Гиппиускость

 

Зинаида Николаевна Гиппиус родилась 150 лет назад 20 ноября 1869 года.


Начать бы с подходящего эпиграфа со смыслом: как сильна сексуальная энергия и чуднО её использование.
Будучи советским школьником в начальных классах в давние сразупослесталинские годы впервые узнал о нетрадиционном, как сейчас говорят, с написанного на школьной доске слова «пидарас». Написал его один пацан, которого учительница выявила и пристыдила за неграмотность. А про подобных и про однополую любовь мы тогда и слыхом не слыхивали. Гораздо позже появились на слуху голубые да розовые, а первые - уже и на глаза попадались. Одеждой и манерами отличались.
А уж в наше время - полный разгул, прежде всего, за кордоном. Однополые семьи даже детей заводят.
Гнилостны всё же утончённые натуры человеческие. Чего им не хватает?

К началу позапрошлого века декадентство и авангардизм стали проявляться в России и в любовных отношениях.
Ярчайший пример – семья Мережковских. Потеплевшая страна сравнительно недавно узнала про них, и любознательные читатели смогли ознакомиться с их творчеством и мыслями.
Сам Дмитрий Сергеевич Мережковский написал  массу книг и, почти как Лев Толстой, захватил огромное пространство на  российских литературных просторах конца девятнадцатого и первой половины двадцатого века.  Несколько раз выдвигался на Нобелевскую премию.
Рядом с ним была  его постоянный спутник жизни - жена Зинаида Николаевна Гиппиус, как говорят, дававшая немало идей и вдохновений для его творчества. Поговаривали, что она была умнее мужа. Конечно, такое мнение создавалось не без её стараний.
Колыхала эта семейка общество изрядно и десятилетия собирала вокруг себя немало деятелей литературы и искусства.

Неприлично копаться в чужой спальне, и противно - в змеином гнезде. Зинаида сравнивала себя с ласковой коброй, но, прежде чем вникать в творчество писателя и незаметно проникаться его духом, непроизвольно впитывая яркие чувства и мысли, стоит оценивать мир художника, его личность, тем более при выпячивании им наружу для взоров обычных смертных всего нечистого и непостижимого.

Их история началась так.
18-летняя Зинаида познакомилась  с 22-летним поэтом Дмитрием Мережковским и быстро вышла за него замуж. Вот её впечатления об этом событии: «Наш день прошел, как вчерашний… Д. С. ушел к себе в гостиницу довольно рано, а я легла спать и забыла, что замужем. Да так забыла, что на другое утро едва вспомнила, когда мама, через дверь, мне крикнула: “Ты еще спишь, а уж муж пришел! Вставай!»
 Они сразу решили, что детей у них не будет и «их возвышенное любовное общение будет осуществляться лишь в сфере духовной и будет очищено от всякой «телесной грязи».

Первые десять лет она вообще «вызывающе подчеркивала свою девственность», нося косу.  Считаясь девственницей, изображала из себя греховную  искусительницу.
Ей нравилось очаровывать мужчин. Предпочитала гомосексуалистов. По свидетельствам современников и её дневникам, "связи" с мужчинами не включали соития. Близость ограничивалась поцелуями.
Как она писала,  ее привлекают мужчины, но влечение почти немедленно сменяется отвращением.
Известны  ее близкие отношения и с женщинами.
Зинаида Гиппиус не отрицала, что чувствовала себя бисексуальной: «В моих мыслях, моих желаниях, в моем духе – я больше мужчина, в моем теле – я больше женщина».

Вот какой противоречивой видел её  Андрей Белый.
Первый образ.
«З.Гиппиус точно оса в человеческий рост; ком вспученных красных волос (коль распустит - до пят) укрывал очень маленькое и кривое какое-то личико; пудра и блеск от лорнетки, в которую вставился зеленоватый глаз; перебирала граненые бусы, уставясь в меня, пятя пламень губы <...>; с лобика, точно сияющий глаз, свисал камень: на черной подвеске; с безгрудой груди тарахтел черный крест; и ударила блеснами пряжка ботиночки; нога на ногу; шлейф белого платья в обтяжку закинула; прелесть ее костяного, безбокого остова напоминала причастницу, ловко пленяющую сатану». Здесь имелся ввиду Брюсов.
И другой. «Встретил Гиппиус; и — поразился иной ее статью; она, точно чувствуя, что не понравилась, с женским инстинктом понравиться, переродилась; и думал:
«Простая, немного шутливая умница; где ж перепудренное великолепие с камнем на лбу?»
Посетительница, в черной юбке и в простенькой кофточке (белая с черною клеткой), с крестом, скромно спрятанным в черное ожерелье, с лорнеткой, уже не писавшей по воздуху дуг и не падавшей в обморок в юбку, сидела просто; и розовый цвет лица, — не напудр, — выступал на щеках; улыбалась живо, стараясь понравиться; и, вероятно в угоду хозяйке, была со мной ласкова; даже: держалась ровней, как конфузливая гимназистка из дальней провинции, но много читавшая, думавшая где-то в дальнем углу; и теперь, «своих» встретив, делилась умом и живой наблюдательностью; такой стиль был больше к лицу ей, чем стиль «сатанессы». Поздней, разглядевши З. Н., постоянно наталкивался на этот другой ее облик: облик робевшей гимназистки.

З.Гиппиус была явно с психическими отклонениями. И это было её силой во внимании окружения. А сексуальное воздержание –  источник этой силы. Из воспоминаний Берберовой: «…из своих неврозов брала свою энергию, из своих неврозов делала свои стихи, писала свои дневники, и своими неврозами кормила свое мышление, делая свои мысли яркими, живыми и острыми».

Недоброжелатели говорили, что Мережковский работал "под юродивого", а Гиппиус - "под ведьму".   Свои странные вычурности Мережковские обосновывали собственными теориями. При этом они были совсем не чужды Богу, а даже наоборот.
Умнейшие люди того времени, а завершили жизни, поправ основные библейские истины. Даже дошло до прославления фашистов летом 1941 года.
Почти по Грибоедову – горе от ума.