался с Анной Степановной Токаревой законным браком. Русское духовенство ставило перед ним только одно условие: дети должны быть православными.

Известно, что впоследствии возникли какие-то недоразумения по поводу этого венчания. Иркутская епархия расторгла брак, Синод дело Кюхельбекера непростительно затягивал. Супруги продолжали жить вместе. Всего у них было шестеро детей. Все дочери получили образование, благодаря пособиям Малой артели, в городе Иркутске, где был Девичий институт.
После смерти Михаила Карловича в 1859 году Анна Степановна обратилась за помощью к Францу Викентьевичу Одинцу, генерал-майору и мужу племянницы Михаила Карловича Натальи Григорьевны Глинки. Генерал-майор Одинец удочерил четверых дочерей Анны Степановны и Михаила Карловича, они вошли в семью Кюхельбекеров, Глинки, Одинцов.
Таков один из эпизодов пребывания младшего Кюхельбекера в Сибири.

Необходимое отступление в современность.
Этот эпизод, пусть и отдалённо, напоминает мне о судьбе знакомого сибирского, советского, литератора, который вынужден был покинуть родных из-за того, что супруга не только сожгла контрольные экземпляры его книг в печи, но ещё ударила автора поленом по голове, обозвав матерными словами. Судьба свела его на старости лет с другой женщиной, не сибирячкой, которая помогла ему написать, издать его романы. Женщина эта до конца жизни берегла и правила рукописи мужа....
Когда я рассказываю о подобных случаях, местная интеллигенция рьяно кидается на меня, защищая местные нравы. Выслушивая укоры, я вспоминаю о судьбе рукописей первого журналиста Забайкалья И. В. Багашева, которые были уничтожены его супругой, терроризировавшей грамотного и образованного мужа до смертного часа. Надеюсь, что читатель найдет в интернете фамилию И. В. Багашева и, если ему это интересно, узнает о самом авторе и не менее скорбной судьбе его архивов.
Иногда очень полезно делать сравнения нравов и культур.

10 июля 1826 года Михаила Карловича Кюхельбекера осудили по 5 разряду на 8 лет каторжных работ, сокращённых – до 5 лет. Характерно, что он не был членом декабристских обществ. В Читинский острог он прибыл 22 марта 1827 года. Вместе с другими узниками острога в 1830 году отправлен в Петровский Завод. После окончания каторги в июле 1831 года был поселён в Баргузине, где и случилась его история с женитьбой.

Умер и похоронен там же в 1859 году. При советской власти могила его утеряна, новый памятник был поставлен на предполагаемом месте.
О лютеранском или другом вероисповедании, способностях и прилежности во всём, непрерывном занятии чтением и сочинениями, а также других качествах, отмеченных профессором Пилецким в 1811 году и последующими за ними событиями в жизни Кюхельбекеров, можно прочитать в разных материалах, которые имеются в литературе.

Я же показал своё видение человеческих качеств Михаила Карловича Кюхельбекера, проявленные им, а позже и его родственниками, в разных жизненных ситуациях, возникавшими в местах ссылок декабристов, где нравы остались такими же, какими и были 150-170 лет тому назад, если не стали хуже…

Замечу: Михаил Карлович Кюхельбекер - не поэт. Лейтенант гвардейского экипажа. Крестьян не имел. Членом декабристского общества не был. На Сенатской площади был...

Продолжение следует.