Адамовы драмы 11. Многоугодник

Удивляешься, порой, - на  что  только  не  способна  фантазия  мужчины, находящегося  на  пике  сексуальности! А  если  ещё  рядом  с  тобой  оказывается  малознакомый  или  вовсе  чужой  собеседник, вроде  попутчика  в  поезде, то  тут  уж  есть,  где  приукрасить.
По  причине  сложившихся  житейских  обстоятельств, Адаму  пришлось  ехать  поездом  целые  сутки. Пора  была  зимняя, и  пассажиропоток  не  бушевал  численностью. Купе  оказалось   пустым. И  Барбарисов  предвкушал  путешествие  в  одиночестве. Ожидания  его  не  оправдались, и  на  станции  Волохуевка  к  нему  подсадили  мужичка  лет  сорока. Упитанного  по  комплекции, с  блеклыми  поросячьими  глазками.
- Рома!- по  простецки  представился  попутчик, протянув  широкую  пятерню  с  пальцами-сардельками.
- Адам!- парировал  Барбарисов, ощущая  потливость  влажного  хрящепожатия.
Какое-то  время  ехали  молча. Роман, видать, размышлял, с  чего  завязать  беседу. Адам  от  скуки  зевал, демонстрируя  равнодушие  к  соседу  по  купе. Выглядел  тот, прямо  сказать, затрапезно. Сивые  брови, маленький, но  остренький  носик. Короткая  шея  удерживала  три  округлых  подбородка. Губки  тонкие, но  подвижные. Этакий  портрет  провинциального  мерзавца  начала  двухтысячных.
 - Интересно, повезёт  ли  нам  с  попутчицами?- прервал  царившее  молчание  Роман.- Вот  бы  подсели  б  к  нам  студентки-медички!- мечтательно  размышлял  вслух  свиноподобный  пассажир.- Было  у  меня  раз  такооое!- интригующе  протянул  он, и  видя, как  Адам  оживился, полез  в  дорожную  спортивную  сумку. Через  мгновения  на  столике  появилась  дежурная курица  в  фольге  и, как  назвал  бутылку  водки  Рома, сыворотка  правды. Тяпнули, закусили. В  пузе  потеплело, тело  разомлело. И  когда  все  формальности  традиционного  дорожного  знакомства  завершились, Роман  расслабленно  откинулся  назад, расстегнул  пуговицы  кремовой  рубахи, и  принялся  за  монолог.
…Послали, значится  меня  прошлой  зимой  в  командировку  в  Заебатовск. Городишко, скажу  тебе, так  себе. Девки  там  поголовно  все  толстожопые  и  пугливые. Вопросы  рабочие  я  быстренько  порешал  и  домой  засобирался.  Сел  вот  так  в  купешку, разложил  снедь  дорожную. Хавать, понимаешь,  готовлюсь. И  тут, заходят  две девчули. Беленькая  и  черноволосая. Я  им, мол, проходите, располагайтесь, к  столу  присаживайтесь. Те  без  стеснения  оказались. Охотно  уселись, без  жеманства  хлеб  соль  отведали. И  одна  из  них, беленькая, Алла  имя  её, прям  так  мне  в  лоб  и  вопрошает, - А  нет  ли  у  вас, дядечка, чем нервы  успокоить? А  то  мы  с  подругой  после  сессии  на  каникулы  домой  путь  держим  и  напряжение  снять  не  против.
У  меня, естественно, с  собой  оказалась  бутылочка  прихвачена. Опрокинули  по  чуть-чуть. Студентки  медички  аж  третьего  курса  достигли. В  выпивке, понял  я, дисциплину  держали. Потребляли  с  умом, закусывали  с  аппетитом. Выглядели    справно  и  симпатично. На  таких  встаёт   сразу  и  на  долго. Но  главное, что  во  всей  этой  ситуации  подкупало, - в  них  не  присутствовало  высокомерие  и  пренебрежение. Они  были  молодые  и  любопытные.
 Выпили  мы  ещё. Напряжение  исчезло,  и  наступила  та  стадия  открытости, когда  чего-то  хочется. Я  сразу  это  почуял  по  их  игривому  тону  и  намёкам.
-Не  боитесь  ехать  с  нами  дальше? Вдруг  мы  вас  снасильничаем  с  извращением  каким?- тараторила  Аллочка.
Другая, чёрненькая, Галя, усмехалась, и  посматривала  на  меня  так  игриво, что  сердце  забилось  об  желудок.
Я  отшучивался, типа, да  я  справлюсь, отобьюсь… Девчонки  переглядывались, лукаво  щурились. А  Галина, вдруг  из  купе  и  вовсе  вышла.
- Носик  припудрить!- открыла  тайну  Аллочка  и  приблизилась  ко  мне  вплотную. Мне  отступать  было  некуда. И  я  почуял  запах  её  волос, а  вскоре  наши  губы  уже  слились  в  плотном  поцелуе. Не  успел  я  опомниться, как  Аллочка  расстегнула  мои  брюки, стянула  их-  до  колен, и  принялась  сосать. Скажу  сразу, сосала  она  так, для  галочки. А  вот  потом  пришла  Галочка  и  принялась  пересасывать. Алла  наблюдала  за  её  стараниями. Она  уселась  напротив  и  своим  пальчиком  теребила  у  себея  между  ног.  А  я  тащился  от  процесса  и  совсем  не  заметил, как  Галюсик  ротиком  натянула  мне  резинку  на  член. Понял  я, Алкина  очередь  подошла. Повернулась  она  спиной  ко  мне, наклонилась  и  попкой  так  и  вертит. И  влупил  я  ей, по-собачьи. Короче, обкончались  студоёбки  мои. А  я, блин, ни  в  одном  глазу. Так  и  заснул  со  стояком  и  в  резинке.
Проснулся  под  утро, а  девки  уже  свинтили. Только  запах  духов  в  купе  и  остался. Я  вещи  проверять, но  всё  нетронуто  осталось. Такое  вот  со  мной  приключение  произошло.
Адам  давно  просёк, что  спутник  сочинил  сию  байку  прямо  по  ходу  движения  поезда. Потому  и  слушал  в  пол  уха. Но  сама  история  окунула  Барбарисова  в  воспоминания  былого. Ему  вспомнился  его  первый  опыт  групповой  любви. Приобрёл  он  его  незапланированно  и  внезапно. Секс  с  двумя  охотницами  за  приключениями  случился  по  инициативе  одной   из   девиц.
В  силу  своих  мужских  достоинств, например, починить  кран  или  забить  гвоздь, Адама  пригласила  одинокая  в  бытовом  и  сексуальном  плане  девушка  Лена. Работая  в  бухгалтерской  сфере  с  головой, Леночка  так   и  не  нашла  надёжное  мужское  плечо  и  твёрдый  устойчивый  пенис. Внешне  недурственная  экономистка  в  тридцать  пять  лет  не  скрывала  своей  симпатии  к  Адаму  и  стремилась  при  первой  же  возможности  отдаться  ему  горячо  и  с  любовью. И  когда  в  очередной  раз  у  Леночки  в  прихожей  перегорела  лампочка, она  обрадовалась  и  позвала  Барбарисова  устранить  тёмную  неприятность  в  её  жизни. Визит  к  Ленке  мужчина  откладывать  не  стал, и, захватив  инструменты  и  вино, нагрянул  к  бухгалтерше  под  вечер. Войдя  же  в  тёмную  прихожую  Ленкиного  жилища, и  увидев  немного  разочарованное  лицо  хозяйки  квартиры, Адам сразу  смекнул, что  на  кухне  ещё  кто-то  есть.
Так  оно  и  было. За  столом, попивая  душистый  чай  из  громадной  кружки, сидела  Леночкина  подруга  Нина, время  от  времени  замужняя  женщина  тридцати  восьми  лет.
-От  Нины  снова  ушёл  Гарик, - шепнула  на  ухо  Адаму  Лена.- Жалко  её, дурочку!
Гарик, действительно  уходил  от  Нины  регулярно  и  на  пару  недель. Причиной  разрыва, в  основном, как  рассказывала  подругам  сама  Ниночка, были  его  сексуальные  запросы. Она  держала  Гарика  на  строгой  сексуальной  диете  по  принципу, «ни  капли  в  рот, ни  сантиметра  в  попу». И  в  век  сексуальной  раскрепощённости  населения  страны  Гарику  это  не  нравилось. Он  пытался  убедить  Нину  в  том, что  ничего  постыдного  в  любовных  утехах  двух  любящих  друг  друга  субъектов  быть  не  может. Но  Нина, воспитанная  в  строгом  пуританском  духе, категорически  отказывалась  ублажать  любимого  в  нетрадиционных  формах.
Через  какое-то  время  Гарик  возвращался  с  надеждой, что  их  с  Ниной  интимная  жизнь  разнообразится. И  девушка  не  будет  противно  морщиться  при  виде  его  эрегированного  крепыша,  а  пусть  неумело, но  от  души  облизнёт  алую  от  возбуждения  головку. Прикоснётся  язычком  к  основанию, а  потом, пухлыми  от  страсти  губами  обхватит  пульсирующий  ствол  и  примется  увлечённо  удовлетворять  сексуальные  запросы  Гарика. К  сожалению  возвращенца, Нина,  ни  в  какую  не  собиралась  ублажать   его  орально. И  тогда    Гарик, мучаясь  от  неосуществимых  замыслов, сбегал  к  Лорику, чрезвычайно  раскрепощённой  бабище, ранее  сожительствовавшей  с  уголовником  Захаром. Урка  научил  в  своё  время  Лару  всем  премудростям  тюремного  разврата, которые  он  сам  познал  ещё  на  малолетке. Внешне  пухлая  Лорик  с  гордостью  носила  прозвище  «минетный  двор». Причиной  столь  богатой  кликухи  являлась  золотая  фикса  в  верхнем  ряду  зубов. Толстушка  пользовалась  большой  популярностью  у  мужиков, за  что  спившийся  Захарка  частенько  покалачивал  золотозубую Лариску.
Странно, но  Нина  к  Лорику  не  ревновала. И  когда  Гарик  возвращался  от  неё  опустошённый, слегка  радовалась, что  тот  насытился  извращённой  потехой  и  к  ней  с  подобной  гадостью  не  пристаёт.
Гарику  же  хотелось, чтобы  Нинка  совершила  бы  с  ним  орально-генитальный  ритуал  взаимной  сладости. Причём, он  сам  охотно  наяривал  языком  по  местами  недобритой  вагине. И  Нинка  не  противилась  изысканным  ласкам  кавалера. Она  не  исключала, что  когда-нибудь  решится  и  сделает  ему  приятное. Видать, чувства  к  Гарику  она  испытывала. Ведь  других  мужиков  она  себе  не  заводила.   
И  вот, в  очередной  раз, когда  Гарик  стал  склонять  её  к  пососушкам, Ниночка ограничилась  только  ручной  сопроводиловкой. Сия  халтура  вывела  впечатлительного  партнёра  из  себя. Он  быстро  оделся, обозвал  Нинку  целкой, и  почему-то  Керенской. Хлопнул  дверью  и  растаял  во  тьме. Ниночке  показалось, навсегда. Масштабно  расстроенная  брошенка  прибежала  к  Леночке. Долго  и  нудно  рассказывала  подруге, какое  горе  постигло  её. Всхлипывая, задавалась  вопросом, - А  может, мне  надо  было  всё-таки  отсосать  ему? А  чем  я  тогда  буду  отличаться  от  Лорика? Ленка  пожимала  плечами  и  не  знала, что  посоветовать  расстроенной  подруге.
Появление  Адама  Нину  отвлекло  от  проблемы. Напрасно  Лена  моргала  гостю, что  подруга  вот-вот  свалит. Ниночка  вылезать  из-за  стола  не  собиралась. А  на  предложение  тяпнуть  винца  шаловливо  обрадовалась. Вечер  обещал  быть  испорченным. Обескураженная  Ленка  поглядывала  с  укором  на  разрумянившуюся  Нину, а  та, вкусив  градус  застолья, с  восторженностью  смотрела  на  Адама.
- Вот  припёрлась, гадюка! – возмущалась  хозяйка  и  принялась  убирать  со  стола, давая  понять, что  Ниночке  пора  до  дома.
- Ох, и  набралась  я, однако!- вымолвила  Нинка, томно  прикрывая  глаза.- Как  же  я  теперь  до  дома  доберусь?
Терпению  Елены  пришёл  конец. И  она, отбросив  законы  гостеприимства, откровенно  бросила  опьяневшей  гостье;-  Мы, вообще-то, трахаться  собирались!
- А  я  вам  чем  мешаю?- изумилась  Ниночка.- Плодитесь  и  размножайтесь  себе  на  здоровье!
Ленке  ничего  не  оставалось  делать, как  смириться  с  ситуацией  и  виновато  посмотреть  Адаму  в  глаза.
- Ладно, оставайся. Куда  тебя  такую  отпускать, - огласила  вердикт  Ленка. И  повернувшись  к  Барбарисову,  теперь  уже  вопросительно  взглянула   на  него.
- Может, и  правда, не  помешает?
Адама  забавляла  сложившаяся  ситуация. Нинка  не  представляла  собой  красавицу. Но  её  соблазнительные  формы  и  игривый  взгляд  нравились  мужчинам. Барбарисов  улыбнулся, взял  Леночку  за  руку  и  согласно  выразил  своё  мнение, - Конечно, не  помешает.
Хозяйка  обрадовалась  такому  повороту  дела  и  принялась  хлопотать  для  ночлега  подружки. Ниночку  уложили  в  комнатке  напротив  на  в  меру  расшатанном  топчане. Та  безмолвно  улеглась  на  топчанчик, предварительно  совершив  девчоночьи  гигиенические  процедуры  в  ванной. Половые  злоумышленники, следом  совершив  предкоитусные  омовения,  расположились  на  диване  и  томились  в  ожидании, когда  Нинка  заснёт. Лежали  тихо, не шевелясь. Лишь  их  руки  блуждали  по  заветным  эрогенным  зонам, словно  разминались  перед  борцовской  схваткой. В  какие-то  секунды  Леночке  становилось  невмоготу. Она  закусывала  губки, жалобно  постанывая. А  Барбарисов  с  особым  цинизмом  хозяйничал  рукой  в  её  промежности. 
Интимный  шорох  и  диванная  возня  не  усыпляли  растревоженную  Нину. Она  ясно  представляла  себе  картину, как  Адам  раззадоривает  Ленкину  скважину  средним  пальцем  руки. Отчего  Ленка, откинув  голову  назад, щурит  свои, цвета  взволнованного  моря, глаза. И  не  надо  было  прислушиваться, чтобы  характерные  охи  и  вздохи  будоражили  фантазийное  восприятие  оставшейся  в  одиночестве  Ниночки. Она  продолжала  воображать, как  Адам  после  предварительной  обработки  грудных  сосков, спускается  к  Ленкиному  лобку  и  сходу  засовывает  язык  в  набухшую  вагину. От  подобных  размышлений  Ниночка  ощутила, что  взмокрела  между  ног  и  липкая  влага  смазки  толкала  к  действиям. Она  коснулась  пальцами  своей  прмежности. Сладостная  него  окатила  низ  живота. Палец  прошёлся  по  клитору. Охваченная  пульсирующей  дрожью, Нинка  ввела  палец  в  свою  киску. От  такой  манипуляции  пришлось  сильно  сжать  колени  и  сдержаться  от  вскрика.
А  из    соседней  комнаты    доносились  совсем  другие  звуки. Причмокивания  сочетались  со  странными  бульканьями  и  чавканьем  влажной  плоти. Вообще-то, секс  в  темноте  не  прельщал  Адама. И  Леночке  тоже  не  нравилось  любиться без света. Наглядность активных  постельных  деяний  заводила  партнёров  всегда. А  при  ярком  освещении, особенно. Только  в  этот  раз  приходилось  делать  всё  в  полумраке  и  на  ощупь.
Внезапно  Нинке  захотелось  увидеть  всё, что  происходит  в  комнате  воочию. Глубоко  дыша, так  и  не  уснувшая  гостья  встала  с  топчана  и  на  цыпочках  выдвинулась  к  месту  интимной  битвы. Комнату  освещал  только  уличный  свет  фонарей. Кромешной  темноты  не  было  и  разглядеть  можно  было  почти  всё. Пусть  без  мельчайших  деталей, но  изображение, как  говорят, чёткое.  На  диване  Ленусик  стояла  на  коленях. Голова  девушки  ритмично  двигалась, совершая  столь  ненавистную  Нине  процедуру  ублажения. Адам  развалился  на  спине  и  молча  принимал  хозяйские  ласки. Ниночка  оробела, шире  раскрыла  глаза  и  продолжила  наблюдать  за  членопоглощением  подруги. Ленка  делала  минет  красиво.. Она  работала  не  только  ртом, но  и  всем  телом. Извивалась, крутила  округлой  попкой  и  приглушённо  сопела.
Нинка  окончательно  убедилась, как  этот  амурный  приём  нравится  мужикам.
- Бедный  Гарик! Сколько  же  ты  настрадался ? – подумалось  Нине  в  этот  момент.
Она  всё  больше  увлекалась  зрелищем. Одно  дело, смотреть  порно  по  видео, с  фальшивым  немецким  «Я! Я!» и  абсолютно  незнакомыми  тебе  персонажами. Другое, когда  твоя  подруга  прямо  сейчас, вот  здесь  перед  тобой, осуществляет  сексуальную  мечту  любого  мужчины. Делала  она  это  так  красиво, что  и  Нинке  захотелось  припасть  к  мужскому  органу.
Приблизившись  к  увлечённой  процессом  подруге, Нина  подалась  вперёд Ленка  отвлеклась  на  мгновение. Вынула  член  изо  рта, облизнула  влажные  натруженные  губы, и  с  превосходством посмотрела  на  Ниночку., не  выпуская  инструмент  Адама  из  ладони. Адам  блаженствовал. Разряжаться  он  пока  не  собирался  и  не  подозревал, что  другая  дама  вот-вот  попробует  на  вкус  его  «барабариску».
Ниночка  сначала  коснулась   губами  головки. Потом  сделала  круговые  движения  языком( она  это  видела  в  кино). А  затем  широко  открыв  рот, впустила  в  его  глубины  отвердевший  пенис. Закрыв  глаза  и  затаив  дыхание, Нинка  плотно  обхватила  губами  член  и  начала  его  сосать, представив  себе  мороженное. Адам  подмену  заметил, но  возмутиться  не  успел. Ленка  прижала  его  спиной  к  дивану  и  впилась  поцелуем  в  его  губы.
- Вот  это  да! Мелькнуло  в  голове  у  парня. Ему  ничего  не  оставалось, как  дать  волю  рукам. Правая  рука  Барбарисова  шухарила  между  ног  у  Ленки,  а  левой  рукой  он  пытался  познать  неизведанное  у  Ниночки. Подружкам  это  нравилось. Обе    обильно  истекали  от  приятных  пальпаций. Нинка  вошла  во  вкус. Язык  у  ней  развязался  и  блуждал  по  мохнатым  тестикулам  Адама. Елена, увидев  освободившийся  стержень, грациозно  оседлала  его, отобрав  «барбариску»  у  рассосавшейся  подруги.
Ритм  движений  завораживал  Ниночку. Красивые  ягодицы  Лены  будто  переливались  матовым  светом  в  полумраке  малоосвещённой  комнаты.  Лихая  наездница  то  высоко  выпрямлялась, то  глубоко  насаживала  себя  на  член. Адам  крепко  держа  Ленку  за  попку. Та  визжала  и  трясла  головой.
-Ещё! Ещё! – кричала  хозяйка.
Спустя  минуту  затихла, изогнулась  в  талии  и  протяжно  рявкнула,- ыыыыы!!!»
Финальная  конвульсия  подкосила  её, и  она  повалилась  на  бок, уступив  Ниночке  право  завершить  с  Адамом  начатое. Гостья  решила  закончить  всё  ротиком. И, вцепившись  рукой  в  агрегат  любви, почти  полностью  поглотила  пенис.
Ощущая  у  себя  во  рту  всё  больше  каменеющую  головку  члена, Ниночка  каким-то  чутьём  уловила, что  дело  близится  к  развязке. Она  едва  успела  выпустить  на  свободу  блестящий  стержень, как  горячий  фонтан  спермы  брызнул  ей  в  лицо  струёй  наслаждения…
Лампочку  тогда  Адам  так  и  не  поменял. А  у  Нинки  с  Гариком  всё  наладилось.